Зимняя сказка

Дмитрий Инин (2025)

Дима Галицкий — простой парень, идет на повышение, теперь он полномочный представитель. Должность, которая позволит заниматься только одним, самым важным делом, как его убеждали сотрудники загадочного Института, но не тут-то было… Зима пришла в славный городок Караваев, а вместе с ней и неведомое зло проникло на его улицы. Череда страшных убийств, заставляет нашего героя бросить все и посвятить все свое время только этому расследованию…

Глава 2

Красота зимнего леса, пьянящая, завораживающая, шапки искрящегося снега на лапах вековых сосен, белоснежные сугробы, в которых можно утонуть по шею, а это морозное потрескивание, деревья словно переговариваются между собой.

Я стоял на опушке и полной грудью вдыхал ледяной воздух, все же обманчива чистота города, только тут, далеко от остальных людей, ты понимаешь, что там снег был серым, грязным, пропитанным выхлопными газами и смогом, а вот тут…

— Какая мерзость! — Варька вылезла из машины и встала рядом со мной. — Ненавижу холод и зиму, нет смотрится то оно может и красивенько, но весь этот мороз, промозглость и снег, который норовит забиться в ботинки и там растаять. Не люблю зиму!

— Не люби! — Щедро позволил ей я. — Где там волк?

— Бегает. Вынюхивает. — Пожала плечами девушка. — Ну что? Пошли к загону? Вон хозяин уже на нас не добро смотрит.

Мужик в полушубке и вправду поглядывал на нас с презрением, ну еще бы, приехали, городские, уставились в лес. Что они снега не видели, что ли? Он то и на этот снег, и на этот лес насмотрелся уже вдоволь, оттого и не понимал, моих чувств.

— Ну что? — Обратился он к нам. — Пошли смотреть?

Я кивнул и последовал за ним, ему то хорошо в валенках, ногам наверняка было тепло и уютно, а вот я в своих кроссовках, уже начинал страдать. Я глянул на Варькины ноги, она тоже была обута не по сезону, в осеннее, ну еще бы, никто из нас не планировал поездки на природу, а в машине или в помещении теплая обувь была лишней.

— Твою мать… — Выдохнула Варька, когда мы подошли к загону, на плотно утоптанном снегу повсюду были кровавые пятна, неизвестный хищник порезвился тут в ночи как следует, но главное, посреди загона, словно бы специально начертанный кровью и кишками, красовался косой крест, с перекладинами на каждом из лучей.

— Ну что? — Довольно уставился на нас фермер, сейчас он ликовал, увидев выражения наших лиц. — Я же говорил, ваших работа, как есть Институт, руку приложил. Местные бы так заморачиваться не стали, овец украсть это да, но вот чтобы так.

— Может это сатанисты какие… — Неуверенно пробормотал я, а Варвара аккуратно подергала меня за рукав.

— Дим! Можно тебя кое о чем попросить? — Я вопросительно глянул на нее. — Посади меня к себе на шею…

— Это еще зачем? — Вот и что ей пришло в голову? Ноги что ли замерзли и ей захотелось побыть подальше от земли?

— Сверху получится заснять этот петроглиф целиком. — Пояснила девушка. — Либо к тебе на шею, либо карабкаться на крышу сарая. Этому хлипкому строению я не доверяю, вот и выбрала тебя.

Я послушно присел на корточки, и девушка с явным удовольствием взгромоздилась на меня верхом, хорошо все же, что она такая кроха, весит не много, опять же когда я поднимался, она поплотнее стиснула бедра и теперь моим ушам стало теплее. Нет определенно завтра пойду к Марье, пусть шьет для меня зимнюю униформу.

Сверху раздалось щелканье камеры.

— Ну и как? — Нетерпеливо заерзал я. — Кадры получаются?

— Не торопи меня. — Потребовала девушка. — Все! Фотографий достаточно! А теперь! Вези меня в машину, а то холодно по этому снегу ходить.

— А ты не обнаглела? — Попытался возмутиться я.

— Вези говорю. — Она настойчиво похлопала меня по макушке, и я смиренно зашагал обратно, собственно, что мы тут могли еще увидеть? Следы нападавшего? Так их волк и без нас найдет, сейчас побегает по окрестностям, понюхает и все, наша миссия выполнена.

— Эй, а как же я? — Возмутился мужик, когда мы направились к авто. — Мне то, что делать?

