Квартиры и Стадионы

Дима Трифонов

Искра зажигалки… Фильтр сигареты… Вверх уходит пламя, исчезая где-то… Легкие на взводе… Горлышко бутылки… Медленно уходим в солнечном порыве… Дым струится тонкий… Ветер лижет пепел… Смех играет звонкий… Исчезает лето… Тишина Квартиры… Ветер Стадиона… Призраки Квартиры… Сумрак Стадиона… Книга содержит нецензурную брань.

Футбол

— Эта телка — настоящий спермосборник, блять! Лучший минет в моей жизни, чувак! — Данила наклоняется ко мне, и я чувствую сильный запах многодневного перегара. — Просто охуительно! Заглатывает так, как будто всю жизнь только этим и занималась.

— Так она всю жизнь только этим и занималась, дружище, — Стас смеется и, наклонившись к Даниле, шепчет на ухо. — Могу поспорить, она проглотила твою мерзкую молоку, грязная шлюха.

Мы все смеемся, пока Данила, расхаживая по вагону, в подробностях рассказывает их со Стасом совместные приключения.

Вот, что мне нравится в этих парнях. Старая школа. Одежда по теме, без вычурности, которая действительно не привлекает к себе внимания, не то, что у этих современных псевдофанатов-малолеток, смотревших новомодные фильмы про футбольные махачи в то время, когда мы уже стояли на секторах стадионов.

Пара банок пива не может помешать заварушке на футбольном матче. Даже совсем наоборот. Так что идите нахуй со своим здоровым образом жизни. Мы здесь, в этой электричке, едем на футбол и по старой доброй традиции заправляемся алкоголем, который непременно поможет для поднятия настроения и боевого духа, а если дело примет дурной оборот, поможет смягчить получаемые удары.

Я совсем позабыл, как это — ездить на футбол в окружении старых приятелей, которых не видел уже несколько лет, но ничего не изменилось, мы иногда созваниваемся, но не более, мы не хотим знать, что интересно каждому из нас, помимо футбола, хотя про многих нам известно, ведь это неизбежно — делиться личной информацией, однако единственное, что нас объединяет сейчас, это футбол, и мы не хотим знать что-то большее, потому что, когда матч закончится, мы все вернемся к своей прежней жизни.

Все парни в вагоне этой собаки — тертые перцы. Старое поколение. Некоторым уже за тридцать. Они побывали не в одной заварушке за все это время. Я гляжу на знакомые лица. Сеня сидит со своей фирмой через ряд от нас, Стас и Данила с несколькими местными парнями тусуются напротив.

Сейчас движение в маленьких клубах, типа «ФК Дмитров», неизбежно подминают под себя более крутые и многочисленные движы. Очень жаль, что культура футбола в таких городах, как мой, оставляет желать лучшего. Мне не нравится, что весь Дмитров гоняет за «Спартак», и парни из мясных фирм задают тон всему околофутболу в этом районе Подмосковья. Стас и его парни — приятное исключение. Вокруг «Спартака» в последнее время появилось слишком много шушеры, а вот «Торпедо» — совсем другое дело. В этой команде нет случайно вовлеченных типов.

Я помню, Стас никогда не любил «Спартак». Как и я. С самого детства мы испытывали негативное чувство к этому клубу, потому что за него болели все наши знакомые. Долбаная мода и ничего больше. Но мясные движи находятся в весьма теплых отношениях с нашими знакомыми конторами из «Торпедо». Приходится соблюдать правила. Не мне, впрочем. Это дело Стаса. У него в Дмитрове есть небольшая фирма, гоняющая за «Торпедо», и я часто составлял им компанию в прежние времена, когда на футбол ходили потому, что любили эту игру, а не потому, что так модно. Я вышел из околофутбола ровно тогда, когда в него начали заходить спортсмены. Я считаю, что нельзя отделить футбол от повседневной жизни, если ты действительно любишь это действо, а современные лесные махачи на полянах — всего лишь замена спортзала, спортивное мероприятие, не более, а я не люблю спорт.

Я пью пиво и вспоминаю, как впервые оказался на «Восточке». Это было много лет назад, и это событие сильно запало в мою голову. Стадион «Торпедо» имени Эдуарда Стрельцова — чудесное место. Нереальная футбольная атмосфера. Каждый, кто хоть раз побывал там, не может с этим не согласиться. Я верю, что «Торпедо» выкарабкается. Таких команд больше нет в нашем футболе, и мне неприятно видеть, как тупые руководители смешивают великий клуб с дерьмом.

