Демон Пейна и другие рассказы

Дмитрий Алексеевич Игнатов, 2021

В этот сборник вошли, как ранее опубликованные рассказы, так и те, что ещё ни разу не появлялись на бумаге. Разбросанные по литературным журналам, они, тем не менее, просились под одну обложку, потому что так или иначе связаны друг с другом: темой, настроением, персонажами, какой-то одной большой историей, массой явных и неявных ниточек и крючков. Наверное, поэтому я люблю этот странный, но увлекательный жанр, который сам называю «романом в рассказах». Не важно, знаком ли ты с моим творчеством или только впервые открываешь его для себя. Уверен, что эта книжка станет для тебя приятным приобретением: заставит порадоваться, погрустить, подумать… Приятного чтения! Содержит нецензурную брань.

Камерный клуб коллекционеров, или 8К

У вас есть девушка? Как бы вы ни ответили на этот вопрос, это неважно для моей истории, потому что она не о девушке, а о хобби. Кстати, у вас есть хобби? Если нет, то непременно заведите себе хобби. Поверьте, зачастую это важнее, чем завести кота. И даже важнее, чем завести девушку.⁴

А знаете ли вы, что в отличие от котов, которым всё равно, девушки по отношению к хобби делятся на два типа. Первым интересно, чем занимаетесь вы. Они с интересом суют свой любопытный нос, заглядывая вам через плечо, задают вопросы. Иногда восхищаются, но часто оказываются совершенно разочарованы, на какую ерунду вы тратите своё время, и в лучшем случае молчат. Вторых больше волнуют свои занятия, и они будут посвящать им часы, дни, месяцы, а то и годы. Они будут или безумолку рассказывать вам о них, а могут молчать так, словно это нечто сокровенное, не предназначенное для постороннего глаза.

Катя относится к обоим типам. И это подчёркивает относительность и ущербность любых подобных классификаций. Впрочем, сама она так не думает. И если спросить её сейчас, какая она, то скорее всего она выдаст чёткий набор, по её мнению, строгих определений: высокая, стройная, умная, блондинка. И это будет правдой.

— Умная блондинка — это оксюморон, — выдаю я банальнейшую шутку, на которую она уже не обижается, но над которой я сам по-прежнему смеюсь.

— Ты сам смеёшься над своими шутками, — спокойно замечает Катя очевидный факт, вновь опуская глаза к своему монитору.

— Да, — соглашаюсь я лишь для того, чтобы продолжить спор, — но только потому, что они смешные.

— Нет, — отвечает Катя, хватая наживку. — Только потому, что они твои. Над моими смешными шутками ты не смеёшься.

— Хочешь сказать, что у тебя бывают смешные шутки?

— Сейчас ты скажешь, что «мои смешные шутки» — это тоже оксюморон. Может, это потому что ты, наконец, выучил слово «оксюморон»?

— Ой, не смеши меня!

— Вот видишь, значит, у меня бывают смешные шутки.

Ощущая свою быструю победу в этой лёгкой словесной пикировке, Катя слегка улыбается и продолжает работать.

Мы сидим напротив друг друга, хотя фактически занимаемся совершенно разной работой, но формально относимся к одному отделу. Интересно, какому умнику пришла в голову идея, что всех работающих исключительно на компьютере специалистов необходимо отнести в «IT». Архитекторы тоже много работают на компьютере, и тоже «рисуют картинки», но почему-то их не смешивают с дизайнерами. Зато программисты, пишущие свой код и аудирующие чужой, сливаются в едином цифровом экстазе. Блеск и нищета классификации. Впрочем, я рад, что год назад Катю посадили в мой кабинет. Здесь всегда тихо и спокойно. И из живых существ постоянно бывают лишь трое: я, Катя и разросшийся кактус, которому нравится тут меньше всех остальных, ведь он уже больше года никак не желает цвести.

Мы работаем вместе уже год, и почти 11 месяцев из этого года встречаемся, но тем не менее продолжаем жить отдельно. Она много говорит о себе, но, кажется, я всё равно почти не знаю. Начнём с того, что за всё время я ни разу не был у неё дома.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

4

Опубликован в журнале «Новый журнал» (США) (№299, 2020 г.)