Тайное общество

Дмитрий Дартт, 2020

Оказавшись в реанимации, герой повествования переносится в свое детство, получив шанс исправить ошибки и изменить судьбу. Но что-то пошло не так, и вместо этого он вовлекается в противостояние тайных обществ, ведущих непримиримую борьбу за древние знания, технологии и артефакты.

Глава I

Можно было бы сказать, что эта история началась еще в средневековой Франции, во времена хитроумного кардинала Ришелье и бесстрашных мушкетеров. Но это утверждение будет не верным, поскольку на самом деле, все началось гораздо раньше, где-то в глубине веков и уже так давно, что почти не осталось никаких тому свидетельств. Собственно, и средневековье оставило после себя лишь скудные обрывки информации о событиях, относящихся к этой истории. Поэтому, будем считать условно, что все началось с того, как поздним осенним вечером в дом капитана королевской гвардии Анри Де Ла Грейндж д’Аркиена, который снимал один этаж в небольшом особняке не далеко от церкви Сенн-Жерве в Париже, прибыли нежданные гости.

— Мама, кто это?! — воскликнула четырёхлетняя Мария, указывая пухлым пальчиком на вошедших в дом, ранее не виданных ею, мужчину и женщину. Но мама не стала что-либо объяснять своей малолетней дочери, и взяв ее за плечи, мягко развернула лицом к себе.

— Иди в свою комнату Дорогая. Беги к сестре, вам уже пора спать.

— Но маменька! — стала упираться маленькая Мария. — Я не хочу спать, я хочу быть с тобой. Хочу быть в этой комнате. И Луиза не хочет спать, у нее болят зубки.

Однако Франсуаза, мама, начавшей капризничать Марии, была неумолима и, взяв дочку за руку, отвела ее в другую комнату, где уже тихо спала, зарывшись под одеялом, старшая дочь Луиза.

Обе девочки капризничали весь день. Старшая из-за того, что у нее болел зуб, а младшая, глядя на старшую, просто так — за компанию.

Франсуаза уложила Марию в кроватку и, поцеловав ее в лоб, вышла из комнаты. Перед уходом она затушила одинокую свечку в большом канделябре, что стоял на столе у окна. Эта свеча горела так тускло, что после того, как она потухла, Мария даже не заметила какой-либо разницы в освещении комнаты.

— Что со свечкой, что без свечки, — хмыкнула Мария и поднялась с постели.

Появление в доме незнакомых людей вызвало огромный интерес у маленькой любопытной девочки и уж никак не дало бы ей уснуть просто так. Приоткрыв слегка, предательски скрипнувшую, дверь, она сначала приставила к щели глаз. Но не увидев ничего кроме мрака, царившего за дверью, она, стараясь унять свое любопытство и подслушать разговор, приложила к щели ухо. Гости, вместе с матерью, находились в дальней комнате с большим камином. Были слышны лишь обрывки фраз, едва доносившихся до ее комнаты, и о чем разговаривают взрослые, девочка понять не могла. Но, несмотря на донимавшее её любопытство, выходить из комнаты Мария не хотела. За дверью было темно и страшно. В ее комнате тоже было темно. Темно, да не так страшно, потому что спящая на соседней кровати сестра, своим сопением разгоняла все детские страхи.

Марии ничего не оставалось, только как побороть на время свое любопытство и лечь обратно в кровать. За окном, где-то далеко и еле слышно прозвенел колокол, а потом пошел дождь и капли дождя забарабанили по подоконнику. Под шумом дождя девочка быстро уснула, забыв о нежданных гостях.

Она проснулась от тёплого прикосновения руки к щеке. Открыв глаза, девочка увидела женщину, очень похожую на королеву Марию, которую она много раз видела во дворце. В последнее время, мама очень часто стала брать ее с собой во дворец к королеве, где её угощали конфетами и кремовыми пирожными. Королева называла девочку маленькой фрейлиной и обещала выдать замуж за принца. Но маленькая Мария не хотела жить с принцем, ибо в понимании четырехлетней девочки, большинство известных ей принцев были старыми дядьками, а некоторые из них к тому же еще толстыми и лысыми. Других принцев, на своем коротком веку, маленькая Мария пока еще не встречала.

— Бедная моя девочка, — тихо произнесла ночная гостья, когда Мария проснувшись, стала тереть кулачками глаза. Незнакомая ей женщина, та самая, что вечером пришла в их дом, сидела на краю ее кровати. В одной руке она держала подсвечник с большой и яркой свечой, а другой рукой гладила Марию по щеке.