Я помню, когда «Торпедо» вернулся в профессиональный футбол, и на первый матч в гости на Восточную улицу отправился наш «ФК Дмитров». Это было неописуемо круто. Мне позвонил Стас и сказал, что нужно обязательно ехать. Он был в восторге и кричал в телефон. Я помню, мы разместились на западной трибуне вместе с нашими парнями из Дмитрова, а Стас со своей конторой встали на восточной трибуне.

Это был классный матч. Здесь всех объединяло чувство какого-то своеобразного единения. На трибунах рядом с нами тусовался Сеня со своей мясной бандой, а в перерыве мы все вместе пили пиво у стадиона, обсуждали предстоящий сезон и прикалывались над руководством наших клубов. Во втором тайме за несколько минут до конца «ФК Дмитров» забил единственный гол в ворота «Торпедо», и матч в итоге закончился поражением для москвичей, но никто особенно не расстроился.

Сейчас дела у «ФК Дмитров» складываются не лучшим образом. В клубе нет денег, однако футболисты смотрятся неплохо. В этом и заключается особенность этих двух команд. Парни бьются до конца на поле, и это достойно уважения.

— Думаю, «ФК Дмитров» все же вылетит из профессионального футбола, — задумчиво говорю я Стасу. — Очень жаль, но это всего лишь вопрос времени.

— Зато «Торпедо» обязательно вернется в элиту, — отвечает он. — Это я обещаю.

— Я надеюсь на это. Будет хотя бы, за кем наблюдать в нашем футболе, если клуб окончательно не утопит в грязи коррупция и дерьмовое руководство.

Стас согласно кивает. Он мне нравится. Я могу назвать его своим другом. Мы с Сеней, Стасом и Костиком учились вместе в одном классе, и они, уже будучи подростками, начали гонять на футбол.

Стас — добрый парень, не лезет в неприятности, однако, если дело повернется слишком круто, всегда готов к действию. Сеня же — совсем другое дело. У меня никогда не получалось подружиться с ним. Я не знаю, о чем он думает, когда говорит с тобой. Это не значит, что он плохой человек, это значит, что я не могу его раскусить. Чтобы стать таким, как он, нужно идти по пути насилия долго и далеко, и он делал это последние десять лет. Его фирму сейчас уважают даже за границей.

— Ну, что? Порвем сегодня этих уебков? — он подсаживается к нам и кладет руку Стасу на плечо.

Опасный тип. Один из тех, о ком думаешь, что хорошо, что он на твоей стороне.

— Даже не сомневайся, — Стас поднимет бутылку как бы в его честь и делает глоток.

— Крутой будет выезд, — Сеня довольно улыбается и поворачивается ко мне. — Ты же знаешь этот город, да, Диман?

— Да. Я провел там много времени в детстве.

— Проведешь нас к стадиону?

— Конечно.

— Вздрючим ебаных шавок!

Я слышал о том, что местные фанаты имеют репутацию антифашистов, но мне абсолютно все равно. Я не люблю, когда футбол начинают смешивать с политикой. Мне наплевать, каких политических взглядов придерживаются люди, сидящие на противоположной трибуне. Пьяный махач, швыряние кресел, пение фанатов и мяч на зеленой лужайке — вот, что действительно имеет значение. Это и есть настоящий футбол. То же самое касается и музыки. Как только она начинает мешаться с политикой, получается полное дерьмо. «Rage Against the Machine» — единственное, на мой взгляд, удачное исключение из этого правила.

Сеня уходит дослушивать рассказ Данилы о глотании сперме и шлюхах, а мы со Стасом продолжаем пить пиво и вспоминать прошедшие веселые деньки, когда мы вместе гоняли за «ФК Дмитров».

— Ну, что, скины, готовы покуролесить? — Данила садится рядом с нами и прикладывается к пиву.

Мы пьем с ним какое-то время, а потом он отваливает к другой компании пацанов, едущих с нами.

Данила мне приятен. Нас познакомил Стас несколько лет назад во время очередного автозаводского матча. Он не производит впечатления диллера, несмотря на то, что через него проходит куча разного рода веществ. Меня это не парит, однако он позиционирует себя как правый. Я — националист, но никогда не стремился уходить в крайности в отношении этой темы. Странно слушать рассуждения о чистоте нации, когда сам же загрязняешь свою кровь и кровь других жесткой химией. Впрочем, я не хочу рассуждать об этом. Наркотики — странная тема. О них можно говорит часами.

