Манипулятор. Глава 044

Дима Сандманн, 2017

"Манипулятор" – книга о стремлениях, мечтах, желаниях, поиске себя в жизни. Содержит нецензурную брань.

ГЛАВА 44

В середине апреля я сменил телефон. Новый мне прислал знакомый с другой части нашей огромной страны. Телефон был с большим экраном, стилусом, со слотами под две сим-карты и довольно увесистый. Выглядел аппарат солидно, а орал из обоих динамиков на полную громкость будто магнитофон. Я распечатал дома посылку, покрутил телефон в руках, проникся его параметрами и решил оставить себе. Свой прежний я отдал отцу.

— Че, телефон новый купил!? — сразу же срисовал обновку Сергей, едва я достал аппарат из кармана и сел в кресло у двери.

— Неа! Ну, почти… Знакомый прислал с Дальнего Востока, — сказал я, почувствовав в интонации напарника нотки ревности и конкуренции. — Как думаешь, сколько стоит?

— Да откуда ж я знаю! — всплеснул руками тот.

— Ну примерно, Серый… Просто скажи навскидку — сколько такой телефон стоит?

Напарник скрестил руки на груди, откинулся на спинку кресла, шумно выдохнул и протянул руку к телефону: «Ну, дай-ка посмотрю!»

Я передал телефон. Сергей стал крутить аппарат в руке, вытащил стилус.

— Это для экрана, экран сенсорный, — пояснил я.

— Да я понимаю, — буркнул Сергей, взвесил телефон в ладони. — Тяжелый.

— Да, увесистый такой, — хмыкнул я.

— Чей он? — шмыгнул носом Сергей, сунув стилус в гнездо и вернув телефон.

— Ну, как думаешь, сколько он может стоить? — настаивал я.

Напарник поморщился и с неудовольствием воскликнул: «Да я откуда знаю!?»

— Ну примерно, Серый! Примерно прикинь, — давил я из любопытства.

— Десять-двенадцать тысяч… — развел руками тот, сдавшись.

— Согласен, я бы такую же сумму назвал… около десятки, — кивнул я и улыбнулся своим мыслям — я интуитивно понял, что Сергей назовет сумму меньшую стоимости его телефона. В то время сенсорные большие экраны только-только появились в продажах, а телефоны с двумя сим-картами были еще в диковинку. И такой телефон вполне тянул и на тринадцать-пятнадцать тысяч. Я уловил соревновательную черту натуры Сергея и именно этому знанию улыбнулся. В голове тут же созрел план — я решил подразнить напарника.

— А знаешь, сколько я реально за него отдал, Серый!? — произнес я, прищурил глаз, склонил голову вбок и пару раз подкинул телефон в ладони.

— Сколько, ну? — тяготясь диалога, выдохнул тот и снова скрестил руки на груди.

— Две с половиной штуки всего! — выдал я, наблюдая за реакцией. — Класс, да!?

— Ну да, неплохо так, — кивнул спокойно Сергей, внимательно смотря на меня.

— Канеш нормально! Десятку сэкономить на ровном месте! — сказал я, не сводя глаз с напарника. Тот моргнул, вздохнул, повернул голову в направлении жены, произнес:

— Вер, ну че там, аптеки прислали заявки?

— Да, Сереж, прислали, — кивнула та и отмахнулась. — Накладные я уже пробила.

Я молча наблюдал за реакциями Сергея, лишь укрепившись в своем наблюдении — он действительно соревновался со мной. В свое время я выложил за предыдущий телефон около семи тысяч, Сергей следом купил себе мобильник, но дешевле. Телефон раздражал его постоянно и был при первой же возможности заменен на другой за тринадцать тысяч. И в душу Сергея вернулись удовлетворение и спокойствие — его телефон дороже моего. И тут я сделал следующий ход — заимел новый телефон. Сергей ухватился за единственную «соломинку» — озвучил сумму ниже стоимости своего телефона, желая услышать из моих уст подтверждение. И услышал. Но разочарование ждало его с другой стороны — я сыграл не на повышение, а на понижение, сказав, что прилично сэкономил на покупке. И реакция Сергея случилась той же, как если бы я купил телефон дороже, чем стоил его последний — настроение его резко испортилось, и Сергей демонстративно потерял интерес к разговору. Экономия, как и пафос, хоть и являются диаметрально противоположными величинами, но были в сознании напарника равнозначны. Я, переключившись с повышения ставок на экономию, понижение, изменил направление наших «соревнований», чем загнал Сергея в тупик. Игру на повышение я прекратил, а на понижение выиграл. Шах и мат.

— Ну а чей телефон то? — спустя минуту не выдержал Сергей и спросил с деланным равнодушием. — Китайский што ли??

