Шишуня из Шишунов. Сказка для детей и их родителей

Дмитрий Кудрец

Жизнь в семье Ромашкиных текла спокойно и размеренно до тех пор, пока у них в доме не появилась самая настоящая кикимора. И их спокойной жизни пришел конец. И это все в канун Нового года.

Глава вторая

Утром семья Ромашкиных суетливо носилась по квартире. Маме с папой нужно было идти на работу, а Насте в школу. Заведенный с вечера будильник отчего-то не прозвенел, и все проспали. Проснулись, когда уже было начало восьмого. Вскочив с кровати, мама Ромашкина тотчас бросилась в ванную, приводить себя в порядок, по пути растолкав Настю, которой совершенно не хотелось вставать. Папа Ромашкин отправился на кухню, чтобы поставить чайник.

— Какой чайник? — возмутилась мама Ромашкиных. — Мы итак опаздываем! Настя! Хватил валяться в постели! В школу опоздаешь!

— А нельзя мне сегодня прогулять школу? — Настя сладко перевернулась на другой бок.

— Вот еще новости! — мама выскочила из ванной и стащила одеяло с дочери. Волей-неволей Насте пришлось вставать и собираться в школу.

— Что ты там копаешься? — мама стремительно летала по квартире, на ходу крася глаза и губы. — Ступай в ванную!

— Там застрял папа, — произнесла Настя, дергая ручку запертой изнутри ванной.

— Тогда одевайся! — скомандовала мама.

— Но ведь сначала нужно умыться и позавтракать, — пыталась возразить Настя.

— Хватит мне разговоров! Мы опаздываем! — мама пыталась застегнуть непослушную молнию на сапоге, но ей это никак не удавалось.

Вот из ванной появился папа. От него пахло мыльной пеной и одеколоном. Настя юркнула в ванную и нехотя открыла кран.

— И почему каждый день нужно умываться?

— Ты скоро там? — послышался мамин голос.

— Уже иду! — Настя ополоснула руки под струей воды и, вытерев их полотенцем, отправилась на кухню.

— А где завтрак? — удивленно посмотрела она на пустой стол.

— Какой завтрак? В школе перекусишь! — воскликнула мама. Ей, наконец, удалось справиться с молнией на сапоге. — Мы опаздываем! Одевайся поскорее!

Настя нехотя направилась в свою комнату одеваться. Мама торопила ее. Папа тоже был немного не в настроении. Он, как и все Ромашкины остался сегодня без завтрака, а это для него было святым делом. Запихнув на ходу кусок хлеба в рот, папа Ромашкин выскочил за дверь. Мама Ромашкина подталкивала Настю.

— Да скорее, копуша!

— Я не копуша, — Настя сбрасывала в портфель учебники.

— Сколько раз говорила тебе, что собираться нужно с вечера, — мама нетерпеливо посматривала на часы.

— Я не успела, — оправдывалась Настя. — И нечего злиться. Я же не виновата, что вы проспали.

— Не виновата! — мама всплеснула руками. — Ты никогда и ни в чем не виновата! Ну, ты готова?

— Готова! — Настя вскинула тяжеленный портфель на плечо и вышла в прихожую. Мама Ромашкина в считанные секунды надела на Настю сапоги, шубу, шапку и вытолкнула ее перед собой за дверь.

О том, что в их квартире появился новый обитатель, Ромашкины в это суматошное утро даже и не вспомнили.

Первая вспомнила о новом жильце Настя, когда вернулась из школы. В квартире царил ужасный беспорядок, как будто здесь только что пронесся ураган или было землетрясение. Повсюду были разбросаны вещи, валялись осколки разбитой посуды, обрывки газет. Вся мебель была сдвинута со своих мест. Из ванной в прихожую бежала вода, разливаясь огромной лужей по ковровой дорожке. На люстре в зале болтался сломанный папин зонтик. На кухне был полный бардак. Все припасы из холодильника и из шкафчиков были свалены в кучу на кухонном столе. На газовой плите стоял раскалившийся чайник с оплавившейся ручкой. Чайник надрывно гудел, разбрасывая в разные стороны осколки отваливавшейся эмали.

