1. Книги
  2. Книги о войне
  3. Дмитрий Денисовский

Полувзвод б/б

Дмитрий Денисовский (2021)
Обложка книги

Все ли сказано о Войне? Задумывался ли кто-нибудь о судьбе советских бойцов, узнавших на фронте о своем страшном диагнозе — онкология?! Июль 1944-го, белорусская глубинка, полувзвод б/б — безнадежно больных — дает последний бой вооруженным до зубов эсэсовцам. Эти бывшие бойцы вынуждены сражаться и со своей неизлечимой болезнью. Небольшая группа ослабленных онкобольных, на которых уже поставили крест врачи, пытается остановить немецкую колонну, прорывающуюся к линии фронта. Невероятный драматизм и динамичность повествования делают историю яркой и увлекательной: не сопереживать героям просто невозможно. Произведение будет интересно широкому кругу читателей. Напомнив о трагических страницах российской истории, оно представит нам еще один образец беспримерного героизма и мужества советского человека.

Оглавление

Купить книгу

Приведённый ознакомительный фрагмент книги «Полувзвод б/б» предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Глава 1

В начале июля 44-го фронт ушёл на запад, унеся за собой шум канонады, рёв танковых моторов и дым, застилающий небо.

Грохочущая лавина наступления Красной армии в ходе операции «Багратион» прокатилась по этой многострадальной земле и продолжила сминать и крушить противника в направлении заходящего солнца. К этому времени уже был освобождён Крым и почти полностью очищена Украина. Германские войска были отброшены далеко от Ленинграда. Красная армия вышла на границу с Румынией.

Наконец-то и здесь, в белорусской глубинке, дожили до нашего, такого долгожданного наступления. Дожили и дождались далеко не все. Да и какого нечеловеческого терпения это стоило выжившим здесь после трёх лет ада на земле!

Хвалёный немецкий Neuordnung — «Новый порядок» принес на эти земли опустошение, голод и постоянный страх смерти. Яркие, довоенные краски свободной и счастливой жизни исчезли напрочь, погрузив это ужасное время в горестные и траурные черно-белые цвета фашистской свастики на кроваво-красном фоне. Сгоревшие дотла деревни, сотни виселиц, братские могилы тысяч расстрелянных, землянки с голодными и оборванными женщинами и детьми стали обыденностью в этих краях.

В довоенное, мирное время июль месяц приносил в эти сельские края благостную и счастливую суету — наступала пора подготовки к уборочной. Местный, трудолюбивый люд тщательно проверял и ремонтировал технику. Составлял списки ударных, полевых бригад. Латал крыши амбаров и чистил зернохранилища. С нетерпением ждал, когда опытный, колхозный агроном, разминающий в пальцах налитый колос, даст наконец отмашку на начало уборочной компании словно заправский военно-начальник команду атаковать всем фронтом.

А вот тогда, по обычаю, и двигалась в хлебное, желто-зеленое море рать комбайнов да тракторов. Растекались по полям и ригам веселые ватаги колхозных молодух с детишками, чтобы помочь в уборке урожая кто серпами, кто вилами, кто чем горазд. Тяжелое, людское счастье с потом, заливающим лицо и насквозь пропитывающим одежду. И все-таки свое и настоящее трудовое счастье! Не показушное, искреннее и свободное.

Счастье это ручейками впиталась в землю и высохло до остатка в жаркое лето сорок первого, когда сюда пришел лютый враг, обрекший эти некогда благодатные края на голод и нужду. Фашисты конфисковали всю колхозную технику. Скотину увезли в Германию. Добрую половину хат сожгли, а жизней людских загубили без счета. Некоторых, кто был еще в состоянии работать, загрузили в вагоны и, как скот, погнали на рабскую долю в фатерланд.

Совсем обезлюдел этот край. Большинство местного мужского населения еще в первые дни войны было мобилизовано в Красную армию, а часть ушла партизанить в густые, белорусские леса. Вот и некому стало пахать землю и растить хлеб в этой сельской глубинке.

И тот самый опытный, местный агроном, провоевавший три последних года в партизанском отряде, вернулся сюда после оккупации с грустной радостью на сердце. Он зачерпнул в ладонь горсть полевой земли. Поднес его к глазам и вздохнул печально, заметив там то ли мелкий осколок снаряда, то ли смятую гильзу. И пахнуло на него от этой горсти гарью, порохом, а может быть и кровью, которой изрядно пропитались эти поля.

И все-таки немногочисленный местный люд, оставшийся в живых, стерпел и дождался возвращения наших! Железная и непобедимая, как казалось раньше, машина вермахта уже трещала по швам по всем фронтам. Красная армия гнала ее и выходила к рубежам государственной границы.

Не за горами уже было и полное освобождение Белоруссии. Наступление на врага на западных рубежах республики продолжали бойцы 3-го Белорусского фронта, кому повезло остаться в живых и здоровых. Погибших хоронили наскоро. Раненых отправляли в медсанбаты. Те, кто после лечения мог продолжить службу, догоняли стремительно уходящий на запад фронт и продолжали воевать с врагом в составе своих полков и дивизий.

