Зубастая правда

Диана Рымарь, 2023

По воле случая Лере достается волшебное колечко, с помощью которого она может заставить любого говорить правду. Полезный артефакт! Только вот от правды бывает больно. Лера убедилась в этом на собственном опыте, когда спросила жениха, верен ли он ей. Оказалось – и в помине нет. И что теперь делать с этой правдой?

Глава 2

09:35

Забегаю в приемную и наталкиваюсь на неодобрительный взгляд нашего секретаря Верочки.

— Ну что же вы, Валерия Вениаминовна, — с укоризной окликает меня она. — Звягин уже здесь. Как обычно всем недоволен.

— Знаю, Верочка, знаю. Задержалась. Принесете нам кофейку?

И, не дожидаясь ответа, направляюсь в свой кабинет.

Золоченая табличка на двери гласит: «Психолог Тишкина Валерия Вениаминовна».

Работаю здесь уже два года, а надпись до сих пор радует. Ведь мне всего двадцать восемь, а чего хотела, добилась. Закончила университет, прошла практику в бесплатной клинике и теперь работаю в одном из лучших центров психологической помощи в нашем крае. Даже, кажется, успешно. Если, конечно, не вспоминать про Звягина.

До чего мне неприятен этот человек, кто бы знал! В школе мы таких злобными троллями называли. Ничегошеньки в жизни не сделал. Тридцатипятилетний мужик, а сидит на шее горячо любящей мамочки и еще недоволен всеми вокруг. Видите ли, окружающий мир ему противостоит и мешает проявить свои таланты. Только вот какие — тайна за семью печатями. Уже полгода с ним работаю, но так и не раскрыла сей секрет.

Ладно, хорош костерить клиента, ему и так несладко. Еще бы, это ж сколько энергии надо, чтобы круглыми сутками выражать недовольство. Хорошо еще, что ко мне выказывает некоторую приязнь. Что, впрочем, меня особо не радует, поскольку в работе все равно не помогает. Натягиваю на лицо профессиональную улыбку и захожу внутрь.

Когда Звягин здесь, даже кабинет начинает мне меньше нравиться. А ведь сама обставляла, с любовью подбирала каждый штрих: здесь и шкаф с моими любимыми книгами по психологии, и кофейный столик премиленький, а возле него найденные мною на сумасшедшей распродаже дородные кожаные кресло и диван.

— Здравствуйте, Борис, — киваю я и подмечаю, что он уже знатно угостился карамельками из вазочки на кофейном столике. Здесь же валяется куча фантиков. Ну, лишь бы на здоровье.

— Здравствуйте, Валерия, — бубнит толстяк, пытаясь поскорее проглотить конфету. — Я вас давно жду!

Я извиняюсь с милой улыбкой.

Пока достаю записную книжку и готовлюсь к сеансу, Верочка приносит кофе. Потом быстро, я бы даже сказала, воровато, удирает из кабинета. Как я ее понимаю…

Готовлюсь выслушивать очередную порцию сетований. Борис оправдывает мои ожидания и тут же набрасывается на правительство. Я его не останавливаю, хотя предмет разговора совсем к нему не относится. Давно поняла, что многие клиенты приходят к психологу просто выговориться. Я слушаю, анализирую, пытаюсь выявить первопричину недовольства или довольства. Помогаю поставить нужные жизненные цели, найти средства их достижения, разобраться в проблеме. Как правило, из болтовни клиентов можно получить всю необходимую информацию. Нужно всего лишь задавать правильные вопросы.

Борис Звягин — большое, я бы даже сказала, жирное исключение. Мы встречаемся с ним по четвергам вот уже полгода. Я задействовала весь свой арсенал в попытках разобрать его вторичные выгоды и найти мотивацию для изменений и самореализации, к которой он так «стремился», но быстро поняла, что ему это не нужно. Мужчине просто нравится такая жизнь, меняться он не намерен. Ну что же, любой каприз за ваши деньги.

Звягин потихоньку переключается на свое семейство. Привычно пытаюсь вычленить рациональное звено в потоке речи. Делаю глоток кофе и бездумно начинаю крутить кольцо-змейку на пальце. Звягин неожиданно замолкает.

— Ну что же вы, Борис, продолжайте, — подбадриваю я его. — Так почему вы думаете, что семья вас не ценит?

— Потому что я ничтожество! — восклицает он и затыкает рот толстой ладонью.

