Утопия одного Нарцисса

Дмитрий Райн, 2022

«Ну ты и сука! – промелькнуло у меня в голове, после услышанного. – Как ты можешь так поступать? Как ты себя вообще выносишь после этого, – думала я. – Как ты бесишь меня…» Зло и ненависть, которую я испытала в тот момент, застилала мне глаза. Кровь поднималась к вискам, руки дрожали. Хотелось кого-нибудь ударить, выпустить пар, ославить выброс адреналина. Но я не могла этого сделать. Я не могла подать вид… Но это было потом, чуть позже. Сначала прошло несколько дней с той самой ночи, где мы упивались общением друг с другом с мужем моей близкой подруги. На утро я приняла серьезное для себя решение… Ошибка, или судьба, оказаться наедине ночью с мужем твоей подруги, когда они в ссоре, а ты тайно в него влюблена и хочешь быть на ее месте… Содержит нецензурную брань.

Глава 2.

Душным вечером первой декады сентября, я возвращалось домой с прогулки. Эмоции переполняли мою душу. Светила полная луна, улица была заполнена молодыми людьми. Я шла по дорогам серого провинциального города, где родилась и прожила всю жизнь. Сегодня в моих глазах он был не обычен. Эйфория пребывавшая во мне после прогулки с моим молодым человеком, будто застилала глаза.

Ранее серый, безжизненный город, казался мне таким неописуемым: я чувствовала приятный запах, цветов, что росли на клумбе городской больницы, мимо которой пролегал мой путь домой.

С цветочным ароматом я вдыхала теплый воздух, уже собиравшийся сменится осенним. Вечер был фантастическим, я бежала рассказать своей подруге то, что меня переполняли чувства от прогулки со своим мужчиной, ближе, чем она у меня не было никого на тот момент.

Я не знала, как выразить эмоции. В голове прокручивала помногу раз каждое слово, с которого начну наш разговор. Все шла и шла, ускоряя шаг, казалось, лестницы пятиэтажного дома никогда не закончатся, но вот я распахнула дверь и влилась в квартиру ручьем.

Я была готова говорить, мою грудь разрывало от эмоций, мне даже хотелось кричать.Перейдя за порог, не сняв даже обувь, прошла в дом, зная, что она будет кричать, как ненормальная на меня. И зайдя в комнату, я увидела свою подругу сидящей посредине. Она пребывала в стопорном состоянии держа телефон в руках.

— Милена, что случилось, — спросила я, моментально потеряв свою эйфорию, что спряталась у меня глубоко в груди от неожиданности.

В ответ моя близкая по духу подруга только молчала. Она смотрела в одну сторону, не обращая на меня внимание, не выпуская телефон из рук. Она сидела не подвижно, создавая немного странное впечатление. Я понимала, случилось, что — то, о чем ей сообщили по телефону. Но что это могло быть. Милена была круглой сиротой, новость о гибели родственников просто отпадала, дети были по близости, я видела, как они были бодры и здоровы. Но она продолжала сидеть, не реагируя на мое присутствие.

— Это все! «Все кончилось!» — еле слышно произнесла она, после чего разрыдалась, прижавшись к моим ногам.

Она ревела, словно мать, перед могилой ребенка, ее трясло, будто мороз обжигал кожу, ее руки судорожно колотились.

Я прижала ее к своей груди и почувствовала боль, хотя даже не знала, что произошло. Мы были с ней так близки, словно близняшки, я могла понять Милену с полуслова, почувствовать ее боль, просто прижившись к ней. Но несмотря на болезненные эмоции, что она разделяла со мной прижавшись, мне было не понять, что именно привело к эмоциональному взрыву.

В этот момент, наверное, каждая женщина подумает о том, что может заставить ее испытать похожие страдания.

— Он тебе изменил? — спросила я.

Не знаю почему, но именно это пришло мне в голову. В этот момент я подумала о самом главном своем страхе, о предательстве любимого человека, о том, что я бы сидела именно так, узнав об измене своего мужчины.

— Изменил! — ответила она, разрыдавшись еще сильнее.

Дети подбежали к нам, испугавшись, что, что — — то произошло. Они не отходили от матери, обняв ее крепко. Я тоже была с ней, просто гладила по голове, понимая, что мои слова сейчас наврятли чем-то помогут. Я лишь утешала ее, боявшись, что она наделает глупостей, зная, как любит она своего мужа.

Трудно сказать сейчас, сколько было слез в тот вечер, время будто остановилось, я думала «какими бывают мужчины тварями, как они пренебрегают нашей любовью»…

Успокоившись, она в подробностях рассказала, о том, что произошло.

Он работал непокладая рук в другом городе, чтобы обеспечить семью, без выходных, экономя на себе каждую копейку, жил на работе, ел и пил там же, стараясь не потратить на себя лишний рубль, в этом его не упрекнуть, но он изменил ей с другой, сказав, что снимет ночь в отеле, чтобы просто наконец то поспать на нормальной кровати.

Эта новость ее очень обрадовала, она все переживала, что он настолько забил на свое здоровье, на еду и сон.Но вместо того, что она думала, искренне обрядившись за него, он всю ночь провел в отеле с какой-то женщиной, лаская ее до рассвета, потратив деньги на отель и вино.

Она сидела и рассказывала мне свою боль, периодически плача. Но самое страшное в ее истории было то, что ей не просто кто — то сообщил, давая надежду, что этого могло и не произойти, и просто кто — то ошибся. Самое страшное то, что он сам ей написал об этом. Просто взял и сообщил своей уставшей от жизни жене, что всю ночь провел в отеле с другой. Она дала мне телефон в руки с их диалогом, и я прочитала каждое сообщение. Он хладнокровно говорил о том, что переспал с другой. Милена не верила, он часто так шутил. Подруга до последнего надеялась, что это очередная плохая шутка, но он как баран настаивал на своем.

