Без

Дмитрий Сергеевич Крушлинский, 2019

Что прячется во тьме непостижимого мира? Где этот родной и светлый мир резко чернеет, превращаясь в нечто ужасающее, безмерно глубокое, неистребимое? Стоит лишь отнять у окружающей реальности какой-либо критерий… поставить ярлычок "без…". Без вашего разрешения, без вашего желания, без вашего ведома реальность покажет свой истинный лик в каждой из страшных историй. Время бояться. Время познать маленькие секреты кошмарной реальности.

Без людей

Много-много людей в метро. Они скапливались в каждой щели, на всех закутках. Кто-то из этих простолюдинов пыхтел вонючей сигаретой. Большая часть женщин, пухлые, как разъевшиеся коровы тараторили друг с другом, смачно повизгивая в смешливых выражениях лиц, словно тысячи птиц и свиней в курятнике. Дети подле них хихикали, переговаривались, и лишь единицы утыкались в тетрадки, рисуя или что-то читая в планшетах и смартфонах.

Эрих не любил такое скопление живой массы. С другой стороны, он любил ездить на метро, в пустых вагонах, где людей раз-два и обчёлся. Метро уютное место, в меру прохладное, приятно гудящее и воющее при разгоне. Замечательно качавшиеся вагоны внушали спокойствие, душевное такое мягкое спокойствие. Но, отправляясь с утра на работу, Эрих презрительно и раздраженно отмечал все эти потные тела, стремящиеся забиться в вагон, словно испуганные тюлени. Потом парень приходил в себя, с усмешкой осознавая, что и сам является таким же полудурком. И ведь не уволишься и не получишь свободу, ибо страна нищих и убогих рабов, служащих денежному богу. Сдохнуть с голоду в таком мире проще, чем погибнуть в сражениях за императора в древних походах.

Эрих протиснулся сквозь возмущающуюся человеческую реку в пассажирский вагон и постарался ухватиться за верхний горизонтальный поручень. Женщины наиболее престарелого возраста, попахивая бальзамами и старыми концентрированными духами, нагло занимали места. Не выгнать и не сесть, даже если успел бы. Обязательно прорвется нахальная баба и начнет верещать о правах страдающих женщин, совершенно не уважая усталость работающих мужчин. Эрих, сдавленный тремя такими же бедолагами, как он сам, уставился на рекламный плакат, приклеенный к окну. Рука стискивала желтый пластиковый поручень, отполированный за годы миллионами жертв капитализма. За стеклом бежали серые полосы тоннеля. Казалось, будто поезд едет куда-то в центр Земли, а не вдоль поверхности на небольшой глубине. Так день и начался, с тесного общения с запахами и одеждой людей всех возрастов и сословий.

Высадившись, а точнее, выпихнувшись из вагона на переходной станции, Эрих вдохнул воздуха, страдальчески проворчав в адрес пассажиров кучу проклятий. Далее ему требуется сесть на другую ветку и ехать до самого конца, где и будет офис на одну остановку от конечной станции. Так как наверху прохладное лето, Эрих решил не упустить шанса искупаться в лучах теплого солнышка и подышать свежим воздухом, прочувствовав холодок в пятнадцать градусов по Цельсию со знаком плюс. Улыбнувшись такому простому решению, парень зашагал к станционной площадке, ожидать поезд. Ему повезло, на вторых путях народ рассеялся. Тем не менее, мест свободных все равно не будет. Все-таки, утро в будни — это не ночные часы.

Встав перед некоторыми молодыми мужчинами и женщинами, Эрих вытащил из кармашка сотовый. Взглянул на время, активировав экран. Часы и минуты сообщили хозяину, что он не опоздает, если только не произойдет какая-нибудь авария на станции метро. Эрих убрал смартфон и посмотрел на собравшихся на платформе ожидания прохожих. Много молодежи, сгибаемой под гнетом субкультур, два старика с трясущимися руками, женщины с широкими, как подушки задами, парочка милых белокурых детей, молчаливо глядящих на мать. В отдалении очень высокий человек с бородкой. А вот в пяти шагах стоит миниатюрная девушка. В его вкусе. Эрих мысленно представил эту красотку, где надо, и, в соответствующих позах. Вот это секси. Рыжеволосая, к тому же. Таких он любил.