— Да, китайский, — кивнул я также равнодушно. — Прикинь, это все там на Дальнем Востоке копейки стоит. Если я купил одну штуку за такие деньги, то если купить партию, такая труба вообще тыщу будет стоить, если не меньше.

— Ну да, — задумчиво откликнулся Сергей и шмыгнул носом. — Слушай, ну можно же этими телефонами китайскими и поторговать…

— Можно канешно… Я об этом тоже сразу подумал, — кивнул я.

— Ну а че… этот твой дрючбан может организовать все эти поставки с Китая?

— Думаю, может… Спрошу у него, если нужно…

— Да! Ты узнай у него! Дело интересное! Может, и вложимся в него!

— Хорошо, узнаю.

Посреди предпоследней недели апреля я оказался днем в центре города. Погода стояла великолепная, солнце светило ярко, прогревая стены зданий, асфальт и узорчатую местами выщербленную плитку тротуаров. Снег уже сошел весь, от последних сугробов остались лишь грязные пожухлые кучи мусора, растекавшиеся ручейками по тротуарам. Проспект кишел людьми, все куда-то торопились, суетливо обходя лужи и перепрыгивая ручьи. Вспомнив, что на мобильном счету мало денег, я прыгнул через один и сделал пару шагов к салону сотовой связи. Дверь салона распахнулась, и навстречу вышли Наташа и Полинка. Мы поздоровались.

— Ты туда? — произнесла Наташа, уступая дорогу.

— Да, деньги положить на телефон, — кивнул я, преодолев первую растерянность.

— А потом ты куда? — вставила Полинка, обнажив в улыбке потемневшие зубы.

— Домой, — сказал я, глянул на Наташу, та нервничала, но хорошо скрывала.

— Ну мы тебя тут подождем! — выдала вдруг Полинка.

Я кивнул, зашел в салон, пока был там, вспомнил все, что услужливо поведала мне Полинка и поморщился. Вскоре я вернулся на улицу.

Прищурив один глаз от яркого солнца, Наташа озорно посмотрела на меня другим. Она выглядела великолепно — свежее без косметики чистое лицо, собранные сзади в пучок белые волнистые волосы. Кеды, синие джинсы, черная короткая куртка. Наташа обладала той редкой красотой, какая была самодостаточна. Все эти цацки, кольца, цепочки и тонны косметики были ей не нужны. Девушка была слеплена природой с настоящей любовью.

Я улыбнулся Наташе, она — мне. Могли ли мы начать с ней заново? Легко! В этом я был уверен. Но, было одно «но». Для этого мне надо было переступить через себя. Жизнь часто предлагает нам такой выбор. Переступите раз, повторить будет уже проще, а третий — легко. Если вы не переступаете через себя единожды, то в другой раз тоже не сможете, и решение дастся легче. А третий раз и сомнений почти не будет. И так до состояния, когда не переступать через себя станет принципом. По какому пути идти — каждый решает сам. Передо мною стояла красивая девушка. Из тех, вслед которым оборачивается улица. Но Наташа меня не любила. Мой мозг работал в тот момент хладнокровно и рассудительно. Я представил наше с ней будущее — мы муж и жена, через некоторое время Наташа заводит любовника, я узнаю, мы разводимся. Возможно, у нас к тому времени уже будет ребенок. «Нет уж, спасибо!» — едва не произнес я вслух.

— Все, положил деньги? — произнесла Полинка, уже потягивая тонкую сигарету.

— Да, все нормально, — кивнул я, глянул на Наташу. — А вы куда сейчас?

— Домой, — сказала та.

— Ааа… — протянул я, понимая, что нам идти в одну сторону, сделал пару шагов вперед, оставил Полинку на шаг позади, поравнялся с Наташей.

— А ты вечером что делаешь? — произнесла она.

— Не знаю… — пожал плечами я. — Без понятия…

— Пойдем, может, в кино сходим? — предложила Наташа.

— В кино…? Не, не хочу, спасибо… — не переступил через себя в очередной раз я, добавил бесстрастно «пока» и, не оборачиваясь, пошел вперед.

Ситуация с акцизом на спирт не менялась. Прошлогодние остатки дихлофосов иссякли у всех к концу апреля, и в городе начался легкий ажиотаж. Продажи «керосина» утроились, его закупали все, даже наши прямые конкуренты. Сезон синьки тоже был в разгаре, прочие позиции продавались в свою силу. Склад ломился от запасов.

— Вер, ну глянь, сколько у нас товара на остатке!? — сказал Сергей в конце месяца.

— Четыре восемьсот, — произнесла бесстрастно та, сформировав по-быстрому отчет.

— Это в приходных или продажных ценах? — уточнил я.

Конец ознакомительного фрагмента.