Данила живет в Москве, но вчера они со Стасом решили провести незабываемый вечер в одном из клубов в Дмитрове, поэтому он сегодня едет с нами. Как только мы доберемся до столицы, нас встретят еще десяток крепких парней из его команды. Когда я узнал об этом, то сразу понял, что сегодня намечается конкретная заварушка, и матч «ФК Дмитров» — это всего лишь прикрытие.

— Стас, погляди на этих пацанов, — я показываю на парней, сидящих через пару сидений от нас, — они к тебе в основу метят? Я их раньше не видел.

— Нет. Это мясные. Их Сеня обрабатывает. Хочет подтянуть к себе в контору. По мне, так он всякий сброд собирает. На его договорняках пацаны здоровье теряют, но спорить с ним никто не хочет. Короче, это их проблема, Диман. Черно-белые такой ерундой никогда не занимались.

— Я понимаю. Не люблю договорняки. Околофутбол стал каким-то прилизанным, не находишь? Теперь нет хулиганов. Теперь все спортсмены.

— Ты поэтому перестал ездить?

— Ага. Веселье закончилось. Драться ради драки с молодчиками, которые даже на стадионе ни разу не были, это не веселье.

Я допиваю пиво и достаю еще. Времена меняются. Я понимаю, что это стало частью жизни Стаса, но я смотрю на футбол немного под другим углом. Я во всем ищу позитив и не поддерживаю жестокость. Но когда ты в фирме, то должен следовать определенным правилам и устоям, потому что все, что у тебя есть в этой среде, это твоя репутация. Это своего рода зависимость, а мне вполне хватает своей, поэтому я никогда не соглашался вступить к ним.

В вагон заходят несколько знакомых парней. Я смотрю на них и узнаю Кирилла. Он подходит к нам и улыбается.

— Здорово, Диман, не ожидал тебя здесь увидеть, — он здоровается с нами и садится рядом. — Какими судьбами?

— А ты сам-то как думаешь? — я улыбаюсь и протягиваю ему пиво.

— Я думал, ты завязал, — он берет предложенную бутылку и делает глоток. — Значит, едешь с нами?

— Скорее, вы со мной, — я смеюсь и подмигиваю Стасу.

Похоже, Кирилл вписался в движуху. Это плохо. Он еще не готов и может серьезно пострадать. Махач на поляне с конями или динамиками — дело серьезное, но Кирилл, видимо, не врубается в это. Я поговорю с ним, когда вернусь домой.

— Сделаем сегодня этих мудаков, — он смотрит на меня, как бы ища одобрение, но мне становится неуютно.

Дань моде может закончиться очень печально, но я знаю Кирилла и знаю, что слушать меня сейчас, когда с ним его новые друзья, он не станет. Я допиваю пиво и предлагаю ему прогуляться в тамбур.

— Будь сегодня поосторожнее, дружище, — говорю я, закуривая сигарету, — там будет опасно.

— Да это просто сборище деревенских мудаков, Диман, — он улыбается и смотрит на меня, словно я сказал какую-то глупость.

Значит, Сеня не предупредил их, что это проверка. За стадионом сегодня намечается неплохой махач, и, видимо, Сеня не хочет, чтобы его подопытные малолетки обоссались раньше времени.

— Что за пацаны с тобой? — я отворачиваюсь к грязному окну электрички, с сожалением глядя на осенний дождь.

Бесполезно что-либо ему объяснять. Я лишь хочу надеяться на то, что он будет сегодня осторожным.

— Да так. Знакомые хулиганы из нашей новой фирмы.

Мне невольно становится смешно. Давненько я не был на местном футболе, и уже не в курсе, какие дела творятся вокруг нашего клуба.

— Это не хулиганы. Это ебаные спортсмены, чувак, — я выбрасываю сигарету и захожу в вагон.

Мне становится некомфортно здесь, среди этих людей. Похоже, я действительно перестаю врубаться в тему. Слишком многое изменилось. Я болею за «ФК Дмитров», мне нравится «Торпедо», я участвовал в нескольких спонтанных махачах за эти клубы, но у меня никогда не было той ненависти, какую я наблюдал и наблюдаю у окружающих сейчас меня людей по отношению к «ЦСКА», «Динамо», «Локомотиву» и прочим командам. Я не люблю их, но не более чем тот же «Спартак». Я дрался с их фанатами, но ненавидел ли я их за то, что они выбрали другой цвет? Нет. Хотя, стоит признать, глумиться над ними время от времени — очень веселое занятие. Это неотъемлемая часть мира под названием футбол.