Я растерянно хлопаю ресницами: для того, чтобы этот человек сказал нечто подобное, его нужно было бы стукнуть по голове. Причем не один раз.

— Простите? — произношу я сдавленным голосом и кручу кольцо уже нервно.

Видно, что Звягин отчаянно борется с желанием продолжить, но желание побеждает:

— Да, полное ничтожество! А вы знаете, что я ел сегодня утром? Колбасу с сыром без хлеба! Врач запретил, а мне плевать. Язва, не язва — какая разница. Скоро все в гробу будем. Что он может знать, этот врач. Напялил очки, и давай умничать! Это вам нельзя, то вам нельзя… Осел тупорылый!

Это было слишком даже для Звягинцева. Да, он любит жаловаться на все и вся, но никогда так откровенно и злобно.

— А знаете, кого я больше всего ненавижу? Женщин! Все вы видите во мне пустое место! Ни одна мне за последние десять лет и слова доброго не сказала! А ведь я могу любить. Я и любил, пока одна крашеная блондинка мне жизнь не испортила. Замуж звал! Даже на работу готов был устроиться. И кем! Менеджером за копеечный оклад! Уже и мама ее уговаривала, чтобы не сбежала из-под венца, даже квартиру купить обещала. Так нет!

— И устроились? — спрашиваю я.

— Что устроился? — удивляется он.

— На работу устроились? — уточняю.

— Да какая работа?! — уже откровенно кричит он и начинает краснеть. — Я тут перед вами душу обнажаю, а вы про работу. Не пойду я работать никогда и никуда! Маминых денег мне на все хватит. А знаете, я ведь подкупил нотариуса. Мамино завещание поменял. Она, стерва, смела завещать половину имущества приюту! Представляете, приюту! Чтоб какие-то оборванцы на мои деньги икру красную жрали, а мне всего десять миллионов, причем даже не евро?!

Тут его лицо делается совсем красным, на лбу выступает испарина, а воротник рубахи, похоже, начинает душить, уж очень часто он его поправляет. Чувствую неладное. Либо таблеток накушался, либо горячительным спозаранку угостился. С чего еще такая истерика вперемешку с шокирующими признаниями?

— Борис, вы сегодня пили?

Он злобно смотрит на меня и продолжает нести чушь о своей горькой доле.

— А таблетки какие-нибудь принимали? — не успокаиваюсь я.

— Да какие таблетки! Я вообще отказываюсь пить таблетки! И никакой дурень врач меня не заставит!

Тут понимаю: дело совсем плохо. От возбуждения лицо Звягина покрывается пятнами, но он продолжает сыпать желчью и мерзкими признаниями. Машет руками. Верхнюю пуговицу рубашки уже выдрал с корнем. Хватаю телефон и тихо говорю в трубку:

— Вера, быстро ко мне санитара с успокоительным!

11:30

Звягина удалось успокоить с большим трудом. Пока смотрела на его физиономию свекольного цвета, даже жалко стало. Хорошо хоть мамаша быстро приехала и забрала любимое чадо под свое заботливое крылышко. К тому времени он как раз стал вести себя более-менее адекватно. Надо будет ей намекнуть, чтобы проверила завещание. Понимаю, с моей стороны непрофессионально. Но с его стороны и вовсе незаконно, к тому же вряд ли он будет жаловаться.

Пока разбирались с буйным клиентом, в приемной собрались мои коллеги — целых шесть экземпляров. Они теперь с жаром обсуждали, как я могла довести мужчину до такого состояния. Эх, потом достанется мне на орехи от супервизора.

При моем появлении все замолчали, даже стали разбредаться по своим кабинетам.

— Верочка, — спрашиваю я секретаршу, при этом стараясь улыбаться как можно слаще, — новых записей на сегодня не появилось?

— Нет, — машет она головой, — только Свиридов на шесть вечера.

Получается, у меня куча свободного времени. Конечно, можно как хорошей девочке убить его на бумажную работу. Но что-то после сегодняшнего стресса мне совсем не хочется зарываться в документах. Пойду-ка я съем шоколадный кекс… или два. А что, шоколад лечит нервы. Кстати, давно надо бы прошвырнуться по свадебным салонам. Ведь до славного дня бракосочетания осталось всего два месяца.

Решено: на работе раньше шести не появлюсь, заодно и коллеги поостынут. Может, даже сочувствовать начнут и помощь предложат. В данной ситуации она мне совсем не повредит — решительно не знаю, что делать со Звягиным.