Наемник. Приквел. Часть 1. Приключения принцессы и ее друзей

Дмитрий Викторович Луговой

Принцесса Клео была единственной наследницей престола герцогства Крания и, по совместительству, всей Мараккской империи. По предложению принцессы в Проклятые земли направляется небольшой отряд. В лице наемника по прозвищу Грифон отряд принцессы находит сильную поддержку. Первое нападение неизвестного врага, и внезапное пленение принцессы, за которым стоят Хикилай и Механик. И, кажется, они знакомы с Грифоном.

Глава 4

На следующее утро, едва первые лучи солнца озарили небо, группа, ведомая Клео, выступила в поход. Почти все участники были верхом на лошадях, которые помимо наездников тащили на себе по два мешка, в одном из которых располагались припасы и вода, а в другом — запасное оружие. Разумеется, что обычные лошади не выдержали бы такой нагрузки, поэтому герцог Альбар распорядился выделить в распоряжение своей дочери семерых коней особой, налиской, породы, отличавшейся повышенной выносливостью. Этих, тогда еще юных, жеребцов подарил герцогу Альбару Гнал V в связи с восхождением первого на трон.

Лишь двое участников экспедиции отказались передвигаться на лошадях. Первым был Дорин, который, как и почти весь его народ, просто не умел управлять конем. Поэтому гнома посадили за спиной Тандиэля, которому в связи с этим выделили особо сильного жеребца.

Также от верховой езды отказался Лариндук, но сделал это по другой причине. Как объяснил гоблин любому, кто пожелал его выслушать, он создал особый механизм, который прозвал «Железным Дровосеком». Это был металлический агрегат, ростом выше самого крупного человека или эльфа, на уровне груди которого в машине находилось сидение, где и расположился Лариндук. Вокруг него были понатыканы какие-то рычажки, за которые он постоянно дергал, и механизм нес гоблина вперед со скоростью хорошей скаковой лошади. Единственным недостатком машины, по мнению самого изобретателя, было то, что она, как лошадь сена, требовала дерева для перезаряда.

— Одной вековой сосны хватает где-то на неделю, — вздохнув, произносил Лариндук. — Еще не знаю, что я буду делать в пустыне. Наверное, придется пересесть к кому-то из вас. Хотя я надеюсь придумать другой источник питания.

В первые несколько часов все с любопытством поглядывали на этот диковинный агрегат, который к тому же периодически попыхивал и издавал странные звуки, напоминавшие скрежет металла о стекло.

Однако постепенно все привыкли и стали больше любоваться открывавшимися их взорам пейзажами, чем машиной гоблина.

А пейзажи действительно были великолепны. В силу своего почти срединного положения герцогство Крания выращивало не одну-две основные культуры, а множество различных сортов овощей, злаков и фруктов.

Поэтому поля, на которых уже колосилась пшеница, сменялись садами, в которых росли яблони и груши; те, в свою очередь, сменялись фермами по выращиванию цитрусовых; ну а фермы уступали место знаменитыми кранийским виноградникам. Все, даже эльфы, редко признавшие, что кто-то лучше них может раскрыть все силы, таящиеся в растении, несколько раз обращались к кранийцам с просьбой обучить их тонкостям местного виноделия. Однако, следуя эдикту герцога Бараля, приходившемуся Клео прапрапра… прадедушкой (сколько именно «пра» не знала даже сама девушка), крестьяне, населявшие герцогства, не раскрывали своих тайн.

Принцесса немного жалела, что они вынуждены двигаться по дороге в Шарод, так как она проходила в стороне от не менее знаменитых, чем виноградники, кокосовых хозяйств ее родины, на которых производили вкуснейшее в мире молоко. Впрочем, и без того ее спутники пребывали в достаточном восхищении богатствами герцогства.

Время от времени отряду Клео приходилось даже останавливаться, так как местные крестьяне настойчиво предлагали знатным господам (сама принцесса благоразумно укуталась в плащ, как Далила, но Арин и Ярин всем своим видом демонстрировали благородность своего происхождения) плоды своего труда, а отказаться от сладких фруктов или сдобных булочек даже у гнома (а они славились своей несгибаемой волей) не хватало сил.

Еще чаще путешественников норовили угостить попадающиеся им навстречу торговые караваны или обозы крестьян, спешивших на открывавшуюся через неделю ярмарку в столице Крании.

Так что ничего удивительного в том, что после коротенького совещания спутники приняли решение не заезжать в трактир на обед, а продолжать свой путь, не было.

Вечером же Клео и остальные подъехали к постоялому двору со странным названием «Бешеная свинья» и, отдав лошадей в распоряжение местного конюха, вошли в двухэтажное здание.

