Холодная любовь Альвы

Дмитрий Райн, 2022

– Сострадание… – произнесла она чуть слышным голосом сквозь окровавленные губы. – Сострадание?! Сострадание?! – диким смехом разразился тот. – Ты, девочка, наверное, не совсем понимаешь, у чьих ног ты валяешься. Я оставил свое сострадание много лет назад в том лесу… Алистера и Амели живут в раннем Средневековье, тайно влюблены друг в друга и ни за что на свете не готовы в этом признаться. Сказочная реальность внезапно омрачается катастрофой: никто и не подозревал, что задолго до появления человеческой расы были и другие существа, являвшиеся могущественными Богами. Судьба разбросает влюбленных по разным земным точкам. Суждено ли Амелии еще раз увидеть его? И к чему приведет тяжелая война двух братьев? Комментарий Редакции: Уникальный по своему хронотопу роман, который поражает разноплановостью конфликтов: любовь, территория, жизнь, смерть, человек и даже – Бог. Кто отвоюет себе место в этом суматошном и алчном мире, готовом поработить все живое? Да, любовь обязательно победит. Но вот кого?…

Глава 1. Мертвый лес

— Амелия! Ты спишь? Выходи прогуляемся. Есть что обсудить. Погода просто фантастическая. Аме-е-елия! — кричал я в окошко ее дома. — Знаю же, что ты там.

— Зайди! — послышалось из дальней комнаты. — Я одна.

Красивая рыжеволосая девочка Амелия. Кажется, мы знакомы с ней с раннего детства. Впервые я увидел ее, когда она воровала яблоки с нашего двора и зацепилась за забор при побеге. Так мы и познакомились. С тех пор только и слышал от родителей: «Опять это твоя Амелия что-то натворила. Ее ровесницы давно уже мужами обзавелись, а она все в девках ходит».

Жила Амелия с родителями неподалеку от моего дома. Наши семьи не общались, их разделяла какая-то старая, забытая ссора.

Мой отец был потомственным кожемякой, а мать трудилась в пекарне старого Джорджи.

Больше всего времени мы проводили вместе с Амелией. Я никогда не чувствовал, что играю с девочкой, которую легко обидеть, неосторожно толкнув, или оскорбить. Амелия была боевая девушка, умеющая постоять за себя.

Наши встречи всегда начинались по-разному, и я не мог предугадать, какой фортель она выкинет сегодня. Ее любимое дело — это прятки и неожиданное появление.

— А помнишь ту историю в пещере? — начал я, выискивая ее по комнатам.

— Не тот ли день, где ты пытался ко мне приставать? — голос с усмешкой доносился позади меня.

— О чем ты? Я не приставал к тебе ни в какой пещере. Да и вообще не приставал.

— Хоп! — играючи схватила Амелия меня за плечи. — Какой ты стал большой и мужественный, — произнесла она, обхватывая меня руками. — Я и не замечала, как ты меняешься.

— Не узнаю тебя, подруга, что с тобой? — говорил я в недоумении.

— Расслабься, это шутка. Я в приподнятом настроении. Наконец-то закончила вышивать ковер. Посмотри на него! Хотя нет, слушай, к черту эту подстилку, что там за история?

— Не помнишь? Нам было лет по восемь, когда мы нашли какую-то пещеру, там еще странные вопли слышали, глаза красные мелькали, пахло жутко, как от твоей еды. Ну, вспомни. Ты, кажется, еще с мокрыми штанами оттуда удирала.

— Ну не-е-ет, — протянула она. — Не придумывай. Пещеру я помню. Но за эти годы я убедила себя в том, что нам просто показалось, ну или мы все это выдумали. Мы же были детьми.

— Сколько нам было, лет по двенадцать?

— А к чему ты, собственно, спрашиваешь? — прищурилась, в манере своей матери.

— Мне приснился сон, — начал я свой рассказ, усевшись на деревянный табурет. — Будто мы опять пришли в эту пещеру. Непонятно, маленькие мы или как сейчас, но там снова были красные глаза. Криков не было, скорее наоборот, стояла гробовая тишина.

— Скукотища, — зевнула Амелия. — Мне сны поинтереснее снятся. Вот слушай, сегодня снилось, как я скачу на коне, жеребец такой белый, ухоженная грива. Но скачу я не сама — меня везет статный рыцарь, самый известный лорд этих земель. Ну, понимаешь, да, чем это заканчивается?

— Унылым разочарованием, — пробубнил я. — Он везет тебя, чтоб ты перемыла ему гору грязных глиняных горшков и постирала его портки, в которые он справлял нужду, пока пребывал в боевом походе. Обратная сторона сказок, о которой не принято говорить.

— Да ну тебя, — отмахнулась Амелия, — все время ты так. Но шутка смешная, мне понравилось. Пойдем прогуляемся, но до заката надо возвратиться, родители скоро вернутся, нужно накрыть на стол.

