Первая книга

Дмитрий Алексеевич Кирсанов

Это небольшой текст о том, что прочесть такую книгу в целом здорово, потому что написана она довольно сносно, да и автор вроде неплохой человек. Читать её (скорее всего) сплошное удовольствие – особенно, если во время чтения немного выпить. Книга содержит нецензурную брань.

Повышение

сборник рассказов

Вынужден отметить, что все персонажи вымышлены, а возможные пересечения с реальными людьми случайны.

Начало

Как-то раз после просмотра очередной серии «Клиники» я твёрдо решил, что стану врачом. Решение казалось правильным и обоснованным. Во-первых, это совершенно точно нужная и полезная профессия. Во-вторых, она неплохо оплачивается. Ну и наконец, папин хороший друг — председатель приёмной комиссии в первом меде.

Однако ближайшая профориентация всё переиграла. По всем характеристикам я больше годился на роль пиарщика, рекламного менеджера или организатора мероприятий. Поэтому с тех пор я сосредоточился на гуманитарных предметах и к медицине не возвращался. А вскоре прочитал «Generation П» и «99 франков» и окончательно убедился, что выбрал специальность по душе.

Какие же выводы я сделал из этих классических для каждого рекламщика книг? Работа рекламщика невероятно насыщенна и тесно связана с креативом. Проводя кучу времени на мозговых штурмах, он изобретает смыслы, находит инсайты и добирается до потаённых уголков душ потребителей. Ну и наконец — рекламщик много зарабатывает.

Короче говоря, выбор был сделан, и вскоре я поступил в институт. У меня не было чёткого представления о том, как нужно строить карьеру. Я знал, что рекламщики обитают в агентствах или специальных отделах при компаниях. И, конечно же, был твёрдо уверен, что закончу учёбу и тут же найду работу.

Как ни странно, вскоре работа нашла меня сама. Однажды на паре одногруппница сказала:

— Моя тётя открыла фитнес-клуб, и ей нужно продвижение в интернете. Не хочешь сходить, пообщаться?

Не знаю, почему она решила, что я справлюсь, ведь мы были едва знакомы. Однако я согласился, съездил на встречу и получил свою первую работу. Так вышло, что, особо не выбирая, я на долгое время связал свою жизнь с вещью под названием SMM — с маркетингом в социальных сетях. По крайней мере, я был уверен, что занимаюсь именно маркетингом. Смысл работы же заключался в написании текстов, поиске подходящих картинок на спортивную тематику и публикации постов. Моей первой зарплатой стали пять тысяч рублей, которые я потратил на японские наручные часы.

Прошёл год, я закончил первый курс. А потом случился кризис, и фитнес-клуб, как и многие другие предприятия малого бизнеса, закончился — как и моя работа.

Но я был в воодушевленном настроении. Я знал, что обладаю ценным опытом, и теперь-то меня как талантливого и способного специалиста с руками оторвут на рынке. Очень скоро обнаружилось, что я себя переоценил. Всем подряд нужны были начинающие профессионалы — но с трёхлетним опытом работы. Готовые работать круглосуточно в красивом офисе — но за еду. И самое главное — в описании каждой вакансии мне встречалось неизменное «а ещё у нас есть чай и печеньки».

От печенек воротило. Впрочем, на собеседования меня так и не звали. И тогда я понял, что нужно спуститься с небес на землю и подождать. Я решил: опыт ещё набёрется, главное — время. Можно было попробовать найти неоплачиваемую стажировку или наконец взяться за учёбу. Но первое, с чего я начал, — отправил резюме в университетскую газету.

От винта

Собеседование состоялось на ступеньках у входа в третий корпус. Главным редактором в газете был Антон, учившийся на аэрокосмическом факультете. Антон носил рыжую бородку и очки и был немного похож на забытого американского актёра Сета Грина.

Своё первое интервью я взял у старенького профессора, который вёл в институте кружок по парусному спорту. Мы говорили почти два часа, а уже через неделю вышел очередной номер газеты «От винта». Моё интервью поместилось на весь разворот. За материал я получил две тысячи, что было весьма щедро.

Поработав в газете, я убедился, что могу не только писать за ночь гигантские очерки о мероприятиях, на которых не был, но и довольно грамотно и складно излагать свои мысли. Кроме того, за это платили — поэтому я понял, что нашёл своё призвание, и решил найти фриланс, связанный с текстами.

Первый заказ обнаружился на крупном сайте для копирайтеров и назывался «Статьи для образовательного ресурса». Условия были нетребовательными: три статьи объёмом семь с половиной тысяч знаков без пробелов со стопроцентной уникальностью. За тысячу знаков предлагалось почти девяносто рублей. Рассудив, что даже при худшем стечении обстоятельств я смогу зарабатывать неплохие деньги, тратя по несколько часов в день, я с радостью бросился в работу.

«Образовательный ресурс» оказался сайтом по продаже поддельных дипломов. Статьи, которые предполагалось написать, были техническими текстами для поисковой оптимизации.

«Деньги не пахнут», — успокоил я себя, сделал чай с лимоном и уселся за ноутбук.

