Мы из губрозыска

Дмитрий Дашко, 2018

1921-й год, НЭП делает первые шаги. Уголовный элемент, пользуясь тем, что молодой советской республике, находившейся в кольце врагов, было не до него, поднял голову: убийства, разбои, кражи, мошенничество. Буйным цветом расцвела воровская «малина». Сотрудник уездной милиции Пётр Елисеев проявил себя в операции по поимке особо опасного преступника и был отправлен на усиление в губернский уголовный розыск. Его наставником стал более опытный товарищ – агент губро Колычев. И в первом же совместном деле сыщики столкнулись с дерзкими преступниками, прекрасными знатоками психологии. А где-то поблизости орудует банда жестоких «дровосеков», которые не оставляют свидетелей в живых. Отыскать их становится делом чести для сотрудников губрозыска.

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Мы из губрозыска предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Глава 4

Губрозыск занимал здание старинного купеческого особняка, выходившего узким торцом к улице. Над дверями висела табличка «Губернский уголовный розыск». Неподалеку от входа пустовала коновязь.

У дверей стоял скучающий боец ЧОН с винтовкой. От нечего делать, он вертел головой по сторонам.

Завидев вылезавшего из коляски Елисеева, боец напрягся, взял винтовку на изготовку.

— Вы по какому вопросу, товарищ?

— Мне бы к начальнику пройти.

— Нет его, по делам уехал, — сообщил часовой.

— А кто за него остался?

— Товарищ Колычев. Елисеев обрадовался.

— Тогда я к нему.

— Проходите, — разрешил боец.

Петр толкнул массивную дверь, оказался в длинном и темном коридоре. Доски под его тяжестью заскрипели. На скамейках, установленных вдоль побеленных стен, сидели люди: потерпевшие или те, кого вызвали для допроса. При виде Елисеева все, словно по команде, вскинули головы.

— Здравствуйте, — слегка опешив от неожиданного внимания, произнес Елисеева.

— Вы к кому? — спросил его дежурный, сидевший за обшарпанным столом.

Петр хотел ответить, но сейчас же зазвонил телефон, и дежурный схватился за трубку:

— Губрозыск, дежурный по городу Федотов… Говорите адрес… Медленнее, пожалуйста. Воскресенский проспект, дом три, все верно? Принято. Отбой.

Он бросил взгляд на настенные часы и что-то записал в большой прошнурованной книге. Потом, вспомнив об Елисееве, спохватился:

— Простите, вы к кому, товарищ?

— К Колычеву.

— Вторая дверь направо, — сказал дежурный и потерял к нему интерес.

— Спасибо, — поблагодарил Петр.

Колычев сидел в маленькой прокуренной комнатушке с узким зарешеченным окном. Из всей мебели два стола, несколько стульев и несгораемый шкаф, поверх которого лежали пухлые папки.

— Петр! — обрадованно приподнялся Колычев. — Здорово, герой!

«Губрозыск занимал здание старинного купеческого особняка…»

Елисеев смущенно потупился.

— Брось барышню изображать! Проходи, не стесняйся! Из транспортной уже звонили, рассказали о твоих подвигах. Лихо ты, говорят, Пичугина кончил. Прямо голыми руками. Чуть голову не оторвал…

— Случайно вышло. Я его живьем, гада, взять хотел, — признался Петр.

— Все равно, молодец! Не сплоховал. Выходит, не зря я тебя товарищу Янсону сватал! — горделиво произнес Колычев.

Многие начальники уголовного розыска по традиции были переведены из ЧК. Не стал исключением из правила и начальник Железно-рудского губро, бывший латышский стрелок Янсонс. Правда, буква «с» на конце его фамилии постепенно исчезла, и теперь начальника величали чуть короче — товарищ Янсон. Прежде Елисееву не доводилось с ним сталкиваться лично, но все отзывы были только положительными: угрозыском заведовал человек ответственный, строгий, но справедливый, вдобавок, с неплохим опытом оперативной работы.

— А где он? — поинтересовался Петр и услышал ответ:

— Там же, где почти все наши — в клубе, Ленина слушает.

— Как Ленина?! — удивился Елисеев. — Он что — в Железнорудск приехал? А почему нам никто не сообщал? Это же такое дело… такое… — От избытка чувств у него перехватило дыхание.

Шутка ли — сам товарищ Ленин в их губернском городе. Да это событие всероссийского, если не сказать — мирового масштаба.

Колычев засмеялся.

— Ну, ты, братец, хватил! У Ильича и без нас забот хватает. В Москве он, работает.

— А как же… — совсем ошалел Петр.

— Ларчик просто открывается. Пластинки сегодня привезли с его речью. Наших первыми слушать пригласили, — похвастался Колычев. — Мы с тобой завтра пойдем. Товарищ Янсон велел устроить стопроцентный охват. Каждый сотрудник обязан услышать Ильича. Ты, кстати, как — партийный?

— Нет, — мотнул головой Елисеев. — Сочувствующий.

— Непорядок, — сказал Колычев.