Диктор женским шелковистым голосом объявила о приближающемся поезде. Мысли о красивой рыженькой женщине маленького роста сразу задвинулись на задний план. Эрих работал в офисе, но думал больше о своем хобби. Он увлекался лепкой из запекаемого пластика. Лепил, в основном, фигурки для игр. Заказчиков мало, но подработка на этом неплохая. Да и не в деньгах счастье. Удовольствие Эрих получал от самого процесса. Ему нравилось создавать что-то настоящее. Те же демоны из игровых миров получались очень симпатичными, живыми, яркими. Любуясь своими изделиями, парень чувствовал себя человеком, не зря живущим на этом свете.

Размышляя о следующем проекте в своих домашних увлечениях, парень зашел в открывшиеся двери поезда и встал поближе к выходу. Люди уже сидели, заполнив «лавочки». Все уткнулись в свои вещи, телефоны и книги. Какой-то толстяк ел кусок булочки, глазами изучая свои сапоги. Каких только жителей города не увидишь. Каждый раз Эрих удивлялся новым личностям. Но тут же про них забывал. Хобби важнее. Он уже конструировал в голове рогатого демона из игры «Лютый холод» про средневековье и магию льда, когда двери зашипели и захлопнулись. Вагон тронулся.

Диктор не объявил, какая будет остановка. Или же Эрих не услышал. Плевать. Тысячу раз парень ездил туда-сюда по одному маршруту, поэтому узнает свою остановку визуально и рефлекторно по количеству торможений и ускорений железнодорожного состава. Спокойно отстраивая игрового демонического персонажа в мыслительной трехмерной среде, Эрих все медленнее мигал, постепенно уходя в дремоту. Рука надежно охватывала ручник, так бы человек на повороте или на тормозных действиях поезда на кого-нибудь свалился.

Долго и монотонно гудел вагон. Люди стали переглядываться, не привычные к такой странности. Поезд вот уже минут десять так ехал, ускоряясь. И остановки нет. За окнами мелькали стены, превращенные в сплошные линии, расширяющиеся и сужающиеся в поле зрения, извивающиеся и меняющиеся местами. Толстый мужчина, давненько закончивший жевать булочку, вытащил из портфеля телефон и басовито промычал что-то про отсутствие связи. От его грубого тона Эрих и проснулся, выйдя из режима полусна в стоячем положении. Люди последовали примеру толстяка, принявшись пальцами тыкать экраны. Кто смс набирал, а кто пытался позвонить. У женщин на лицах проявился испуг и застыл страх.

Поезд метро резко снизил скорость, всех подкинуло вперед. Самые неповоротливые потеряли смартфоны, выпрыгнувшие из рук и разбившиеся о пол. Они хотели было обозвать машиниста грязными словами, но железнодорожная машина заново ускорилась, гудя, как бешеная заводская установка. Толстяк не выдержал первым, поднявшись и зачем-то вытянув шею, как страус. Он будто пытался увидеть «водителя» в самом первом вагоне. Потом сел обратно. Пассажиры, как понял Эрих, немного убрали волнение со своих физиономий, надеясь на то, что состав где-нибудь сделает полную остановку. Выйдя из металлического плена, люди услышат извинения от персонала. Наверное, где-то авария, вот машинист и везет людей по запасной ветке, в обход запрещенного пути. Эрих только отнесся с подозрением к молчанию со стороны местных работников. Диктор ничего не говорил. Вообще ничего.