Темы выглядели абсолютно непоэтичными и почти не отличались друг от друга: «купить диплом Иваново», «купить диплом Ижевск» и «купить диплом Иркутск». Но я был настроен решительно.

Полчаса ушло на изучение статей о поисковой оптимизации. Ещё минут сорок пришлось потратить на вдохновение. Через полтора часа на экране возник первый текст:

«Возможность получения высшего образования в современном мире часто бывает осложнена различными проблемами. Недостаток времени, значительная стоимость и отсутствие бюджетных мест — все эти факторы вынуждают искать альтернативное решение. Многие успешные люди, зарабатывающие огромные деньги, не учились в институте. Но зачастую нужная бумажка — это способ избавить себя от лишних проблем, доказать что-то особо привередливым людям и даже получить хорошее место в крупной компании. Поэтому всё больше людей отказывается от высшего образования в пользу покупки диплома в Иваново».

И ещё три абзаца с примерно тем же содержанием.

Я перечитал статью и остался доволен — текст получился живым и даже немного убедительным. А самое главное — отвечал нужным требованиям. Я со спокойной душой закрыл ноутбук, чтобы вновь открыть его следующим вечером — аккурат перед дедлайном.

Однако на теме «купить диплом Ижевск» я впал в ступор. Первый текст дался мне легко и непринуждённо. Когда пришло время написать что-то похожее, то все идеи, клишированные обороты и фразы будто вылетели из головы. Просидев два с половиной часа, мне удалось родить только начало:

«С детства нам твердили, что получение высшего образования — это одна из главных целей в жизни. Каково было удивление, когда, повзрослев, мы поняли, что существуют люди, которым удалось добиться признания, не проучившись ни дня в высшем учебном заведении. Такие истории не редкость, причем теперь не только для жителей Америки и Европы, но ещё и Ижевска!».

«Чёрт возьми, — думаю, — может, бросить всё и уехать в Ижевск, раз там всё так легко и просто?»

Время шло. Я растянул вступление ещё на две сотни знаков, потом перечислил необходимые пункты по брифу: высокое качество, низкая стоимость, конфиденциальность, отзывы довольных клиентов. Ещё плюс семьсот знаков. Просидел до четырёх утра, потом наконец завалился в кровать и проспал до обеда.

Весь следующий день я безвылазно провёл дома. Делая перерывы, отходил от ноутбука и пытался расслабиться. Но этого не получалось — заключительный текст выжал из меня все копирайтерские соки. Если после Иваново я чувствовал, что идеи ушли, но всё же мог вспомнить пару-тройку подходящих фраз, то для текста про Иркутск мне пришлось приложить какие-то совершенно титанические усилия. Несколько раз я стирал написанное и со злостью закрывал ноутбук. Затем открывал его и снова начинал писать.

К концу дня я был совершенно измотан. Меня бесило, что на создание такого банального и глупого текста ушла вечность. Начинался он так:

«Кто он — современный успешный человек? Все по-разному ответят на этот вопрос. Для кого-то признак успеха — это блестящая карьера и красавица-жена. Для других — уровень зарплаты, для третьих — статус человека в обществе. Но не стоит забывать, что в нашей стране практически все жители Иркутска уверены в том, что признак успеха — наличие высшего образования».

Далее я немного перефразировал часть с преимуществами из прошлого текста и отправил текст заказчику.

Через пару дней на карточку пришёл гонорар — 750 рублей. К тому моменту я окончательно разочаровался в копирайтинге и своих способностях.

«Нет уж, — подумал я, — уж лучше отдохнуть этим летом! Ну или поработать грузчиком или официантом».

Пожарная безопасность

Подполковник Бутейко был добродушным и воспитанным человеком лет шестидесяти. Днём он работал преподавателем на военной кафедре, а затем снимал фуражку и китель, отбывал в торговый центр «Весна» и становился замом по пожарной безопасности. Подполковник грамотно излагал свои мысли, обращался к студентам на «вы» и не матерился. Впрочем, на нашей военной кафедре так себя вели почти все офицеры. Через три месяца я буду часто вспоминать об этом на сборах в Мичуринске, где прапорщик Панюшкин скажет на присяге:

— Значит так, блядь! Вам предстоит ответственное мероприятие с выездом в город. Позориться только по команде! К местным не приставать, шаурму на площади не покупать — родина вам этого не простит. И главное, помните — ни капли в рот, ни сантиметра в жопу!

Однажды Василий Петрович Бутейко собрал нас после пар:

— Ребята, как вы знаете, я работаю в торговом центре. Сейчас мы занимаемся проверкой пожарной сигнализации. Центр большой, а людей мало. Так что, если хотите немного подзаработать…

Мы очень хотели. Но работать согласились только мы с Никитой.

На следующий день после учёбы мы приехали в «Весну». Обошли здание с правой стороны. У запасного входа нас встретил подполковник Бутейко. Он открыл дверь, мы спустились по лестнице и оказались на нижнем этаже. Среди коммуникаций и водосточных труб располагался офис отдела безопасности.

