В О В: Истории концлагерей и их обитателей

Дмитрий Георгиевич Боррони, 2021

Эта книга о В О В. О начале войны и этому пришедшему в 1933 г. пришествие нацистов к власти. Всё что написано в этой книге, это правда. Ни для кого не секрет, что Нацисты ставили эксперименты и уничтожали всё человечество. Обо всём этом и о многом ином вы можете прочитать эту книгу. Также в ней говорится о предательстве, о чести и порядочности какую представляли себе нацисты и советские граждане. Всё в этом мире неидеально, и много, по мнению одних, подлежит уничтожению, а другие подлежат жизни. Об этом и о многом ином эта книга. Содержит нецензурную брань.

Глава 8

Гость-солдат

-Итак, иеромонах — Илларион и его спутницы оказались у хаты иеромонаха — Иллариона. Почему Вы спросите у хаты? Что ж, я отвечу. Все знают, что ВОВ началась 01/09/1939г. Тогда гитлеровские войска вступили на землю Польши. Кто считает, что ВОВ началась 22/06/1941г, тот ошибается. Это гитлеровские войска напали на СССР в 1941г, а ВОВ началась гораздо раньше, в 1939г. Все знают, что граница с Польшей при КПСС была Украина, и 22/06/1941г, гитлеровские войска пересекли границу Украины. Поэтому события, которые случились после того, как Лиза, Маргарита и Александра попали в прошлое, происходили на Украине. Я не буду писать, где именно происходили дальнейшие события этой истории, да это и неважно. Война захватила весь мир, и где происходили те или иные события это неважно.

Итак, маленькая украинская деревня. Маленькие дома, ухоженные и не развалины. Вообще, украинцы умеют заботиться о своём жилье, в отличие от русских людей украинцы ухаживают за своим жильем. Вспомните украинского русского классика Н. В. Гоголя, его произведения. В них описан быт украинского народа XVIII века. Вспомните сборник рассказов, «ВЕЧЕРЕ НА ХУТОРЕ БЛИЗ ДИКАНЬКИ, НОЧЬ ПЕРЕД РОЖДЕСТВОМ, ВИЙ, ТАРАС БУЛЬБА, МАЙСКАЯ НОЧЬ ИЛИ УТОПЛЕНИЦА, ПРОПАВШАЯ ГРАМОТА», и другие его произведения. В них Николай Васильевич описывает быт и культуру, а также пишет об украинских приданиях.

Итак, на улице была хорошая погода. Лето. Солнце ярко светило на небе. На полях Украины росли цветы. Радостно и прекрасно было во круг. Где-то пастух пос. своих коз, коров. Женщины у реки стирали одежду и что-то пели. Войдя в хату, которая была в один этаж, с соломой на крыши, и маленькой печной трубой на крыши. Женщины оказались в настоящей украинской избе. У окна стол за котором сидела дивчина с отроками и отроковицами. На стене часы. Кровать. Какой-то шкаф. Во второй комнате находилась кровать, стол, большой сундук в котором лежало добро. Печь, перед ней дрова, лежат приготовленные в топку, а в печке модно было приготовить еду. Ни газа, ни света. Ничего. Только свечи в подсвечниках. Во дворе, по снегу бегала собака, охраняя своих хозяев от недругов. Вообще, зима была 1941-42г лютой. Под минус 55 градусов. В доме лежала на печи черная кошка. Греясь на печи, она знала, что один глаз всегда не спит у нее. Мышь бегала изредка по хате, и она ее ловила. На улице было прохладно. Тучи на небе сгустились грозно. Застлав все небо собой. Луна и солнце погасли. Вдали были слышны разрывы снарядов, это самолеты Вермахта пересеча советскую — украинскую границу бомбили Белгород, Хапьков, Домбас, Киев, и иные города Украины.

Хозяйка хаты увидев пришедшего домой мужа и увидев пришедших с ним женщин, поздоровалась с ними, затем предложила сесть за стол, отобедать.