У некоторых их война закончилась в медсанбатах и госпиталях. Тысячи бойцов с обожжённой кожей, ампутированными конечностями, сильной контузией были комиссованы по ранению и отправлялись в тыл. Туда, где приходилось учиться заново привыкать к мирной жизни. Это было совсем не просто, учитывая полученные на фронте увечья. Кому-то это удавалось, кому-то — нет! Тем не менее они остались живы и возвращались домой. Подчас без рук, без ног, без слуха или зрения, но все-таки домой, к своим родным и близким!

Но находились и те, зависшие между жизнью и смертью, кому путь на родину уже стал бессмысленным и иногда непосильным. Конечно, их было не так много по сравнению с сотнями тысяч тех бойцов, которые после ранений отправлялись домой или обратно на фронт после выздоровления. Эти составляли меньшинство, даже, правильнее сказать, их были десятки, ну, может сотни. Но всё-таки они были! В каждой армии и на каждом фронте!

Вроде руки и ноги у них остались на месте. И видели, и слышали некоторые из них пока хорошо. Но никто уже не ждал их на фронте, а иногда даже и дома. Судьбы этих бойцов безвозвратно изменили не вражеские пули и снаряды, а безжалостный вердикт врачей со страшными словами — «онкология на последних стадиях»! Комиссованные по смертельной болезни, доживающие последние месяцы, а кто и дни, бойцы, которым некуда, да и незачем было уезжать в тыл.

Об этой категории бывших фронтовиков, незаслуженно наказанных болезнью, от которой нет спасения, не принято было говорить. Поначалу они, отмучившись и покинув этот свет, попадали в сводки сухой военной статистики как «естественная убыль солдат и офицеров на фронте». В первый год войны, по большому счёту, до них не было никакого дела. У страны, оборонявшейся из последних сил и терявшей многие тысячи и миллионы своих здоровых защитников, находились трудности и поважнее заботы о сотнях, заболевших раком на фронте.

Кто-то из них умирал в военных, прифронтовых госпиталях. Кого-то отправляли доживать последние дни в тыловых больницах, но общего порядка, что с ними делать, конечно же, тогда еще не существовало.

И только потом, когда уже погнали врага к государственным границам, когда освободили Ленинград, когда случился Курск и Сталинград, только тогда у командования дошли руки до этих несчастных бывших фронтовиков, нуждающихся сейчас в медицине и заботе.

Раковый эвакогоспиталь был размещён в двухэтажном каменном здании бывшей помещичьей усадьбы, чудом уцелевшей после авианалётов и артобстрелов. Крепкое строение с облупившейся штукатуркой бледно-жёлтого цвета и немногочисленными выбоинами от осколков.

Оно было сложено ещё пару веков назад и стояло на лесистом берегу длинного большого торфяного озера с водой светло-бурого оттенка. В оккупацию здесь находился медицинский пансионат для офицеров вермахта. При отступлении немцы оставили его практически без боя, спешно унося ноги из-за угрозы окружения.

Удивительно, но даже большинство оконных стекол не повыбивало здесь взрывной волной. Нетронутые арочные рамы блестели на солнце в погожий день и придавали зданию мирный, безмятежный вид. Если бы не гирлянды бинтов, сохнущих на растянутых во дворе веревках, и персонала, одетого в военную униформу, это строение вполне можно было принять за какой-нибудь довоенный дом отдыха для ведомственных или партийных работников.

Наши, придя сюда, решили не менять профиль хорошо оборудованного медицинского учреждения. Поначалу здесь на короткое время разместился фронтовой госпиталь, куда доставляли раненых.

Но сама линия фронта неумолимо двигалась в сторону государственной границы, уходя всё дальше на запад. Госпиталь остался теперь уже в глубоком тылу, переоборудованный по приказу командования из фронтового в лечебное заведение специального профиля — противораковой службы.

Этот эвакогоспиталь, ничем особенно не отличался от обычного ракового отделения какой-нибудь большой городской или районной больницы. За тем исключением, что пациенты здесь были сплошь фронтовиками. Они, закалённые в боях и привычные к ранениям, пытались дольше терпеть боль и не жаловаться на судьбу.

Многое здесь, конечно, изменилось с уходом фронта на запад. Сюда перестали поступать тяжело раненные бойцы, которым требовались срочные операции. Почти все хирурги, от чьих опытных рук зависели жизни рядовых и офицеров, были откомандированы в полевые госпитали.

Сестрички-санитарки и санинструкторы также последовали за фронтом. Они, совсем ещё юные девчонки, но уже успевшие вынести с поля боя многих раненых, никогда не хвастались этим и считали свою смертельно опасную службу работой. Ужасно тяжёлой, неимоверно рискованной, но такой нужной работой, которая оставляла раненым бойцам шансы на жизнь.