— Ты не королева! — заявила девочка, как только протерла глаза. — Как тебя зовут? Зачем ты пришла к моей маме?

Девочка с любопытством смотрела на незнакомку. Ведь вчера мама сразу увела ее в другую комнату, и она смогла её увидеть только мельком. Незнакомка, чертами лица, была похожа на королеву Марию, что жила в большом дворце, только она была немного старше. Да и одета она была не так, как обычно одеваются королевы. Мария никогда не видала, чтобы королева была одета в платье из обыкновенного синего сукна.

— Да, ты права, я не королева. И я пришла не к маме, а к тебе. Пусть это будет нашим маленьким секретом. Не говори маме. Хорошо? — женщина улыбнулась, а Мария закивала в ответ, обещая сохранить секрет. — Я принесла тебе подарок. Береги его и тебе обязательно повезет. Только никому его не отдавай, даже маме или сестре. А когда придет время, ты сама поймешь, что с ним делать. Хорошо? — девочка вновь кивнула, а незнакомка взяла ее пухленькую ручку и положила на ее ладонь обещанный подарок.

На ладонь Марии лег увесистый и приятный на ощупь предмет. А от прикосновения к нему она почувствовала согревающее тепло, которое стало растекаться по всему телу пульсирующими волнами. Впрочем, маленькая девочка не придала особого значения этому явлению, а только лишь порадовалось согревающему теплу. Комната, в которой она спала вместе с сестрой, была довольно прохладной, и ей было зябко даже под теплым одеялом.

— Вот, смотри, — незнакомка поднесла свечу ближе к ладони девочки, — это волшебная фибула, такие бывают только у настоящих королев, ну или принцесс.

— Но я же не принцесса! — воскликнула Мария, — Королевы и принцессы, вместе с фрейлинами живут во дворцах, носят красивые платья и едят пирожные. А у меня… А у меня даже дворца нет…

— Что бы стать королевой, не обязательно быть принцессой. И не каждая принцесса становится потом королевой, тем более настоящей. Для окружающих, не всегда главное то, кто ты есть на самом деле, а главное то, что о тебе знают и думают люди. Главное то, кого видят в тебе люди. Если они видят в тебе принцессу — значит ты принцесса.

— А если видят королеву?

— А если в тебе увидят королеву, то не сомневайся, для тех людей ты будешь королевой.

— А кого во мне видят сейчас?

— А сейчас, я в тебе вижу маленькую, любопытную девочку, которая задает слишком много вопросов, не подобающих принцессе, — улыбнулась ночная гостья. — Ну, хватит болтать. Мне уже пора уходить. Может, мы еще увидимся когда-нибудь. Но перед тем, как мы расстанемся, ты должна запомнить, что однажды к тебе придет человек и попросит отдать ему эту фибулу.

— Какой человек?! — вскрикнула девочка и скривила губы от досады из-за того, что ей придется расстаться с подарком.

— Ты узнаешь его, скажем, по монашеской одежде. Он будет одет как монах, — незнакомка улыбнулась, — а потом… Кроме него больше никто не придет за этой фибулой. Ты обязательно узнаешь его.

— Но я никому, никому не хочу отдавать этот подарок!

— Не волнуйся детка, когда этот человек придет, фибула тебе будет уже не нужна. Ты будешь уже взрослой и.… счастливой. Но только ты отдай её обязательно. Не то в противном случае, тебя начнут преследовать несчастья. — женщина состроила на лице серьезную мину, а потом улыбнувшись, дотронулась кончиком указательного пальца до носа девочки и добавила: — Обязательно отдай, хорошо?!

После этих слов незнакомка поцеловала Марию в лоб, встала с кровати и поставив свечу на стол вышла из комнаты, так и не сказав девочке кто она такая и как ее зовут. Мария же была так удивлена неожиданным подарком, что и думать забыла о том, что она так и не узнала имя ночной гостьи, подарившей ей такую чудную вещь. Таких подарков ей еще никто не дарил. Да и если разобраться по лучше, то выяснится, что ей вообще никто и никогда не делал подарков. Те, роскошные платья и наряды, в которые ее наряжали по приказу королевы, были для девочки не в счет. И все что у неё было, перешло по наследству от старшей сестры.