Поезд чуть-чуть снизил обороты электрического двигателя, и тогда пострадавшие принялись подбирать свои аппараты связи. Эрих вежливо отодвинулся подальше, чтобы не мешать страдальцам искать осколки от смартфонов. Ему стало любопытно, набьют ли эти люди морду машинисту, или, они стерпят такую езду в стиле «везем картошку по ухабам». Кроме этого, вагон все голосил и голосил колесами, покачиваясь и гоняя воздух в тоннеле. Эрих приблизительно подсчитал расстояния и ужаснулся, — поезд покинул конечную точку несколько минут назад. И это настораживало. Если на ветке нет остановок, то должны быть аварийные площадки для высадки пассажиров, ведущие наружу, в город. Вместо этого, машина пересекла городской район, знакомый Эриху. Как он помнил по карте, впереди не могло быть подземки. Там начинались фабрики, обычные жилые улицы, еще дальше будет парковая зона и загородные постройки, от дач до крупных заводских территорий. После этого путешественника ожидают лесные массивы, речки и озера. Российская природа богата такими экосистемами.

Эриха никуда не выгибало. Поезд вообще не поворачивал. Стремился по прямой, и даже, как казалось парню, кренился куда-то ниже. Нервно посмотрев на других людей, Эрих подумал, а не догадываются ли они об этом уклоне. Поезд уезжал не просто вперед, за пределы городской структуры, перемещаясь по подземной ветке, несуществующей на официальной карте. Чертов состав еще и опускался. Миллиметр за миллиметром. Ниже и ниже, будто ныряя куда-то вглубь земли. Ладно бы машинист решил развлечься, покатать перепуганный народ кругами, пока те не начнут сходить с ума. Ситуация ухудшалась именно неизвестным направлением, от которого страх ел сознание пассажиров, словно корова листву. Жевал и жевал, перемалывая нервы и мысли, ломая все здоровые логические цепи в мозгах жертв. Реальность теперь не та объективная штуковина, что ежедневно окружает человека. Она, оказывается, умеет кусаться и искажаться.

— Да что за фигня происходит!! — Заорал толстяк и вскочил, приняв героическую гневную позу. Постояв с полсекунды в позе набычившегося хулигана с широко расставленными ногами, он быстрым шагом ринулся к переднему вагону. Переходная дверь не поддалась. Техники не забыли прикрыть ее. Тогда мужчину захватил «берсерк», и он принялся долбить по стеклу кулаками, крича маты. Пассажиры с различными эмоциями не могли оторваться от такого зрелища. Двое худых мужчин тоже не выдержали. И помогли пухляку поработать над дверью. А она никак не хотела уступать. Замок закрыт на ключ, поэтому его не открыть с той стороны.

А стекло таки выбили, пиная ногами зеленую узкую дверь с разбега. И попробовали подергать ручку, просовывая руки в обдуваемое ветрами пространство между вагонами. Ничего не вышло, как и предполагал Эрих, смотрящий со стороны на агрессивных затейников. Ему даже полегчало, и стало веселее на душе. Пусть и едут, дьявол знает куда, зато потом воспоминания будут классные. Если, конечно, поезд когда-нибудь сделает остановку. Куда так неслась машина на всех парах, посвистывая и ревя в разбитую дыру, вскорости будет яснее ясного. Веселые думы Эриха переключились на ту рыжую красавицу, затерявшуюся где-то в других вагонах. Ему хотелось спасти ее, стать героем. Она тогда с восхищением на него посмотрит, потянется к нему. Отлепившись от поручня, сквозь шум поезда и ветер, задувающий в салон, Эрих крикнул, что можно пролезть в дверное окно, добив торчавшие осколки стекол.

Толстяк, представившись Игорьком, согласился. Выйдя из состояния бешенства, крупный пузатый мужчина принялся подбивать остатки подошвами сапог. Эрих с остальными добровольцами помогал. Потом они перешли в следующий вагон. Но там и без них люди сообразили, что нужно показать машинисту свое возмущение, а не сидеть и ждать, пока не закончится электричество в рельсах. Выбив дверь, закрывавшую кабину управления, участники «бунта на корабле», добравшиеся первыми до места машиниста, поразились тому, что там никого нет. Поезд мерно покачивался, сохраняя равновесие, и светил фарами в тоннель, проглатывающий машину под значительным уклоном. С тех пор, как Эрих впервые заметил этот самый уклон в пару градусов, подвижный состав наклонился вперед еще на несколько градусов. Наклон весьма заметный, ощутимый, учитывая огромную массу поезда. И если эта махина не начнет тормозить, то может слететь с путей, либо врезаться в преграду, смотря что именно попадется в конце длительной поездки.