Я направляюсь к Сене и прошу выйти его со мной на пару слов. Мы стоим в тамбуре, разговариваем пару минут, и я ощущаю все враждебность этого парня, хотя мы знаем друг друга уже немало лет, он — тертый калач, и я прошу его присмотреть сегодня за Кириллом, он соглашается, но по выражению его лица я понимаю, что думает он совершенно о другом, уходит обратно в вагон, а я снова закуриваю, смотрю на дождь за окном и жалею, что вообще поехал сегодня на футбол. Что-то стоит оставить в прошлом навсегда, если это действительно в прошлом.

Мы без проблем добираемся до Москвы, где нас встречают друзья Данилы. Некоторые парни, в том числе и Кирилл со своими малолетними дружками, пересаживаются к ним в машины и далее едут на них, а мы с Сеней, Стасом и другими парнями едем с Курского вокзала на электричке. Спустя пару часов собака подъезжает к станции, и я вижу сквозь мутное стекло и капли дождя стенд с названием города моего детства. Я очень давно не был здесь.

В тамбур выходит Стас. Он кладет руку мне на плечо и говорит, чтобы я не переживал, что все будет хорошо, но он не понимает, что именно загоняет меня в этот момент. Я говорю ему, что все в порядке и хлопаю его по плечу. Я говорю Сене, чтобы он со своими парнями проехал еще немного и вышел на следующей станции, которая расположена почти у самого стадиона, и объясняю, как туда пройти. Электричка останавливается, и мы со Стасом и автозаводскими ребятами выходим в город, а основная группа парней едет дальше.

Мы идем по отдаленно знакомым мне районам, там, где я рос, и я частично вспоминаю дорогу, хотя не был здесь уже много лет. Город изменился. Теперь от старых знакомых улиц не осталось и следа. Только размытые детские воспоминания маленького мальчика.

Когда я был ребенком, отец всегда брал меня на футбол или хоккей. Мы часто гуляли с ним здесь, когда я был совсем маленьким, и я всегда чувствовал его любовь и заботу. Они с мамой были отличной парой в молодости. Музыкант и модель. Классическое сочетание. Они познакомились в педагогическом институте, когда вместе учились. Быстро поженились, и через год родился я.

С течением времени я начал понимать, почему они развелись. Отец никогда не соответствовал запросам мамы, но сильные чувства поначалу откидывали их разность на второй план. Уверен, их секс был чудесен, но противоположности не могут существовать вместе. Это откровенная ерунда, и их ошибка заключалась в том, что они не смогли понять это раньше.

Родители развелись, когда мне было пятнадцать. Я уже тогда понимал, что это единственно верный вариант, но отцу развод дался нелегко. Он сильно переживал в то время и много пил. Впрочем, пил он всегда. В этом мы с ним похожи. Одного поля ягоды. Мама не переживала. У нее всю жизнь отбоя не было от мужиков, так что с этой ситуацией она справилась относительно легко.

Сейчас отец живет в соседнем районе, отдельно от нас с мамой, но, мне кажется, он до сих пор переживает. Он любил ее больше, чем она его. Я знаю, что у него тоже было немало женщин после развода, но она запала ему в голову, как Кристина запала в голову мне.

У меня отличные отношения со своими родителями. Если я не сильно обдолбан, мы подолгу разговариваем с мамой, сидя вечером на кухне, и я могу свободно поделиться с ней всем, что меня тревожит. Отец замутил художественную мастерскую в своем гараже. Он отлично рисует и выставляет свои работы на выставках. Мы, бывает, выпиваем вместе, когда наведываемся к нему с Романом, и дело обычно заканчивается мощнейшим утренним похмельем.

Моя мама — успешный человек. Она работает в нашей администрации. Занимается социальными вопросами или чем-то таким. Я не очень разбираюсь в этом, несмотря на свое образование, потому что все эти темы слишком далеки от меня. Отец же — совсем наоборот. Несмотря на то, что его работы весьма ценятся, он не умеет зарабатывать на этом. Он говорит, что искусство не продается, и я согласен с ним, однако в современном мире это высказывание — просто пафосный атавизм. Все дело в том, что мы с отцом абсолютно никчемные в этой жизни люди. Мы не приспособлены к окружающей действительности. Мы родились не в то время. А иногда мне даже кажется, что не на той планете.

