Измененный третьей серии

Дмитрий Сиянов, 2021

Обычный парень попадает под машину и оказывается в другом мире… Посмертно! Этот мир пережил свой апокалипсис и теперь пребывает в агонии. Сюжет банален, я слышал много таких историй. Это мир меча и магии, а ещё гаджетов и нанотехнологий – уже интересней, но ненамного. Вот только магия эта – не совсем магия, ведь магия – это то, что нельзя объяснить с научной точки зрения. Да и агония в нашем случае – не совсем агония, ведь агония – это предсмертные судороги, а наш «пациент» и не думает умирать.

Глава 5

И снова кусты и кладбище! И снова я сижу в кустах, наблюдаю и не отсвечиваю; шаары и вурдалаки всё так же бродят по мемориальному комплексу. Шпиль, похоже, и правда на них как-то воздействует. Иначе что им тут делать? Чем они тут питаются-то? Судя по обломкам явно нечеловеческих костей, уходят на охоту и притаскивают добычу сюда: шаары едят мясо, вурдалаки догрызают остатки. Насколько мне известно, за свою способность разгрызать очень крепкие кости вурдалаки своё название и получили.

Вчера в трактире «Пьяный Василиск» за кружкой пива я рассказал Умнику о деле, и он сказал:

— Так. Значит, толпа шааров и вурдалаков постоянно, как ты выразился, «тусят» у шпиля, а тебе нужно взять его образцы и притащить Юджину? И Юджин платит за это четыре стандартные ставки?

— Так, — кивнул я.

— Когда в прошлый раз ты атаковал шааров, на тебя бросились все твари, которые были у шпиля, и не прекратили преследования, даже когда ты покинул пределы кладбища?

— Угу, — снова кивнул я.

— Давай сделаем так: подряжать ещё двух изменённых мы не будем, и прорываться к шпилю с боем тоже; ты проберёшься на кладбище и посидишь в кустах, я чуть позже атакую шааров и отступлю, уводя их за собой; а ты быстро возьмёшь образцы и уйдёшь.

— Хм… Может сработать… и денег получим в два раза больше. Давай так и сделаем, только ты сильно от них не отрывайся, чтоб они не сразу поняли бесполезность своей погони.

— Само собой.

Умник влетел на кладбище, как серая молния! Развалив ударом меча голову подвернувшегося по пути вурдалака, он быстро посёк парными клинками двух ближайших к нему шааров, точным ударом вогнал меч в горло подбежавшему третьему и, дождавшись реакции остальных тварей, бросился наутёк. Сделал Умник это, надо отметить, с гораздо меньшей скоростью, чем тот стремительный рывок, которым он ворвался в тихую кладбищенскую жизнь.

Шаары и вурдалаки красоту и изящество движений Умника не оценили, а напротив, очень на него обиделись и все до одного, что-то гавкая, рыча и повизгивая, бросились за наглым и быстрым квейтрином. Что мне и требовалось! Я выждал, когда вся толпа скроется за входом в долину мемориального комплекса, и подбежал к шпилю.

Когда я вкручивал цилиндр пробоотборника в мрамор шпиля, что-то почти неуловимо изменилось. Как будто на солнце набежало облачко, только свет мигнул красноватым. Хотя… может, мне и показалось… Надо будет рассказать об этом «показалось» Юджину.

Бросив заполненный пробоотборник в подсумок, я уже было двинулся к выходу с кладбища, но увидел в проходе спешащих в мою сторону вурдалаков: похоже, какая-то часть тварей решила не гоняться за шустрым квейтрином. А твари всё прибывали и прибывали… Какая уж там часть: похоже, все решили вернуться! Вернуться и покарать меня за посягательства на их драгоценный шпиль. Что-то в нашем с Умником плане пошло не так — надо сваливать!