Все приборы в отсеке водителя-машиниста светились и мигали так, как и должны. Не было чего-то экстраординарного, как это случается, когда стрелки вертятся, а цифры на бегают. Да и сигналы тревоги тоже отсутствовали. Это определил один из наблюдателей, работавший в технической компании и знавший машины подобного рода. Люди слушали его пояснения, однако человек напугал всех утверждением о невозможности управления поездом без машиниста. Либо это единственная экспериментальная модель, запущенная без ведома пассажиров. Эрих про себя добавил, что едут-то они достаточно времени, чтобы покинуть город и колесить на просторах области. А может быть, они просто находились в угольных шахтах. Нет, откуда там железные дороги, построенные под поезда метро. Это полная бессмыслица.

Собравшиеся в «голове» состава разошлись и устроились, кто где мог. Некоторые уселись прямо в кабине, хмурясь и следя за приборами. Поезд хоть и продолжал колесить просторы подземного мира, на радость пассажиров, завизжал короткими очередями. Он тормозил.

Сколько горечи сошло с бледных лиц мужчин и женщин, столько же шутливых высказываний на тему метрополитена озвучили самые оптимистичные люди в вагонах. Дети, попавшие в этот кошмар, резко стихли, утирая слезы рукавами и обнимаясь с матерями. Эрих шел за толстым Игорем, выискивая рыжую красотку и переглядываясь с женщинами и молодежью, у кого во взгляде читалось большое разнообразие эмоций, от задумчивости и паники до злобы и обреченности. Так бы он и стоял дальше в своем вагоне, не понимая, зачем все это устраивать, если электрическая машина остановится в определенный момент. И не будет тогда смысла в прорыве к машинисту. Но та девушка не давала покоя его сердцу. Он хотел убедиться, что с ней все хорошо.

Они не дошли до конца. Во-первых, состав дрогнул, заработав тормозной системой. Во-вторых, девицу Эрих так и не обнаружил. Скорее всего, она где-то в двух передних вагонах. А до туда еще идти и идти. Да и незачем теперь.

— Приехали. — Сказал Эрих.

— А? — Не услышав его слов сквозь визг колес и завывание ветра в образованном сквозняке, подал голос толстяк.

Прекрасно освещенная станция, — вот что видели люди, прислонившиеся к окнам дверей, склонившиеся перед сидениями и просто изворачивающиеся всем телом, дабы узреть, что же там, снаружи. Вагоны метро с тяжелым гулом снижали скорость до нуля, по стандарту выравнивая состав под линии платформы, нарисованные для каждой двери. Быстро и легко двери открылись, люди повалили наружу, боясь оказаться запертыми внутри неконтролируемого состава. Может статься поезд опять закроет «рты» и повезет свои жертвы еще глубже, в саму преисподнюю. Либо просто разгонится и врежется в тупик, так и не познав всю радость максимального разгона, ограниченного лишь диаметром планеты Земля. Ведомые городскими инстинктами, пассажиры разбегались по станции, пытаясь найти выходы.

Эрих, как и все прочие, прошелся по площадке, где потолок поддерживали толстенные колонны, разрисованные какими-то полустертыми картинами. Парень поискал лестницу. Там, где обязан быть выход, человек находил четырехметровые дверные плиты, каменные и тяжелые. Эрих рассматривал петли странных дверей, размер деталей конструкции поражал. Если это не ангарная стальная дверная система, то зачем она тут? Отойдя от дверей, Эрих вздернул подбородок. На плитах вырезаны какие-то то ли символы, то ли иероглифы, то ли что-то чудное и трудночитаемое. Вспомнив несколько знакомых иероглифов из китайских и японских кинофильмов, Эрих почесал затылок. Не похожи ни на йоту. Зато какие-то они, надписи, чуждые. Рядом встал Игорь, пытавшийся как-то расшифровать буквально выдолбленную в сверкающей горной породе надпись. Сплюнув, повернулся к Эриху и хлопнул того по плечу.