Мы вышли пройтись на окраину поселения. Солнце было еще высоко над нами. Как всегда, шли и просто болтали. Мы могли разговаривать часами, будто не существовало мира вокруг нас. Амелия очень любила гулять со мной. Я даже и не помню, чтоб она еще с кем-то проводила время.

Осенняя природа этих мест неописуема: еще зеленые, но местами желтеющие деревья закрывают небосвод, как только входишь в лесополосу. Люди говорят, что в древние времена лес дорастал до облаков, птицы не вили гнезд, а жили высоко в горах.

Непонятно только, для кого тогда деревья, если на них не жили огромные птицы?

«Откуда берутся подобные истории о фантастических тварях? — молча размышлял я. — Что они и вправду были — исключено. Иначе что бы им помешало дальше существовать?»

— Алистер, — после долгой тишины обратилась Амелия. — А куда мы идем? Не хочешь ли ты сказать, что ведешь меня в ту пещеру?

— Нет, — ответил я, немного задумавшись над ее вопросом. — Но идея и вправду неплохая. Может, найдем? Не зря же сон приснился, развеем наконец завесу детской выдумки.

— Ну-у-у, я не против, — протянула она, — почему бы и нет? Давно мы не уходили далеко, ты последнее время всегда занят и не находишь мне места. Подружку завел с соседней деревни! Видела я эту «Рыбу».

— Рыбу? — переспросил я, остановившись от недоумения. — Это ты о чем?

— Твоя новая подружка Алиша! Недавно я с отцом была на рыбалке у старого пруда, мы там столько таких «Алиш» поймали, мешка два точно, — еле сдерживая улыбку, продолжала она.

— Не знал бы я тебя, подруга, подумал, что ревнуешь.

— Ревную? Да брось, довольно глупо сказал. Забудь, в общем. Где эта пещера? Не хочется уже туда идти. Скоро темнеть начнет.

Я не мог вспомнить, где именно она находилась. Начал терять уверенность, что та вообще существовала. Не понимал, заходили ли мы так далеко вглубь.

Давным-давно, когда Алистер и Амелия были совсем детьми, они заблудились в лесу и нашли мрачную пещеру. В ней, как им показалось, жило страшное чудовище, у которого были красные глаза. Но, разумеется, в эту историю тогда никто не поверил.

В те времена были известны сотни разных небылиц: огромные огнедышащие драконы, лесные существа и многое другое, что казалось людям правдой.

— Али! — обратилась Амелия, взяв меня за руку. — По-моему, мы ушли уже очень далеко.

К нашему удивлению, пейзаж потихоньку начинал меняться. Чем глубже мы удалялись, тем болезненней выглядели деревья. На одних отсутствовала листва, на других не было коры. Дальше шли гнутые умирающие стволы и сухая трава под ногами. Пенье птиц полностью стихло.

— Мертвый лес! — шепотом произнесла она. — Я не помню, чтобы мы тут бывали ранее. Голые деревья, а солнца не видать, что за чертовщина? Еще ведь даже не вечер…

— Уже вечереет, — успокоил я. — Солнце где-то позади нас. Но место и вправду жуткое. Стоп, ты видела это дерево? — резко остановился я.

— Дерево?! Алистер, мы в лесу, откуда тут могут взяться деревья? — расхохоталась Амелия.

— Нет, я не шучу, — пугающе говорил я, оглядываясь по сторонам. — Мы уже проходили это дерево. Мне показалось, или темнеть начало слишком быстро?

— Завязывай, не смешно, Али! Я не очень-то хотела сюда идти, а потеряться в Мертвом лесу вообще не входило в мои планы на сегодня. Надеюсь, ты не забыл кресало? Не говори, что твоя сумка висит для красоты?

— Взял, оно всегда при мне, на случай если придет в голову заблудиться в подобном лесу.

За нашим коротким пререканием стемнело окончательно. С трудом было видно друг друга. Плотный массив искорёженных деревьев слегка пропускал лунный свет, но этого было недостаточно. Разводить костер пришлось почти вслепую. Осложнило дело еще то, что поднялся сильный ветер, который сквозил со свистом между стволами деревьев.

— Поперлась с тобой, дураком, в дебри, — причитала Амелия, съежившись у костра. — Говорила мне мама: «Не ходи с ним, бедовый он». Нате-здрасьте. Меня уже, наверное, всем селом ищут.

— Ой да ладно, — возмутился я, — мама ей говорила! Да ты себя когда последний раз свое отражение видела Здоровенная баба, а все мама ей советы дает. Алиша младше тебя на два года, и ей под юбку никто не заглядывает.

— На что ты намекаешь, Алистер? — возмущенно одернула она, переставив руки на пояс. — Все у меня под юбкой в порядке и ничьему контролю не подлежит. А ты очень груб со мной!

