Зарево. Оправдание хаоса

Диана Ва-Шаль, 2020

Чего может стоить попытка докопаться до правды? Журналистка Штефани Шайер, рискуя оказаться в руках политического сыска, отправляется разгадывать тайны инфекции на далеком Севере. Однако девушка не знает, что зараза уже вырвалась и со стремительной скоростью превращает в хаос мир на своем пути. Встреча с правительственной военной группой становится для Штефани ни то спасением, ни то приговором. Что же окажется сильнее? Сковывающий страх или желание жить?

3

Состояние опустошенности и апатии. Состояние, когда ты все еще не можешь поверить в случившееся, хотя где-то на подсознательном уровне все осознаешь. Ты будто ни жив ни мертв, кусок мяса, снабженный мозгом, но потерявшим возможность мыслить… В такие моменты больше всего на свете хочется забыться или кричать, вопить, выплескивая наружу все то, что не можешь произнести.

Мы кричать не могли. Не могли звать на помощь, не могли помочь себе сами. Гребанный второй час мы молча сидели, смотря по сторонам и боясь даже дышать. Пытаться выбираться самостоятельно казалось чем-то невозможным и сумасшедшим. Мы ждали обещанной помощи, которая в ближайшие двадцать четыре часа должна была нас вытащить.

Покорное ожидание своей участи, когда не видишь иного выхода, сжигало изнутри. Страх неизведанной нам опасности сменился жутким ожиданием конца. Свет продолжал мигать, лампы, казалось, стали гудеть еще сильнее. Молчание начало сводить с ума всех нас, и мы шепотом, содрогаясь от каждого шороха, заговорили друг с другом. Говорили о книгах, о работе, но ни слова о случившемся, дабы не вгонять друг друга в еще большую панику.

А затем Катерина задремала. Как оказалось, она работала здесь вторую неделю, попутно подрабатывая в городской библиотеке. Странно было это осознавать, но мы были ей должны жизнью. Кто знает, что было бы, не успей мы зайти в книжный, или не впусти она нас обратно… Эти мысли возникали у меня все чаще. Тогда удача благоволила нам, и мы не оказались в руках зараженных. Но что если спасение не придет? Что если мы загнали себя в еще худшее, в ловушку? Меня трясло от волнения и страха.

Страх, страх, страх… Все, о чем я могла думать. Страх и кровь. На моих глазах загрызли человека. Но моих глазах они загрызли человека. И этому не было объяснений.

Сэм крутил в руках выключенный телефон — зарядка села, — но в любом случае от этого гаджета, будь он даже в состоянии работы, толку не было. Мои ноги затекли; я аккуратно поднялась, укладывая Катерину на мое место. Сэм, вздрогнув, недоуменно посмотрел на меня. Я чувствовала, как дрожат мои руки и ноги, как внутри меня все сжимается…

— Ты куда собралась? — спросил Сэм, но я не ответила, погруженная в мысли. Его красивое лицо в этом мигающем свете приобрело болезненно-мучительное выражение, а золотистые волосы потускнели… И в этот момент его любимая шикарная футболка с монстриком, показывающаяся из-под толстовки, была насмешкой ко всему этому безумию.

В те минуты я не могла думать ни о чем, кроме происходящего вокруг. Стерлось прошлое. Исчезло будущее. Политические игры, журналистские авантюры, гражданский протест, амбициозные планы — все рассыпалось прахом на ладони, пеплом на зубы. Еще долго я не смогу вернуться мыслями к чему-то помимо крови и первобытного страха. В секунду, когда смерть дышала в затылок, даже ад Государства казался раем, куда хотелось скорее вернуться.