Не понимая, что произошло, и где они сейчас находятся, Лиза поинтересовалась:

–Где это мы?

Маргарита спросила:

–Что происходит?

Александра посмотрев в окно, и увидев лежащий за окном снег, поинтересовалась:

–Почему сейчас за окном снег? Ведь только что было жаркое лето?

— Это потому, что, войдя в хату, мы переместились во времени.

Лиза недоуменно спросила:

— Это как?

–Об этом потом. — ответил иеромонах — Илларион. — Сейчас прошу к столу.

–Да. — сказала хозяйка дома. — Отобедайте с нами.

Гости прошли за стол.

Ночь, за окном наступила тишь. Словно по мгновению волшебной палочки все звуки стихли. На небе появилась алая луна. Звезды в тиши мерцали в далеком небосклоне небо. Впрочем, почему далеком? Сегодня казалось, что небо можно достать рукой. Красиво. Впрочем, эта красота была эфемерной. Ночь бросила наземь лучом лунного света, алую кровь лунного снега, ее света. Снег был алым. Под луной он казался жутким, словно сотни-тысяч теней лежали на нем. Истекая кровью, они лежали на земле мертвые. У кого не было каких-нибудь конечностей, некоторые были словно вывернуты наизнанку. Казалось, что их словно разорвало на части. Жуткое зрелище, не правда ли? И вот, они встали. Тени живых людей посмотрели на небо, и увидев луну и звезды, взяли с окровавленного снега свое оружие, и надев его на плечо, пошли по освещаемой луной алой дороге навстречу судьбе. Идя все дальше и дальше, они вступили на желтую дорогу лунного света, ту, что вела их ввысь, на небо, к желтой бабушки-Луны, мерцающим в далеком небосклоне звёздам их млечного пути.

Стук в дверь.

Лиза сказала:

–Стучат. — она не видела ничего подобного, сейчас, смотря в окно вместе с Маргаритой и Александрой они были в полном ужасе. Вряд ли можно увидеть что-то подобное.

Иеромонах — Илларион ответил:

–Слышу. — затем сказал матушке — Мире. — Мира, открой.

Мира встала изо стола и направилась открывать дверь. Лиза тем временем поинтересовалась:

–Что это мы видели только, что? — затем она спросила. — И вообще, где это мы?

Иеромонах — Илларион пояснил:

–Этот мир — портал между прошлого и настоящим. — затем он добавил. — Вы в прошлом.

Не поняв, что иеромонах — Илларион имеет ввиду, Маргарита поинтересовалась:

— Это как?

Иеромонах — Илларион пояснил:

–Там, в Раменском, произошел сдвиг во времени, и Вы оказались в прошлом. — затем он добавил. — Вы видели двух женщин, прилетевших за Вами. — женщины положительно кивнули головами. — Так вот, — продолжал он. — Вы здесь из-за них. — затем не дав женщинам произнести не единого слова, он сказал. — Зло всегда неразделимо с добром. — затем он с сожалением и грустью добавил. — Они всегда рядом. Рядом как два брата, две сестры.

Александра ответила:

–Я Вас понимаю.

Тем временем матушка — Мира открыла входную дверь, и увидела стоящего на крыльце солдата. Но нем была надета форма рядового. Она была вся разорвана в клочив, правой руки не было вовсе, а левая еле-еле держала ружье. Его лицо было разорвано в клоча. Нельзя было понять, молод он был или стар. Очевидно, его разорвало гранатой. Немец-фашист бросил ее в советского солдата и та, разорвав его на части, умершего советского война-солдата.

–Проходите в хату. — сказала матушка — Мира. — Мы Вас ждем.

Матушка — Мира впустила солдата в хату, и тот словно воскрес. Конечности снова насесте. Лицо было в порядке. Это был молодой мальчишка, молодой, ему очевидно не было еще и восемнадцати лет от роду. Веселый и жизнерадостный. Он никогда не был грустным. Всегда был веселым, жизнерадостным пацаном. Когда началась война, он одним из первых отправился на фронт. Звали его Дмитрий Георгиевич Лыков.