Петр виновато потупился. Он подумывал о вступлении в партию, но не решался сделать первый шаг. Быть большевиком — большая ответственность. Честь велика, но велик и спрос.

— Я поговорю с товарищами по партячейке. Думаю, скоро поставим вопрос по тебе. Нас, партийных, мало, но вместе мы — во, сила! — Колычев сжал ладонь во внушительного размера кулак. — Горы свернем! Солнце с неба достанем.

Дверь распахнулась, в комнату стремительной походкой ворвался невысокий плотный мужчина лет сорока с русыми коротко стрижеными волосами. На нем был английский френч, обтянутый крест-накрест портупеей, и темно-зеленые кавалерийские галифе. Взгляд у мужчины был ясный и решительный.

Елисеев при виде его вытянулся. Вышло это как-то само собой.

— Товарищ Янсон, — сразу обратился к нему Колычев. — Вот, обещанное пополнение: Петр Елисеев из уездной милиции.

— Елисеев?! — обрадованно воскликнул Янсон.

Он протянул руку.

— Очень рад!

— Спасибо, товарищ Елисеев. Взаимно.

— Теперь будем работать вместе. Наслышан уже о вас, наслышан. Мало того, что Колычев все уши прожужжал, так еще и в клубе только и разговоров, как вы у вокзала отличились.

Начальник губро говорил по-русски бегло и без малейшего акцента. Петр с удовольствием пожал его крепкую руку, невольно отметив широкую, как у молотобойца ладонь.

— Одно плохо — засветились вы. Теперь вас как новое лицо в оперативных мероприятиях будет сложно использовать, — задумчиво произнес Янсон. — Уголовники нас наперечет знают. Потому и хотел вас, как человека пока неизвестного, к нам выписать. Но ничего, что вышло, то вышло. Будем надеяться, что сильно все же не примелькались. У вас есть, где остановиться в городе, хотя бы на первое время?

— К сожалению, нет, — честно ответил Елисеев.

— Решим вопрос, товарищ Янсон, — заверил Колычев.

— Отлично. Тогда сегодня устраивайтесь с помощью товарища Колычева, а с завтрашнего утра запряжем вас как полноценного работника уголовного розыска. Меня кто-то спрашивал? — уточнил он у Колычева.

— Нет.

— Тогда до свидания, товарищи. Завтра, к восьми часам, жду всех на планерке.

— До свидания, товарищ Янсон.

Начальник вышел из кабинета.

Только после этого Петр сумел немного расслабиться.

— Как тебе наш начальник? — подмигнул Колычев.

— Силен, — признался Елисеев.

— То-то, братец! Повезло Железнорудскому угро с таким начальником.

«Дружбу завёл с продажными девками. У нас их „маньками“ кличут».

Он подошел к сейфу и, открыв массивную дверцу, стал укладывать в него папки с делами.

— Собирайся, пойдем, — сказал Колычев, запирая несгораемый шкаф.

— Что, вот так — сразу?

— А как ты хотел? Тебе же сказали, что до завтра надо решить вопрос с квартирой. Вот и поспособствую.

— У себя поселишь?

— И рад бы, да некуда. У меня семеро по лавкам дома, места приткнуться нет. Но я тебе неплохой вариянт подыскал. У Марии Степановны поселишься. Она хоть и шибко верующая (весь дом в образах, в церкву ходит и все посты соблюдает), но человек правильный: двух сыновей воспитала, оба краскомами служат. Геройская, я тебе скажу, тетка. И возьмет за постой недорого. Скушно ей в одиночестве. Сыновья далеко отсюда службу несут. Только в отпуск и навещают.

— А я ее не стесню?

— Не, за это не переживай. До тебя у Степановны другой наш сотрудник квартировал, Коркин. Только его с треском поперли из губро.

Тут Колычев нахмурился. Чувствовалось, что тема Коркина ему неприятна.

— Поперли, значит… И что же натворил этот ваш бывший сотрудник? — не смог сдержать интереса Петр.

Колычев вздохнул, однако ответил:

— Во-первых, не «ваш», а наш…

— Извини, наш, — поправился Елисеев.

— Во-вторых, связался со всякой шелупонью! — будто не замечая слов Елисеева, продолжил собеседник. — Дружбу завел с продажными девками. У нас их «маньками» кличут. И ладно бы дружбу… Чего ради дела не сделаешь? Поговаривали, что сам их, кому надо подкладывал, да деньги с бабенок стриг. Но вообще раскрываемость у него была — ого-го! Ценным сотрудником считался, грамоты имел. Знаешь, сколько эти «маньки» знают?! Раз в пять больше нашего! Почитай, все сплетни через них проходят. Так что вот тебе мой совет: обязательно заведи себе среди «манек» сексота.

— Кого? — не понял Елисеев.

— Секретного сотрудника. Ну, вроде как человечка своего в уголовном мире. Ты ему мелкое послабление, а он тебе сведения. Что сам не знает, у других по-тихому выяснит. Хороший сексот в нашем нелегком ремесле на вес золота. Некоторым еще и платить приходится.