Я вытерла вспотевшие ладони о джинсы и повернулась. Аккуратно, сняв туфли, подошла к краю стеллажа и выглянула из-за него. Все стекло было в грязно-красных разводах, отпечатках рук. Там, за ним, ходило пару человек. Медленно, еле передвигая ноги… Мое сердце бешено колотилось, кровь била в ушах, во рту пересохло. Парня, которого разорвали, уже не было. Лишь одна большая лужа крови, куски мяса и остатки одежды… Я дрогнула. Где он? Где он? Он же не мог после подобного встать и уйти? Или не могли же его съесть полностью? С костями?! Может спасатели уже были здесь? Или его куда-то утащили?..

Пошатнулась, ужасаясь собственным мыслям. Съели. Невозможно!.. Бред, все бред — это ведь были лишь сплетни, россказни, слухи, сотканные из помутненных рассудков и злословия, махинаций таможенных баронов и осмелевших градоначальников… Это ведь был спектакль. Это ведь был он? Чтобы люди искали спасителей в лице правительства?

Вновь накатил рвотный позыв, и я поспешно отвернулась. Закрыла глаза, взявшись за голову. Земля уходила из-под ног. Я постаралась успокоиться, восстановить сбившееся дыхание. Сделала первый шаг обратно, пошатнулась. Придет ли спасение? Когда нас заберут? Заберут ли? А если все будет иначе?.. Я прижала руку к грудной клетке, ощутила, с какой силой бьется сердце.

Сэм внимательно наблюдал за каждым моим движением и с напускным спокойствием улыбнулся, пытаясь, видимо, тем меня приободрить. Меня передернуло. Я хотела было ему что-то сказать, но задумалась о постороннем. Все свалилось так внезапно… И самое ужасное было то, что объяснений этому не было. Нам просто не успели их сообщить. Прибудь мы на сутки раньше, пройди наш разговор с Гивори, как первоначально было запланировано — иначе было бы все.

На стене висел план эвакуации в случае пожара. Я понимала, что сидеть здесь — не выход. Но иного пути, казалось, тоже не было. Ни Сэм, ни уж тем более Катерина, не могли сказать мне ничего толкового, лишь сильнее сбивали с мыслей и нагоняли паники.

В животе громко заурчало. Я со страхом обернулась…

— Есть хочешь? — с невозмутимым лицом проговорил Сэм, хотя сам напрягся. Я покачала головой, несмотря на то, что единственное, что побывало с утра в моем желудке — лишь стаканчик второсортного кофе. При мысли о еде, во рту появился кислый привкус, а в животе все будто перевернулось… Перед глазами — картинка за стеклом.

Но слабость во всем теле давала о себе знать. Где-то на грани сознания я понимала, что нужно было заставить себя проглотить хотя бы что-то.

— Сэм, — с какой-то мольбой в голосе проговорила, подходя к парню и подсаживаясь рядом, — Сэм, нас же правда вытащат? Ты слышал разговор Катерины? Ты сам слышала, что помощь придет?

Тот бросил на меня быстрый взгляд, и сжал зубы так, что на его лице выступили желваки; помолчал с пару секунд. Затем тяжело выдохнул и вновь постарался натянуть на лицо подобие улыбки.

— Конечно! — Сэм кивнул, — обязательно вытащат! Я сам слышал. Слышал, Штеф. И, думаю, что скоро все прояснится, и мы будем жить как раньше, — но не успела я ответить, как Дорт тут же продолжил. — Хотя, жить как прежде? Но как? С такими-то воспоминаниями? Не представляю, что смогу потом спокойно спать. И воспринимать окружающий мир, как прежде, — Сэм осекся. Посмотрел на меня долго, серьезно. Катерина заворочалась и вновь замерла. Она спала беспокойно, кашляла, постанывала. Мы с Сэмом встревожено переглянулись.

–Да. Произошедшее точно многое переменит.

В животе опять противно заурчало.

Еле-еле нам удалось съесть пару галет.

Затем, чтобы хотя бы как-то отвлечься, я взяла первую попавшуюся книгу со стеллажа и начала читать, ежеминутно останавливаясь и вслушиваясь в тишину. Даже к гудению ламп и нескончаемому миганию света я привыкла. Через некоторое время и Сэм принялся за чтение, дабы убить тянущиеся минуты.