Осторожно, чтобы ее не задели горячие осколки, Настя пробралась к плите и выключила конфорку. Она едва не поскользнулась на разлитом кетчупе, бутылка от которого валялась тут же на полу. Содержимое мусорного ведра было выворочено на пол, и возле него ползали неизвестно откуда взявшиеся тараканы.

— Шишуня! — воскликнула Настя, вспомнив про вчерашнюю гостью. — Как же я про нее забыла!

И Настя бросилась в свою комнату. К ее удивлению, в комнате был порядок. Кикимора, устроив погром по всей квартире, ничего не тронула в комнате Насти, если не считать вытащенных из-под дивана коробок с конструктором. Самой же устроительницы беспорядка нигде не было видно.

— Шишуня! — позвала Настя, пристально оглядываясь по углам. — Ты где?

— Тута я! — раздался приглушенный голос.

Настя удивленно осматривалась по сторонам, пытаясь понять, откуда доносится голос.

— Где ты? Я тебя не вижу.

— Да туточки я! — пищала в ответ Шишуня.

— Да где тут? — не понимала Настя.

— Да в какой-то будке! Я думала — энто домик чей-то. Влезла в него. А он — шась и захлопнулси.

Настя наконец-то сообразила, откуда раздавался голос проказницы. Она направилась в ванную, где в стиральной машине застряла перепуганная до смерти кикимора.

— И как ты туда попала? — удивлялась Настя, открывая стеклянную дверцу машины.

— Я ж тебе и говорю, — пыхтела Шишуня, довольная своим скорым освобождением. — Гляжу — дом с окном. Раз окно — значить там кто живеть. Ну, я влезла, а она хлоп — и закрылася. Я употела вся. Тесно там и душно. И занчем вам энта будка?

— Это не будка, — пояснила Настя. — А стиральная машина.

— Энто ишшо для чего? — удивилась Шишуня.

— Чтобы белье стирать. Кладешь туда грязное белье, нажимаешь кнопку, и машина сама белье стирает.

— Во как! — изумленно протянула кикимора. — А руками, значиться, уже лень стирать? Каку штукенцию придумали! Я завсегда знала, что люди слишком ленивыи. Не то, что мы, кикиморы. Мы весь свой век руками стираем. Да и разве в энтом ящике грязь отстираешь? Тут же и потереть надоть, и прополоскать, и выкрутить как след.

Шишуня еще долго распространялась по поводу стирки белья, но Настя ее не слушала. Вооружившись веником и совком, она стала убирать следы Шишуниного пребывания в доме.

— Хорошо, что я рано из школы вернулась, — ворчала Настя, убирая осколки и обрывки газет. — Представляю себе, чтобы было, если бы она осталась одна до вечера. Хорошо, что мама с папой не увидят этого безобразия. Думаю, что они не обрадовались бы.

И Настя принялась наводить порядки, чтобы родители ничего не узнали. Шишуня какое-то время просто молча наблюдала за тем, как Настя приводит квартиру в прежнее состояние. Затем, осознав свою вину во всем этом беспорядке, решила предложить свою помощь.

— Давай помогу, чё ли?

— А ты умеешь? — Настя недоверчиво посмотрела на ковырявшуюся в носу кикимору.

— А чаво тут уметь? — невозмутимо ответила Шишуня. — Мяти себе веником да тряпкой три. Работа нехитрая. Я в своем болоте сколько раз в доме убиралась. Не успеешь, бывало, глаза продрать, как бабка веник в руки суеть. Иди, говорит, подмятай грязюку.

— Ну раз так, — недоверчиво согласилась Настя. — Бери веник, подметай ковер. А я пока на кухне приберусь.

— Эх, привычна работа! — Шишуня закатала рукава и, схватив веник, стала разметать грязь по всему ковру. При этом большую часть пыли и мусора она норовила замести под шкаф.

— Да кто ж так подметает! — воскликнула Настя, выскакивая из кухни. — Ты же всю грязь под шкаф заметаешь!

— А куды ж ее ишшо мести? — удивленно переспросила Шишуня. — Не по углам же разметать?

— Не по углам, а на совок. А потом в ведро высыпать.

— Вот ишшо! — Шишуня закрутила носом. — Ведро ить потом выносить надо. А кто выносить будит? На улице холодно, зябко. Я не пойду.