— А что тебя, собственно, задело, девочка-мальчик? Страшно?! Так и скажи, нет необходимости искать виноватых. То, что мы тут заночуем, — очевидно. Мне это тоже не по душе, но выхода я не вижу. С рассветом повернем назад.

Ничего не сказав, Амелия фыркнула, и, кажется, что-то пробормотала себе под нос, скрестив руки на груди.

Несмотря на сквозящий ветер, издававший необычные звуки, было не сильно холодно. Вокруг костра я оборвал сухую траву, чтобы огонь не перекинулся дальше по лесу, и мы легли спать.

Треск горящих поленьев заглушал свист ветра. Лунный свет почти перестал проникать сквозь деревья. Мы лежали молча. Никто не спал. Но и говорить не хотелось.

Я чувствовал за собой небольшую вину. Ведь это по моей дурацкой прихоти мы приперлись сюда. Хотя и она виновата, ведет себя как размазня, рассуждал я. Отвернулась в другую сторону, как будто не подруга больше.

Амелия значила для меня очень много. Я уже и не представлял, как бы сложилась моя жизнь, не воруй она тогда яблоки с моего двора.

Порой я испытывал к ней что-то большее, чем мог осознать. Сегодня она была особенная. Ее ярко-оранжевые волосы поблескивали на солнце, пока не стемнело. Бархатная светлая кожа и красивый зеленый наряд.

Она лежала рядом, пытаясь удерживать напряженное лицо. А я думал о ее волосах.

Иногда меня беспокоило, что Амелия занимает много моих мыслей, и я старался переключиться и думать о другом.

Странное, однако, место. Будь я животным, жить бы тут не стал. Как вообще можно находиться в лесу, где повсюду искорёженные деревья, не видать солнечного света, а луна словно служанка, которая просит у хозяина поглядеть сквозь веточки?

— Эх, романтика, — томно произнесла Амелия, повернувшись ко мне.

— Романтика?! — опираясь на плечо, переспросил я. — Может, некромантика? Лежим тут как два трупа у костра, посреди Мертвого леса, где, вероятнее всего, никто не ходил уже лет сто. Молчим. Скоро разлагаться начнем, вот тогда точно будет некромантика. Коль уж не спишь, хочешь, поведаю тебе одну древнюю легенду, которую мне в детстве рассказывал отец на ночь?

— Если она такая же унылая, как твои шутки, то избавь, — насупившись ответила Амелия. — Я очень устала за сегодня.

— Нет, она интересная и к месту подходящая. Слушай. В детстве мне отец часто рассказывал одну сказку, я уже не помню ее целиком, но она мне очень нравилась, наверное, она была моей любимой.

Много лет назад люди не воевали, на это не находилось причин. Все жили весело и богато, но жили они не одни. Представляешь, в лесу тоже кто-то был, но это не люди и не животные, нечто другое. Некие существа, которые охраняли лес, ну знаешь, как лесные Боги. Природа была им подвластна. Люди жили с ними в мире и согласии, пока вдруг те куда-то не исчезли. Вслед за их исчезновением из лесов ушли многие животные, деревья измельчали, озера затянулись илом и превратились в стоячие болота. Растения начали вымирать. Воздух стал грязным.

— Кто были эти существа? — перебила меня полусонная Амелия.

— Не знаю. Кажется, отец называл их Лесными Стражами.

— Красивая легенда, Али, но, по-моему, в ней не хватает любви.

— Любви? — удивленно переспросил я, переваливаясь на другой бок.

— Да, было бы интересней, если, скажем, там был бы рассказ о чувствах двух подростков, которые сбежали ото всех к своему счастью.

— Хм, — фыркнул я. Одна любовь у нее в голове. — Тебя что-то беспокоит? Какая-то ты странная последнее время. Раньше бы ты накинулась на меня с миллионом вопросов: «А кого там убили? А почему так, почему эдак?», трясла б меня за плечи с криками «Расскажи, расскажи». А сейчас вся в своих мыслях…

— Все хорошо, Алистер, уж больно ты подозрительный. Может, это ты там весь в мыслях об Алише? — прищурившись в свете костра, спрашивала Амелия.

— Не, не, — убеждал я. — Я думаю лишь о том, что завтра попадет мне от твоих родителей. Мама твоя будет кричать, как на пожарище, отец наведет суету… Хотелось бы, чтобы они относились к тебе, как ко взрослой, но порой мне кажется, этого не произойдет никогда.

Амеша уснула… Смотря на нее, я улыбался, и меня тоже начало клонить в сон.

Подкинув еще несколько больших веток, что удалось нащупать в темноте, я лег спать, не зная, что завтра нас ждет тяжелый день, который навсегда изменит нашу жизнь.