Операция МРГ

Дмитрий Витальевич Виноградов, 2004

Фантастический роман расскажет о прошлом. О том, как наши современники оказались в самом разгаре Октябрьского переворота и приняли участие в штурме Зимнего. Встреча с известными историческими персонажами. Ленин. Совершенно новый взгляд на историю. Роман печатается в авторской редакции с сохранением орфографии и пунктуации. Содержит нецензурную брань.

Глава 5

Будете старыми — вот тогда и посмеетесь

Между тем Исидор Павлович, добрался до своих хором. Первым делом, переступив порог, он решил вырвать провода идущие на звонок, что бы он ни когда не звонил. Поставив табуретку, Исидор со злостью свойственной пожилым людям, вцепился в них, теребя в стороны. Когда провода с потрохами оказались в его руках, Исидор Павлович, довольный собой улыбнулся. Однако через, мгновение его пронзил разряд тока. Тело упало с табуретки разметав пару стоптанных тапок и раздавив медленного таракана.

— Звонок не работает, — решила цыганка с ребенком на руках, для верности нажав еще дав раза, подкинув тело старика.

Возле соседней двери процедура повторилась. Там провода ни кто не рвал, поэтому мужчина вынес пол буханки хлеба, не пустив пришлых к себе.

— Спасибо, — поморщилась просительница, спускаясь на пролет ниже, к мусоропроводу, — чтоб тебе пусто было.

Исидор Павлович, не погиб. Даже падение с табурета совмещенное с электрическим ударом, не доконало его. Через двадцать минут он зашевелился и стал подниматься.

— Что за день, — пробормотал старик, — эхе хе хехе хехе.

Вытащив шахматную доску, он решил разыграть будущую партию Карпов-Каспаров, для восстановления тонуса. Заняв позицию черных, он сел и стал ждать хода со стороны белых. Солнце сдвинулось на два градуса по вертикали. Очередная туча скинула пару тонн воды. Акула откусила пол тела дайвера. Кролик скушал четыре картофелины и оплодотворил десять кролематок. А Исидор Павлович слегка закимарил.

— Мужчина, Ваш билет, — обратилась к нему Елизавета Павловна в наряде кондуктора, — а… извините, у нас пенсионеры бесплатно.

— Да? — удивился Исидор Павлович.

— Конечно, мы Вас даже на руках вынесем, — Антиповна, смахнула с его лба былинку, — как почетного гостя.

— Я кстати воевал, — Павлович расстегнул пиджак, демонстрируя на майке орден за взятие Барнаула.

— Вас наверняка ранило? — спросил ребенок в форме пионера.

— Три раза, — Исидор Павлович погладил голову любезныша, — два раза в голову и один раз в макушку.

— А это очень больно? — не унимался пионер.

— А вы товарища Геббельса видели? — поинтересовался водитель.

— Как тебя, — Исидор показал рукой, — во время парада на Красной площади, он на сиреневом коне скакал после Буденного.

— Дедушка, а больно в голову пулю получить? — второй раз спросил малец в галстуке из красной бумаги.

— Очень, — Исидор почесал за ухом, — особенно разрывную.

— А вы не в каске воевали? — продолжил допрос мальчик.

— Нет, в тюбетейке, — рассмеялся дедуля.

— Понятно, — насупился пионер.

— У меня дед тоже служил, — водитель продолжал крутить руль и следить за разговором, — в вермахте.

— Деда, а ногу Вы где потеряли? — не отставал юнец.

— Как потерял, — удивился Исидор.

— Шутка, — мальчик, а за ним и весь салон засмеялся.

— А когда остановка будет? — глядя на незнакомый пейзаж спросил Исидор.

— Одну минуту гражданин, — Елизавета Антиповна вырвала из катушки один билет, — как вас зовут?

— Исидор, — Павлович выделил каждый слог.

— Откройте рот, — удивила своей просьбой кондуктор, нацарапав на билете имя пассажира.

Толчком, вставив билет между зубами, она резким ударом прокомпостировала его.

— Сохраните до конца поездки, — сказала Елизавета Антиповна, вручая бумажку с двумя змеиными дырочками.

Исидор ни чуть не удивившись такой процедуре, свернул билет в четыре и вложил в носок. Взявшись за поручни, он постремился к запахнутой двери.

— Ваш билет, — вдруг услышал он требование.