— Из своего кармана, что ли? — нахмурился Петр.

— Бывает, что и из своего кармана, — признался Колычев. — Нам, конечно, кое-какие фонды отпускают, но тут как с получкой: иной раз по нескольку месяцев дожидаться приходится. Все, пошли. Степановна рано спать ложится. Не хочу будить женщину.

Они вышли из угро и повернули направо по скверно замощенной улице.

— Далеко идти? — поинтересовался Елисеев.

— За четверть часа неспешной походкой управимся. У нас город хоть и губернский, да не сказать, что большой. Не Москва и не Питер.

— А сколько народа живет?

— Да кто ж его считал толком? Тыщ семьдесят, пожалуй, наберется, да мильон в самой губернии. И на все про все нас — дюжина работников в губрозыске. Хоть порвись!

— Много работы?

— До хренища! Скоро на своей шкуре прочувствуешь.

— Поскорей бы, — честно сказал Елисеев.

Они подошли к деревянному домику самого что ни на есть деревенского вида. Забора вокруг не было.

— Мы на месте, — произнес Колычев. — Дорогу запомнил?

— Да чего тут запоминать?

— Оно и верно. Почти все прямо. Но я так, на всякий пожарный, уточнил.

Колычев постучал в незакрытое ставнями окошко.

— Степановна, открывай! Дело есть!

В доме кто-то зашевелился-заворочался. Открылась дверь, и на крыльцо вышла укутанная в серый шерстяной платок бабулька. Она прищурила подслеповатые глаза.

— Борька, ты что ли?

Только сейчас Елисеев узнал, что его сослуживца зовут Борисом.

— Я, Степановна. Гляди, какого постояльца к тебе привел, — похвастался Колычев.

— Что ж на пороге стоите? Заходите. Гость в дом, бог в дом.

Колычев подтолкнул Петра локтем, и они зашли внутрь вслед за старушкой.

— Башку береги, — посоветовал Борис. — Тут притолоки низкие.

Они вошли в избу, освещенную коптящей лампой.

— Представишь гостя? — спросила Степановна.

— А то! Прошу любить и жаловать, — заговорил Борис. — Это наш новый сотрудник, зовут его Петром, а фамилия Елисеев. Хочет у тебя остановиться.

— Я не против, пущай остается. А на сколько? — снова прищурилась подслеповатым глазом женщина.

— Да пока на улицу не попрешь, — усмехнулся Колычев.

— Скажешь мне! — погрозила пальцем Степановна.

Она подозрительно уставилась на Елисеева.

— Пьешь?

— Нет, Марь Степановна. Тверезый я, — сказал Петр.

— Это хорошо, — обрадовалась женщина. — Я винища на дух не переношу и в доме видеть его не желаю. А если с девками загуляешь, так сюда без моего разрешения не води. Я блудни-чать не дозволяю.

— Сурова ты, Степановна! — хохотнул Колычев. — Откуда девкам взяться: только-только товарищ приехал и знакомствами обзавестись не успел.

— Ничего, дурное дело нехитрое. Тем более — вон какой видный парень! Все девки в городе по нему скоро сохнуть начнут, — заявила старушка.

— Сколько возьмете с меня за жилье? — спросил Петр.

Степановна махнула рукой.

— Ить с вас много-то не возьмешь! Знаю я, какие у вас получки! Ты проходи, не стесняйся. Про деньги мы с тобой опосля договоримся.

Она указала на фанерную перегородку, неподалеку от большой деревенской печки.

— За ней мой прежний постоялец жил. Сам угол себе отгородил. Туда заселяйся. Сейчас белье новое постелю. И вещи твои найдем, куда пристроить.

— Ну, все, — сказал Колычев, — ты тут располагайся, а я домой побежал. Завтра на службе встретимся. Не забывай, что товарищ Янсон говорил: в восемь утра у нас планерка.

Видя вопросительный взгляд, пояснил:

— Для несведущих — это совещание такое, в котором мы планы на весь день обсуждаем. Пока, Петр! Не проспи! А то у Степановны перины-то лучше, чем царские. Из кровати вылезать не захочется.

— Счастливо! — улыбнулся Елисеев. — Не просплю! Спасибо за все, Боря!

— Тебе спасибо! Я перед тобой до гробовой доски в должниках буду.

— Проехали! Никто никому ничего не должен.

Петр проводил товарища и принялся устраиваться в «апартаментах». Много ли ему надо? Кровать есть, табурет на случай прихода гостей имеется, даже грубо сколоченная тумбочка — и та в наличии.

Красота! Живи да радуйся.

— Ты, наверное, голоден, Петя? — заглянула за перегородку Степановна.

— Есть маленько.

— Тогда садись за стол, поснедаем. У меня каша на молочке сварена, пироги остались. Сейчас самовар поставлю. Посидим, чайку попьем, поговорим. Не волнуйся, тайны выпытывать не собираюсь, — засмеялась женщина.

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Мы из губрозыска предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я