Сердце демона

Диана Харламова

Дарина обычная крестьянка, которой пришлось столкнуться с мистическим и нереальным. Ее спас незнакомец в темном лесу и перенес в свой дворец. Но кто он? Что скрывает? Разгадает ли девушка его тайны? И какую цену за знание придется заплатить?

Глава 3

Шли дни, постепенно Дарина выздоравливала. По ночам, пока она спала, кто-то менял ей повязку на животе. На прикроватном столике появились книги в бархатных обложках, расшитые жемчугом, золотыми и серебряными нитями, они так и манили ее, но читать она не умела (откуда простой крестьянке грамоту знать).

Она смогла подняться с кровати, в шкафу нашла множество платьев: атласные, бархатные, кружевные, различного кроя и цветов, украшенных и нежной вышивкой, и драгоценными камнями. Большинство из них достойно принцесс, а не прислуги. Выбрав самое простое и надев его, Дарина подошла к окну и распахнула шторы. Удивленная, она замерла, вид за стеклами поражал. Вокруг раскинулся лес, конца которому не было, он упирался в небосвод своими вековыми деревьями. Лучи солнца отражались в маленькой речушке, протекающей рядом, ветер играл листьями. Казалось, весь мир сиял и звал к себе. Лето только набирало силу, но уже было жарко. Марево поднималось вдали, искажая воздух.

На всем раскинувшемся горизонте не было и намека на людей. Словно этот дворец стоял на краю мира, единственными жителями которого были пленница и ее личный тюремщик.

— Красиво. Правда же? — раздался голос Абигора за ее спиной. Девушка обернулась и впервые увидела его при солнечном свете, а не во мраке комнаты. Светлые волосы средней длины обрамляли его лицо, серые глаза с интересом наблюдали за ней, аристократические черты были заметны издалека. Тело, явно не знающее праздного образа жизни, стройное, с мышцами, без намека на лишний вес. Совсем не похожий на тех знатных господ, которых ей приходилось видеть: объевшихся, полных, с огромным животом, который им и носить-то тяжко было. Или, наоборот, худые, немощные, которые, казалось, того и гляди в обморок упадут.

«А он симпатичный, — отметила для себя Дарина. — Интересно, зачем ему вообще я?»

— Да, — произнесла она вслух.

— Все потому, что здесь никогда не было людей. Они еще не добрались сюда. Не уничтожили деревья, не вспахали землю, не засорили реку, не убили зверей…

— Не все люди такие.

— Да что ты говоришь! Люди веками уничтожают все прекрасное. Не только природу, но даже себе подобных. Бессмысленные войны, зависть, ненависть. Сколько детей осталось сиротами? Сколько жен не обнимут своих мужей? Каждый день кто-то умирает. И как же люди решают эту проблему? А они придумывают новое оружие, новые способы убийств. Когда это закончится? Да никогда. У вас в крови сидит принижать слабых и беззащитных. Убивать. Вам даже нравится вид крови. Человечество не остановится до тех самых пор, пока не уничтожит само себя. Ведь ищут все новые и новые причины для сражений. А в итоге что? Тысячи… Нет. Миллионы смертей. И лишь земля, пропитанная кровью, остается потомкам. Когда-нибудь изобретут настолько опасное оружие, что сами будут бояться его использовать. Но и это не остановит вас. Все дальше и дальше будут продолжать создавать новые болезни, способы пыток, убийств.

— Говоришь так, словно ты другой!

— Да. Другой.

— Сказал тюремщик.

— Значит, так ты это представляешь? — удивился Абигор и рассмеялся. — Тюремщик.

— А кто еще? Разве не тюремщик? Я же тут как пленница, преступница.

— Я спас тебе жизнь. Так что она принадлежит мне.

— По каким это законам? Кто такое придумал?

— По древним законам, которым тысячи лет. И не нам с тобой их менять.

— Не спасал бы. Оставил бы умирать. Одной смертью больше б было. Никто б и не заметил. Хотя ничего б не изменилось. Волка же ты убил.

— Во-первых, не волка, а оборотня…

— Ага. Как же. Не существует их.

— А во-вторых, не убил, просто ранил и он убежал. Хотя ты и сама неплохо его ранила.

— Так почему ты меня там не бросил?

— Ты храбро сражалась за свою жизнь. Потому и решил тебе ее сохранить.

— Ага. Слышала уже. Тюремщик, надсмотрщик.

— Я не тюремщик. Просто ты теперь моя. Навсегда.

— Мечтай дальше. Сбегу.

— Не сбежишь. А если и сбежишь, то найду. По следам выслежу. Я-то этот лес хорошо знаю. И ты еще будешь молиться, чтоб я тебя нашел первым… Каких только хищников не обитает в этом месте.

— Ты меня просто пугаешь.

— Хочешь проверить? — хищно улыбаясь, спросил он.

— Может, и проверю.

Абигор ушел, оставив стоять ее одну у окна, вид из которого уже не казался столь прекрасным. Сколько ей предстояло видеть этот пейзаж? До конца жизни? Или пока не надоест своему тюремщику? Выбросит потом как ненужную игрушку. Все они такие. К крестьянам относятся как к вещи, а за ненадобностью избавляются.