Развернувшись на сто семьдесят градусов, он увидел грозную Елизавету Антиповну. Махнув на нее рукой, он вернул глаза к двери.

— Молодой человек, — Елизавета грубо толкнула его в лопатку, — прошу предъявить проездной.

— Это же я, — Исидор Павлович, рывком снял носок, полез внутрь, достал пять рублей, затем билет, — вот возьмите.

Елизавета Антиповна, с негодованием отодвинула руку с носком, взяла билет. Прищурив глаза, она всмотрелась в пробитые дырки. Исидор Павлович, тоже сощурил глаза, расположившись рыло к рылу.

— А ну а ну, — схватив за подбородок, пытавшегося вырваться Исидора Павловича, Елизавета Антиповна сунула билет ему в рот, — да…клыки ваши.

— Конечно мои! — поглаживая упревший подбородок, встрепенулся он, — и фамилия моя.

— Да? — дама прочитала на билете, — Исидор…Исидор…Исидор…

Очнувшись ото сна, Исидор услышал крики, доносившиеся со стороны двери. Стараясь сохранить тишину, он прокрался к глазкам. Изобретение Анатоля: два глазка для одновременного просмотра, с дырочкой по середине для носа. Кондуктор, поправлял сбившиеся локоны, вглядываясь в оба глазка по очереди.

— Исидор! — крикнула женщина, прижимая руки, — мой сын не у тебя?

— На хер он мне нужен, идиот, — прошептал, Исидор Павлович, — напоил помоями и ушел книги читать.

Отходя приставным шагом назад, он снова уселся перед шахматами. Елизавета Антиповна еще немного покричала и ушла, напоследок пнув дверь. Исидор Павлович, пересел на место белых. Сделав ход пешкой от ферзя, он вытащил из-под рубахи, изъятый журнал про юного техника.

— Сдаешься? — спросил он Карпова, через двадцать минут, когда прочитал, что если собрать все солнечные батарейки со всех свалок, разместить их определенным образом в пустыне Кызылкум, то светом будет обеспечена вся среднеазиатская возвышенность, и часть Египта.

Не дождавшись ответа, он ловко убрал фигурки, утрамбовал их мозолистой рукой и решил заняться приготовлением ко сну. Приготовление ко сну пожилого человека, не совпадает с приготовлением к рому же сну человека молодого. Пожилому уже мало подушки, одеяла и простыни. Ему нужен горшок с крышкой, стакан для челюсти, книга о лечении артрита акупунктурным способом по системе Анургалиева, приемник настроенный на Маяк и икона с кем-либо из святых угодников. Все это лежит на расстоянии вытянутой руки, в зоне прямой видимости, готовое к использованию. Исидор Павлович, все это имел в той или иной вариации. Вместо ночника у него был горшок оставшийся от Розалии, я имею в виду покойную супругу вдовца. Зубы он берег как зеницу ока, вкладывая их в трусы между висящими как у гиппопотама яичками. Книга у Исидора Павловича была тоже, но не по артриту, а по скотоводству. Он с детства любил животных и свиней, мечтал их выращивать и заранее изучал, где у кого рулька, а где пяточек. Лупа выколупленная из очков Розалии, помогала рассматривать детали. Долгими бессонными ночами, когда месяц заглядывал в его хижину, Исидор Павлович вместо приемника слушал морскую раковину. Несколько раз он пытался расковырять ее внутренности, и вытащить живущего там корпускула. Однако ни шпильки, ни уговоры на корпускула не действовали, он сидел там, урчал и дразнил пожилого человека. Икона у Исидора Павловича была настоящая. Срисованная уличным художником с фотографии паспорта, она была освещена за пятьдесят рублей.

Выдернув из ушей торчащие волосы, Исидор раскрыл книгу на последней странице. Проведя пальцем по оглавлению, он остановился на комбикормах. Тема естественно интересная, ведь если ученые считают, что организм человека похож на свинские органы, значит стол может быть общим. Достав лупу, Исидор углубился в чтение. То, что свиньи любят желуди, он знал, но то, что эти корнеплоды такие полезные — даже не догадывался. Оказывается весь набор белков, сосредоточен под такой маленькой шляпкой.

— Надо же, — призадумался Исидор Павлович, — орехи мы едим, каштаны тоже…а по желудям ходим.

Очередной стук в дверь отвлек его от дальнейших рассуждений. Попав, не глядя в домашние боты с вырезанными носками и оклеенными ветошью подошвами, он снова пошел к глазкам.