— Не парься, прорвемся. — Сказал Игорек. — Мы тут застряли. Но поезд никуда не ушел. Если что, пойдем назад пешком.

— Здравая мысль. — Поддержал нового знакомого Эрих. — Но как думаешь, что это за место вообще?

— Заброшка, лишняя ветка, возведенная еще во времена Сталина, аттракцион с конечной остановкой, короче, не знаю. — Буркнул толстяк. Оба нервно улыбнулись. Обойдя весь периметр, двое приятелей, постелив под зады вещи, присели, как и все пассажиры. Чуть погодя люди стали собираться организованными группами, решая насущные вопросы о еде, питье и туалетных делах. Тихо-мирно обсуждались варианты спасения. Паники не наблюдалось, так как свет на станции горел без перебоев, поезд никуда не уезжал. Так и застыл в открытыми дверьми. Все без исключения надеялись, что вот-вот заявится какой-нибудь работник, выпрыгнет из тоннеля или кабины, крикнув что-то вроде «Привет всем! Вы попали на Тв-шоу «Прокатись с ветерком!»». Выдав людям подарки за подневольную поездку в неизвестность, шоумен и студийные сотрудники отправят народ по домам.

Время растягивалось в режиме ожидания… ожидания чего-то, чему люди искали какое-то объяснение. Никто так и не посетил пассажиров. Эрих на глаз определил, что людей около трех сотен. Утащить такую толпу на тупиковую остановку без выходов, то еще предприятие для розыгрыша или телевизионной программы. Могли ли это сделать военные, поставив тайный эксперимент? Сомнительно. Ведь это не просто незаконно. Семьи пропавших без вести трехсот человек заметят.

Или не заметят вовсе. В мире пропадают тысячи ежедневно. Половину так и не находят. И ничего. Не трубят СМИ об этом, не задаются вопрос ученые и отделы уголовного розыска во всех странах. Ищут, ищут, не находят. Пропажа человека быстро забывается. Даже дети не так ценны, как кажется. Да, их ищут, часто используя волонтеров, солдат и разнообразную крупную технику от вертолетов до вездеходов. Но и тут срок поиска прекращается, затем исчезнувшая несовершеннолетняя жертва забывается. Нехорошее предчувствие по этому поводу зародилось в душе Эриха.

— Слушай, Эрих. — Заговорил Игорь, шлепая ладошкой по смартфону, видимо, пытаясь словить таким методом сеть. — Сидеть на жопе приятно, но скучно. Предлагаю валить через тоннель.

— Ты прав, пожалуй. — Встав, ответил Эрих. — Подождешь меня у тоннеля? Я только крикну другим. Может, кто-то и присоединится.

— Договор. — Сказал толстяк и пошел к «хвостовому» вагону. Позади машины начиналась непроглядная тьма, откуда наружу торчали провода, трубопроводные системы и всякие металлические крепления и электрическое оборудование, название коих знали только инженеры метрополитена. Простому человеку эти все детали, как пигмею компьютерный системный блок, какое-то загадочное гудящее, словно шмель железо.

— Народ, послушайте. — Громко объявил Эрих. Подождал, пока лица обратятся к нему. — Я с одним человеком пойду по тоннелю обратно. Если есть желание, то давайте с нами. Путь там прямой, поэтому не заблудимся. Да и проблем, мне кажется, никаких не будет. Возможно, будут попадаться крысы. Но их легко отгонять светом.

— Я… пойду. — Нерешительно подошла к нему рыжеволосая красотка. Парень, не ожидавший такого подарка судьбы, не смог ничего вымолвить. Только покраснел, стесняясь ее взгляда.

— Я тоже. — Это уже был тот самый высокий худощавый дылда с бородкой, которого Эрих приметил при посадке в метро.

— И я. — Крикнул из толпы другой человек.

Конец ознакомительного фрагмента.