Девять миров свободы 7

Димитрий Сергеевич Евстафиадис, 2023

Закономерность, которую нашли наши ученые, заставила нас задуматься о количестве систем девяти миров. Закономерность такова: в городе всегда есть группа знакомых между собой людей; это родственники, близкие люди, коллеги, люди, видящиеся каждый день. И нам пришла такая мысль: определенные силы, которые хотят увеличить количество миров, мечтали сделать не одну систему из девяти миров, а несколько.

Контакты с неорганиками

«Когда наша группа из бюро начинала работать с какими-то конкретными мирами, поисками проходов, порталов или еще с чем-либо, то поначалу все было стандартно. Все было как в теории, как описано в наших книгах — ничего сложного мы не наблюдали. Конечно, оно само по себе уже сложное, но шло по схеме.

Сюрпризы начинались, когда в одном определенном месте человек работал относительно долго (долго ходил за определенными неорганиками, выбирал порталы, смотрел) — они начинали нам помогать. Для меня это было самым страшным. Казалось бы, ты идешь по схеме за неорганиками какого-то конкретного мира, а у тебя тяжелый день, ты о чем-то думаешь и видишь, что в толпе не успеваешь проскочить за ними в портал.

И я впервые увидел, что они останавливаются, смотрят на нас и ждут. Для меня это был шок, стресс, ведь сначала это казалось миром с какими-то мертвыми непонимающими существами, не участвующими в этом. Это было легче. Да, это было мистикой. Да, это было что-то новое. Да, это были какие-то скачки. Но пока они нас якобы не замечали, это происходило как-то более-менее.

И в тот момент, когда они сделали это впервые, я осознал. Осознал, что они тоже наблюдают за нами, что все про нас знают, тоже все понимают. Что именно «все» — не знаю. Но как минимум то, что мы торопимся проскочить в тот портал — знали. Да, так делают не все и не каждый из них, не всегда можно таких встретить. Обычно это приходится на один из 50–100 случаев, когда вот так активно участвуют в помощи, проявляют… человечность.

Этот момент мы отследили на множестве практик. И тогда уже начали в бюро обсуждать возможность какого-либо сотрудничества. Но наши дальнейшие опыты показали, что дальше этого они не сближаются. Максимум, что могут — вот так маякнуть, показать, махнуть, подождать. Все. Пытаемся проникнуть ближе, пытаемся «законтачить» — они исчезают, растворяются. Такое ощущение, что они одобряют наш прогресс. Когда у нас он есть, они готовы участвовать; когда видят, что мы знаем, что делаем, они нам помогают. Как только начинаем пытаться получить от них прогресс, войти в зону их общения, комфорта (или еще чего-то) — в этот самый момент они просто исчезают.

И нам было дано задание: разработать методы контакта с ними. Этот метод контакта все равно обходился разными тяжелыми схемами. Приходилось общаться с простыми людьми, находящимися вокруг порталов. Многие их них не были уникальными неорганиками, но в итоге все равно доходило до того, что улицы, проходы, идут люди — и ты один на один с ними. И именно этот контакт и был первым. Никакие связи до этого с этой компанией никак не влияли, потому что появившиеся неорганики все начинали заново, с нуля. Поэтому нам не удалось построить мосты на том этапе, о котором сейчас пишу.

Но самое интересное — их живые взгляды, какое-то веселье на лицах именно тех, кто нам почему-то помогал. И этот феномен мы со Славой решили изучать вместе. Попросили на это время и даже взяли командировку в другой город именно для того, чтобы сблизиться с такого рода неорганиками».

Из дневника Марвина

Марвин прервался, чтобы налить себе минералки. Залпом выпил весь стакан и помассировал виски: нещадно болела голова, и как назло ни одной таблетки. Но он обещал шефу рассказать новенькой про неоргаников перед ее первой командировкой, и деваться было некуда.

— Все было как обычно. Мы приехали в стандартный крупный город страны Аттау. Разместились в гостинице, пообедали, переоделись на практику, собрали все необходимое. Вышли через центральный вход и сразу же почувствовали какой-то ветер. Он всегда возникал, когда мы перемещались. Мы уже много лет, как перестали просто существовать в этом мире, просто ходить — мы знали, когда происходят скачки, когда мы меняем реальность.

