Ребекка: история женщины

Дмитрий Георгиевич Боррони, 2017

Это история о женщине, бескорыстно помогающей другим. Духовное родство. Об общении друг с другом на телепатическом уровне. Это история о человеке, который спас любимого человека, пожертвовав собой. Много людей жертвует собой ради спасения человека. Также здесь написано, как наркотики делают с человеком то, что приводит к полному безумию. Контроль человека над другим человеком. Читайте эту книгу, она о любви, телепатии и о том, что есть терроризм. Наркотический терроризм. Также в этой истории есть рассуждение о выборах президента США. Борьба Клинтон и Трампа. Содержит нецензурную брань.

Глава 4

В квартире Жени (Эмма)

Я привез Софи к себе домой на следующее утро. За окном холодил свежий мороз. На улице не было никого. Все отсыпались после встречи нового года, и только некоторые люди, которые вынуждены были идти по своим делам, находились на улице. Выходной день, что может быть лучше! Ничего не делать, валяться на диване, задрав ноги кверху, и смотреть телевизор. Что может быть лучше! Пожалуй, лишь новогодние подарки от Деда Мороза.

Софи сидела в комнате и тупо смотрела телевизор. Она смотрела дискотеку восьмидесятых. Вот было времечко! Не то, что сейчас. Когда Софи слушала эти песни, она впадала в ностальгию по прошлому.

В комнату вошел Женя. Он принес на подносе два бокала горячего чая, конфеты и халву. Поставив поднос на журнальный столик, он сел около Софи и спросил:

— Ты в порядке?

Софи посмотрела на Женю. Тот смотрел на нее ласковым и нежным взглядом.

— Да, — ответила Софи. — Хорошо. — Сказав эти слова, Софи никак не чувствовала себя хорошо. Наоборот, она чувствовала себя шлюхой. Дело в том, когда она была в гостиничном номере, она все ощущала, что происходило с ее телом. Она чувствовала, как ее тело было в теле Жени, она знала, о чем говорили с ним Ребекка и Сьюзен. Она была ими обеими и не понимала, как это вообще было возможно? Как могло произойти то, что на первый взгляд было невероятно? Она думала обо всем этом и не могла понять, что вообще произошло в том номере. — Знаешь… — сказала она. И посмотрев в глаза Жени, словно извиняясь за прошлую ночь, сказала: — Я сожалею, что Вы из-за меня не улетели в Нью-Йорк. — Затем она спросила: — Не расскажете, что вчера произошло?

— А Вы что, не помните?

— Помню, — призналась она. — Но я вчера была в буквальном смысле в не себе, это состояние никак не кажется для меня нормальным. — Она сделала длинную паузу, как бы давая понять, что сожалеет, что так все произошло. — Я не такая! Я совсем другая, не такая, какую Вы видели меня вчера.

Женя понимал, что Софи не врет. Вчера эта женщина была не собой. Кем угодно, но не Софи.

— Вы не виноваты, — успокаивал ее он и, предложив чашечку чая, добавил. — Вчера вечером с нами обоими произошел случай, который нельзя объяснить ни с одной научной точки зрения, — сказал он. — С медицинской точки зрения это был буйный всплеск человеческого подсознания. Расщепление клеток головного мозга и создание иной реальности.

Софи взяла чашку чая и сказала:

— Вы хотите сказать, что у меня шизофрения? — она была в недоумении. — Вряд ли.

— А у Вас ее нет?

— Нет, — заверила его Софи. — Нет и быть не может.

— С чего эта уверенность? — вопросил Женя. — И уверены Вы в этом вообще?

Женя усмехнулся. Он знал, что вчерашний вечер — это вечер прошлого. Все старое нахлынуло на него, как снег на голову. Все то, что он пытался забыть, всплыло на поверхность. Да, ему напомнили то, о чем он так долго пытался забыть. Но прошлое преследовало его и не отпускало. Тому было напоминание — событие этой ночи. Теперь Женя не был уверен, что их встреча была случайной. Нет, она случайной не была. Эта злодейка судьба напомнила ему о прошлом. Да, это она, судьба, больше некому.