Сняв кирзовые сапоги, прошел в комнату, где его ждал обед или ужин, сел поздоровался с хозяином хаты и его гостями.

Иеромонах — Илларион посадил гостя за стол, и предложив угощение, поинтересовался:

–Как Вас зовут?

–Дмитрий.

–А по батюшке?

–Георгиевич.

Матушка — Мира села за стол, и поинтересовалась:

–Откуда Вы Дмитрий Георгиевич?

–Я? — на секунду задумался Дмитрий Георгиевич. — Пожалуй я только что пришел из Ада.

Все переглянулись меж собой.

–Да. — утвердил Дмитрий Георгиевич. — Я пришел из Ада. — затем он сказал. — Эта война самая кровопролитная что была в истории человечества. Я не видел никого, кто бы не пролил кровь на родную землю. Защищая ее, мы выкладываемся на все проценты, и даже больше, чем есть у человека. Его сила, стойкость духа, воля. — затем он, сделав паузу, поинтересовался. — А собственно, куда я попал? — затем он поинтересовался. — И кто Вы такие?

Вечная неловкая ситуация. Мы идем с кем-нибудь куда-нибудь, делаем то, о чем порой мы потом жалеем. А потом спрашиваем сами себя: зачем мы это делаем? Зачем идем с этими людьми по одной дороги? И вообще, кто они такие, эти люди? Вообще, человеческий мозг — загадка. Его мысли — непонятны. Кто знает о чем человек думает в той или иной ситуации в своей жизни? Порой, не осознавая того, что мы делаем, мы сами себя уничтожаем. Это делают ни люди, а их мысли, их разум, их мозг.

Сейчас, спрашивая у хозяев хаты, где он находится? Солдат и правда не знал этого. Он только что был на поле сражение, и вот, теперь он в какой-то хате служителя культа.

Иеромонах ответил:

–Зовут меня Илларион. Эта матушка Мира. А эти три женщины мои гости так же, как и Вы Дмитрий Георгиевич. Это Александра.

–Здравствуйте.

–Маргарита.

–Здравствуйте.

–Лиза.

Затем иеромонах — Илларион продолжил:

— Это портал. «Портал меж прошлом и будущим», — объяснял он. — Здесь находятся те, кто уже умер или находиться в глубокой коме.

Лиза озабоченно поинтересовалась:

— Это как? — затем она вопросила. — Мы что, мертвы?

–Нет. — успокоил иеромонах присутствующих. — Вы не мертвы.

Маргарита поинтересовалась:

–Тогда что с нами произошло? — затем она уточнила. — Со всеми нами?

Тут в разговор вступила матушка Мира. Она сказала:

— Это неважно. Чтобы не произошло со всеми Вами, этого уже не изменишь. — затем она добавила. — Главное, что Вы все живы.

Дмитрий задумчиво произнес:

–Живы.

–Да. — подтвердила матушка Мира. — Вы живы. — затем она сделала однозначную паузу, и продолжила. Вы здесь для того, чтобы одни из Вас могли рассказать о войне, а другие о ней рассказать.

Лиза уточнила:

–То есть?

Матушка Мира посмотрела в окно, тяжело вздохнула, тихо сказала:

–Снег. — она сделала долгую тяжелую паузу, затем тяжело вздохнула, и продолжила, сказав. — Он алый. Обагрённый кровью солдат. Бесчисленным количеством их подвигов. Подвигов, которые никогда не забудутся. Пройдут годы, десятилетия, столетия, а о ней будут помнить. Помнить те, кто никогда не видел эту войну, но кто знает о ней из историй своих родных. Из книг про войну. Страшно. Страшно, когда уходя из родного очага знаешь, что уже никогда не вернешься в него. Как это в Риме? «ИДУЩИЕ НАСМЕРТЬ ПРИВЕТСТВУЮТ ТЕБЯ». Кого они приветствовали? РИМ? ЦЕЗАРЯ? МОЖЕТ САМУ СМЕРТЬ? Это мы до подлинно никогда не узнаем. В истории мы видим, что гладиаторы приветствовали того, кто говорил от лица Рима. То есть цезаря. Но это был Рим. Теперь все по-другому. Хотя что там по-другому? Фанатик вроде Гитлера захотят построить новый Рим, и те кто пойдут за ним, те будут приветствовать этого диктатора известной фразой, «ИДУЩИЕ НАСМЕРТЬ ПРИВЕТСТВУЮТ ТЕБЯ». Безумие какое-то. Уничтожать мир ради того, чтобы поприветствовать кого бы то ни было. — на этом матушка — Мира закончила было свою речь, но тотчас же добавила. — Мы хотим, — посмотрела она на солдата. — чтобы Вы Дмитрий Георгиевич рассказала о войне без ее всяких там прикрас, а Вы, — обратилась она к женщинам. — Донесли до читателя двадцать первого века ее правдивость, — затем она уточнила. — без прикрас. — затем она обратилась к Александре, спросила. — Ваши родные тоже воевали?

–Да. — подтвердила Александра. — Воевали.

— Значит Вы знаете о войне из рассказов Ваших родных?

–Да. — подтвердила Александра. — Моя бабушка знает о войне много. Она каждый раз рассказывала о ней, пока… — тут Александра запнулась. Ей не было что сказать. Сказать, что ее бабушка больна? Этого она не могла. Для нее хоть она и была надоедливой старой перечницей, но говорить об этом она не хотела. Да кто выносит ссор из избы?

Будто понимая, что хотела сказать Александра, матушка — Мира сказала:

–Никто из нас не совершенен. К старости мы вспоминаем свою молодость, а она у всех разная. И порой, молодость приближает старость. Старость, в которой человек нуждается в нашей работе.

Александра согласилась, сказав:

–Совершенно верно.

Матушка — Мира снова посмотрела в окно. Там, вдали она видела, как на черном горизонте растлалась алая заря. Это бой. Бой добра и зла. Безумие одного человека. Его жажды власти. Власти над миром, единоличного правление.

–Итак? — поинтересовался иеромонах — Илларион. — Вы только что выслушали матушку — Миру, теперь мы ждем Вашего решения? — он обратился к Дмитрию Георгиевичу. — Готовы ли Вы рассказать о войне такой, какова она на самом деле? — затем он обратился к женщинам. — А Вы написать то, что скажет этот солдат?

Лиза на секунду задумалась, затем спросила:

–А почему Дмитрий не может написать о войне?

Иеромонах — Илларион ответил:

–У него неопределенная судьба.

Дмитрий Георгиевич поинтересовался:

–Я что, умру?

–Ваша судьба неопределенна. — ответил иеромонах — Илларион, добавив. — Война. Кто знает, что с Вами станется в будущем? — затем он осторожно добавил. — Война. Кто знает, доживете Вы до ее конца или погибните. А может быть пропадете без вести? — затем он добавил. — Мы так рисковать не можем.

Солдат с пониманием ответил:

–Ясно.

Лиза посмотрев на спутниц, и поняв, что они согласны с условием иеромонаха, его просьбою, ответила:

–Мы согласны.

–Хорошо. — ответил иеромонах, и обратившись к матушке попросил ее принести перо и бумагу.

Матушка — Мира тотчас же исполнила просьбу мужа, поставив на стол чернила, и положив на стол бумагу, она положила рядом с ней гусиное перо, сказав:

–Мы не пользуемся ручками двадцатого века. — добавив. — Пером гораздо лучше писать при свечах. — она села на свое место, и сказала. — Начнем.

Солдат спросил:

–Но с чего?

Иеромонах сказал:

–С первых дней войны.

–Что же, — сказал солдат. — с первых так с первых. — и солдат начал свой рассказ.