Подаренная незнакомкой фибула занимала всю поверхность детской ладони. С виду невзрачная, но изящная, сделанная искусным мастером из воронёного металла вещица, не привлекала к себе внимания. Кольцевидный корпус украшался двумя сплетенными между собой венками, один из которых имел шипы, а другой с цветами. Посередине, в месте сплетения венков, был инкрустирован черный камень овальной формы.

Благодаря таинственной незнакомке, которая оставила в комнате свою яркую свечу, Мария смогла внимательно рассмотреть свой подарок. Она долго всматривалась в черный камень, как будто в зеркало и не верила своему счастью. А много ли нужно для счастья, маленькой, четырехлетней девочки?!

Согретая теплом, исходящим от подарка, Мария уснула и проснулась только на рассвете. Вспомнив ночную гостью и ту чудесную фибулу, что она ей подарила, девочка сначала подумала, что это был сон. Она даже успела расстроиться от такой мысли. Но когда ее рука нащупала под подушкой теплый, металлический предмет, она вновь испытала приятное волненье и прилив радости.

Проснувшись рано утром, Мария еще не знала, что эта ночь, проведенная в этом доме вместе с родителями и сестрой, была последней. Но теперь у нее появился, согревающий не только тело, но и душу, талисман. Несомненно, эта невзрачная с виду вещица, помогла маленькой девочке пережить расставание с семьей.

Утром, когда Мария едва успела съесть завтрак, мама велела ей собирать в дорогу. И уже пополудни, на огромной и расписной карете, они приехали во дворец к королеве Марии, где девочку сразу угостили кремовыми пирожными. Многочисленные фрейлины окружили Марию заботой и лаской. Весь день с ней играли, а вечером пригласили на ужин к самой королеве. У маленькой Марии закружилась голова от оказанного ей внимания со стороны взрослых, что она даже не заметила, как ее мать Фарнцуаза, покинула дворец. Узнав, что мамы нет во дворце и она осталась одна, Мария заплакала. Но ее переживания длились не долго, потому что она вспомнила о своем ночном подарке, красовавшемся весь день на ее платье. А еще, её угостили мороженым, которое она никогда до этого не пробовала.

Ноябрьским утром 1645 года дорога из Парижа в Сан-Дени была необычно многолюдной. Еще бы! Пропустить такое событие, которое случается так редко, что если один раз пропустишь, то не увидишь больше никогда, не желал никто из окрестных деревень Парижа. Да и обыватели самого Парижа заполонили все улицы и дороги, не в силах пропустить королевское шествие. Даже на крышах домов собралось по двенадцать рядов любопытных зрителей.

Блестящий и странный кортеж. Молодой король, королева-регентша, весь двор, полк гвардии, отряд швейцарцев, мушкетёры, легкая кавалерия, вся королевская рать, представители разных профессий: ткачи, лавочники и дрогисты, под предводительством герцога Мон-Базона, губернатора Иль де Франса и Парижа, выехали из столицы Франции и направились на восток. Все взоры зевак, были обращены на чужеземных всадников в ярких длинных плащах с бритыми головами и длинными усами, едущих на конях, покрытых золотыми попонами, усеянными ценными камнями.

Под пушечную пальбу толпа выкрикивала: «Да здравствует Королева! В Счастливый путь!».

— Кто это едет? Кого, сопровождают радостные возгласы всего Парижа? — спрашивали те, кто случайно оказался в толпе зевак.

— Знаменитую и всемогущую Марию Де Гонзаг, герцогиню Неверскую, принцессу Мантуанскую, обвенчанную с королем польским Владиславом IV.

В этом же кортеже ехала и маленькая, четырехлетняя фрейлина королевы, урождённая как Мария Казимира Луиза Де Ла Гранж д’Аркьен. Её родители остались в Париже. Отец, Анри Де Ла Гранж д’Аркиен, гвардейский капитан в королевской армии, и мать Франсуаза Де Ла Шатр, обремененная многочисленным семейством, были потомками обедневших дворян, некогда владевших замком Борд — жемчужиной всего Нивернэ. В данное время этим замком владел какой-то дальний родственник семьи, а семья д’Аркиен незаметно прозябала в Париже, не зная, куда девать своих дочерей. Во дворце шептались, что девочка была внебрачной дочкой королевы и фаворита Конде. Но это были, всего лишь, слухи. Такие же, как и слухи о том, что ее сестре Луизе, была уготована участь монахини, в одном из многочисленных монастырей Франции.