Этот момент преследует большинство сотрудников бюро. После того как ты сделал этот выбор, ты всегда видишь свои перемещения, всегда их чувствуешь — в любой момент, что бы ты ни делал, с кем бы ни находился. Просто жить уже не получается.

Поэтому мы почувствовали, что переместились. Потом, когда пошли дальше по частотам, Славик должен был уйти. Мы выбрали время встречи: четыре часа вечера в крупном торговом центре, в котором как раз была станция метро. Потому что мне нужна была точка отсчета от того момента, как я, пройдя через все эти миры, вернусь с кем-то, чтобы был какой-то коннект, желание вернуться, чувство поддержки.

— Вас можно понять: заниматься работой, а после возвращаться в холодную гостиницу каждому надоест, — подала голос девушка, и ее слова удивили Марвина, ведь он именно так и рассуждал.

— Да, да, вы правы. Первые годы в бюро я всегда делал так, потому что не с кем было заниматься. Но вот появилось плечо друга, который мог помочь и обладал определенными навыками, в том числе хорошими навыками общения. Это очень сильно помогало. Но Слава понимал, что вместе на контакт не выйти не удастся.

А я понимал, что могут уйти недели или месяцы на это. Тем не менее я бродил по городу, ходил по станциям, наслаждался прогулкой, попутно делал какие-то дела. И вот в какой-то момент я ехал по эскалатору и увидел неоргаников. Они ехали среди людей. У девушки (одной из них) были кудрявые белокурые волосы, она улыбалась и смотрела прямо на меня, шевелила пальцем, манила к себе.

Я понял, что это то, что нужно, то, что мы ищем. Нам с этим нужно налаживать контакт, и пусть нет методик — вообще ничего нет, чтобы это сделать, — но это то, что нужно. Мне пришлось подняться обратно по эскалатору за ней. Я увидел силуэты, уже растворяющиеся во дворах пятиэтажек. Они мелькали, но я чувствовал ее присутствие, исходящую из нее энергию, манящую меня. Это было чем-то нечеловеческим, чем-то неземным, да плюс наложилось желание совершить скачок в общении с неорганиками, чтобы как-то продвинуться в делах бюро.

Уже в дальнейшем мы поняли, что неорганики очень опасаются всех контактов и общаются с представителями человеческого рода, высоко стоящими по духовной иерархии. Именно с ними они могут разговаривать, потому что у этих людей практически нет страстей, у них спокойная ровная энергетика.

— Получается, что здесь прослеживается так называемый стандартный духовный путь развития?

— Да, — Марвин внимательно посмотрел на навязанную слушательницу. — Можете описать, что входит в этот путь?

— Осознание, победа страстей, успокоение своих эго частей. Нужно нормально питаться, нормально жить, никому не делать зла, — без запинки ответила девушка, и Марвин невольно подумал, что нужно считать ее своей коллегой, пусть неопытной, но начитанной и тянущейся за знаниями.

— Да, все так. Многим духовным затворникам, именно тем, кто работает в бюро, как выяснилось потом, удалось пообщаться с этими неорганиками. Но вопрос в том, что даже я, со временем все это увидев, понял, что они все это время находились на два шага впереди нас. Но эти два шага не несут суперинформации и супервзаимодействия.

Потому что, насколько я понял, все, чего им удалось добиться — это регулярные встречи с неорганиками, попытки разговаривать. Но говорить с ними было сложно, им приходилось кричать. Поэтому они делали все это с каким-то улыбчивым видом, как когда дети играют на площадке — иначе все это было бы очень страшно.

— Почему так получалось? — девушка воспользовалась паузой, во время которой Марвин вновь глотнул воды.

— Возможно, нужен какой-то энергетический коннект, чтобы просто разговаривать. Мы — все люди. И все уже идем в каком-то коннекте. Нам надо подойти, как-то посмотреть на собеседника, что-то сказать. Вы наверняка понимаете, что просто так с кем-то говорить даже неудобно и тому подобное. Возможно, эти моменты прослеживались.