Задорный смех юных спасительниц, быстро повзрослевших на фронте, но не переставших быть при этом обычными девчонками, перестал раздаваться в стенах госпиталя. Такого девичьего смеха стало тут сильно не хватать. Это поняли как пациенты эвакогоспиталя, так и немногочисленные служащие тут медики. Этот звонкий безоблачный смех раньше заставлял раненых бойцов улыбаться через боль и отвлекал врачей от запаха смерти и крови.

Из медицинского персонала сюда и отправили-то всего несколько человек. Заведующим и одновременно главврачом госпиталя был назначен хирург Пётр Аркадьевич Смирнов — сорокалетний майор медицинской службы. Он получил тяжёлую контузию на фронте во время авианалёта. Но, немного оклемавшись, упросил всё-таки командование оставить его в строю, хоть и в тыловом госпитале. Было очевидно, что он не сможет больше оперировать раненых на фронте из-за сильно дрожащих вследствие контузии рук. Но, видимо, в Управлении медицинской службы посчитали, что его хирургических способностей вполне хватит для больных раком, безнадёжных пациентов.

В помощь главврачу сюда прибыла пара юных врачей-онкологов в званиях лейтенантов медицинской службы — недавних выпускников Самаркандской военно-медицинской академии. Они выглядели похожими друг на друга, как близнецы. Оба веснушчатых, русых, обмундированных в новенькие лейтенантские формы. Их можно было легко перепутать, если бы не круглые очки, надетые на глаза лейтенанта Антона Ведерникова. Да, и лейтенант Александр Воронин был, пожалуй, немного повыше ростом и похудее своего коллеги.

Врачом-рентгенологом сюда назначили Александру Фёдоровну, миловидную и совсем не старую женщину с копной рыжих и густых волос на голове. Её привезли в госпиталь вместе с лучевой установкой откуда-то из тыла. Она была немножко странная, и как говориться слегка не от мира сего. Это выражалось в её вечной рассеянности и полной наивности. Но тем не менее специалистом она слыла хорошим и опытным.

Старожилами эвакогоспиталя стали старшая медсестра Мария Васильевна, сухая и угловатая женщина средних лет, и старшина Семёныч, хромой усатый дядька лет пятидесяти с густыми седыми усами и морщинистым лицом. Он недавно был комиссован с фронта по ранению в ногу, но сам попросился в госпиталь на должность повара и завхоза, поскольку приходился из этих мест. Да ещё три пожилые вольнонаёмные санитарки, оставленные здесь ввиду своего возраста. Они, привыкшие ко всему, иногда по-старушечьи брюзжали на пациентов, но в душе, несомненно, жалели их и добросовестно ухаживали за ними.

После канонад, утихших здесь всего неделю назад, как-то разом наступила тишина. Мирная тишина, лишённая ежеминутной и каждодневной тревоги. К ней надо было ещё привыкнуть, что стало совсем не просто, особенно тем пациентам госпиталя, которые и не помнили уже такой мирной жизни. Они, бывшие бойцы, варились в адском котле, приправленном лишениями, болью, страхом и кровью, неимоверно долгие годы войны.

Пришедшая внезапно тишина была звенящей и какой-то пугающей. Сознание пока не свыклось с ней и не позволяло чувствовать себя в полной безопасности. Души бойцов, искорёженные войной, не научились ещё верить в нее и принимать мирную жизнь как должное.

Такое настораживающее безмолвие накрыло госпитальные коридоры и повисло в ближайшей округе. Не пели даже птицы в лесу! Те немногие пернатые, оставшиеся здесь и, по-видимому, напуганные недавними громкими разрывами снарядов и мин, также не успели ещё привыкнуть к своему мирному птичьему существованию. Многие гнёзда с едва оперившимся молодняком были снесены с деревьев взрывной волной, и лесные птицы, оказавшиеся в одночасье бездетными и бездомными, пока ещё беззвучно прятались в кронах.

Июльская жара и полное безветрие дополняли картину. Широкая гладь близлежащего озера, не потревоженная даже рябью, напоминала огромное зеркало без малейших трещин и сколов. В этом зеркале отражались золотом яркие солнечные лучи. Зелёные побеги тростника с кисточками бежевого цвета, растущие по берегам, стояли ровной, не колыхающейся стеной, без любого намёка на дуновение ветра.

Редкие тонкоствольные сосны, окружающие госпиталь и доходящие почти до самого озёрного уреза, смотрели вертикально ввысь. Их жидкие кроны были безмолвны и бестрепетны. Этот лес, вполне обычный для этого озерно-болотного края, состоял из таких худосочных сосенок, подпираемых понизу невысокими темно-зелеными елями и местами разделенных хаотичными островками кустарников с голыми проплешинами моховых лужаек.

Жаркий и мирный летний день в лесной, белорусской глубинке, погрузившейся в тишину после долгожданного освобождения.

Оглавление

Купить книгу

Приведённый ознакомительный фрагмент книги «Полувзвод б/б» предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Вам также может быть интересно

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я