Летом перед грозой

Дмитрий Лекух, 2017

Лето. Природа. Красота. Друзья. Рыбалка на Русском Севере. Но надвигается гроза. Что-то должно произойти… Что-то будет… Новый роман писателя и публициста Дмитрия Лекуха о последнем мирном лете перед войной в Донбассе, выдвинутый на премию «Национальный бестселлер» 2017 года.

Глава 13

…Мы уже подъезжали к Медвежьегорску, когда дверь в купе неожиданно распахнулась.

Алёна.

Во всей своей недетской красе.

— Здравствуйте, мальчики, — говорит.

Я чуть мысленно водкой не подавился.

Нормальное начало, думаю…

— Я так поняла, мы с вами фактически в одни места едем, — продолжает. — А вы не отведете даму по этому поводу в ресторан?! Пусть это будет даже «вагон». А то мои все дрыхнут. А я выспалась. Мне скучно и хочется кого-нибудь съесть…

…Вот, думаю, твою мать.

Начинается…

…Я, оно конечно, хотел сначала в какую-нибудь сторону съюлить.

Но по охотничьей стойке, — лапа вперед, хвост параллельно земле, даже целых два хвоста, я бы сказал, — понял, что в ресторан идти все-таки придется.

Просто чтобы глупостей не наделали.

А то — эти могут.

Только дай….

…Нет, я все понимаю.

Безусловно.

Ага…

— А отчего бы, — улыбаюсь, — и не проводить. Дайте нам только минут несколько, мы с парнями чуть носики припудрим.

Дама хихикает и удаляется, грациозно прикрывая дверь.

Я показываю двум высунутым языкам сначала кулак, а потом еще и средний палец вдогонку.

— Охолоните, — шиплю, — изверги. Оставьте тетку в покое. Она почти наверняка чья-то мать и жена.

Высунутые языки меня, естественно, не слушают.

И глаза горят совершенно нездоровым охотничьим блеском.

Альфа-самцы, мать их так.

Проблема.

Блин…

…Ладно.

Пора и вправду собираться, а может, и даже носик попудрить.

А то эти красавцы там без меня такого натворят…

…Когда ровно через пять минут я открыл дверь в коридор, я моментально понял, то сбываются мои самые худшие опасения.

Девушка тоже переоделась.

Причем, если снизу это были еще пусть и обтягивающие, но все-таки джинсы, то сверху было накинуто нечто настолько легкое и воздушное, что лучше бы она не одевалась сверху вообще, так было бы просто честнее. По крайней мере, первое, во что уткнулся мой взгляд — так это был даже не столько тяжелый и, судя по всему, темный сосок, а родинка с внешней стороны идеальной формы груди: девушка стояла в полоборота.

Лифчики ей, кстати, еще долго, думаю, не понадобятся.

Ага.

Я невольно сглотнул.

Она — демонстративно «ничего не заметила».

Да…

…Даже вот, кстати, думать не хочу, какие сейчас глаза у вылезающих у меня из-за спины оглоедов.

Как у какающей собачки, скорее всего, разумеется.

И такой же вывалившийся язык.

— Вы, — говорю, — Алёна, немилосердны. Как бы нам из-за вас драться с кем-нибудь сегодня еще не пришлось…

Она деликатно хохотнула и изобразила что-то вроде книксена, демонстрируя ровный загар по всем двум полушариям и окончательно вгоняя мой лоб в испарину.

Как мне показалось, — не без самодовольства, разумеется.

Дела…

…Как, кстати, накликал.

Не успели даже до вагона-ресторана дошкандыбать, как нам эти два «морячка» в тамбуре повстречались.

Такие…

Широкие, короче.

Проще перепрыгнуть, чем обойти.

И уже достаточно бухие для того, чтобы начинать терять тормоза.

Один, по крайней мере, — уже точно всё.

Мурманский поезд, а что вы, простите, хотели…

— Ути-пути, — тянет лапу тот, что попьянее. — Иди к нам, курочка. Мы тебя повеселим. А вы идите, петушки, куда шли. У вас для такой девочки писи маленькие пока…

…Большой шкаф, как известно, отличается тем, что громко падает.

А этого я еще и отправил в сторону как-то очень своевременно выставленной коленки Глебушки.

Он ее всегда вовремя выставляет, насколько я его помню.

А помню я его — уже довольно давно…

…Второго, того, кто потрезвее, добил двумя двойками, в печень и голову, Славян.

Ну, тут можно не беспокоиться: в ринг я и сам против Славки не очень охотно выхожу, даже в соответствующих перчатках, маске и с капой в зубах: хоть он меня и изрядно полегче, но — все-таки КМС.

А вот первый, даже после глебушкиной коленки, гляжу, зашевелился слегка.

— Ну, все, — сплевывает. — П. ц вам, суки.

И, гляжу, начинает потихоньку подниматься.