Но что я хочу сказать, чтобы закрыть эту тему. Я делал попытки на протяжении десятков лет, но все, к чему они приводили — к переглядываниям и к помощи (например, чтобы я их догнал, и они могли помочь пройти где-то). Была видна их доброжелательность, но что за ней стояло — узнать невозможно, ведь приходилось тратить месяцы практик, чтобы встретиться с таким неоргаником. Иногда мы не встречали их год, порой и два. И все, что они давали — небольшой эпизод в течение, вероятно, тридцати секунд, который таким образом потом и заканчивался.

Ответ пришел позже и оттуда, откуда и не ждали. На наших занятиях вообще часто приходят ответы с точки зрения чего-то глобального. Мы выяснили потом, что это, возможно, упоминалось в книгах, но сейчас я упомяну об этом с точки зрения общения с такого рода неорганиками. Иногда все заканчивается и начинается в астрале. Так называемый мир снов, в который мы погружаемся, людьми из бюро воспринимался совершенно иначе. Пройдя определенные сферы городов в системе девяти миров с энергетикой (неважно, какой это номер — нам важна была архитектура), работающий в бюро человек мог потом во сне — в астральной проекции — работать уже более осознанно. Делать те вещи, которые нельзя было сделать с физической точки зрения. Например, мы обсуждали прорастание астрала выше реальности…

— Там такое возможно? — сбоку раздался такой ошеломленный голос, что Марвин вздрогнул.

— Да. Он расширялся и вверх, и вниз. Плюс ко всему, взаимодействие с некими сущностями, с людьми, населяющими этот отрезок реальности, возможно, с карманами — это всегда происходило именно после практики в астральном плане. Как выяснилось, именно эти неорганики, просто помогающие их догнать или перекидывающиеся взглядами, в астральном плане очень разговорчивы. Они идут на полный коннект, могут обучать, чем-то делиться.

После этого мы перестали называть их неорганиками. Мы путали их, ведь они находятся в тех же самых местах, выглядят как неорганики конкретного мира и схоже себя ведут. И перестали их называть так после того, как некоторые из группы начали осознавать свои сны. Они рассказывали, что именно эти существа из физического мира, которые помогали, улыбались и общались, в астральном мире являлись членами группы. Они идут рука об руку с нами, с членами бюро, выполняют наши задачи.

Что удивительно — мы знаем, как их зовут, обращаемся к ним по имени. И они не вызывают у нас отторжения. Никакого. И увидевшись с этим человеком в реальном мире тридцать-сорок секунд, потом работаешь и практикуешь с ним в астральной практике на протяжении нескольких недель. Мы его знаем, он узнает нас, помогает — мы не отличаем его от членов бюро, он идет на том же уровне. Выяснилось, что они следуют за нами на самые тяжелые астральные проработки.

— А примеры есть?

— Есть. В астральном мире над миром практики, в котором мы занимались, есть гора. На нее поднимаются люди. А в этой горе есть огромное озеро, кишащее огромными мегалодонами — страшными акулами. И есть такое ощущение, что это какой-то аттракцион или парк для людей, в который они приходят и просто гуляют. Но в то же время это место ужаса, смерти и каких-то постоянно происходящих жутких событий, потому что акулы выпрыгивают из воды и нападают на людей. Да и люди почему-то прыгают к ним в воду. Там постоянно опасно.

Нам понадобилось три астральных практики именно с такими людьми, чтобы прекратить все там происходящее, чтобы озеро вновь стало спокойно, без мегалодонов, чтобы нормализовать эту ситуацию. Мы никак не могли зафиксировать, как это вообще сформировалось и имеет ли какое-то отношение к реальности. Но что мы давно поняли, так то, что не бывает совпадением наличие этих существ на физическом уровне, а потом их настолько полноценная астральная работа, придумать которую мы не могли. К сожалению или к счастью, это однозначно тот момент.

Потому мы стали ценить встречи с такими существами — понимали, если встречаем его, если оно нам улыбнулось или посмотрело, то все. Жди недели астральных практик, каких-то сильных астральных моментов и, возможно, инсайтов обучения, также происходящих там. Ведь они звали нас в другие миры, уже там мы после определенных практик с ними разговаривали и учились.