Познакомились с начальником. Тот, бросив незаинтересованный взгляд в нашу сторону, велел выдать халаты.

— Так нету халатов, Олег Иваныч! — с досадой сказал Бутейко.

— Ну, в первый день можно и без них, — отреагировал начальник.

Нам предстоял инструктаж. Вместе с Бутейко мы направились в сторону магазинов. По пути подполковник объяснял, что нужно делать:

— По всему центру на стенах расположены небольшие красные коробочки. Это есть не что иное, как ручной пожарный извещатель ИПР 513—10. Схема работы следующая: при пожаре он приводится в действие путём нажатия кнопки. Кнопка закрыта стеклом, поэтому возможность случайного нажатия исключается. Какие наши задачи? На территории центра более двухсот таких устройств. Половина из них либо не работает, либо сломана — что, в принципе, одно и то же. Вам нужно свериться с картой расположения датчиков, заменить разбитые стёклышки и подать мне сигнал на базу — я зафиксирую номер и расположение извещателя в системе. Пойдемте, покажу…

Мы остановились у красной коробочки. Подполковник ловко поддел крышку специальным ключом, прочистил внутренности кисточкой и приложил к контактам электроотвёртку. Она загорелась красным.

— Это значит, что всё работает. Далее нужно сообщить мне по телефону номер извещателя и нажать на кнопку. У себя на компьютере я увижу, что извещатель работает, и отмечу его.

С этими словами подполковник поставил крышку на место.

— А вторая наша задача — чистка датчиков дыма, — Бутейко показал на круглую белую шайбу, закреплённую на потолке. — Сейчас все устройства в этой зоне выключены. Пыль забивает фильтры, и датчики работают некорректно. Вам нужно будет их почистить.

Подполковник раскрыл стремянку:

— А когда почистите, мы их снова выключим.

— Почему? — спросил я.

— Тут же рядом — склад супермаркета. Там всегда пыль и грязь. Какой смысл включать датчики, если они каждую минуту будут звенеть и сообщать о пожаре?

— А зачем они тогда тут висят? — поинтересовался Никита.

— Вот и я думаю — зачем, — задумался Бутейко. — С другой стороны, перед нами стоит задача. А это значит, её нужно выполнить. В общем, смотрите!

Подполковник стал забираться по лестнице. Мы стояли внизу и сосредоточенно наблюдали.

— Вот тут, — сказал он, пытаясь снять крышку, — нужно быть крайне осторожным…

Крышка не поддавалась.

–…Потому что открываются они с небольшим усилием…

Василий Петрович сильнее сжал крышку, потянув вниз. Датчик открылся, с ног до головы обдав подполковника пылью.

— И всегда не вовремя, — сказал он, чихнув.

После Бутейко по лестнице к датчику забрался Никита. Балансируя на последней ступени, он прочистил контакты малярной кисточкой, сдул остатки пыли и нацепил крышку.

— Вроде бы всё, — сказал подполковник.

Вместе с Бутейко мы проверили еще два извещателя, а вечером спустились в офис и получили по тысяче рублей.

На следующий день снова приехали в центр после учёбы. По пропускам зашли через запасный вход и спустились в офис. Василий Петрович выдал нам халаты и инвентарь — карту торгового центра, малярные кисточки, запасные стёкла, отвёртку и ключ для открытия извещателей.

— Ну, ребятки, — сказал он, — с Богом!

Мы с Никитой поднялись на первый этаж. Я спросил:

— Куда пойдём?

Никита почесал голову и ответил:

— Пошли пообедаем.

Зашли, взяли баскет с острыми крыльями.

— Как-то раз я съел два баскета подряд, — сказал Никита.

— Врёшь, — говорю.

— Ну да.

Решили начать с паркинга — четыре этажа одинаковой планировки выглядели неплохим стартом для трудной и монотонной работы. Сверились с картой. Я вставил ключ в специальное отверстие на красной коробочке. Крышка моментально раскрылась, стекло упало на пол.

— Бывает, — говорю.

Никита начал проверять контакты, поднося отвёртку к проводам. Ничего не происходило.

— А что дальше?

— Вроде как она должна загореться красным.

Никита ещё раз потыкал во внутренности извещателя. С пятой попытки отвёртка загорелась. Теперь всё должно было работать. Я набрал подполковнику:

— Василий Петрович, мы на парковке. Только что проверили извещатель четыреста один, стекло заменили, всё работает, проверяйте.

— Отлично! Нажмите на кнопку.

Я нажал.

— Есть контакт? — спрашиваю.

— Да, всё вижу! Следуйте далее. Конец связи, — по-военному отреагировал Бутейко.

— Ну чего? — поинтересовался Никита.

— Всё нормально. Идём дальше.

За час мы обошли почти двадцать извещателей. Схема работы была прежней: нужно было специальным ключом вскрыть красную коробочку, проверить контакты, связаться с подполковником и проверить, реагирует ли извещатель на нажатие кнопки. В финале требовалось заменить разбитое стекло и поставить крышку обратно.

Каждый раз, отмечая работающий извещатель, подполковник восклицал:

— Замечательно! Прекрасно! Восхитительно! Следуйте далее.