— Нет, — сказал он. — Я так не думаю. Мы оба совершенно здоровы. — Он встал с дивана, подошел к висящему на спинке стула пиджак и извлек из внутреннего кармана фото Ребекки и, посмотрев на изображение на фото, подумал, что это фото виновато в том, что произошло в номере тринадцать. Он сказал: — Дело в этой фотокарточке. Вчера, увидев в ней что-то странное, Вы изменились.

Софи не поняла его слов.

— Что значит изменилась?

Женя подошел к Софи сел рядом и сказал:

— В Вас что-то вселилось. Я не понимал, что? Пока не понял по Вашему поведению, что это была Сьюзен.

— Кто такая эта Сьюзен?

— А Вы не помните?

— Нет, — ответила задумчиво Софи. — Не помню.

Женя посмотрел на фотографию. На ней была изображена Ребекка. Только она и никто другой. Всматриваясь в это фото, Женя не мог понять, куда делись те черты женщины, которую они приняли за Сьюзен.

Заметив, что у Жени растерянный вид, Софи поинтересовалась:

— Что-то случилось?

Женя растеряно посмотрел на Софи. Его глаза выражали недоумение. Он не понимал, как вообще такое возможно? Ведь вчера на этом фото были видны очертание Сьюзен, а сегодня?

— Она исчезла!? — воскликнул Женя и, радостно истерически улыбнувшись, воскликнул, что было мочи. — Свободен!

Софи не понимала, что происходит с Женей. Ей казалось, что он сошел с ума, иначе и не скажешь. Софи удивлено спросила:

— Что с Вами?

— Этот призрак исчез! — радостно воскликнул он. — Я так долго ждал этого! — облегченно вздохнул он, и с его груди упал камень. Он наконец мог вздохнуть спокойно. Да, она ушла. Ушла, возможно, навсегда. Как он рад был этому.

— Наконец я избавился от нее, — сказал он. — Она ушла. Ушла из моей жизни навсегда.

— Кто? — не понимала она. — Кто ушел?

— Как кто? Сьюзен. Смотри на фотографию, там, кроме Ребекки, никого больше нет.

Софи взяла фотографию и посмотрела на нее. Видя только гордо стоящую женщину, она не понимала, о чем говорит Женя. Да, на фотокарточке была изображена только Ребекка. Только она и никого больше.

— А кто должен быть изображен на этой фотографии?

— Вы разве не помните? — удивился Женя. — Вчера ночью? Я показал Вам эту фотографию, на ней были изображены черты женщины.

Софи не понимала.

— Какой женщины?

— Женщины с фотографии, ее фантом. Фантом Сьюзен, — объяснял он, и тут, заметив, что Софи действительно не помнит, что было изображено на фотографии, он осторожно поинтересовался: — Вы не помните, что было на этой фотографии?

Софи недоуменно посмотрела на Женю. Она хотела что-то ему сказать, что-то очень важное, но не могла. Не могла потому, что не знала, что сказать? Что с ней произошло? Почему она ничего не помнит про это фото.

— Если она была на фото, — сказала она, — то куда она вообще могла деться, а?

Женя задумался. Он действительно не знал, куда могла она деться. Ее не было на этой фотокарточке, да и была ли она вообще. Сегодняшняя ночь его убедила, что никто не может быть уверенным в своих действиях. Он сомневался, что Сьюзен погибла по воле случая. Возможно, как она сказала, крушение было подстроено. Подстроено тем человеком, которому он доверял и которого он любил. Вообще с этой аварией было не все ясно. Дело быстро замяли.

— Я не знаю, — сказал он. — Где она сейчас я не знаю.

В это самое время на кухне возник шум.

— Кто это?

— Я не знаю, Софи.

В этот миг из кухни раздался довольно знакомый голос.

— Женя, ты есть будешь?

Женя и Софи переглянулись. Софи была напугана тем, что в квартире кроме них еще кто-то есть.

— Кто это?

— Эмма, — сказал он. — Она моя бабушка. — Тут он представил, как сегодня он пришел домой и привез Софи. Он никогда не приводил никого к себе домой, а тут? — Я не помню, — сказал Женя, — когда мы пришли, она была здесь? — этот вопрос рассеялся сам собой.