Пришлось встретить, — с ноги, чтобы не нагибаться — я, говорят, по молодости неплохо в футбол играл.

Но неприятности, думаю, нам все равно как-то не нужны…

— Славян, — командую, — веди даму в заведение. Нам с Глебом, кстати, по пятьдесят вискарика какого-нибудь поприличнее закажи, лучше чтобы со льдом. А мы тут немного задержимся, чисто для проведения некоторой профилактической работы…

Славян понимающе кивнул и слегка подтолкнул совсем даже не удивленную девушку к двери в следующий тамбур: эти двое нам с Глебушкой — явно не соперники, если, разумеется, друзья-приятели не набегут.

Ну, — так мы для этого и остаемся, чтобы не набежали…

…Повернулся к постепенно приходящим в себя мариманам, достал из кармана ксиву: она у нас, в нашей конторе, — солидная.

С гербом.

— Ну, — спрашиваю, — орлы морские, вас сразу в ментовку сдавать, с соответствующим наказом?! Или сначала еще раз писюнами померяемся?! Ну, там, чисто по длине, допустим. Или еще как.

…Нет.

Извинений мы от них, разумеется, не дождались.

Но «все, мужики, замяли, мы ж не знали, что вы какой ебучий спецназ», — услышали, и этого было более чем достаточно.

Больше не подойдут…

…А в ресторане нас уже ждал виски и самодовольная мордочка нашей чересчур очаровательной попутчицы.

Ну, — все, думаю.

А вот теперь — уже точно — пропал дом…

— А вы здорово деретесь, — констатирует. — Я люблю, когда мужчины красиво дерутся…

Ну, так, как, типа, — здрасьте.

Перед дамой, кстати, — тоже пузатый стакан обнаруживается.

Со льдом.

— И опыт, — цитирую, — сын ошибок трудных. Ничего, в принципе, особенного. С трезвыми было бы сложнее.

Принюхиваюсь, кстати, к напитку.

О, боги, мать!

— Слава! Сколько раз тебе можно говорить, что я не пью бурбон! Ты бы хоть из уважения, что ли, запоминал, да…

Славян равнодушно жмет плечами.

— Да вас хрен упомнишь, — говорит. — Один одно не пьет, другой другое. Не кипятись, Валерьяныч. Сейчас перезакажем.

Алёна тихо смеется.

Хороша стерва, ничего не скажешь, конечно.

Да…

…Славян тем временем идет к стойке, о чем-то договаривается с колдующим там то ли барменом, то ли официантом.

Возвращается с виски, кстати.

— Вот, — гордится. — Ирландский, как ты любишь. Извини, действительно что-то выехал, да. А этого у него последняя бутылка осталась…

— Славочка! — выгибает брови вверх немилосердный Глеб. — И эта последняя бутылка до сих не у нас на столе?! Не узнаю вас в гриме!

Алёна — уже откровенно заливисто хохочет.

Цель достигнута.

Самцы начали поднимать хвосты и распушать перья.

Ад, конечно…

…Славян исчезает во второй раз и возвращается уже с бутылкой. Виски, кстати, смотрю, — вполне себе даже и не рядовой.

Отличный торфяной сорт.

— Он по секрету сказал, — угадывает мои мысли, кивая в сторону официанта, Славка, — это его трофей. Мужик какой-то забыл, когда в Москву из Мурманска ехали. Сколько стоит, не знает, продает по цене «Джеймисона». Берем?

Ха!

Мы с Глебом только переглядываемся — он тоже временами против доброго торфяного молта не возражает.

Разбирается, так сказать.

Еще бы…

— Конечно, берем! — офигеваю от глубины поставленного вопроса. — Тут в другом небольшая проблемка: надо формат менять.

— В смысле?! — удивляется Славка.

Ларин со вздохом хмыкает:

— Да ничего сложного, Славик, — улыбается. — Тащи-ка сюда этого бойца трофейной команды…

…Через пять минут у нас на столике красовались в отдельных вазочках зеленые оливки и черные маслины на косточках, ведерко со льдом для желающих портить напиток льдом, бутылка отличной французской (откуда такое в рядовом вагоне-ресторане пусть и «фирменного» поезда?!) водой без газа для желающих портить напиток водой, еще одно ведерко с охлаждающейся бутылкой неплохого крымского брюта (ну, с этим-то сейчас, после «присоединения», думаю, попроще), вазочки со сливочным маслом и красной икрой, а совершенно обалдевший от внезапного раскрытия своей собственной сущности «бармен-официант» вовсю жарил на кухне, естественно, наглухо отсутствующие в меню тосты из черного хлеба «с тертым чесноком и сыром, только не пережаривай».

Я ж говорю, — стол Глеб Ларин, если относится к этому серьезно, — не доверяет вообще никому.

Обстоятельный, так сказать, человек.

И, если надо, — очень-очень убедительный.

