Некоторые записи в блокноте пантеиста

Дмитрий Грачёв

«Некоторые записи в блокноте пантеиста» – это сборник коротеньких рассказов о том, что Господь Бог, скорее, идентичен Природе, Космосу, Вселенной, Реальности, чем антропоморфному, мудрому и вездесущему старцу на облаке, а в жизни много есть того, что и не снилось нашим мудрецам и богословам…

Сон

Вы видели когда-нибудь Бога? Многие скажут, что нет. Иные соврут, что да, хотя и не подозревают, насколько они правы. Я вот тоже не подозревал, пока не увидел. Да—да, я видел Бога. И не только видел, но и разговаривал с Ним. Первый раз это было во сне. Теперь же я вижу Его постоянно, как и все остальные, на самом деле. Скажете, что я сошел с ума? Не торопитесь с выводами. Послушайте сперва, что я вам расскажу. Но обо всём по порядку.

Дело это было давнее и могло произойти когда угодно, хоть вчера. Я лежал на своем диване в некоторой прострации и, признаться, мучился похмельем. Знаете, такое состояние, когда ничего не хочется, близкое кажется каким-то далёким, далёкое, наоборот, близким, и очень трудно уловить грань между сном, полусном и просто помутнением. Координация слегка нарушена, в ушах не то гул, не то шум, видимо, от давления, а любой посторонний звук, даже шорох, очень злостно бьёт в самое темечко. Неприятное состояние.

Но, надо сказать, издревле колдуны, шаманы и прочие мистики специально и искусственно с помощью грибов, каких-то травок или того же алкоголя ввергали себя в этакий «отходняк» дабы «объять необъятное». Я же получил это «счастье» совершенно бесплатно, в нагрузку к предыдущему «хорошему вечеру».

Итак, лежал я себе, лежал, мучился и совсем не заметил, как заснул. Сейчас-то я понимаю, что заснул, но тогда мне казалось, что всё моё сознание как-то покинуло меня и устремилось вверх через потолок, крышу, мимо ошарашенных голубей, мимо тучек, самолёта компании «Аэрофлот»… Пока не вышло в открытый космос. Там, однако, полёт этот совсем не закончился, и дух мой, который в тот момент я расценивал, да и сейчас расцениваю, как «Я», устремился дальше: к звёздам, через Млечный путь, в другие галактики…

Мириады и мириады звёзд вокруг то увеличивались, то рассыпались на бесчисленное количество блестящих светлячков, которые затем сжимались в одну совсем крохотную звёздочку, угасающую где-то в непроглядной дали. Самое буйное разнообразие красок и цветов на абсолютно чёрном фоне. И какая-то непостижимая красота. Сказал бы неземная, но она и была не земной. Красота и упорядоченность при всём кажущемся хаосе. Причём, порядок этот угадывался чисто интуитивно. Вот не видишь никакой закономерности, а чувствуешь, что она есть, тонкая и невидимая. Помню, я тогда подумал: «Это Закон Божий!» И не успел я это подумать, как пространство вокруг меня стало меняться: всё движение звезд, планет и космических всполохов как бы остановилось, застыло, ярко переливаясь своим чарующим блеском. При этом создавалось впечатление, что всё застыло как будто на экране телевизора, намертво привязанного к моей голове. Куда бы я ни пытался смотреть, я видел одно и тоже, словно изображение поворачивалось вместе с моим взглядом. «Всё вокруг — это одно и тоже», — философски сумничал я, и картинка сразу пришла в движение. Галактики и туманности потянулись влево, вправо и вверх, очерчивая вроде какую-то условную границу и сгоняя всю темноту, всю пустоту Космоса как бы в центр. А эта пустота… Прямо-таки ощущалось, что эта пустота и есть самое главное. Она всё сгущалась, крепла, насыщалась, и неизвестно откуда пришло понимание: «Именно пустота определяет всё. Ценность кувшина в его пустоте. Всё вокруг по сравнению с пустотой — ничто, мизер, который не имеет никакого значения. Именно пустота порождает всё, поддерживает всё, и в нее всё уходит». Глядя на свою картинку, я верил в это. Я видел, как из тьмы рождались целые галактики, как кружились в ней, умирали и бесследно исчезали в этой темноте. И всё разнообразие мира было лишь еле заметной вспышкой в бескрайнем океане Пустоты. Всё вокруг — ничто, а ничто — это всё.