— Идите обедать, — сказала Эмма. — Софи, Вы так и будете спать, Жень, пора и подкрепиться.

— Да, — крикнул в ответ он. — Сейчас будем.

Софи была в растерянности. Как она представится бабушке Жени? Ведь ее здесь не должно было быть. Она здесь случайно. Да и к столу выйти в таком виде, как она, не имела права.

— Что я скажу Вашей бабушке?

— Ничего, — ответил он и добавил: — Вы с ней поладите, она у меня замечательная.

Да, Женя не обманул. Его бабушка была действительно замечательной женщиной. Ей было около семидесяти лет. Упитанная маленькая женщина. В расцвете сил. Ее годы не были ей в тягость. Она говорила так: человек чувствует себя не по годам, а как он живет. Если лечь на постель и вспомнить все свои болячки и переживания, то не проживешь и года. Надо жить и радоваться жизни. Вот один из залога долголетия.

Садясь за стол, Софи не знала, что сказать. Она не знала, как ее сейчас примут. Что вообще будет дальше с ней. Но это все было пустяки по сравнению со столом, на котором лежали разные сладость и вкусности. Некоторые блюда она не знала. Никогда не видев их, она даже не знала, как и с чем их есть.

— Вы спросите, откуда такие блюда? — накладывая салат, сказала Эмма. — Они собственного производства, — успокоила она Софи. — Сейчас много того, что и есть-то не будешь, а у меня все свое, с собственного огорода.

Софи спросила:

— У Вас есть огород?

— Конечно, есть, — сказала Эмма. — Недалеко от Москвы.

— Да, — подтвердил Женя, — там замечательно.

— Но сейчас зима? — не понимала Софи. — Какой огород? На улице минус тридцать.

Этот вопрос казался для Софи совершенно закономерным. Она не любила, когда ее обманывают.

— Да, — согласилась Эмма, — зимой никакого урожая не соберешь, это урожай прошлого лета.

Удовлетворенная этим ответом, Софи спросила:

— Что было сегодняшней ночью? Неужели я вела себя неприлично?

— Нет, — ответила Эмма, ставя на стол три порции салата. — Все было прилично, — заверила она ее. — Просто сегодня Вам стало не по себе, и Женя привез Вас в нашу квартиру.

— Но почему? Неужели нельзя было отвести меня в больницу?

— Конечно, можно, — сказал Женя. — Но в новый год в больнице дежурят только практиканты, — объяснил он. — Я не хотел, чтобы они видели Вас такой. — Он сделала паузу, как будто извиняясь за свои слова.

— Какой такой?

Женя подбирал слова, чтобы оправдаться в глазах Софи. Но не мог найти подходящие слова. Заметив это, Эмма сказала, как бы намекая на то, что он мог бы сказать:

— Беззащитной.

— Да, — подтвердил Женя, — именно это я и хотел Вам сказать. — Он сделал снова длинную паузу, как бы пытаясь проанализировать это слово и то, что с ним могло быть связано. Он не сказал это слово, решив, что оно, будучи уже сказанным Эммой, сказал. — Красивой. — И в тот же миг он про себя подумал, правильно ли он выбрал слово для нее.

Софи рассмеялась.

— Беззащитной? Ну Вы и скажете, черт побери, беззащитной? — ее еще никогда не называли беззащитной. Она всегда умела постоять за себя. Постоять в любой ситуации. — Ну это Вы хватили через край. — Она посмотрела на Женю. Тот недоуменно смотрел на Софи. — Знаете, Ваша бабушка и то сказала лучше, чем Вы, Женя.

Тот посмотрел на Эмму. Та, приложив ладонь ко лбу, показав ему, что он должен думать, прежде чем говорить, поспешила предложить первое. Обстановка была напряженной и, чтобы разредить ее, Софи сказала:

— Не откажусь.

Эмма, разлив в тарелки суп харчо, поставила его на стол.

— Угощайтесь.

Софи поблагодарила Эмму за суп и, взяв со стола ложку, приступила к трапезе.