Но большинство из того, чему учились там, не влияло на деятельность бюро. Этому были некоторые причины. Например, астральные языки и астральные понятия иногда не идут и в сравнение с иностранными. В нашем виде они абсолютно далеки и непонятны. А когда находишься там — можешь мыслить и говорить на этих языках. Находясь же здесь, все это будет напоминать белиберду, и даже если удастся все это как-то понять и примерно осознать, то на этом все и закончится.

Поэтому мы поняли так. Идет эта астральная прокачка, то есть ты обретаешь различные альтернативные способы мышления. А через эти альтернативные способы мышления можешь со временем приобщиться к другим мирам, не входящим в нашу систему, являющимся иными мирами. Потому что там именно такой способ мышления. Получается, что цели нашего бюро, которые мы до сих пор сами не осознавали, и наше духовное развитие шли вместе.

Но что скажу вам: суть всех астральных миров в том, что они прям конкретно манят. Мы прекрасно понимали, что у нас здесь есть близкие люди, физический опыт, какие-то друзья, близкие, знакомые и любимые места. А с этими существами мы попадали в мир другой логики. И логика там настолько иная, что понятия (где верх, низ, ширина, глубина, температура, скорость) заменены или изначально вообще другие. Этого не объяснишь, не находясь там.

Но свойства этих миров — фиксировать тебя, твою точку сборки на себе. И они начинают манить тебя, греть — если ты сильно на них сосредоточишься, то захочешь там жить. Понятно, что это не наш мир — жить там практически ни у кого не выйдет, не уйдя из этого мира. Поэтому мы старались гнать от себя все эти мысли подальше, несмотря на духовное благоустройство тех мест и сильный уровень духовности всех существ, что там живут. В большинстве миров мы всегда старались отключиться от этого.

Также нам часто приходилось прорабатывать миры с очень экстремальными условиями пребывания сущностей. Мы их так и называли. Они были основаны надчеловеческой логикой, но основа их — сильное печально-отвратное взаимодействие с какими-то силами. Причем люди или кто-то, кто туда попадал, страдали и со временем начинали хотеть избавиться от этого как можно скорее. Но что-то им не давало. Они находились в этом опыте, довольно серьезном, какое-то время. Иногда было трудно объяснить, что там происходило, но именно эти миры почему-то были близки по логике к нашему миру. Это хорошо — ведь осознать такие моменты было несложно.

Давайте подытожим. Если брать уже другие, широкие миры, не входящие в систему девяти миров, следующие, то они очень сильно отличаются по логике мира. Зачастую там есть абсолютно непонятные нам понятия, о которых я уже говорил, непонятные нам чувства. Только находясь там и впитывая тот язык, можно все это воспринять.

Но восприятие всего этого сильно садит емкость нашего подсознания, ведь оно, как мы поняли, обладает ограниченной емкостью. И поэтому все эти моменты — высокопрофессиональные мастерские ступени духовного роста. Потому что полностью посадить свое подсознание попыткой изучить логики другого мира — конечно, бравое занятие, но довольно опасное.

Представьте, что кто-то говорит, как хорошо, оказавшись на Земле, испытать настоящую любовь. И представьте, есть какой-то мир, в котором бытуют явления подобной частоты и силы, но они основаны на совершенно непонятных нам логических схемах, логика там совершенно другая. Быть может, там важно почувствовать такой же уровень, как и здесь, но вот сделать это можно через совершенно другое. И многие стремятся к этому, все это ощущают, но подсознание становится слабым — оно не может вместить в себя логики двух миров. Это слишком.

Подсознанию достаточного одного мира, оно начинает разрываться: либо туда, либо обратно. И если оно рванет туда, то в этом мире человек уже не останется. Поэтому желательно не подключаться сильно, не залипать на такие моменты, а просто использовать их в качестве какого-то опыта и примера. Но не заходить туда полностью, если ты не принял решение, что все равно можно будет уйти туда потом полностью.

Да и невозможно человеческой душе перетрансформироваться в мир другой логики. Она будет находиться примерно на такой же стадии духовного, физического, кармического развития, как и сейчас. То есть количество плюсов и минусов будет приблизительно такое же. Возможно, этот опыт и не нужен, но тут решает каждый сам за себя. Нам вот это было важно для составления карт данных, чтобы уместить то, что мы делаем, и понять, что происходит вокруг, за пределами наших сфер взаимодействий. И мы считаем, что нам это удалось хорошо.