Я читала, не понимая смысла написанного. Смотрела на буквы, но не могла прочесть слова. Голова болела. В груди щекоталось чувство тревоги. Незаметно для самой себя, я постукивала ногой о пол, силясь унять дрожь в теле. Время тянулось, а чувства постепенно притуплялись.

Ночь я провела в состоянии, похожем на беспамятство. Вспоминается, как пару раз просыпалась Катерина, как ее била истерика и мы с Сэмом успокаивали ее; как свет полностью погас и страх нахлестнул с новой силой. Как я боялась открывать глаза, как в двери опять ломились. Как сидела, обняв свои ноги и силясь не заплакать… Как наверху отдаленно гудели сирены. Как эхом доносились отзвуки взрывов. Как я хотела бежать из этого места. Как сначала спал Сэм, а я сидела на дежурстве и думала, что не смогу уснуть… А потом он сменил меня, и я легла на пол, сжавшись и смотря в одну точку. И сама стало точкой. Маленькой песчинкой среди миллиардов тысяч звезд в бесконечном холодном небе.

И я не знала, сколько прошло времени, прежде чем меня поборол тревожный и болезненный сон. Не помню, когда усталость овладела мной настолько, что я провалилась в беспамятство. Мне снилось, что я бегу куда-то, и кто-то гонится за мной, но я не вижу его лица. Я бежала, не чувствуя земли под ногами, спотыкалась, падала, вновь поднималась. Снилось, как я бегу, но не могу сдвинуться с места. Мне снилось, как мертвые нападали на живых… Во сне я была уверена, что они мертвые. Мне снилась кровь. Много крови. Все мои руки были в чужой крови. И я плакала во сне. Плакала навзрыд, задыхаясь, захлебываясь собственными слезами. Молила о помощи, кричала в небо и не получала ответа. И я чувствовала боль, которая разрывала изнутри… И снег мне снился. Я лежала на земле, смотря в серое небо, а крупные хлопья снега падали на меня. И было так холодно, что я не чувствовала своего тела. Но чувствовала, как мое горло стягивало что-то холодное и скользкое, напоминающее змей. Снег валил. И жуткий страх…

Я проснулась резко, тяжело вдыхая и быстро переворачиваясь. Сердце бешено колотилось. Слышался глухой стук в дверь. Меня била сильная дрожь.

— Сэм? — беспорядочно тихо зашептала я, смотря по сторонам, — Сэм?!

Парень показался из-за стеллажа, вооруженный длинной шваброй. Волосы на его голове были растрепаны, покрасневшие глаза воспалены.

— Тише, — шикнул он, — они там. Трое. И… — Сэм проглотил продолжение фразы, не в силах ее завершить. Что"и"? Я не знала. Но и не спрашивала. Я просто боялась и все. Всего боялась. Эта темнота, этот стук и хрипение… Я хотела закричать, чтобы заглушить посторонние звуки, не слышать их. Но лишь кивнула Сэму, опускаясь вновь на пол и устремляя взгляд в потолок.

Осознание собственной никчемности перед сложившимися обстоятельствами убивало, ведь выход был лишь один — наверх, через двери. Но там, за стеклом, нас ждали зараженные. Мы все сомневались, живы ли они вообще, ведь невозможно жить с такими ранами. К тому же… Кем еще они могли быть? Сумасшедшими? Каннибалами?

Оставалось просто ждать. И мы сами даже не знали: чего или кого. Это ожидание туманило сознание, рисовало в воображении страшные картины ожидавшего нас неминуемого будущего. Если оно существовало для нас. Кто знает, что сейчас наверху?

Ехали за материалом, а угодили в ловушку. Почему нас не остановили новости последних недель? Почему не напугало повсеместное закрытие городов? Почему мы пропустили все это мимо внимания? Почему мы так легко выкинули из головы тех пациентов в больнице, которые нападали, валили из дверей? Почему люди с улицы стали такими же, как те пациенты?..