Добрались до курилки. Никита зажёг сигарету и сделал пометку на карте. Внезапно он перевернул её вверх ногами. Потом снова перевернул и усмехнулся:

— Хочешь прикол? На карте — минус первый этаж.

— Ну и что? — не понял я.

— А мы на первом.

— В смысле? Как это?

— Вот так. Сам посмотри.

Я взял в руки карту. В правом верхнем углу перед единицей предательски чернел «минус».

— А теперь посмотри с другой стороны, — посоветовал Ник.

Я перевернул карту и понял, что схема этажа представляет собой два идеально отзеркаленных изображения: различались только номера извещателей. Получалось, что мы перепутали не только этаж, но и стену, на которой они висели.

— И чего теперь делать?

— Надо ему звонить.

Я набрал подполковнику.

— Слушаю! — раздалось в трубке.

— Василий Петрович, это снова я. У нас возникла проблема…

— Что случилось?

— Кажется, мы перепутали этажи.

— В каком смысле?

— Мы отмечались на карте первого этажа, а данные по датчиками отправляли с минус первого.

Бутейко взял паузу. Затем спросил:

— Одного не могу понять… А почему у меня на экране всё правильно показывает?

— Не знаю.

Подполковник снова задумался, а потом сказал:

— Давайте решать проблему по мере подступления. Сейчас лучше займитесь очисткой датчиков дыма. Всё ясно?

— Так точно, — говорю.

— Действуйте!

— Чего там? — спросил Никита.

— Да ничего. Пошли датчики чистить.

Прошло две недели. Мы заработали по три с половиной тысячи на каждого. Уже летом, лазая в интернете, я случайно заметил новость: «„Весна“ заняла первое место в подмосковном конкурсе по пожарной безопасности торговых центров».

Надеюсь, что после нас там всё перепроверили.

Свадьба

Свадьба проходила в Абрамцево. До Абрамцево — час на метро, полчаса на автобусе и пятнадцать минут пешком.

Опаздываю. С нетерпением выхожу на остановке. Погода кошмарная, холодно и льёт дождь. Зонта с собой, разумеется, нет. Я понимаю, что по такой погоде до усадьбы не доберусь. И вдруг замечаю рядом с собой парня в чёрных брюках и белой рубашке с зонтом. Судя по дресс-коду — из наших. Я решил сделать шаг навстречу:

— Привет! Можно с тобой под зонтом идти?

— Привет. Давай.

Мы миновали парк, вышли к дороге:

— Часто на такие мероприятия ездишь? — спрашиваю.

— Ну, вообще довольно часто.

— И как?

Коллега задумался:

— Вроде нормально. Сложновато бывает, правда.

— Это понятно! А не знаешь, сколько это по времени длится?

— Вообще, всегда по-разному. Обычно не более двух часов.

— Неплохо.

До Абрамцево шли молча. Когда нужно было поворачивать в сторону усадьбы, выяснилось, что мой новый знакомый шёл на экзамен в институт. Дождь закончился, мы попрощались.

У входа толпились ребята — несколько парней и девушек. Все они были в белых рубашках и чёрных брюках. Через некоторое время за нами пришёл усатый мужчина в кожанке. Вместе мы отправились на площадку.

На поляне у дворца расположился большой шатёр. Было видно, что внутри была оборудована сцена, а остальную территорию занимали столики. Справа, под елью, виднелся шатёр поменьше — там была кухня и штаб организаторов. Издалека я заметил россыпь людей, которая перемещалась от шатра к шатру.

Подошли к штабу, нацепили фартуки. Я успел познакомиться с ребятами. Парней было трое — Саша, Вова и Рома. Оказалось, что они не первый раз работали официантами. Рома и Вова учились в Бауманке, а Саша — в МГУ. Девушек было две — Аня и Соня. Они были знакомы с организаторами и почти всегда были рядом с ними.

Всем заправлял усатый мужчина. Он то и дело раздавал команды:

— Вазы с цветами ставьте по углам! Столы лучше располагать в шахматном порядке. А вот колонки лучше подвинуть ближе к сцене…

Через три часа мы уже порядком устали. Тяжёлые столы нам приходилось перетаскивать вчетвером. Девушки занимались цветами.

Потом был обед. Мы собрались в шатре под елью, и я узнал своих коллег поближе. Рома постоянно травил байки про свои прошлые места работы. Вова его периодически одёргивал и поправлял. Саша хмурился и изредка вставлял короткие междометия. Все учились на третьем курсе. Как оказалось, никто из нас не был занят по профессии. Рома работал грузчиком в «Икее», Вова представился уличным художником, Саша держал с другом небольшой вейпшоп. А я вообще непонятно чем занимался.

После обеда выяснилось, что мы сделали всю предварительную работу. До приезда гостей оставалось около какое-то время. Переместились в гостевой шатер. Саша нацепил наушники и уселся за дальний столик. А мы присоединились к Ане и Соне.

— Что за свадьба будет? — спросил Вова.

— Вроде француз женится на нашей русской, — сказала Аня.