А сваливать-то и некуда: через единственный проход ломятся шаары и вурдалаки (как бы не в большем количестве, чем убегало за Умником — аж друг другу мешают), а окружают долину отвесные скалы, причём стенки у них ровные, что зеркало — явно специально выравнивали. Я вообще подозреваю, что эта долинка рукотворная, а не природного происхождения: слишком правильные формы, даже полоса кустов по кругу абсолютно одинаковой ширины — тут, скорее всего, просто был газон. В общем, по стене не взобраться. Прорываться через толпу тварей? Да им со мной даже драться не потребуется: такой толпой просто затопчут! Сходили, блин, за хлебушком! Что же делать?

А что тут придумаешь? Убивать! Это то, чему я учился почти все время с тех пор, как попал в этот мир. И, если честно, это единственное, что я умею делать хорошо! На меня вдруг нахлынула волна какой-то весёлой злости.

— Русские не сдаются, уроды! — крикнул я тварям, хотя они мне сдаться вроде и не предлагали, и начал действовать.

Перекинул из-за плеча арбалет. Выстрел — и первый шаар, поймав стрелу мордой, споткнулся и упал под ноги своим товарищам. Ещё выстрел — и второй отправляется следом. Ещё пара выстрелов, теперь отступить быстрым рывком, ещё выстрел — и ещё рывок от толпы преследователей.

Отступал я не абы куда, а к группе стоящих обособленно усыпальниц: хоть многие из них частично разрушены, это всё-таки здания. Долина небольшая, долго бегать по ней и отстреливаться не получится — такой толпой меня обязательно зажмут. Так пусть уж это случится там, где мне будет удобней отбиваться: здания помешают напасть на меня всей толпой, и у меня появится пространство для манёвра. Ну и ещё можно попробовать зажаться в каком-нибудь уцелевшем склепе: там мне придётся оборонять только входной проём — при таком раскладе шаарам и вурдалакам меня не взять. Правда, и мне оттуда никуда не деться. Фигня война, в общем! Главное — манёвры!

Манёвр удался: толпа супостатов немного рассеялась между склепами. И началось! В быстром натиске убить пару шааров и вурдалаков. Отступить за угол. Парой ударов сбить пыл тварям, зашедшим с другой стороны. На максимальной скорости пробежать пару зданий вдоль, так сказать, фронта нападающих, ударить во фланг, где меня не ожидали. Теперь в другом направлении — и ещё атака.

Прыжок на стену. Оттолкнуться от неё вверх. Приземлиться в толпу, начав рубить ещё в полёте. Закрутится в круговых ударах, снося головы, отрубая конечности, вспарывая животы. Я машина, созданная для убийства, а вы всего лишь животные! Порву!

Не увлекаться! Не дожидаться, пока противник опомнится. Рывок в сторону пока ещё свободного прохода между усыпальницами. Пробежка. Попутно снести ударом меча голову, высунувшуюся из бокового прохода. Главное, чтобы меня не зажали где-нибудь с двух сторон.

Теперь резко сменить направление. За угол. Остановиться. И чисто «по-рыцарски» напасть на догоняющих из-за угла. Не стоять, двигаемся дальше! А здесь угол склепа обвалился — можно забежать на крышу. Сделано! И тут же обрушиться с неё в атаке на головы тварей.

Когда и откуда появился Умник, я, как и всегда, не заметил. А когда я его увидел, он занимался тем же, чем и я: хаотично передвигаясь между усыпальницами, рубил шааров и вурдалаков. Твари, как ни странно, боевого духа не теряли и продолжали наседать с самых неожиданных направлений. Впрочем, как мне кажется, из-за наших манёвров неожиданными они были и для самих тварей.

Ориентируясь на звуки боя, я начал пробираться к Умнику и за очередным поворотом вышел за спину небольшой группе шааров, которая, в свою очередь, заходила за спину квейтрину. Умник моё появление тоже не пропустил, и мы, быстро перебив шааров с двух сторон, начали двигаться вместе, контролируя каждый своё направление.

— Умник, что случилось?

— Не знаю, — начал отвечать квейтрин короткими рублеными фразами. — Я на три метра не отпускал их. Потом все назад пошли. Я бил в спину. Уходить надо.