— Овец сколько было? — Со вздохом остановился я.

— Два десятка. — Пожал плечами фермер. — Все что были.

— Мы изучим фото, установим виновных и, если к происшествию причастен Институт, Вы получите возмещение. Свои контакты Вы же при написании заявления оставили? — Мужик кивнул. — Ну вот и все. Разберемся, гражданин, с Вашей бедой.

Я отвернулся от фермера и бодро зашагал, снежок хрустел под моими ногами, а ладошки уютно лежали на коленках Варвары.

— Эх! — Мечтательно закатила глаза девушка. — Каталась бы так и каталась.

— Так Витальку попроси, — Не упустил возможности вставить шпильку я. — Мне кажется он готов тебя хоть всю жизнь вот так, на шее катать.

— Ревнуешь? — Она запустила ледяные ладошки мне за шиворот. — Правильно делаешь! Ну же! — Она плотнее сжала бедра. — Вези меня к машине и поскорее, а то чертов холод пробирает.

Я не ускоряя шага двинулся к машине, был, конечно, соблазн скинуть ее с себя прямиком в сугроб, ну а что, будет знать, как подгонять меня, а то смотри ка, она еще и по спине меня нахлестывает отогревшейся ладошкой.

Мы наконец то добрались до форанера, где я ссадил ее прямиком в салон. К тому времени, как я обошел машину, и сам, устроившись на водительском сидении, запустил двигатель и включил на полную печку, она уже успела скинуть с себя обувь и носки и теперь подставляла застывшие ноги под раструб печки.

— Вообще не греет. — Возмущенно пробормотала девушка. — А ноги застыли, сил нет.

— Двигатель успел остыть. — Я тоже нагнулся и принялся расшнуровывать кроссовки, так можно и ноги отморозить, а ведь это только середина декабря, и эта снежная задница продлится еще до… Сколько в Сибири длится зима? Вечно? Нет, где-то до марта или апреля.

— Сил нет терпеть! — Варька смерила меня оценивающим взглядом, потом резко повернулась на сидении, и я взвыл, эта мерзавка засунула мне свои ледяные ступни прямо под куртку и майку, и теперь собиралась греться о мое теплое беззащитное тельце?

— В честь чего воем? — Дверь открылась и на заднее сидение запрыгнул волк. — Полнолуние? Ууууууу! — Поддержал он мой вой. То ли от этого, то ли от того, что Варькины ноги быстро теплели, я замолчал и со злостью уставился на напарницу, которая с невинным видом только развела руками.

— Не делай так больше. — Недовольно ругнулся я на девушку, но секунду подумав, локтями поплотнее прижал ее ноги к себе, чем быстрее она согреется, тем быстрее уберется. Варька на это лишь благодарно улыбнулась мне. — Ну! Что нашел? — Я обернулся к волку.

— Это наши, Дим. — Обреченно вздохнул волк. — Вокруг загона ничего кроме снега, чужих запахов нет, только фермера этого сального.

— Почему сального? — Не понял я.

— Сало он с чесноком на завтрак жрал, судя по запаху вкуснючее! — Волк закатил глаза, а у меня рот наполнился слюной, мне внезапно дико захотелось сала, с кусочком черного хлеба и стопкой ледяной водки, причем хотелось именно не напиться, а ощутить этот вкус. — Ну так вот, что следов нет, это понятно, тут и правда метель была страшная, все следы, что есть, они с утра натоптаны, но дело то не в этом, запахов нет, и в загоне, все вытоптано, но вытоптано давно, то есть ночная метель будто бы обошла его стороной, чтобы оставить не тронутым знак.

— И кто такое мог учудить? — Я переводил взгляд с Варвары на волка и обратно, но те лишь пожали плечами.

— Может у Фрола Кощеевича спросить? — После осенних событий вера моей напарницы в то, что леший знает вообще все, что происходит в его лесу, была непоколебима.

— Варь! — Я осуждающе глянул на девушку. — Он же леший, он зимой в спячку впадает, так что, самим придётся управляться. Своими силами! Согрелась? — Я вытряхнул из-под одежды ее ноги и наклонился обуваясь.

— Ты чего? — Удивилась Варька. — Собрался куда-то? Я с тобой.

— Нет уж! — Хмуро отказал я девушке. — Тебя таскать надо, потом греть, сам справлюсь. Сидите тут.

