Порубежники тысячелетий. Будда

Дмитрий Кноблох

Многое из того, что на сегодняшний день создаётся моими современниками и выходит в печать, представляет собой произведения, в которых главный герой из нашего времени в ходе неких не зависящих от него обстоятельств оказывается в различных временных периодах, как правило, в прошлом. Так что не так с нашим настоящим? Вот что вызывает мой интерес как автора. Ну и, конечно, хотелось бы восстановить справедливость и немного поведать потомкам о том, как выглядели и чем жили обыкновенные люди моей эпохи

ГЛАВА 5. In vino veritas (истина в вине)

Не стоит говорить, что с нетерпением, но всё же Леха ждал приезда родителей. И был очень удивлён, когда катер, который раз в три дня привозил туристов на тот остров, где он обосновался, прибыл без них. Ощущение обманутого ожидания напомнило ему тот момент, когда родители не приехали к нему в пионерский лагерь, хотя он им писал, что ждет. Разозлившись на себя за подобное малодушие, он продолжил тренировку своего духа и занятия медитацией. Позвонить он, к сожалению, возможности не имел, ввиду достаточного удаления острова от передающих станций. Сказать по правде, он сам искал для себя подобное место, чтобы подальше от цивилизации. А то, что родители не приехали, не беда, мало ли какие у отца дела. Но когда катер в третий раз пришёл «пустой», Леха решил сделать вылазку в Паттайю, где снимал небольшую квартиру-студию. Приехав туда, он обнаружил на своем телефоне огромное количество не отвеченных вызовов, в основном, почему — то, от тетки. И ни одного от родителей или бабушки.

После коротко разговора с тетей, которую он с детства привык звать Зиной, по причине того, что она была значительно младше его матери, у Лехи случилась истерика. Он рыдал и грыз подушку, крушил мебель и технику. Его сознание отказывалось принимать очередные удары судьбы. Добравшись до холодильника, он нашел там запечатанную бутылку какого-то местного крепкого пойла, она там стояла с момента, как он снял квартиру, видимо, в качестве бонуса, на этикетке было написано, что это ром. Он почти залпом выпил эту дрань. Ему стало немного легче, и он потребовал у консьержа, чтобы ему принесли еще две таких и еды. До аэропорта на следующий день он добрался в полуобморочном состоянии. В самолет Алексей сел, также подзаправившись в дьюти-фри, по причине того, что, как только он начинал трезветь, душевная боль накатывала на него все новыми и новыми тяжелыми волнами. Проблем в аэропорту у него не возникло, так как каждый третий русский уезжал из Таиланда в подобном состоянии, правда, как правило, несколько по иным причинам. И, окинув замутненным взглядом гостеприимный и улыбчивый Таиланд, он улетел домой на свою суровую родину. В полете он в основном спал, а когда просыпался, прямо из бутылки делал несколько добрых глотков «вискаря», чтобы опять забыться и уснуть.

Московская земля поприветствовала Леху холодным сырым ветром и грязным снегом. Несколько друзей, которые встречали его, сразу посадили его в машину и, не влезая в душу, отвезли к тете. Леху, непривычного к обильному потреблению алкоголя, постоянно мутило. Но его друзья отнеслись с пониманием, и никто его не осуждал за то состояние, в котором он находился. Прожив несколько дней у тети Зины, он более или менее пришел в себя. Они сходили на могилы родителей и бабушки, отнесли цветы Ане. После чего Алексей начал приводить в порядок дела отца. Разобравшись, что все имущество отец еще полгода назад заложил, и теперь новый хозяин, дядя Гриша, вступил в управление всеми предприятиями отца, а также приобрел право собственности на их трешку, где жила бабушка, домик в Испании и сгоревший коттедж, Алексей начал пытаться «копать» на Григория, но по линии правоохранительных органов каких-либо зацепок найти не удалось. Ему предоставили чётко обоснованный отказной материал с заключением экспертов и прочей доказательной базой. Так что всем наследством Алексея оказалась сумма в размере двухсот тридцати восьми с небольшим тысяч долларов США, что составляло около двух миллионов рублей, скорее всего, оборотные средства отцовских предприятий. Однокомнатная квартира в небольшом городке, по соседству с родным поселком, которая была оформлена на Леху и, видимо, планировалась как свадебный подарок. Еще был гараж, в котором стоял Лехин мерендос, отцовский финик и мамина маздочка, дача за шестьдесят километров с уютным домиком и баней, а также бабушкина «двушка» в Ярославле.

Короче, Алексей имел какой-никакой капитал, который если бы год назад оказался у него в руках, он не только сохранил бы, но и приумножил. Но это могло бы быть год, даже полгода назад. В прошлой жизни. В той, где все родные и любимые были живы, где не было этой чудовищной боли в душе и изматывающей тоски. В том мире, где Леха еще не пил.

Алексей начал пить. Не просто пить, а пить до полного забвения вечером, чтобы начать заново с утра. Пока у него водились деньги, у него были верные друзья, готовые прийти на помощь в трудный момент. Ему даже, помнится, когда он в хмельном угаре разбил в пух и прах отцовский» Финик», помогли избежать ответа за содеянное посредством обращения к высокопоставленному чиновнику. Но время шло и, соразмерно тому, как у Лехи убывали деньги, становился менее респектабельным круг его общения. Постепенно от элитных клубов, куда его звали по блату, он скатился до стриптиз-баров, потом до кафе, потом до забегаловок. И, в конце концов, он начал распивать дешевую водку где и с кем придется. Сначала это были старые знакомые. Но потом, всё чаще и чаще, собутыльниками становились совершенно незнакомые ему люди с сомнительным прошлым, а также настоящим и будущим. Но Лехе было совершенно все равно, ему был важен результат: опьянение. И вот как только жизнь Алексея достигла данного этапа, полной деградации социального статуса, в жизни в этой стали происходить удивительные метаморфозы.