И тут я увидел Его. В самом центре картинки, мира, вселенной — как хотите. В центре Пустоты. Увидел, ощутил, не знаю. Чёрное на чёрном заметить трудно, но я увидел сперва силуэт. Кто-то сидел не то на высоком стуле, на троне, не то в позе лотоса на каком-то пьедестале, трудно сказать. Ни лица, ни возраста, ни пола — ничего. Но силуэт просматривался очень чётко, силуэт сидящего человека. И какая-то веющая от него сила и спокойствие. Так было недолго. С каждой секундой силуэт становился всё отчетливее, а пространство за ним светлее, словно он вбирал в себя всю черноту из окружающего мира. Теперь уже можно было рассмотреть у Него в правой руке щит. Я решил, что силуэт находится ко мне лицом, поэтому и сказал, что в правой руке. Но это всё условно. Не думаю, что у Него вообще есть сторона.

Щит был большой и напомнил мне огромное матовое зеркало. В центре его проступала, нет, угадывалась, короткая надпись. Я ее знал: на греческом языке она читалась как «ИХТИС» — символ Иисуса Христа, Спасителя. Именно такое начертание на изображении рыбки носили первые христиане. В левой руке Он держал меч: огромный, обоюдоострый рыцарский меч с направленным вниз остриём. По кромке меча не то скользили, не то отражались отблески далёких галактик, а рядом с гардой на утолщении клинка огненным блеском горела надпись «SAT». Угадывалась? Да, угадывалась. Но что точно, на плечах у Него сидели две птицы: на левом — ворон, на правом — голубь. А прямо посередине лба огнем всех звёзд во вселенной горел единственный глаз, такой, как рисуют на всяких массонских атрибутах или на долларовой бумажке — «Всевидящее око». И клянусь, этот глаз смотрел на меня. На меня, сквозь меня, внутрь меня…

«Я есть то, что вы зовёте Богом. Я есть Мир», — зазвучало у меня в голове. Именно зазвучало. Причём голос был как будто мой собственный, но я знал точно, что со мной говорит Он. «И зачем я здесь?» — подумалось мне. «Ты хотел и пришёл, — прозвучало внутри. — Спрашивай!»

Надо сказать, что я очень интересовался вопросами религии. Мне всегда казалось, что в религиозных традициях заключена величайшая мудрость, и в попытках прикоснуться к ней я для себя изучал и христианство, и учения христианских сект, и буддизм, и даосизм, и много-много чего ещё, что мог найти.

Вывод, к которому я пришел, был прост: везде есть зёрна истины, ужасно перемолотые человеком в удобную для него булку, согласно места проживания, национальности, эпохи, политического строя и так далее. Короче говоря, всё ложь, основанная на кусочках правды. Это как в бочонок с дерьмом накидать апельсиновых корок и сказать, что это апельсиновый сок. Чем больше корок, тем «бульон» насыщеннее, но не сок. В чем же тогда сок? Что есть добро и зло? Ответ на мои мысли прозвучал незамедлительно:

─ Я есть Альфа и Омега, как сказано. Я тьма и я есть свет. Нет зла, нет добра — есть Я. Я — твой отец и твоя мать. Ты — это тоже Я. И брат твой праведный, и брат твой грешный — все Я. Я в вас, а вы во Мне, как и всё сущее под небесами. Грех придумали люди, а с ним и законы. Что тебе грех, то брату твоему праведность. Но во всем Я, ибо Я есть всё в этом мире. Кого вы зовете Сатаной — левая рука Моя, меч обоюдоострый. Добрым оружием может быть, но можно и порезаться, себе голову отсечь. Кого вы зовете Христом — правая рука Моя, щит веры. Может укрыть, защитить, но может и отстранить, прочь отринуть. Всё в том, как к чему относишься, ибо знай: во всём Я.