Управился я быстро, даже ноги застыть не успели, пять минут и я снова запрыгнул в теплую машину держа в руках крупный плотный сверток.

— Чего это? — Заинтересовалась Варька. — Улики?

— Сало! — Разоблачил меня волк. — Вкуснючее… с чесноком…

— Нуууу. — По всему было видно, что девушка разочарована, она то думала, что я сейчас явлюсь с какими-то таинственными уликами, благодаря которым мы в считанные минуты найдем злодея. Впрочем, глаза ее тут же загорелись, но уже по-новому. — Угостишь?

Отвечать я не стал, закинул сверток через спинку заднего сидения в багажник и нажал на педаль газа.

— Фотки мне скинь. — Потребовал я, когда мы запарковались у отдела, Варька послушно потыкала в экранчик смартфона и мой телефон глухим гудением сообщил мне, что она прислала мне снимки.

Я сидел в своем кабинете на втором этаже и рассматривал фото, бывал я тут редко, мало того, что лестница мне не нравилась, так еще, тут было дико скучно, там внизу была жизнь, перепалки с Варькой, бухтение Виталия, рассуждения волка на тему достоинств тех или иных пирогов. А тут… Скука! Но именно скука и тишина мне сейчас и были нужны. Я пялился на фотографии с фермы и пытался вспомнить, где же я такое видел. Память подводила, и я глупо пялился на изображение.

В итоге я плюнул и набрал той, у кого по моему мнению было больше всего информации про порождения Института.

— Дима? — В голосе Василисы слышались веселые нотки. — Ты уже соскучился?

— Соскучился Василиса Андреевна. Соскучился! Внезапно понял, что ни секунды без Вас не могу. — Начал дурачиться я.

— Ой, да ладно. — Голос девушки внезапно стал серьезным. — Я ж не эта твоя наивная дурочка, говори, чего надо. — Про какую наивную дурочку она сейчас говорит, я понятия не имел, с утра она вскользь упоминала про Марью, но эту циничную холодную стервочку трудоголичку, уж точно наивной назвать было нельзя.

— Василиса Андреевна, у меня тут дельце образовалось, похоже на проделки кого-то из наших. — Да, все именно так, теперь Институтские стали для меня своими, окончательно и бесповоротно, в моем кругу совсем не осталось обычных людей, начинали было общаться с Сан Санычем, но он сам отморозился и начал считать меня чуть ли не монстром, вернее, предателем всего рода человеческого, пытался я строить какие то отношения с девушкой Аленой, но быстро понял, что со сказочными женщинами мне уютнее, они мозг выносят меньше и к отношениям подходят куда как проще.

— Дельце? — Повысила голос Василиса. — Дим! Мы про что с утра с тобой разговаривали? Какие к черту дела? Делегируй все Варваре! Немедленно! А сам займись Бельским! Дим! Я серьезно!

— Так Вы же сами сказали, что я буду следователем по особо важным делам. — Не согласился я. — А это, быть может оно самое.

— Я тебя убью при встрече. — Пообещала мне Василиса, но голос ее стал заметно тише, значит взяла себя в руки, странно вообще все это, раньше мне никогда не удавалось вывести ее из себя, а тут, смотри-ка, буря эмоций. И главное из-за чего? Из-за меня? Правда, что ли влюбилась? Это она зря, чувство ее безответно. Я вообще сомневаюсь, что люди за тридцать сохраняют способность влюбляться, цинизм и расчет убивают всю юношескую романтику и мы начинаем смотреть на других людей иначе, как на источник выгоды что ли. Дружба, и то меняет свое значение, а тут, любовь. Хотя вот к Яре, там да, я что-то испытал, что-то такое, что до сих пор вызывает на моих губах улыбку. А все остальные, они просто подруги… — Ну! — Оторвала меня от мыслей девушка. — Что тебе надо то? Кроме как меня побесить?

— Да вот. — Начал объяснять я. — Как я говорил, попалась сегодня задачка. Насвинячил кто-то из наших, отчет на возмещение, я уже в бухгалтерию отправил, но было бы не плохо выяснить, кто именно это сделал и приструнить паршивца.

— И? — Не поняла Василиса.

— И я не знаю, кого винить. — Пояснил я. — Он вроде как метку оставил, но я понять не могу чья она, уже все в голове перебрал, но не могу вспомнить ни сказку, ни былину про такое.

— А мне ты позвонил потом у что… — Иронично начала Василиса.