Внутри было шумно: постояльцы и просто сделавшие временную остановку путники громко выкрикивали заказы, стучали пивными кружками по столешницам, требуя нового бочонка, гудели, обсуждая последние слухи и новости, и спорили, не жульничал ли соперник во время игры в кости.

Прислуга носилась из стороны в сторону, невероятным образом успевая исполнять все желания постояльцев, разнимать дерущихся и убирать опустевшие столы.

— Неплохо их вымуштровали! — произнес Арин, глядя на привлекательную служанку, которая как раз пролетела мимо них, держа в руках поднос с жареным поросенком.

— Позвольте представиться! — подскочил к спутникам маленький толстенький мужчина (он был чем-то похож на гнома, только гномы все-таки больше кряжистые, чем просто полные). — Меня зовут Урун Берд, и я хозяин этого заведения. Чем могу служить?

— Нам комнаты для ночлега и легкий ужин, — произнесла Клео, не снимая капюшона. — Что-нибудь вроде салата из моркови, свеклы, помидоров и огурцов. И всем по стакану козьего молока.

— Вообще-то я предпочел бы бочонок пива, — потирая бороду, заявил Дорин.

— Мы тоже! — поддержали его Арин и Ярин.

— С ужином понятно, — кивнул Урун. — Будет исполнено. А вот насчет комнат есть пара вопросов. Одноместные номера уже разобрали, остались лишь двух — и трехместные. Какие вы предпочитаете? И еще. Есть пара номеров с ванными, но они стоят дороже. Будете брать?

Клео оглядела свой отряд, немного подумала и ответила:

— Нам три двухместных номера и один трехместный. Тот, что трехместный, должен быть с ванной, — принцесса, хоть и приготовилась к возможным тяготам и лишениям, не собиралась упускать случая искупаться в ванной.

— К какому времени нужно набрать ванную? Или вы будете купаться с утра? — продолжал сыпать вопросами хозяин постоялого двора.

— Для начала — к моменту завершения нашего ужина, а там посмотрим, — Клео не знала, будут ли мыться Вараниэль и Далила.

— Хорошо, — кивнул Урун Берд. — Рядом с каждым номером с ванной есть комната прислуги. Когда потребуется вода, просто позвоните в колокольчик, который найдете в номере, и через десять минут ванна будет в вашем распоряжении.

— Мы это запомним, — произнесла принцесса. — А теперь, за какой столик мы можем присесть?

Мужчина огляделся по сторонам, увидел, что охрана выводит трех перебравших крестьян из-за стола на пятерых человек, и указал в том направлении:

— Вот как раз освободились лучшие места! — на самом деле, они, конечно, не были лучшими, но какой же хозяин немного не приукрасит действительность. — Их, правда, всего пять, но через минуту вам принесут еще один стол, и вы все замечательно за ним разместитесь! — и Урун убежал в другую сторону, видимо, в поисках лишнего стола.

Клео немного напряглась, так как не слишком поверила в то, что за минуту найдется еще один стол, и думала, что кому-то придется стоять, а решать этот вопрос предстоит ей. Но оказалось, что она слишком плохо подумала об Урун Берде: ровно через оговоренный промежуток времени двое его помощников внесли в зал еще один стол.

Пожалуй, он был даже получше остальных, ведь другие столики хоть и протирались тщательно после каждого посетителя, но все ж таки несли на себе следы предыдущих гостей, а этот был чист.

Люди, эльфы, гном и гоблин едва успели разместиться за двумя столами, как та самая служанка, привлекшая внимание Арина, подбежала к их столу и быстро расставила перед всеми тарелки, наполненные салатом, а также стаканы и бочонки пива.

— Скажи, красавица, а ты и ночью работаешь? — спросил девушку Арин. — Или мы сможем где-нибудь уединиться? — прошептал он ей на ухо, наивно полагая, что его никто не услышит.

Вот что ответила ему служанка разобрали, наверное, только эльфы, отличавшиеся особо четким слухом, но принимая во внимание ее смущенное хихиканье и нежный щипок за бедро, которым ее наградил Арин, все всё поняли.

Клео заметила, каким неодобрительным взглядом наградила Арина Вараниэль (да и Далила, хотя из-за капюшона было трудно утверждать наверняка, также уставилась на него), и поэтому, едва служанка отошла, произнесла:

— Арин, я не считаю себя вправе запрещать тебе ухлестывать за местными девушками, но будь добр, делай это так, чтобы мы этого не наблюдали!

— Прошу простить меня, госпожа! — склонил голову рыцарь. — Такого больше не повторится!

— Вот и прекрасно! — улыбнулась Клео и, взяв со стола вилку, принялась за еду.