— Все же скажите, что произошло со мной? — попросила она. — Расскажите, а то я ничего не помню, — призналась она. — Я ничего не помню.

Женя спросил:

— Но вчерашний вечер Вы помните?

— Только до того момента, как Вы показали мне фотографию.

Эмма озабоченно спросила:

— Какую фотокарточку?

— Ту, где Ребекка стоит у картины с девочкой.

— Ты ее еще не выбросил? — рассердилась Эмма. — Сколько можно жить одним воспоминанием?

— Это не воспоминание, — возразил Женя. — Это реальность.

— Реальность? — Эмма была в неистовстве. Она знала своего внука лучше любого. — Ты никогда не отказался бы от прошлого, — знала она. — Никогда.

— Да, — ответил он, — никогда. — Это часть моей жизни, и выбросить ее на ветер я не имею никакого права.

«Женя был прав, — думала Софи, — он не может отказаться от прошлого, каким бы ужасным оно ни было».

— Вы с этим согласны? — спросила Эмма, видя, что Софи погрузилась в свои мысли. Она хотела, чтобы никто не был одинок за столом.

— Что?

Эмма снова спросила:

— Вы с этим согласны?

— С чем?

— С тем, что нельзя забывать свое прошлое. — В ее словах был слышан голос помощи, как будто она хотела, чтобы Софи сказала то, что она хочет услышать, а не то, что у нее на уме.

— Я считаю, что прошлое — неотъемлемая часть нашего будущего.

— А если прошлое убивает? — в словах Эммы была истина. Многое то, что мы хотели забыть, всплывает наружу. Память — как бы чистый листок, на котором мы пишем свою судьбу. Есть моменты, которые нас мучают до смерти, и эти моменты мы хотим забыть, но не можем, потому что наша память не дает нам этого сделать.

Софи не знала, что ответить. Да, этот вопрос мучил каждого человека. Как избавиться от прошлого, которое надо забыть, но оно не забывается. Что-то не дает забыть, что-то, что мы не можем контролировать.

— Наше прошлое — это наше настоящее, — сказала Софи. — Да, это так. Я уже говорила, что я считаю, что прошлое — неотъемлемая часть нашего будущего. Да, это так. Прошлое нас преследует на каждом шагу нашей жизни. Оно идет за нами и всякий раз напоминает нам о себе, когда мы про него забываем.

Женя был удовлетворен этим ответом. Он считал, что в общем понятии о прошлом так должно и быть. Никто не может изменить его. Мы учимся на ошибках прошлого, чтобы не совершить их в будущем.

Женя обратился к бабушке. Он сказал:

— Вот видишь, Софи согласна со мной.

Эмма ответила:

— У каждого человека своя точка зрение на ту или иную ситуацию. Я же считаю, что тебе стоит разорвать ту нить прошлого и настоящего, которая тебя связывает со Сьюзен и Ребеккой. Они — прошлое, его уже не вернешь никогда. Только боль, и больше ничего.

Эти слова звучали из уст Эммы как пророческие. За все то время, как погибла Ребекка и умерла Сьюзен, Женя не мог избавиться от мысли, что это он и больше никто виноват в их гибели. Хотя Ребекка и погибла в авиакатастрофе, Женя винил себя в ее гибели. Он считал, нет, он был уверен, что если б они не поссорились, то Ребекка не села на этот чертов самолет и осталась жива. Он посмотрел на Эмму, затем перевел взгляд и посмотрел в глаза Софи. Ах, как она ему напоминала Ребекку. Он в какой-то момент подумал, что она вернулась к нему, и вот теперь они никогда не расстанутся. Они будут жить вечно и умрут в один день. Но вот он посмотрел на часы. Полтретьего.

— Извините, — сказал он, — мне надо уйти.

— Ты куда? — удивилась Эмма его стремительному решению уйти. — Сегодня новый год! Никаких дел у тебя нет. Куда ты?

— Мне надо побыть в одиночестве, подумать над вашими словами. — Он вышел из-за стола, направился в прихожую.

Эмма спросила:

— Ты скоро вернешься?

— Не знаю, — ответил Женя. Он надел зимнюю куртку и вышел из квартиры.

Женщины остались одни.