— Потому что, Вы. Василиса Андреевна, самая умная и красивая в Институте, у Вас лучшая память и Вы помните всех, кто в Караваеве живет и чем он живет. — Попытался подольститься я.

— Всех только отдел кадров помнит. — Хмыкнула она. — Я держу в памяти только тех, кто выгоден, либо опасен. Ладно, шли свою загадку, чем смогу, помогу.

Я оторвал телефон от уха и отправил фото Василисе.

— Фу. — Раздалось в трубке. — Это что? Кровь и кишки? Дим! Ну ты совсем дурак, мне такое отправлять?

— А что надо было? — Усмехнулся я. — Фото своей пипирки.

— Этого тоже не нужно. — Фыркнула девушка. — Я вообще считаю, что это тупость какая то, ну какую девушку может привлечь фото члена? Интересно, хоть кому-то на это ответили, что-нибудь вроде: «Какая красота, я выезжаю»! — И опять несправедливость, значит фото «пожарника», это тупо и нелепо, а то, что у меня полная галерея откровенных фото, которые она прислала, это эстетично, красиво и вообще флирт. — Нет, Дим, не знаю я этого символа, ни разу ни у кого не видела.

— Жаль. — Вздохнул я, на самом деле, я рассчитывал, что Василиса мне поможет, мы немедленно выясним, кто же это шалит и сделаем ему атата, ну что же, значит придётся копать дальше.

— Прости, что не смогла удовлетворить… — Василиса сделала многозначительную паузу. — Твое любопытство, я разошлю фото нашим, может кто чего и вспомнит.

— Спасибо огромное.

— Не за что. — Хмыкнула в трубку Василиса. — Ты же завтра у нас появишься? Не пропустишь вступление в должность своей подружки?

— А что? Планируется что-то торжественное? — Заинтересовался я.

— Да какое там, просто мне кажется, что ей приятно будет, если в момент ее триумфа ты будешь держать ее за ручку. — Хихикнула супруга директора Института.

— Приеду. — Уверенно заявил я, я и до ее вопроса решил, что поддержу Варьку в самый счастливый момент ее жизни, к тому же дела у меня в Институте, поэтому несмотря на то, что завтра у меня выходной, посвятить его Варьке я готов. — Нужно же посмотреть на новых секретарш Вашего мужа! Заценить, так сказать, тела и души.

— Вот ты гад. — Лениво протянула Василиса. — Все тебе мало. Ладно! До завтра!

Василиса положила трубку, а я снова уставился на странный символ, ну вот не могу понять, что, то есть в этом знакомое, и это совсем не связано со сказками, вроде такие символы рисуют разного рода родноверы и психи косплеящие викингов? Ну да… Точно, их тема, только простовато выглядит, всего то буква «Х» и палочками на концах, а тем в амулетах нужно что-то посложнее, позабористее, чтобы значится издалека могущество было видно. Хотел было поискать в интернете, когда дверь открылась и в образовавшейся щели возникла голова Варвары.

— Шеф! Есть пойдем? — Я посмотрел на часы ну да время к вечеру, обед мы пропустили, пока катались.

— Борща хочу! — Заявил я напарнице. — Но только домашнего. Варь! Ты борщ готовить умеешь?

— Не! — Отрицательно помотала она головой. — За готовкой, это тебе к Марье, вот съедетесь снова и будет тебе борщ домашний, а я предлагаю плов в кафешке, от повара с волосатыми руками и сомнительными представлениями о гигиене. Поехали?

— Как от такого можно отказаться. — Пожал я плечами и засобирался, возвращаться на работу я не планировал, не знаю уж как Варька, но я на сегодня уже наработался.

— Шеф? — Мы сидели друг напротив друга за дешевым пластиковым столом и перед нами дымились тарелки с пловом, порции тут были огромные, еда вкусная, а цены низкие, поэтому то мы и питались тут часто. Нет Институт платил хорошо, особенно мне, особой нужды в деньгах мы не испытывали, но мы как-то неосознанно приучили себя экономить. Я поднял взгляд на Варвару.

— Что? — Ну конечно, я не слушал того, что она мне говорила, как только мы сели, сначала я думал о том, что хочу есть, потом, что плов тут не плохой, а вот слова своей напарницы пропускал мимо ушей.

— Я говорю, не стоит ли поставить в известность местные власти? Ну по поводу инцидента на ферме?