— Да уже можно и не уходить: мы уже две трети перебить должны были. Можно просто добить оставшихся.

Тут и там лежали изрубленные тела, кровь заливала плиты кладбища. Кровь текла с моего меча и с моих рук — даже с моего лица вместе с потом текла кровь. Не моя кровь! Запах крови, вытекающей из рассечённых тел, смешался с запахом дерьма из разрубленных кишечников — вот он, настоящий запах смерти! И я как будто опьянел от этого сладковато-металлического запаха — он нравился мне, а перед глазами стояла кроваво-багряная дымка. Эта бойня — дело моих рук. Это я убил их всех, и я хочу убивать их дальше!

— Не добьём, — ответил Умник. — Устанем. Новые подходят. Эскхарш наирвайн! — выругался квейтрин на своём родном языке. И это подействовало на меня как-то отрезвляюще: кровавая дымка рассеялась, а запах смерти снова стал просто отвратительным запахом крови и дерьма.

Умник, видимо, отвлёкся на разговор и пропустил выскочившего из-за угла вурдалака. Тварь не преминула этим воспользоваться и вцепилась зубами в голень квейтрина. Коротко взмахнув мечом, Умник снёс голову наглому вурдалаку и продолжил:

— Надо уходить.

— Хорошо. Пробу я взял. Уходим.

Пробиться к выходу вдвоём оказалось не так уж и сложно: хоть твари и продолжали нас атаковать, боевого пыла в них явно поубавилось — возможно, научились нас бояться; да и меньше их стало, несмотря на подходящие подкрепление, гораздо меньше — неплохо мы их проредили. На площадке перед входом я заметил, что за мной по дороге поднимается группа шааров, и ещё группа двигалась ниже. А откуда они, кстати, подходят?

Этот вопрос я и задал Умнику, на что он ответил:

— Не-е знаю. Может, охотилис-сь в окрес-стнос-стях. — В голосе напарника появились незнакомые интонации. Видимо, это прорезался квейтринский акцент: Умник начал чуть тянуть гласные и резко выделять шипящие звуки. — Давай позже обс-судим этот вопрос-с. Взгляни в проход.

Вход на кладбище, к которому мы наконец пробились, представлял собой вырубленный в скале тоннель. На площадку перед этим тоннелем выбиралась ещё одна группа шааров, отрезая нам дальнейший путь.

Когда же кончатся эти собакоподобные морды?! Достали! Я что было сил разогнался по туннелю и с ходу врубился в неровный строй шааров. Почти сразу рядом со мной влетел Умник. Вместе мы в мгновение опрокинули противника, кого порубив, а кого и просто сбросив с площадки. И поспешили наконец покинуть место побоища.

Мы двигались лёгким бегом: коктейль из адреналина и впрыснутых «системой» стимуляторов ещё не выветрился из организма. Это к ночи меня ждёт отходняк — впрочем, можно ли назвать отходником усталость и лёгкую ломоту во всём теле? «Система» быстро выведет из организма продукты распада, а если будет нужно — вновь введёт стимуляторы, причём строго в необходимых пропорциях и дозировках. Главное — не забывать пополнять запасы расходников. Хотя, если и забудешь, «система» обязательно напомнит, а некоторые соединения она вполне способна синтезировать из пищи.

Микрокомпьютер в голове — вообще ужасно удобная штука: подскажет, поможет, напомнит, разбудит вовремя (причём не стесняясь в средствах). Мне поначалу было здорово не по себе, когда в моей голове регулярно звучал бесстрастный женский голос: постоянно ощущать чьё-то постороннее присутствие, да ещё и у себя в голове… Я тогда, помню, даже думать старался с оглядкой: а ну как мои мысли кто-то отслеживает? И ладно если отслеживает — за преступные и скабрёзные мысли никто наказывать не станет, пока их в действия не приведёшь, — а каково жить с подозрением, что твоими мыслями и чувствами кто-то управляет? И ещё ходящие в народе слухи о том, что изменёнными управляют машины, подливали масла в огонь.