— Интересно, где они познакомились? — поинтересовался Рома.

— Да какая разница, — печально вздохнула Соня.

За разговорами пролетел час. Пару раз Саша таинственно озирался по сторонам, выбегал из гостевого шатра и направлялся на кухню. Через некоторое время появлялся, весь запыхавшийся.

— Ты чего там делал? — спросила Аня.

— Потом расскажу.

Вскоре нас собрал усатый мужчина. Он сообщил:

— Гости прибывают. Сначала для всех будет коктейльный бар на входе в усадьбу, а потом вернёмся в шатёр и будем там до ночи…

Тут он обратил внимание на мою обувь.

— Почему ты в кроссовках?

Все уставились на мои ноги. Я смущённо произнес:

— А в чём нужно было приходить?

— Есть же дресс-код! Белый верх, черный низ и туфли. Как я тебя выпущу к гостям в этих говнодавах?!

Мне стало обидно за свои модные коричневые кеды. Однако ещё обиднее могла быть поездка домой и невыплаченная зарплата. К счастью, за меня вступилась Аня:

— Да ничего страшного. Встанет за баром, там не видно обуви. А вечером всё равно все напьются.

— Ладно, — буркнул усач, — пойдёмте встречать гостей.

По мокрой траве мы направились к воротам. Там тоже находился небольшой шатёр — внутри стояли барные столики с закусками, вёдра со льдом и много ящиков с шампанским. Аня и Соня встали по бокам шатра. Вова, Рома и Саша приготовились убирать со столов. Я вместе с усачом встал за бар — видимо, он стал во мне сомневаться и решил проконтролировать.

Вскоре начали прибывать гости. У ворот столпились чёрные «мерседесы», серые «фольксвагены» и жёлтые машины такси. Зазвучала русская, но преимущественно французская речь. Все вокруг засуетились, и началось броуновское движение: люди походили к шатру, где их встречали Аня и Соня, переходили к бару, где мы с усачом наполняли фужеры, а затем плавно перетекали к закускам. Среди гостей с подносами носились Вова, Рома и Саша.

Я нервничал и постоянно переливал шампанское. Оно пенилось, выходило из берегов фужера и стекало на руку. Вскоре я начал приклеиваться к поверхностям. Усач же чувствовал себя увереннее. Он приветливо улыбался гостям и краем глаза наблюдал за мной. К бару подошла красиво одетая пожилая дама в шляпке. Я стал наливать шампанское, но она остановила меня по-английски с французским акцентом:

— Excuse me, sir. Do you have something softer?

— Sorry, we have only… — начал отвечать я и понял, что забыл, как будет шампанское на английском.

Пожилая дама, наклонив голову, вежливо смотрела на меня. Усач не выдержал и без заминки произнес:

— Sorry, lady. Now we only have champagne. But we serve juices at dinner, if you want some.

А потом повернулся ко мне с доброжелательным выражением лица и процедил сквозь зубы:

— Эта старуха спросила, есть ли у нас что-то кроме шампанского. Чего ты тормозишь? Реагируй быстрее.

Дама в шляпке благосклонно улыбнулась:

— Спасибо большое, молодые люди, я подожду до ужина.

Усач побелел, вяло улыбнулся в ответ и ретировался под предлогом контроля остальных официантов. Оставшееся время я самостоятельно обслуживал гостей. К тому же наливать шампанское в бокалы мне теперь удавалось куда более профессионально.

Вскоре нас позвали на сервировку столов в основной шатёр. Пока мы шли, я размышлял, что это больше похоже на европейскую свадьбу. Никаких конкурсов с попаданием карандашей в бутылку. Никаких драк, пьяных родственников и неловких ситуаций. Короче говоря, всё дорого и предсказуемо.

В шатре нам раздали листочки с меню и закрепили каждого официанта за конкретным столиком. Названия блюд нужно было запомнить наизусть и предлагать их всем гостям.

В половине шестого, когда все наконец расселись, у дворца показалась карета. Гости начали восторженно умиляться на русском и французском. Заиграла какая-то иностранная песня. Карета подъехала к шатру, из неё вышли жених с невестой. Зайдя внутрь, они стали двигаться под музыку. По лицу француза было видно, что он переигрывает. Девушка старалась ему подражать. Под всеобщий смех и аплодисменты молодожёны продолжили дёргаться в неестественном танце.

— Вот клоуны, — тихо заметил стоящий рядом со мной Саша.

Я задумался о своей свадьбе. Какой она будет? Кем я буду, когда она произойдет? Сколько придётся звать гостей? Больше всего меня напрягал последний вопрос. Пока я думал о свадьбе, молодожёны наконец уcелись на свои места. Раздались тосты. Часть гостей кричала «Горько!», а остальные барабанили вилками по фужерам.

Началась работа. Я направился к своему столику, пытаясь вспомнить по пути название хотя бы одного из блюд. К счастью, все мои гости оказались русскоговорящими:

— Друг, тащи горяченького на всех! Жрать охота, трубы горят, — сказал мужчина, сидящий во главе стола, — с самого утра на ногах! Замудохались уже с этой свадьбой, ядрён батон.