Такой вот особый талант…

— Хм, — глотку вискаря, сделанному леди, позавидовал бы иной портовый грузчик, что называется. — Ребят, а вы кто такие?! Я сначала решила, что какие-то коммерсы средней руки. Потом, когда вы по дороге сюда тех морячков быстренько положили, — что вы какой-то спецназ. А сейчас вот даже и не знаю, что и думать…

Мы переглядываемся.

Прямо как в той известной телевикторине: кто отвечать будет?

Звонок другу?!

Нда…

…Ну, вот что тут сказать?!

— В данной конкретной ситуации и в данный конкретный момент времени, — вздыхаю. — Мы обычные рыбаки. Можно сказать, спортсмены своего рода, которые, кстати, усиленно нарушают режим и вторые сутки квасят уже, вместо того чтобы к рыбалке готовиться…

— Так-таки и обычные? — провоцирует.

Но тут уже меня хрен так просто возьмешь…

— Ну, — жму плечами, — может, и не совсем обычные. Но все-таки рыбаки…

— Угу, — делает еще один вполне себе уважительного размера глоток, — а чем всё остальное время занимаетесь, разумеется, военная тайна.

И, — так, довольно мелодично, — насвистывает одну известную мелодию.

Ах ты, думаю, стерва малолетняя…

— Нет, — улыбаюсь. — Эта «опасная и трудная служба», если я что-то еще в этой жизни понимаю, сейчас как раз в вашем, Алён, купе довольно мирно посапывает. А мы — люди сугубо мирных, гражданских профессий. Я вот, к примеру, старший по возрасту в этой веселой компании, а по профессии журналист. Глебушка у нас по возрасту средненький, он по финансовой части пошел. Ну, а Славик, тут вы угадали, действительно «коммерсант средней руки», туризмом занимается.

Мужики тихо ржут.

Оценили, значит.

И ведь что характерно — вообще ни разу не соврал…

…Алёна, гляжу, кстати, тоже потихоньку хихикает.

А вот это ты молодец, девочка, думаю.

Умеешь держать удар…

— Тот, который «опасна и трудна», кстати, — хлопает ресницами, — это мой муж. А второй, Гена, это мой брат. Двоюродный. Я их уговорила с собой на рыбалку взять, никогда на Севере не была…

…Так-так-так, думаю.

Муж и брат.

Что-то в этой шараде не клеится.

Ладно, позже разберемся.

Если понадобится, разумеется.

Пока вот — совершенно избыточные знания, мне отчего-то так кажется.

Хотя — это с какой стороны посмотреть…

— А вы, кстати, женаты, мальчики? Или как?

…Та-та-та-та-та-та-та.

Ой, ты моя умница…

— Лично я, — говорю, — женат. Может, и не всегда счастливо, ибо характеры у обоих не дай Бог. Но давно и прочно. А что?

Жмет плечиками.

— Да ничего, — подставляет стакан Славяну, который послушно льет туда виски. — Так, интересно просто…

…Внезапно чувствую, что очень хочется курить.

А ведь и не ретируешься, по такому-то разговору.

Слишком будет похоже на слив.

Хорошо, Глебушка выручил.

— Я тоже женат, — говорит спокойно и тоже подставляет Славка бокал.

Я, кстати, присоединяюсь.

Делаю глоток, демонстративно достаю сигареты из сумки.

Теперь можно…

…Когда ухожу, слышу, как что-то бормочет Славка.

Алёна и Глебушка смеются.

Ситуация, кажется, разряжается.

Ну и хорошо…

…В тамбуре было светло и прохладно.

Одиночество и стук колес.

И, кстати, — опять дождь за окном: косые росчерки по стеклу, люди в плащах и капюшонах на редких карельских полустанках и переездах с яркими, чистенькими от дождя красно-белыми шлагбаумами на фоне темного, мрачноватого леса.

Реки.

Речки.

Речушки.

Мосты со стремительным течением воды за лесом стальных ферм.

Хорошо…

…Сигарета закончилась как-то чересчур быстро, я подумал и закурил следующую.

Так.

Что мы имеем.

А имеем мы мутную историю с не менее мутными попутчиками, которые, есть такое пока что подозрение, могут оказаться с нами не только в одном поезде, но и в одном лагере на реке. С учетом того впечатления, которое, как выясняется, замужняя и вполне себе даже раскованная девушка Алёна производит даже на не изголодавшихся еще покуда за время пребывания в тайге мужиков, мне даже страшно себе представить, как будет искрить на реке и в лесу на пятый, допустим, день экспедиции.

Ладно.

Может — я еще и слишком рано гоню.

Может — они еще и мимо.

Да и вообще, проблемы надо решать по мере их поступления, а не вертеть в голове, пока еще ничего даже и не началось.

Я вздохнул, потушил окурок и отправился обратно в вагон-ресторан, пить виски с друзьями и развлекать как-то уж слишком подозрительно рано заскучавшую девушку. Впрочем, эта девушка явно стоила того, чтобы ее немного поразвлекать…