В целом, ужин прошел нормально, хотя их разношерстная компания и не могла не привлекать внимания. Однако мечи и латы Арина и Ярина и боевой топор Дорина отпугивали всех потенциальных забияк, тем более, что на постоялом дворе были лишь крестьяне, купцы и ремесленники и ни одного профессионального воина или разбойника.

Минут через пятнадцать Клео, Трил и Далила, извинившись, встали из-за стола и направились к лестнице. Урун Берд уже успел раздать им комплекты ключей и объяснить, где чей номер находится, так что они знали, куда идти.

Поднявшись на второй этаж, девушки распрощались с юношей и, пройдя несколько метров, вошли в свою комнату и заперли дверь.

Клео оглядела предоставленный им с Далилой и Вараниэль номер. В трех углах стоят кровати, не столь широкие, как во дворце, но вполне приличные, в четвертом углу находились входная дверь и платяной шкаф, не столь изящный, как могли бы изготовить гномы или жители Джарахана, но также свидетельствующий о приличном заработке Урун Берда.

Между одной из кроватей и шкафом располагалась ванная, некогда, должно быть, белоснежная, а сейчас несколько потерявшая свой первоначальный вид. От воды, которая наполняла ванную почти до краев, шел пар.

— Пожалуй, Арин был прав, обслуга на этом постоялом дворе и впрямь находится на очень и очень приличном уровне, — заметила принцесса и начала раздеваться.

Далила ничего не ответила, она лишь скинула плащ, положила его на одну из кроватей и подошла к окну, под которым располагалась конюшня.

«Ну, не хотите разговаривать, мы навязываться не будем», — подумала Клео и погрузилась в теплую, даже можно сказать горячую, воду.

— Вы сделали правильный выбор, принцесса! — пошептав себе что-то под нос, а затем отвернувшись от окна, произнесла чародейка. — Я предполагаю, что, только добыв Шлем Всеведения, мы сможем остановить Хикилая. Вы вырастите в очень мудрую и справедливую владычицу. Если, конечно, мы выживем! — добавила волшебница в конце, подпортив эффект от своей фразы.

— Благодарю! — ответила Клео. — Но вы могли сказать мне об этом и раньше, Далила. Почему же сделали это именно сейчас?

— Полагаю, нам лучше перейти на «ты», принцесса. В конце концов, мы практически ровесницы: вам — семнадцать, а мне — двадцать пять. Моя мать родила меня довольно поздно, — ответила колдунья на не озвученный вопрос.

— Что ж, хорошо, Далила! — Клео немного приподнялась из ванной и протянула влажную ладонь волшебнице.

Чародейка наклонилась и крепко, по-мужски, сжала ее, как будто хотела проверить, хорошо ли принцесса умеет переносить боль. Клео немного поморщилась, но, стиснув зубы, выдержала крепкое рукопожатие.

— Ты стараешься ни в чем не уступать мужчинам, — отпуская руку принцессы, заметила Далила, опускаясь на край ванны. — И в этом мы тоже схожи. Однако мужчины крайне не любят, когда женщины в чем-либо их превосходят. И именно поэтому мне необходимо переговорить с тобой с глазу на глаз.

Клео насторожилась. Тон чародейки ясно указывал на немалую серьезность предстоящего разговора, а волшебники по пустякам обычно не беспокоятся.

— Говори! — велела Клео колдунье.

— Тот гном, о котором упоминал на совете мой дед, был захвачен мной лично и мной же лично допрошен, — произнесла Далила. — И у меня сложилось впечатление, которое, к слову сказать, разделяет мой дед, но которое не подтверждено ни одним доказательством, что гномы куда больше боятся приспешника Хикилая по имени Механик, чем самого мага.

— Допустим. Но что это меняет? — задала вопрос принцесса. — И почему об этом нельзя было сказать на совете?

— На совете мы умолчали об этом по двум взаимосвязанным причинам, — ответила волшебница. — Первая заключалась как раз в том, что мужчины не верят в то, что они же называют «женской интуицией», и не рассматривают ни одно предложение женщины, если оно не подкреплено железным аргументами. Ты могла убедиться в этом на собственном опыте!

— Да уж! — покивала головой Клео, припоминая всю ту бурю негодования, что обрушилась на нее день назад. — Но меня все-таки поддержали, во многом из-за того, что мою сторону принял твой дед. Думаю, что свою внучку он бы еще больше защищал.

— А это и есть вторая причина, — дернула уголком рта Далила. — Ты — особа королевской крови, и тебе в этом плане несколько проще. Ты рано или поздно займешь престол своего отца. Ну, или это сделает твой муж. Это детали, — отмахнулась чародейка. — А вот то, что мой дед готовит меня в свои преемницы, вызывает много недовольства со стороны других волшебников и поддерживающих их династий.