И главное. Почему Трое не разгласить происходящее на Севере? Не предупредили о Северной заразе?

Сэм продолжал стоять чуть поодаль меня, выглядывая через книги на двери. В его руках швабра. На нем футболка с карикатурным монстром. Комичность и ужас ситуации поражали. Разве может быть так смешно, когда кровь стынет в жилах?

Нас накрыло все происходящее с головой, словно внезапно поднявшаяся волна сбила не ожидающего человека с ног и повалила на горячий песок… Трудно было собраться и осознанно все обдумать, а ведь это, собственно, и нужно было сделать. Но разве мы могли?..

Слишком напуганы. Слишком потеряны.

***

Не знаю, в какой момент, но я снова задремала. Просто провалилась в беспамятство на пару часов. Когда же вновь открыла глаза, надеясь увидеть свою комнату или, в крайнем случае, потолок трейлера, стон разочарования вырвался из груди. Я не хотела подниматься, и первые секунды продолжала лежать, свернувшись в клубочек. Слышала, как Катерина тихо переговаривалась с Сэмом.

— Который час? — проговорила я, поднимаясь на ноги. Вся ночь казалась чем-то чужим, будто вовсе не я пережила ее.

— Почти восемь, — ответила мне девушка, убирая выбившуюся прядь волос за ухо и оборачиваясь. Я коротко кивнула, попутно глянув на Сэма, все еще стоявшего у стены с той самой шваброй. — И… эти ушли.

Я облегченно выдохнула, и будто камень упал с моей души. Зараженные ушли! Значит, мы сами сможем выбраться отсюда! Как можно скорее, прочь из этого ужасного места! Страшно было решиться на это, но не менее страшно было ждать. Когда мы выберемся, наконец-то можно будет узнать, что произошло… И можно будет забыть эти сутки навсегда, выкинуть этот ужас из головы!..

Но такая яркая и идеальная фантазия вдруг меня напугала, даже обескуражила… И смутное сомнение закралось где-то в душе. Никто не мыл полы от крови. Никто не шел на работу. Никто не пытался нас спасти.

Но так хотелось надеяться на то, что скоро все вернется на свои места. Должно вернуться. Я все еще верила в это. И вера это единственное, что у нас оставалось.

— Штеф? — я дернулась, посмотрев на Сэма. Тот, видимо, позвал меня не первый раз.

— Мы должны уходить отсюда. Сейчас. Пока есть возможность, — отчеканила в ответ.

— Уйти? — парень даже растерялся.

–А если они… там? — Катерина цеплялась пальцами за крупные деревянные пуговицы жакета. — За нами должна прийти помощь. Может подождать? — с надеждой добавила она. В один момент, выход наружу стал для меня каким-то неестественным и, откровенно говоря, я попросту не знала, как нам действовать. У меня не было никакого плана. Я не знала ничего.

— А если помощи не будет? — голос мой тихий, безэмоциональный; я медленно посмотрела на Сэма. В его глазах — сомнения и разочарование. — Сколько мы здесь просидим? Мы не можем с уверенностью сказать ни кто они, ни на что они способны. Кто даст нам гарантию, что мы здесь в безопасности? Не пойми какое дерьмо происходит!.. Под землей я не останусь.

— А кто даст нам гарантию, что мы будем в безопасности наверху? И что мы будем делать, когда выберемся? — Катерина не отступала.

— Сэм, — я продолжала игнорировать девушку, смотря Дорту в лицо, — не забывай, Эндрю еще там. Он бы не уехал без нас, в этом я уверена. Нужно вернуться. Мы обязаны вернуться. Пока есть шанс выбраться.

Он продолжал молча стоять, сверля меня взглядом, но затем неуверенно кивнул, мельком глянув на Катерину.

Все это напоминало какой-то бред, сон, галлюцинации.

— Ладно, — я убрала волосы назад, — хорошо, попробуем.