Мужчина оказался братом невесты. Накрывая на стол, я краем уха подслушивал разговоры и вскоре составил довольно полное представление о свадьбе. Жениха звали Франсуа, невесту — Татьяной. Франсуа работал в крупной нефтегазовой компании. Татьяна была учительницей в школе, которую посещала племянница жениха. В школе они, видимо, и познакомились. Брата невесты звали дядей Серёжей. Как мне стало понятно из долгих монологов, свадьбу он в целом одобрял. Хотя и критиковал Франсуа за некоторую расточительность. Когда я подавал горячее, дядя Серёжа спорил с женой:

— Столько денег вбухали, мать твою, погляди… Вазы эти блядские! Для чего? Предлагал же, давайте у нас на даче. Деревья, свежий воздух, река опять же…

— Серёженька, ты точно про нашу дачу говоришь? У нас туалет с дыркой в полу. А душевая вообще на улице…

— У нас что, на свадьбах теперь мыться надо и по туалетам ходить? Не графья, один денёк можно и перетерпеть… Мыться, ишь ты! Да французы в этом плане вообще дикие люди. Слышала про Людовика Четырнадцатого? Человек целый год не мылся. Царь, на минуточку!

— Кого же он мне напоминает? — вздохнула жена.

Еду я приносил из шатра с кухней. Чтобы совершить путь до столика, мне приходилось миновать весь зал. Я обнаружил, что организаторы поступили мудро и разделили столики на русские и французские. Иностранная часть вела себя громче, хотя и не привлекала особого внимания. Русские же молча и настороженно ели.

Так прошло часа два. Я перестал волноваться и даже вошёл во вкус — ловко забирал со стола грязную посуду, предлагал повторить блюда, разливал шампанское. Дядя Серёжа подозвал меня и заговорщицки прошептал:

— Слушай, а кроме этой бурды есть чего посущественнее?

Посущественнее бурды у нас было только пиво, хранившееся в холодильнике для официантов и технических работников.

— А тащи сразу четыре бутылки! — попросил дядя Серёжа, сунув мне в руку смятую пятисотку.

Моросил тёплый дождь. Свадьба была в самом разгаре. Музыканты наигрывали что-то из ранних Maroon 5, пожилые французы сгруппировались в центре шатра, укрывшись пледами. Жених и невеста мило общались за своим столиком и, казалось, не замечали ничего вокруг.

К часу ночи дядя Серёжа дошёл до нужной кондиции и окончательно убедил меня, что свадьба — всё-таки русская. Сначала он долго приставал к пожилому французу и пытался объяснить ему тонкости российской геополитики. Потом забрался на сцену и стал дирижировать барабанщиком. И наконец, будто срубленная ель, рухнул, заснув на мокрой траве.

В половине второго давали салют. Мы стали собираться домой. Усач собрал всех возле кухни и раздал белые конверты. Внутри я нашёл полторы тысячи. Когда мы переоделись, Саша предложил:

— Пойдёмте через парк.

Там, орудуя фонариком, он вытащил из кустов заботливо спрятанное шампанское. Одна бутылка отправилась в его рюкзак, а вторую мы открыли.

Вышли из Абрамцево. После дождя стояла тёплая и душная ночь. Автобусы давно не ходили, и мы отправились до метро пешком. Бутылка переходила по кругу. Рома говорил:

— Вообще, бывают интересные мероприятия. Корпоративы всякие, деловые завтраки. На той неделе тоже была какая-то свадьба. Все нажрались в хлам, и это я только про официантов. Последнее, что я помню, — как танцую медляк с невестой…

— Да чего ты рассказываешь, — со смехом оборвал его Вова.

— Отвечаю, было! А муж поднялся с пола и пошёл мне морду бить. Повезло, ребята остановили. Я бы ему леща прописал, конечно… Просто неудобно, свадьба всё-таки.

Добрались до метро, но не успели до закрытия. Ребята стали вызывать такси. Вова и Рома отправились в общежитие. Саша — в Алтуфьево. Аня и Соня уехали в неизвестном направлении.

Телефон разрядился. Я подошёл к частнику возле вестибюля и назвал свой адрес.

— За полторы довезу, — ответил он.

Я сел в машину, достал из конверта деньги и вручил водителю.

Хороший был день!

Халтурка

Денег, как обычно, было мало. Я вспомнил, что пару лет назад был в Англии и привёз оттуда полный пакет мелочи. Курс к тому времени сильно вырос, и в таком пакете вполне могла оказаться целая тысяча. Открыл, высыпал содержимое на пол. Очень вовремя позвонила знакомая:

— Привет, чем занимаешься?

— Есть пара проектов, — ответил я, перебирая монеты.

— Слушай, ты же вроде шаришь в монтаже?

— Допустим.

— У меня есть знакомый режиссёр. Он нашёл твою страницу через меня, посмотрел видео. В общем, ему нужно смонтировать какой-то ролик. Что-то, связанное с кино. Я могу дать твой контакт?