— Знаешь что, — Настя поняла, что помощник из Шишуни никудышный. — Ты лучше посиди на диване, пока я убираться буду. А чтобы тебе не скучно было, вот — книжку посмотри.

— С картинками?

— Конечно.

— Ну раз с картинками, тогда погляжу, — согласилась Шишуня и, схватив книжку вскарабкалась на диван.

Настя озабоченно вздохнула и снова отправилась на кухню. До прихода родителей оставалось не так уж и много времени, а в квартире все еще царил разгром. Засучив рукава, Настя принялась за уборку. Первым делом она собрала все осколки и обрывки газет, затем подмела пол во всей квартире, вытерла грязь и пыль и чисто вымыла полы. Шишуня все это время послушно сидела на диване и, что-то бормоча себе под нос, изредка высовывала кончик носа из книжки, чтобы посмотреть, как продвигается работа.

Вот, наконец, Настя управилась с погромом. Вылив грязную воду из ведра, она осмотрела квартиру. От былого кавардака не осталось и следа. Вокруг была чистота и порядок. И чтобы в квартире стало еще чище, Настя решила немного пропылесосить. Она включила пылесос в розетку и нажала кнопку. Как только машина издала гул, с Шишуней произошло что-то невообразимое. Отшвырнув книжку в сторону, она стремглав бросилась под диван и забилась в самый дальний угол.

— Рятуйте! — вопила она. — Мамочки! Папочки! Помогити!

Настя поспешила выключить пылесос.

— Что случилось? — она недоуменно заглянула под диван, где кикимора, обхватив голову руками, дрожала, словно осиновый лист. — Ты чего испугалась?

— Помогити! — продолжала вопить перепуганная Шишуня. — Опять энтот змей прилетел.

— Какой змей? — не понимала Настя.

— Как какой? — Шишуня приподняла голову и, ничего не услышав, немного осмелела. — Сам что ни наесть Змей Горыныч.

— Да ты что? — улыбнулась Настя. — Это же пылесос. Я тебе про него вчера рассказывала.

— А я и забыла ужо, — Шишуня немного успокоилась.

— Пылесос — это такая машина, — терпеливо поясняла Настя. — Которая помогает убираться в доме.

— Гляди-ка! — усмехнулась Шишуня. — А я думала, что энто опять Змей прилетел.

— Ну что ты, — успокаивала Настя кикимору. — Змей Горыныч только в сказках бывает.

— В каких ишшо сказках? — Шишуня недоверчиво косилась на пылесос. — Моя бабка мне про Змея сказывала. А она врать не станет. Летит, говорит, пылом-жаром пышет, все, что ни на есть живое хватаить и жреть.

— Ест, — исправила Настя. — Нужно говорить есть, а не жреть.

— Да ладно! — отмахнулась Шишуня. — Как ни говори — все одно. Поймаить и сожреть. То исть съесть.

— И все равно, — продолжала настаивать Настя. — Даже если Змей Горыныч, как ты говоришь и есть, тебе его бояться нечего. К нам в квартиру он не попадет.

— Ага, не попадеть, — Шишуня опасливо посмотрела по сторонам. — Стены у вас небось тонкия, кирпичныя? А чё яму стоить их сломать? Махнеть хвостом и все! Амба!

Настя улыбнулась. Шишуня говорила на странном языке, все время искажая слова, но Настя прекрасно ее понимала. Убрав пылесос на место, и еще раз осмотрев квартиру, Настя осталась довольна. От былого разгрома не осталось и следа, если не считать некоторых мелочей. Да прихода родителей оставалось совсем немного времени, и Настя решила сесть за уроки.

— Чем энто ты занимаешься? — Шишуня подошла к письменному столу и не без интереса заглянула в раскрытый учебник.

— Уроки делаю, — ответила Настя.

— Уроки? — недоуменно протянула кикимора. — А занчем?

— Чтобы много знать.

— Будешь много знать, скоро состаришьси, — проговорила Шишуня.

— Так только глупые люди говорят, — отмахнулась Настя, не отрываясь от учебника.

— Ну как знаишь! — обиженно пропыхтела Шишуня и отойдя от стола, забралась на диван. Какое-то время она молча наблюдала за Настей, потом это ей надоело. Она слезла с дивана и стала расхаживать по комнате.

Конец ознакомительного фрагмента.