До стадиона остается пара переулков, когда Стас указывает мне на нескольких парней, собравшихся возле магазина через дом от нас в конце улицы.

— По одежде видно — на футбол пришли, — он смеется и говорит своим пацанам собраться.

— Валите нахуй, уебки! — орет какой-то тип из местных, когда мы подходим достаточно близко для прыжка.

— Давай, мудилы! — Стас выходит вперед, расставив руки, и призывает уже сгруппировавшихся местных начать веселье.

Честно признаться, я не ожидал, что действие начнется так скоро и без участия Сениной бригады, однако с этими пацанами мы и сами сможем справиться. Адреналин подскакивает, и мы начинаем двигаться им навстречу, сходимся, и парни из «Торпедо» начинают планомерно вбивать местных в землю, одного за другим.

Мне достается ублюдочного вида малолетка в спортивных штанах и кепке, и я луплю его кулаком в лицо, тот падает, мы проходим вперед, оставляя нескольких поклонников местного клуба валяться на асфальте, двигаемся дальше, и я вижу, как из-за угла показывается еще около двадцати местных, они бегут на нас и атакуют, автозаводским парням сильно достается, но они не отступают, Стас оказывается рядом со мной позади основной группы, мы пытаемся сдержать натиск, ведь нас вдвое меньше, и тут я слышу крики впереди по улице и замечаю толпу наших парней, бегущих к нам, они вклиниваются сзади в ряды местных, вырубая их на ходу одного за другим, некоторым достается действительно сильно, многие из них пытаются выйти из неожиданного окружения, но ничего не выходит, я уже не вмешиваюсь, смотрю на все действие со стороны, рядом — Стас, и я замечаю Кирилла, бросающегося в самую гущу событий, а местные уже почти все лежат на земле, милицейские сирены раздаются совсем рядом с нами, и Сеня орет, чтобы все двигали врассыпную, и вот мы уже бежим по переулкам, ведущим по направлению к футбольному полю, смешиваемся с обычными людьми, а потом некоторое время бродим вокруг стадиона и ждем, пока весь наш состав соберется вместе.

Футбольный матч проходит в непередаваемой атмосфере. Наша трибуна взвинчена, фаеры и дымовые шашки летят на поле, и копы выстраиваются перед нами в линию, чтобы после игры вывести со стадиона. «ФК Дмитров» уверенно обыгрывает местную команду со счетом 3:0, мы орем песни, заводим противника и милицию.

Спустя какое-то время мы выходим со стадиона и организованно собираемся вместе. Они стоят прямо напротив нас. Через дорогу. Двадцать метров, не более. Кони или динамики. Не могу точно сказать, потому что не знаю, с кем именно договаривался встретиться Сеня. Возможно, те и другие. Нас разделяет лишь цепочка из стражей порядка. Но даже это не стало бы проблемой, если бы не собаки. Я чувствую мощнейший выброс адреналина после первой сегодняшней схватки с местными и жаркой атмосферы футбольного матча и не могу устоять на месте. Мы все взвинчены, и это начинает захватывать, как в старые добрые времена. В такие моменты хочется бросить музыку, наркотики, алкоголь, женщин и прочую херню. Сейчас существуем лишь мы и они. И еще долбаные копы. Но в этом отношении все ясно. Им не устоять, когда мы сойдемся. Даже собаки уже не кажутся такими агрессивными, потому что все, чего нужно опасаться, это не животные.