Спустя пару часов Дарина вышла из комнаты, чтобы осмотреться, узнать, где же ей теперь предстоит жить. Наполированный мраморный пол поскрипывал под ногами, свет, проникающий в окна, отражался от всех поверхностей, в коридоре были развешаны портреты молодой девушки и молодого человека. Девушка на холсте была прекрасна: с милой улыбкой, в шикарном изумрудном платье, подчеркивающем ее осанку и фигуру. Но больше всего ее внимание привлек портрет хозяина замка (а это был именно замок, а не маленький домик в лесу) или его предка, на вид картине было уже более сотни лет, старинная одежда, прическа, но те же глаза, лицо. Нечасто встретишь такие копии.

— Ох, кто решил выйти из своей тюрьмы!? — раздался эхом голос Абигора. — Не желаешь ли со мной отобедать за одним столом? Или предпочитаешь трапезу в полном одиночестве?

— Можно и пообедать. Но я ж, как ты выразился, твоя «прислуга». А это негоже — господам знатным с прислугой почивать.

— Я пошутил же.

— Но что-то я не слышала за столько дней никого, кроме тебя. Где твои крестьяне?

— У меня их нет.

— Прислуга? Наемные рабочие?

— Никогда не нанимал никого.

— А кто же здесь прибирает?

— Тебя это не касается.

— Но мне же жить здесь.

— Потом, может, и узнаешь. Если время придет…

— Это твой прадед? — спросила Дарина, указав на портрет.

— Ну можно и так сказать.

— Вы очень похожи. Как две капли воды. Но только он красивее намного.

Абигор рассмеялся, его смех, веселый и заразительный, разнесся по пустынным этажам, и эхо вторило ему.

— Давно меня так не смешили. Так что? Пошли обедать?

— Пошли.

Как истинный джентльмен молодой человек в легком поклоне протянул руку, предлагая сопровождать даму до стола, в свою очередь она, приподняв свое новое простое платье, присела в глубоком реверансе, а встав, начала было протягивать руку, но замерла.

— Ты же аристократ.

— И?

— А я крестьянка. Неправильно нам под руку идти.

— А мне все равно. Мой дом — мои правила.

И, взяв ее за руку, потянул к обеденному залу. Всю дорогу девушка вертела головой, разглядывая дворец: колонны, украшающие балкон, с лепниной в виде ангелов сверху; шелковая обивка стен с золочеными нитями; позолоченные подсвечники и многое другое (перечислять можно до бесконечности, но одно можно сказать точно: не у каждого короля или царя был такой дворец).

Отворив дверь на первом этаже, Абигор переступил порог, ведя за руку Дарину. Потолок был произведением искусства: роспись, мрамор, позолота. Хрустальная люстра сверкала каждой гранью своих кристаллов, десятки свечей освещали все вокруг. Кружевная скатерть, мягкая обивка стульев, дорогая посуда из серебра. В зале уже был накрыт стол: всевозможные лакомства и деликатесы были расставлены в ожидании их. Словно это был обед не для двоих, а для целой свиты царя. Дарина так бы и застыла с открытым ртом, разглядывая все, но Абигор потянул ее дальше.

— А кто стол накрыл? Кто это все приготовил?

— Разве это так важно?

— Для меня важно. Нужно же знать, кто для тебя готовит, чтоб хотя бы отблагодарить потом.

— Я же говорил, смешная ты. Просто ешь. И не переживай. Если тебе так хочется, я передам потом твою благодарность.

— Но я все больше не понимаю. Зачем тебе я?

— Хм… Как бы тебе объяснить. Вот помнишь, ты цветок папоротника видела.

— Папоротники не цветут.

— Ну хорошо, — сдавшись, согласился Абигор. — Спорить с тобой бесполезно. Это я уже понял. Просто цветок. Не важно, что цвело, но цвело. Ты его, когда увидела такой необычный, красивый, яркий, ты же захотела, чтоб он принадлежал тебе?

— В первые мгновения — да…

— Вот ты для меня, как тот цветок.

— А потом я испугалась, что он завянет быстро, если я его сорву, что вся его красота угаснет в один момент.

— Ну в данном плане сорвали тебя без меня. А я тебя в воду поставил в надежде, что корни пустишь.

— Но я же не растение. И от неволи могу зачахнуть. Мне тоскливо без моих родных… Да и не каждый стебель может корни дать.

— Хватит! Не хочу ничего слышать. Я заполучил тебя. И ты никуда отсюда не денешься. А теперь ешь.

— Спасибо, уже сыта.

Дарина встала из-за стола и направилась к выходу из зала.

— Книги-то читала? — спросил Абигор ей в спину.

— Крестьян грамоте не учат. Но тебе-то откуда это знать? Аристократ.

— Научить?

— Вот еще. Время убивать со мной. Такому великому, как ты, есть же чем заняться.

— Я сам решаю, чем мне заниматься.

— Ну и решай сам.

— Значит, научу. Через час жду в библиотеке. Дверь напротив портрета, который тебя так заинтересовал.

Дарина, хмыкнув, выскользнула за дверь. Злость переполняла ее: вот еще, сравнил ее со стеблем растения. Кем он вообще себя возомнил? Ну ничего. Она ему покажет еще. Не на ту нарвался. Не из тех она, кто безропотно подчиняется кому бы то ни было.