А потом провёл несколько тестов, из которых понял, что «система» мои мысли, не обращенные к ней, не замечает. То есть, чтобы она отстала от меня с каким-нибудь напоминанием, нужно сформулировать мысль в слова и как бы мысленно сказать ей — более вялые посылы до неё просто не доходят. Да и пресловутым искусственным интеллектом микрокомпьютер не обладает. «Система» — это просто ещё один орган (или, точнее, группа органов) в моём организме, ни больше ни меньше!

Осознав истинное положение дел, я как-то успокоился: каким же надо быть параноиком, чтобы считать, что твоя рука или почка, к примеру, за тобой следят? Да и надо оно кому-то, следить за мной? Много чести.

Влияет ли «система» на мои мысли и чувства? Влияет, но на человека вообще влияет куча разных внешних и внутренних факторов, его гормоны, например. Так что щитовидная железа на мои мысли и чувства влияет гораздо больше.

Солнышко светит, травка зеленеет, как ей и положено, дует лёгкий прохладный ветерок. Бежать по холмистой, поросшей редкими деревцами и изрезанной оврагами равнине легко и приятно. Вот только солнышко не только пригревает, но и подсушивает корку запёкшейся на лице крови, и кожу от этого неприятно стягивает. А ветерок разносит по окрестностям тяжёлый запах крови, в которой мы с Умником перемазаны по уши! Как бы на этот запах какие-нибудь хищники не набежали: эти земли богаты на разных тварей, есть среди них и такие, что и парочке изменённых могут доставить кучу проблем — вымыться бы, да негде.

Я как в воду глядел! Еле заметная, петляющая меж холмами звериная тропка, по которой мы с Умником бежали, нырнула в очередной овраг, где дорогу нам преградил уробас — троллеподобное существо ростом выше среднего тувлара в три раза и шире раз в шесть. Массивная туша на толстых и коротких ногах. Длинные и не менее толстые верхние конечности имеют противопоставленные пальцы, так что можно считать их руками. Венчает всё это сравнительно маленькая безволосая голова с шишкообразными наростами сверху и широкой клыкастой пастью снизу. Маленькие чёрные глаза без белков; плоский, почти не выделяющийся из остальной морды нос тоже наличествует и расположен на привычном месте. В целом уробас имеет вполне антропоморфные формы, что делает его внешность только безобразнее. Всё тело покрывает толстая матово-серая кожа, повредить которую не способен даже арбалетный болт. Кости прочные, как и всё остальное у этой твари. Уробас вообще обладает хорошим запасом живучести, что вкупе с агрессивностью, огромной физической силой и тем, что эти монстры часто используют разного рода дробящее оружие, делает его опасным соперником. Так, по крайней мере, я про них читал — драться с такими пока не приходилось.

От такой горы мяса в толстой шкуре можно было бы просто убежать — скорости изменённых хватит с лихвой. Двигается уробас не очень быстро, хотя человека по прямой всё же догонит: один его шаг равен пяти человеческим. Но я решил разобраться с преграждающим наш путь здоровяком по-другому: мы сейчас на холме, что дает нам преимущество в высоте, а тварь нас явно не ожидала и пока не атакует, и она тут в полном одиночестве.

Не снижая скорости, на ходу оценив ситуацию, я рванул по вершине холма и прыгнул на уробаса. Тот, ещё не сообразив, что произошло, разинул широкую пасть и утробно загудел. В полёте я выхватил из-за спины меч и что было сил ударил монстра сверху в лоб. Удар вышел на славу: кости черепа не выдержали и клинок глубоко ушёл в голову уробаса.

Не дожидаясь, когда туша начнёт заваливаться, я оттолкнулся ногами от тела местного варианта не то тролля, не то огра и спрыгнул на землю, не выпуская рукоять меча, потянул оружие за собой, тем ещё углубляя рану, хотя она и без того должна была быть смертельной.