─ Но ведь в мире столько религий, столь различных, что и рядом их не поставить. Что же из них истина, что правда? — подумалось мне.

─ Все религии ваши от людей. А все люди есть Я. Все стремятся познать Меня. И всё в них правда, и всё в них ложь, потому как никто не смог познать меня. Никто не смог познать даже себя. Познаешь себя — познаешь Меня, познаешь Меня — познаешь истину. А ко Мне ведут разные пути. О некоторых ты знаешь, о некоторых даже не слыхивал. Каждый выбирает свой путь, однако все пути ведут ко Мне. Одни короче, другие длиннее, но это всё относительно. Улитка и мили за жизнь не проползёт.

─ Какой же выбрать путь, чтобы не быть улиткой?

─ Думай. Ты сам волен всё выбирать, всё постичь или отринуть, ибо ты есть подобие Моё, суть Я сам. Помни лишь, что даже самая крохотная песчинка содержит в себе все тайны вселенной, является образцом её и подобием. Наблюдай, и всё откроется, размышляй, и всё познается.

─ Но это так сложно…

─ Нет ноши, которую не вынес бы сын человеческий. Ты — вся Вселенная, и все силы её в тебе. Запомни это.

─ Но я ведь могу не успеть, умру?

─ У меня нет мертвых, все живы. Дыхание моё вечно в тебе. Ты видел звезды? Одна, сгорая, другую рождает. Где-то убудет, где-то прибудет. Ты есть не тело, не кусок плоти, ты — часть мира, вселенной и ты вечен, ибо подобен Мне. И брат твой, и недруг. Смерти нет, есть переход. Обдумай это…

─ А как же любовь? Ведь говорят, что Бог есть любовь?

─ Я есть всё: и любовь, и ненависть, и дружба, и злоба, и правда, и обман. Одно без другого невозможно. Суть в том, как к этому относишься, какой выбрал путь.

Я больше не знал, что спросить. Голова раскалывалась, в горле пересохло. Всё вставало с ног на голову, всё, что я знал раньше, чем жил, чем жили все мои предки. Но ведь с Ним не поспоришь. И, как будто прочитав мои мысли (хотя почему же «как будто»), его силуэт перед глазами стал таять, превращаясь в необозримые глубины космоса, которые тотчас заполнили звезды, туманности, галактики. Всё закрутилось в обратном порядке: космос, планета Земля, редкие облака, вновь обалдевшие голуби, крыша, потолок, я.

Я вскочил, как ошпаренный. От прежнего похмелья не осталось и следа. Голова теперь болела от другого. Она была просто не в состоянии вместить то, что только что произошло. Я понимал — это был сон, но сон наяву. Честное слово, я был уверен, и уверен сейчас, что всё увиденное и услышанное мной — правда. Да такое ни в каком пьяном бреду не выдумаешь. Я прямо-таки привкус во рту ощущал и дальнего странствия, и других галактик. Бывают же астральные путешествия. Вот это именно из той «оперы». Я знаю, что прав, а вы как хотите, верьте или нет, дело ваше.

* * * * *

Вы видели когда-нибудь Бога? Я вот видел. И даже разговаривал с Ним. И после этого разговора я вижу Бога ежедневно, в каждом из вас. Кого-то с обоюдоострым мечом, кого-то со щитом. Но чаще всего с голубем и вороном на обоих плечах. Вы идете своей дорогой, я своей, но все они ведут непременно к нашему Небесному Отцу, в самые глубины Космоса, где царит безраздельно вечная жизнь.