Мои эмоции было трудно передать, я читала и не верила своим глазам.Мужчина, о котором она рассказывала мне, как о сказочном герое, предстал совершенно в другом ключе, словно грязный мужлан, надругавшийся над глупой школьницей.

Ближе к ночи она успокоилась, где — то в глубине души она не верила, что это правда, она не могла ее принять. Наш мозг устроен так, что, узнав о неизбежном, всегда до последнего блокирует эту информацию, так же произошло и с ней.Вечером они разговаривали уже по видео, он умудрился рассказать ей, что измены было две и что его даже не мучает совесть, и он готов работать над их отношениями. Он говорил это, словно грязный эгоист, которого ничего не заботило, кроме своего нарциссизма.

Я лежала рядом за камерой, слушая эту грязь, не веря своим ушам. Образ сказочного героя, о котором говорила моя подруга, рассыпался на глазах.

Позже, она призналась мне, что за четыре года он был с четырьмя другими женщинами. Он втаптывал ее в грязь из года в год, а она любила, терпела и прощала. Для нее он был опорой и смыслом жизни, а он грязно этим пренебрёг. Муж моей лучшей подруги, псевдосказочный герой с примятой на бок бородой.

Прошло несколько дней с того момента. Жизнь потихоньку начала возвращаться в свое русло. Я старалась как можно больше быть с подругой, во всем ее поддерживать, чтобы она скорее смогла забыть свою боль. Мои отношения со своим парнем тоже были стабильны, загрузившись эмоциональными проблемами дома я ходила к нему разгружаться.

Конечно, вся эта ситуация не прошла для меня бесследно. Повидав, что испытывает моя лучшая подруга, я стала задумываться о том, а не ждет ли меня однажды такое разочарование? Давить на меня стала какая — то неуверенность в себе и в завтрашнем дне. И когда моральная тяжесть достигла своего апогея, я написала своему парню. Я спросила у него, каким видит наше будущее. Мне просто было нужно снова окунуться в уверенность, которая у меня пошатнулась из — за событий с подругой.

Но произошло то, что я в глубине души боялась услышать больше всего. Мой мужчина, с котором я выстраивала сказочные замки у себя в голове, сказал, что не видит и никогда не видел меня своей женщиной. У него был четкий шаблон набора характеристик и социальных статусов, которым должен обладать человек. Он считал себя успешным молодым человеком, и ему нужна была девушка, которая будет не менее успешна чем он.

Я никогда не забуду его слова, которые врезались мне в уши, словно острый нож, проткнув мою голову.

— «Мне двадцать шесть, у меня есть квартира и машина, у меня состоятельные родители. У меня есть работа и цели, а чего добилась ты?» — хладнокровно писал он.

Чего добилась я в свои двадцать один, спросите вы? Трудно чего-то добиться, когда всю жизнь находишься без опоры, когда не чувствуешь землю под ногами. Словно ты посреди океана, где нет ни живой души, где есть лишь те, кто хочет тебя съесть. Ты даже не знаешь в какую сторону плыть. Двадцать один год я не жила, а скорее выживала. Я думала, что наконец причалила к берегу, где встану на ноги и начну жить, но мой мужчина, в котором я видела все, в котором я растворилась словно песок, оказался лишь дрейфующим островом мёртвой вулканической породы.

Жизнь рассыпалась передо мной и потеряла окончательный смысл. Бороться за нее дальше я просто не видела смысла. Я всю жизнь веду борьбу, но этот финальный бой я проиграла.

Словами не передать, как проходили последующие дни. Я пребывала в депрессии, которая душила меня. Здоровье подкосилось, разочарование сменилось апатией. Хороший подарочек на день рождения подарила мне жизнь.

В ночь на кануне дня рождения мне не спалось, я ушла из дома, чтобы отвлечься от всего, пребывала у одногруппницы в каком-то Богом забытом общежитии, чьи окна выходили на городскую онкологическую больницу, куда люди приходят умирать в страшных муках.

Я просто лежала и смотрела в потолок, слушая, как сопит моя подружка.

Чувства были смешанные, но эмоций они не вызывали, просто апатия и понимания, что нужно жить заново, по-другому, забыть прошлую жизнь и попасть под течение, что у несет меня хоть куда.

Неожиданно на телефон пришло сообщение. Написал мне муж моей подруги.

— Ксения — где ты? — спросил он у меня?

Мы общались с ним единожды до этого, до того, как все произошло у него с женой. Он писал мне, о фотографии, что была на моей странице в социальной сети. Там была какая-то девочка, облизывающая зеркало. Точно уже не помню, кажется из какого-то фильма. Ему было интересно, кто она.

— Где ты? — снова пришло сообщение.

— У «сестры голума» — ответила я. Так называл он мою подругу, у которой я ночевала сейчас. Она была симпатичной, просто однажды он увидел фотографию, где она гримасничала, с тех пор он ей дал такое прозвище.

— Что ты хотел? — спросила в ответ я.

Мое отношение к нему было почти нейтральное, разве что в этот момент я подумала, как он уничтожил мою лучшую подругу. Да и мое душевное состояние давило на общение с ним.

Он не мог дозвониться до дома и паниковал, не случилось ли что. Он названивал своей жене, но кажется его больше беспокоило, не мстит ли она ему с другим на их кровати. Она не такая и он это прекрасно знал, но его самолюбие давило не него сильнее логики.

Конец ознакомительного фрагмента.