Так мы списались с Робертом — режиссёром, который готовился к съёмкам фильма и искал монтажёра. Договорились пересечься. Тем более я всё равно выяснил, что банки не принимают к обмену монеты. До сих пор считаю, что это возмутительно несправедливо.

Встретились на Пушкинской. Роберт оказался забавным толстяком с бородкой в шапке-ушанке. Его сопровождал высокий худой парень в чёрной куртке, представившийся Мишаней.

— Мой водитель, — гордо улыбнулся Роберт и объявил: — Предлагаю дойти до ресторана и там обсудить все наши дела. Тут недалеко, на Патриарших.

Прозвучало солидно.

По пути Роберт с упоением рассказывал о своём проекте:

— Короче, я снимаю нестандартное авторское кино. Сюжет такой: компания друзей приезжает в лес и сталкивается с необъяснимыми явлениями. Ну и попутно их там всех убивают. Сценарий уже готов, актёры согласились. Осталось самое главное — получить бабки. Инвесторов я нашёл, но их надо заинтересовать, понимаешь?

— То есть нам нужно сделать что-то вроде трейлера? — спрашиваю.

— В точку! Ты прям на лету схватываешь, молодец. Мой план такой: ищем фильмы с похожими кадрами и героями, нарезаем из этого небольшой трёхминутный кат и показываем продюсерам.

Подошли к ресторану. Дверь нам открыл швейцар. Внутри играла тихая музыка. Посетителей было немного. Мы прошли к столику в центре. Официантка принесла меню. Я заглянул туда ради приличия — денег у меня всё равно не было. Роберт же изучал меню долго и сосредоточенно. Достал салфетку, высморкался. Затем объявил:

— Чай с бергамотом!

Мишаня кивнул, согласившись, и уткнулся в телефон.

Работа нам предстояла долгая и кропотливая. Сперва нужно было скачать фильмы, из которых мы собирались монтировать трейлер. Затем нам предстояло отсмотреть материал и найти нужные моменты. И наконец — вырезать их и соединить в единое целое. Пока я с трудом пытался подключиться к местному вайфаю, Роберт мечтательно рассуждал о будущем фильме:

— Я считаю, что самое главное — это продать идею. А вообще-то идей навалом. За остальное я не беспокоюсь. А чего беспокоиться? Все актёры уже подписались — Лёшка Панин, Олежа Петров, Маша Чехова. Я бы тоже снимался, но это неудобно — орёшь на всех, потом к камере, потом бегаешь туда-сюда, эротические сцены опять же. Хотя я раньше был актёром. Смотрел «Телохранитель мента-4» на НТВ?

— Кажется, да, — соврал я.

— Доктора там играл, — Роберт смущённо улыбнулся, после чего понизил голос, ударил кулаком по столу и гаркнул: — Куда вы его несёте, суки? На ковёр, на ковёр!

Официантка с опаской посмотрела в нашу сторону. Я наконец-то подключился к интернету, и мы занялись работой.

Всего мы провели в ресторане часов пять. На третьем часу на нас стали поглядывать с недовольством. Роберт заказал только чай. Мишаня сосредоточенно ковырялся в зубах. Я устало поглядывал на часы, то и дело вспоминая о ларьке с шаурмой возле метро. Стол был усеян бумажными салфетками и зубочистками.

Когда основная часть работы была закончена, мы вышли на улицу. Пожимая мне руку, Роберт сказал:

— Я посмотрел, как ты работаешь… Ты такой творческий человек! Это редкость, но я прям чувствую, что мы на одной волне.

Я возвращался домой уставший, но довольный. Мы успели закончить половину трейлера, подобрали музыку и написали титры. Где-то далеко впереди маячила встреча с таинственным инвестором и заветный гонорар. К слову, я даже не знал, сколько мне заплатят. Но это меня почти не волновало.

На неделе Роберт звонил мне несколько раз. Причём по самым неожиданным поводам.

— Ты слышал про группу «Бритва Оккама»? Их менеджер написал, что они хотят делать саундтрек для фильма… Как думаешь, будем брать?

— Не слышал, — говорю, — но рассмотреть, наверное, стоит.

— Окей, дружище! Спасибо за помощь!

В среду снова звонок:

— Панин сейчас на «Мосфильме», зовёт нас с тобой на съемочную площадку. Натуральная экскурсия! Во сколько сможешь?

У меня заканчивались отговорки, чтобы вежливо съезжать со странных предложений.

С каждым новым звонком Роберт открывался мне всё больше — будто с каждым разом наша дружба всё больше легализовывалась. Сперва он говорил только о своём фильме. Потом расспрашивал меня о жизни и друзьях. Затем стал использовать мат в междометиях (я наивно считаю, что мат без зазрения совести допускают в разговорах только приятели). Наши беседы по телефону длились теперь не меньше пятнадцати минут. За это время Роберт успевал поведать о событиях своего дня, вспомнить бурное актёрское прошлое и поделиться личными переживаниями. Наконец решив, что наши отношения стали близки как никогда, в одном из разговоров он между делом сказал:

— Сейчас буду убирать квартиру. А то человек для секса приедет, неудобно. И пыль на стаканах осталась…

Я и с близкими-то друзьями эти темы обсуждаю осторожно. А тут — такое. Да ещё и в нелепой формулировке. Но я, будучи воспитанным человеком, ответил что-то вроде:

— Надеюсь, там не очень много пыли.