— Исидор Павлович, — Елизавета Антиповна улыбнулась, — это я.

Исидор Павлович, тяжело вздохнул, но дверь открыл.

— У вас сиропа не будет? — спросила женщина.

— Какого…, — открыл рот старичок.

— Яблочного, — улыбка не слезала со рта дамы.

— Я говорю, какого… дьявола, — Исидор Павлович сделал щель меньше.

— Сын в вытрезвитель попал, — наклонясь прошептала ему в ухо Елизавета, — как настоящий мужчина.

— Да? — удивился Исидор Павлович, распахивая дверь, — Толян?

— Анатолий, — гордо поправила мама, — дак вы сиропа дадите?

— Пироги на радостях печь надумали? — засмеялся дедуля.

— Он позвонил, — оглядываясь по сторонам, проворковала Елизавета Антиповна, — велел еды принести и яблочного.

— Принесите ему желудей, — предложил добрый Исидор, — свиньи едят — за уши не оттащишь.

Улыбка сползла с чела мамы и вползла на чело Исидора Павловича.

— Кккк какие свиньи? — не могла поверить услышанному мамуля, — при чем тут вообще свиньи! У меня сын в вытрезвитель попал!

— А при чем тут я? — Исидор Павлович стал слегка сердится.

— Мы вас макаронами, а вы…, — Елизавета Антиповна развернулась и пошла вниз.

— Да нету у меня яблочного сиропа, — крикнул ей дедок, — могу уксуса дать.

— Какой подлец, — выдохнула мама, — Авель!

Исидор Павлович не стал возмущаться, он закрыл дверь на все запоры и поковылял в кровать. По не понятной причине слегка чесалось в области живота. Не имея привычки разглядывать свои мощи, Исидор сунул руку, пытаясь расчесать крыщи. Однако чем больше чесал, тем они чесалось сильнее. Оттопырив ночнушку, он с удивлением разглядел красные пятна. Они желтели и переливались. Нацепив башмаки, схватив банку с повидлом, Исидор поскакал к Елизавете Антиповне.

— Вот возьмите для сына, — протянул он банку в открывшуюся дверь и заскочил в квартиру.

— Спасибо, — женщина сунула повидло в корзину, — он там голодает.

— А у меня лишай, — дед задрал рубаху.

— А у меня прыщи на заднице, — Елизавета Антиповна в сердцах стащила панталоны и подняла платье, — и чирии тоже. А теперь выходите, мне сына навестить надо.

Исидор Павлович, не спускал глаз с покрытых целюлитом бедер. Они манили своей ущербностью, дразнили своей чешуйчатой структурой и напоминали о бренности женского тела.

Вернувшись в свою келью, Исидор Павлович, уже более пристально осмотрел себя через зеркало. Пятна расползлись по животу, спине и показались на подмышках.

— Отколосила роща золотая, — пришел к неутешительному выводу старик, — пропели дрозды.

Вытащив из кухонного навесного ящика две литровых банки, Исидор Павлович лег спать. Ему, конечно, снился сон. Ему снился отдел в книжном магазине, где рядом с книгой о скотоводстве лежали новые белые тапочки. Старик всю ночь мерил то одну пару то другую. Однако тапки были явно не стандартные, скорее всего рассчитанные на три пальца, они не всовывали в себя стоптанную за жизнь стопу. Намаявшись за ночь, с перерывом на пописать, Исидор Павлович встретил утро с радостью жаворонка. Перелив урину из горшка в одну банку, и начерпав ложкой дерьмо из унитаза во вторую он пошел сдаваться в поликлинику. Люди спешили на работу, за деньгами и удовольствиями. Проститутки спешил домой, с полными карманами денег, усталые и обессиленные. Исидор Павлович пробирался между теми и другими. Районная поликлиника встретила его радостно, там всегда счастливы видеть пенсионеров и других неимущих.

— Крышку снимать? — спросил Исидор Павлович, входя в комнату приема анализов.

— А что у вас там, моча? — спросила в белом колпаке женщина.

— Нет, — спокойно ответил дедушка, демонстрируя емкость, — говно.

— Направление где? — женщина подошла ближе.

— Я сперва анализ отдам, а потом к врачу пойду, — дедушка гордо пошагал на выход.

— Безобразие, — женщина не стала шибко ругаться, понимая бесполезность этого мероприятия.