— Так это вроде чисто наше дело. — Я втянул ноздрями горячий пар, исходивший от блюда. — Не знаю, как тебе, а мне с Орловым лишний раз общаться просто не хочется.

— Вы знаете, что он собрал вокруг себя кружок единомышленников? — Варька с удовольствием смотрела как я ем, но сама к плову не притрагивалась. — Назвал это «Отряд самообороны».

— Да? — Удивился я. — И чем они там занимаются?

— Тренируются. — Пожала плечами девушка. — Физическая подготовка, к тому же у них проходят собрания, где активисты движения рассказывают неофитам о том, какое зло Институт. У них уже десятка два бойцов, многие караваевские полицейские в их рядах.

— Хотят развязать войну? — Нет я видел, что изо дня в день с Орловым становится все сложнее и сложнее общаться, из разумного холодного человека, он превратился в истеричку, к тому же эти его завиральные идеи про «городских» и «институтских», про противостояние, заговор, и мне было грустно осознавать, что причиной этих изменений мог быть я.

— Я не знаю. — Пожала плечами Варвара. — Я пыталась вызнать сама, просила знакомых, покрутиться в их кругу.

— Валеру Чекалина? — Ехидно уточнил я. Вот и зачем я это сейчас ляпнул? Ну да, я прекрасно знал, что Варвара, время от времени, встречается с этим изрядно побитым жизнью, пожилым, женатым мужиком, служившим когда-то в полиции, все же стены у нас тонкие и слышимость отличная. Но зачем я сейчас у нее это спросил.

Варвара смерила меня насмешливым взглядом.

— Его самого. И он сказал, что они там все долбанутые по голове. То ли сектанты, то ли экстремисты, он такое в девяностых видел, когда нацисты молодых пацанов вербовали в ряды бритоголовых. Мозга нет, одни лозунги и уверенность в собственном превосходстве.

— И что делать будем? — Уточнил я. — Хочешь, я птиц попрошу они их проклянут, не сильно, так недели на две сверхскоростного поноса?

— Не вздумай. — Лицо девушки стало очень серьезным. — Наоборот, мы вообще не должны их трогать, если разгоним силовыми методами, это только добавит им популярности в городе.

— Нет, я определенно не понимаю. — Я аж отодвинул от себя тарелку, Варька вопросительно подняла на меня взгляд. — Институт приехал в умирающий город отстроил его, дал людям работу, дал условия для жизни, построил всю необходимую инфраструктуру, им даже гуся в пруд запустили. Чего еще не хватает? Зачем все эти дрязги, склоки, отряды самообороны?

— Они боятся, Дим! — С грустью пояснила девушка. — Это для тебя мы обычные, ты видишь нас каждый день и привык к тому, что есть говорящий волк, к тому, что я могу волосами пользоваться, как человек паук паутиной, к тому, что твоя подружка может в любой момент, даже в самый интимный обернуться диким зверем. — Я вздрогнул, и Варька хитро посмотрела на меня. — Она никогда так не делала? — Я насупился, это не ее дело. — Мы для тебя обыденность, а для них неизвестность, а все непонятное, оно пугает.

— Меня вы тоже время от времени пугаете. — Не согласился я. — Вот сегодняшняя ситуация, я не могу сказать, что картины кровью на снегу стали для меня обыденностью.

— Это скорее исключение из правил, среди нас, так же как среди обычных людей встречаются сумасшедшие… — Она мгновенно прикусила язык, поняв, что сболтнула что-то не то.

— Да? — Заинтересовался я. — И что же с этими сумасшедшими происходит? Насколько я знаю, Вы никого не убиваете. — Ну да, этим для них последний раз занимался я. Убив Гороха, я два месяца трясся, что за мной прейдут и покарают, а на деле, все сделали вид, что ничего не произошло.

— Мы не убиваем. — Кивнула Варька с неохотой. — Решением подобных вопросов занимается Яга. По сути, она штатный киллер Института… Прости, — Она потупила взгляд. — Я знаю, что ты с ней был близок. — Я ничего не сказал, ну не стану же я говорить, что я до сих пор с ней близок, несмотря на то, что мне запрещено общаться с Ярой, несмотря на то, что прошло много времени, нет-нет, бывает, я паркуюсь перед пустырем, который вижу на месте ее гостиницы и просто смотрю, лелея маленькую надежду, что вот сейчас откроется дверь форанера и она стряхивая снег со своих зимних сапожек усядется ко мне на пассажирское сидение, мимоходом чмокнет меня в щеку и скажет ехать отсюда куда подальше.