В субботу мы встретились в кафе. Уединились за крайним столиком. Я включал ноутбук, настраиваясь на работу. Роберт снова что-то вещал про фильм:

— Знаешь, я точно уверен, что сниму глубокое кино. Оно затронет любого. Оно достанет каждого.

— Это хорошо.

— Коммерческая попса — полный шлак! Хочется, чтобы мой фильм мог стать близким другом. Чтобы ты мог его посмотреть и получить удовольствие, понимаешь?

— Понимаю.

— В сущности, хорошее кино — это как занятие любовью. Важно полностью отдаваться процессу, согласен?

— Наверное.

— Слушай, может, поедем ко мне после того, как закончим? Сможем, так сказать, заняться делами в спокойной обстановке…

В одну секунду мне стало всё понятно. Элементы мозаики сложились в пазл. Я побелел и сказал:

— Вообще-то у меня девушка есть.

Мне показалось, что Роберт удивился. Однако он уточнил:

— Ну, не страшно. А у меня есть парень… Я же предлагаю просто заехать и обсудить рабочие моменты…

Казалось, он был расстроен. Очень кстати отвис ноутбук, и мы вернулись к монтажу как ни в чем не бывало.

Сперва я испугался. Не потому, что подумал о каком-то злом умысле со стороны Роберта. Конечно, я знал, что в мире существуют разные люди. Просто если одни есть везде, то другие находятся как минимум на другой планете. И потом, при слове «гей» я представлял себе кого-то вроде Элтона Джона. Роберт был его полной противоположностью. Крепкий, полноватый, с бородой — он скорее производил впечатление егеря из глухой сибирской деревни.

Чуть позже испуг сменился логическим рассуждением. Я понял, что вся история с фильмом — выдумана. Видимо, Роберт решил меня склеить и не нашёл ничего лучше, чем сочинить историю с инвесторами и гонораром. Это было одновременно и ужасно, и изобретательно.

Стало очевидно, что денег мне не заплатят. Но Роберт стоял на своём и уверял, что фильм вот-вот снимут. Я даже позвонил ему через пару недель:

— Здравствуй! Как там встреча с инвесторами?

— Всё по-старому, дружище. Общались со многими людьми. Говорят, что даже известным режиссёрам сейчас отказывают с инвестициями. Федя Бондарчук уже который год не может снять вторую «Девятую роту».

— Ясно. А когда будут новости?

— Позвони через месяц.

Мне стало интересно. Звоню через месяц, спрашиваю. На другом конце отвечают:

— Новостей пока нет. Будем обращаться к американцам. Иностранцы больше верят в русское кино. А нашим лишь бы свои карманы набить!

— Надеюсь, наши договорённости в силе?

— Свои обещания я держу.

Снова затишье на насколько месяцев. Я не выдержал и позвонил ещё раз:

— Роберт, это я. Есть подвижки? Удалось найти спонсора? Мы встречались, тратили время, монтировали. Получается, всё впустую?

— Никого не нашли. Кризис этот долбаный! Люди боятся вкладывать… Ты не переживай, я людей не кидаю — можешь Мишаню спросить. Но главное, Панин сказал — не страшно. Найдём деньги, снимем!

— Ну раз Панин сказал — тогда я спокоен, — говорю.

Фокус-группа

Артур — мой знакомый по военной кафедре — был очень активным, но жутко непостоянным человеком. Он буквально фонтанировал идеями и так же быстро перегорал. Когда мы только познакомились, Артур объявил:

— У меня есть идея для сериала. Назовем его так: «Падшие ангелы». У идеи очень большой потенциал. Я думаю, что мы сможем продать это ТНТ или СТС. Напишем пробный сценарий?

Я искренне воодушевился. Мы встретились, накидали пару мыслей, придумали героев. Но больше про это не вспоминали. Мне к тому моменту уже стало неинтересно, а Артур загорелся новым проектом:

— Есть совершенно бомбическая тема! Мои знакомые занимаются ставками. Это сейчас на хайпе! Короче, они хотят, чтобы я сделал им сайт. Там крутятся такие деньги, что ты даже не представляешь. Соберем макет лендинга?

Снова встретились, снова исписали пару листов. Естественно, про сайт больше никто не вспоминал.

С каждым разом проекты Артура становились всё более приземлёнными. Чуть позже он предлагал мне вписаться в сетевой маркетинг и продавать питательные смеси. Потом убеждал, что мы можем раздавать партийные газеты «Яблока» перед выборами и получать по триста долларов в неделю. Когда мы увиделись в очередной раз, Артур выглядел расстроенным. Огня в его глазах не было. Вяло пожав мне руку, он объявил:

— Поздравь меня. Кажется, я нашёл золотую жилу — маркетинговые опросы.

Конец ознакомительного фрагмента.