— Поддерживающих их династий? — переспросила принцесса. — Что ты имеешь в виду?

— Ты не знаешь? — удивилась колдунья. — Что ж, я объясню. Ты наверняка знаешь, что в гильдию набирают учеников из любых стран. Таков наш устав.

— Да, это мне известно, — кивнула Клео.

— Когда очередной глава гильдии умирает, происходят выборы из ряда кандидатур. Формально все они равны, но тот, кого готовил лично предыдущий глава, разумеется, имеет больше шансов быть избранным. Но мой возраст и родственная связь с Парандасом дает шанс его противникам обвинять его в протекционизме.

— Все равно я не вижу связи между династиями и волшебниками!

— Ах, ну все же просто! — всплеснула руками Далила. — Безусловно, гильдия волшебников независима и помогает тем, кого сама сочтет достойным. Однако не всегда обладание магическим жезлом дает возможность беспристрастно подходить к оценке фактов. Уроженцы разных мест по-разному интерпретируют одни и те же события.

— То есть если во главе гильдии станет уроженец Джарахана, то он будет склонен доверять словам султана больше, чем словам налисийского царя, ландрийского короля или мараккского императора? — уточнила принцесса.

— Если это действительно великий волшебник, то нет, — ответила колдунья. — Но оценить истинное величие даже в трудные времена нелегко, а в мирное время и вовсе практически невозможно. Поэтому описанная тобой ситуация весьма и весьма возможна.

— Стало быть, выступи ты со своими высказываниями на совете и поддержи тебя твой дед, его обвинили бы в том, что он оказывает предпочтение своей внучке, которая, к слову сказать, как и сам Парандас, является уроженкой герцогства Крания?

— Да, и это могло вызвать столь сильное недовольство остальных партий внутри гильдии, что они могли созвать Капитул и сместить моего деда с поста главы. Такое уже случалось, хотя и весьма редко.

— Я и не знала, что в гильдии кипят такие страсти, — пробормотала Клео, не замечая, что вода в ванной уже прилично остыла. — Но ты не ответила на первый вопрос. Какая разница, кого гномы боятся больше, Механика или Хикилая?

— О, разница весьма существенна! — протянула Далила.

Было очевидно, что эта тема трогает ее за живое. Чародейка была настолько возбуждена, что уже не могла спокойно сидеть и стала прогуливаться из одного конца комнаты в другой.

— Смотри! — произносила она, меряя номер шагами. — Что нам известно о Механике? Ничего, за исключением того факта, что он появился невесть откуда три года назад. Мы не знаем ни его имени, ни происхождения, ни каких-либо фактов его биографии.

— Да, это так, — подтвердила Клео, провожая движущуюся туда и обратно фигуру взглядом.

— А теперь подумай, что нам точно известно о Грифоне? — остановилась посередине комнаты Далила и посмотрела на принцессу.

Клео подперла подбородок рукой, и на некоторое время в номере воцарилась тишина, изредка прерываемая гоготом, раздававшимся с первого этажа.

— Если не считать событий последних трех лет, — медленно, словно опасаясь самих слов, заговорила принцесса, — то мы знаем о Грифоне только то, что он появился в нашем мире неизвестно откуда три года назад. Неужели ты думаешь, что они с Механиком как-то связаны?

— Я этого не исключаю, — ответила Далила. — И Грифон, и Механик весьма загадочные личности, появившиеся в нашем мире в одно и то же время, и, по моему мнению, это не может быть случайностью!

— Почему же ты не сказала об этом раньше? — от волнения Клео даже приподнялась из ванны. — Если Грифон связан с Механиком, то мы не должны с ним встречаться! Более того, его следует немедленно схватить и допросить!

— Нет, нет и еще раз нет! — замотала головой чародейка. — Если они действуют заодно, то зачем Грифон стал наемником? С его талантами, а он несомненно талантлив, он за три года мог создать целую армию и завоевать многие земли. А он вместо этого ведет жизнь простого наемника, который, выполнив очередное задание, проматывает полученные деньги в трактирах и, изредка, в борделях.

— Возможно, это часть хитрого плана, — заметила Клео, которая, несмотря на свой юный возраст, уже неплохо разбиралась в тонкостях политики.

— Возможно, — согласилась с ней Далила. — Но если это и так, то, схватив Грифона, мы ничего от него не добьемся. Наверняка он научился у Хикилая закрывать свое тело и разум и выдерживать любые виды пыток. К тому же, поймать Грифона не так уж и просто. Мы можем потерять много людей, причем зря.

Конец ознакомительного фрагмента.