Полсотни сильных здоровых мужчин прямо напротив нас, и я знаю, что у меня нет шанса в этой драке, но футбольное безумие гонит вперед, и вот уже мы начинаем стремительное движение прямо к ним, через копов, пытающихся сдержать агрессию, смешанную с нереальным драйвом, наваливаемся всей толпой на нестройный ряд милиции и уже наплевать на собак, на щиты и каски, они теряются, не успевают сгруппироваться, и я колочу какого-то придурка в форме прямо по стеклу его каски, сбивая кулаки в кровь, попадаю в лицо и вижу его взгляд, затравленный, напуганный, как у бездомного щенка, мы отбрасываем их стремительным рывком, а противник даже не делает попыток вмешаться в происходящее, видя, как мы тратим силы на стычку с милицией, но вот они уже выстраиваются и начинают двигаться нам навстречу, бегут и атакуют, копы рассеяны по всей дороге, лай собак и крики мужчин, дорвавшихся до долгожданного мордобоя, выходные, и мы занимаемся откровенной ерундой, долбая друг друга по лицу, нанося раны и ссадины, шрамы украшают мужчину, но здесь дело может принять дурной оборот, ведь на таком футболе всегда опасно, особенно если ты ищешь этой самой опасности, а противник уже полностью владеют ситуацией, наши силы потеряны в стычке с копами, мы уже изрядно вымотаны, и я чувствую пинки и тупые удары, приходящиеся как-то вскользь, ничего особенного, и я не хотел бы оказаться нигде сейчас, кроме этого места, думал, что завязал с этим дерьмом, но нет, это чувство сравнимо с приходом самого крутого наркотика, но силы начинают покидать меня с непривычки, а наши первые ряды уже завалены или расползлись по дороге, я — на самом переднем фланге, бью какого-то парня в лицо, удар удается, первый ровный удар за сегодня, но он же и последний, потому что пара чуваков начинают плотно заниматься мной, а я не готов к такому напору, они знают, что делают, валят меня на землю, и я чувствую всю их ненависть на себе, глухие удары приходятся вдоль всего тела, бьют со знанием своего предмета, и я понимаю, что мне не уцелеть, если меня не прикроют, но наши силы почти на исходе, наши парни пытаются пробиться ко мне, я вижу это, валяясь на земле, съежившись калачиком под ударами ног и рук, но у них ничего не получается, их отшвыривают обратно, я слышу вой сирен, и это единственное, что могло бы меня спасти, но не сегодня, ведь сегодня я здесь, на этом матче, футбол — лучшая игра на свете, и меня втаптывают в землю любители и преданные фанаты этого действа, спорт закаляет, но в моем случае это не пойдет мне на пользу, я все еще стараюсь уворачиваться, как могу, катаясь по земле, но эти ублюдки знают, что делают, а я обожаю это, чистейший драйв без договоров и судей, настоящий футбольный день, прошлое не забыто, и я сохраняю на лице некое подобие улыбки, меня не сломить, и вот уже подоспевшие копы вклиниваются в ряды дерущихся, нас вдвое меньше, но мы не сдаемся, хотя я вижу, что многих из наших парней пиздят за милую душу, драка растянулась по всей дороге, сто метров разбитых лиц и сточенных кулаков, милиция орудует дубинками, бьет парней, которые смешивают меня с землей, и впервые в жизни я благодарен этим тупым придуркам за мое избавление, потому что еще несколько секунд, и я бы не протянул, мне невыносимо больно, я не могу встать, даже не пытаюсь, и вот уже та и другая сторона вступает в драку с милицией, прекраснейший момент, но я вряд ли смогу принять участие в нем, зато я вижу Данилу, который вгоняет свой кулак в лицо какого-то малолетнего копа, но его тут же валят на землю и выбивают дурь подоспевшие блюстители порядка, видимо, он не поедет сегодня домой, рядом со мной падает еще один парень, местный, ему так же круто досталось, как и мне, может, еще хуже, он почти без сознания, но мне нечем ему помочь, и кто-то подхватывает меня и тянет вверх, это Сеня помогает мне подняться, все закончено, милиция победила, растащила в стороны дерущихся мудозвонов, все получили, что хотели, все счастливы, и я улыбаюсь вымученной улыбкой, кровь на руках, может, моя, может, чужая, и Сеня смеется, пытаясь увести меня подальше от копов, которые забирают несколько участников этого увлекательнейшего мероприятия и уже принимаются за нас, и нет сил сопротивляться им, крики и заряды звучат повсеместно, мы все же устояли здесь сегодня, хотя не было никакого шанса на успех, но мы выступили весьма достойно, а теперь пришло время вернуться домой, к своей привычной жизни, каждому к своей, и я счастлив, что побывал сегодня здесь, разгрузка необходима, старые добрые деньки не забыты, я улыбаюсь, и кровь течет по лицу, Сеня смеется, кричит что-то нашим парням, они все смеются, орут заряды, а копы уже забрасывают нас в свой милицейский бобик, выходные, выезд, еще один наркотик, который навсегда застрял в моей голове…

Конец ознакомительного фрагмента.