Она убийца, да плевать, я сам убийца. Орлов был прав, я менялся, если, раньше приведя людей, заслуживавших смерти на казнь, я мучался совестью, страдал и переживал, то теперь, застрелив человека, я даже не напрягался, я только знал, что поступил правильно. Или может быть роль играло то, что я убил своими руками не человека, а порождение Института? Может, я как тот же Орлов, подсознательно делю окружающих на настоящих и выдуманных?

— Эй! — Варвара довольно грубо толкнула меня выводя из потока мыслей. — Ты вечно зависаешь если при тебе Ягу упомянуть. Я как-то даже эксперимент проводила, для интереса, говоришь при Диме, Яга, и он зависает на три минуты.

— Прости. — Смутился я. — Так, о чем мы говорили? Ты предполагаешь, что это кто-то из тех институтских, кто проскочил через психологические тесты и теперь поехал головушкой?

— Я не знаю. — Пожала плечами девушка. — В головах многих из нас творится что-то странное, у нас есть канон, которому мы обязаны неотступно следовать, может у кого-то необходимость вот такие обряды совершать? Как по мне, если все ограничится бедными овечками, так и черт бы с ним, Институт не обеднеет, а человек не виноват в том, что у него такая необходимость в жизни.

— Ну не скажи. — Не согласился я. — Найти его мы обязаны, хотя бы для того, чтобы знать, в нашей епархии есть тот, кто способен на такое, если у него есть необходимость, значит заложим в бюджет покупку ему овец. Пусть он рвет своих, а не вредит населению, а то непорядок получается же. Может это какой оборотень? — Мысли мои все крутились вокруг кровавых следов на снегу. — Тогда раз в месяц в полнолуние у того же фермера пусть ему Кощеи и покупает по овечке.

— Не, точно не оборотень. — Отмахнулась Варька. — Я когда в общаге жила, был там парень один, волкодлак, так он когда из душа по коридору шел, такая вонища стояла, жуть, мокрая шерсть все же, волк бы такого точно учуял. Но вообще ты прав, найти виновника обязательно нужно. Порядок есть порядок. — Она внезапно замолчала. Я сидел и изучал ее, а она пристально смотрела на меня.

— Дим! — И снова надутые губки и частое моргание длинными ресницами. — Ты мне так и не сказал, зачем нас завтра на ковер вызывают?

— Не нас, а тебя — Я вернулся к плову, тот уже остыл, и был не так приятен, нет ну вот чего ее прибило со мной общаться, пока я не поел? — Со мной у них все понятно, меня просто премируют, даже не уведомляя, а вот к тебе вопросики, так что готовь попец, будет тебя завтра начальство шлепать.

— У меня одно начальство, это ты. — Возмутилась Варвара. — А если ты попытаешься меня шлепать, я тебе руки сломаю, тоже мне придумал.

— Ладно-ладно. — Я поднял руки в примиряющем жесте. — Не буду я тебя шлепать, даже если попросишь, а теперь, давай уже пожрем в конце то концов?

После позднего обеда, каждый из нас отправился по своим делам, Варвара в отдел, я же, заявив, что работа для не красивых, поехал домой, ну вот смысл мне возвращаться? Посидеть час в кресле с умным видом? Спуститься к Емеле посмотреть котиков в тарелочках? Нет, с появлением Варвары и ребят, мое присутствие в отделе практически утратило смысл. А вот дома, там да, там сериал не досмотрен, чай недопит, и подушка, она же по мне так скучала.

Привычно озираясь, я поднялся на свой этаж, на этот раз засады не обнаружилось, я открыл дверь и вошел в коридор, как ни странно, никто меня не вышел встречать с громкими и радостными «Дима! Дима! Дима!», непорядок, странно это. Следующая странность обнаружилась на вешалке, длинная белоснежная пушистая шуба, на вид очень дорогая.

Я тут же натянул на руки громовые перчатки и тихо вошел в кухню…

— А однажды! Мы у тетки заколку украли. — Донеслось из кухни. — А Юнка, дура тогда…

— Сама ты дура! — Возмутился другой голос.

— Вы обе дуры! — Третий голос еще не успел договорить фразу как разговор сменился звуками шумной драки. Я с облегчением выдохнул и сняв перчатки вошел на кухню.