Сэм кивнул, подал мне бутылочку воды, а сам, не произнеся ни слова, прошел за стеллаж, чтобы проверить обстановку за стеклом. Почти тут же поднялась Катерина, придерживая свою сумку и протягивая мне мой портфель. Я глянула на девушку, еще раз рассматривая ее лицо. Рыжие волнистые волосы до лопаток, большие светлые глаза, опухшее от слез лицо. Она еле стояла на ногах. Казалось, сделай она несколько шагов, тут же упадет без чувств.

— Пойдем, — прошептала я, беря ее под руку, — догоним Сэма.

Тот уже ждал нас, сжав в руках ту самую дурацкую швабру и с подозрительностью глядя в темноту зала за стеклом. Мы замерли у двери на несколько мгновений. Я смотрела вперед, и мне совершенно не хотелось идти туда. Бросила на Сэма отчаянный взгляд, но тот качнул головой. Катерина достала ключи, подошла к двери…

— Вперед! — хрипло сказала сразу же после того, как девушка открыла дверь. Запах крови и гнили ударил в нос, во рту стало кисло; я, как можно скорее, закрыла нос рукой, пытаясь побороть рвотный позыв. Медленно, смотря по сторонам, мы двигались к лестнице. На полу была кровь, ошметки одежды, куски мяса… Где-то в глубине продуктового магазина мелькнула тень. — Сэм! — быстро зашептала я, дергая парня за толстовку, — Сэм! — тот обернулся, выставляя швабру перед собой. — Быстрее! К лестнице! — Катерина схватила меня за руку, и мы рванули почти мгновенно. Сердце билось в глотке, в ушах все свистело и гудело. Сэм устремился за нами.

Я резко остановилась наверху ступеней, придерживая Катерину и Дорта, и выглянула из-за перил в зал. Там было пусто. Лишь кровь, разбитые стекла, перевернутый автомат с кофе…

И чье-то бездыханное разорванное тело в углу.

Меня будто пронзили. Я рвано глотнула воздух, не в силах оторвать взгляда. Сэм попытался меня дернуть, но я все так же стояла, замерев на месте.

Страх. Страх. Страх.

— Штефани, нам нужно идти, — Сэм потянул меня за собой; теперь уже он осторожно и внимательно вел нас к выходу. Катерина все еще крепко сжимала мою руку, пытаясь держаться как можно ближе. Мы боязливо смотрели по сторонам, не чувствуя ни пола под ногами, ни твердости в самих ногах. Я отчетливо слышала какие-то звуки.

Да что же происходит? Что происходит?!

— Давайте! — Сэм открыл дверь, — быстрее, вперед, быстрее!

Мы вылетели на улицу, и беззвучный крик вырвался из моей груди. Сэм замер, ошарашенно смотря по сторонам. Катерина закрыла рот рукой…

Перевернутые догорающие машины. Копоть. Запах гари, и еще чего-то тошнотворно мерзкого. Недалеко дымил разбитый вертолет. Пустота. Тишина. Тела людей. Разорванные, с разбитыми головами. Где-то вдалеке, свистя колесами, пронеслась одинокая машина, сбивая все на своем пути.

Сильный холодный ветер обжог лицо, растрепал в одно мгновение волосы. Было темно — тяжелые тучи закрывали небо, свет нигде не работал. Вокруг нас был погром, разруха… Будто нас выбросило совершенно в другой мир. Мы жили в одном, мы вчера еще жили в одном, а сегодня нас перенесло в какую-то жуткую реальность. Я не могла ни то что мыслить, не могла нормально дышать… И даже после всех трупов внизу, после того, как на моих глазах разорвали человека. Я не могла поверить, что все это происходит взаправду. Особенно видя то, что на улице трупов еще больше.

Катерина заплакала, опускаясь на землю и тихо поскуливая, дабы не зарыдать в голос. Я хотела кричать, но оставалась нема. Я хотела проснуться, забыться, вернуться домой.

— Карлос! — вдруг вскрикнула Катерина, и я сама чуть не закричала от неожиданности. Быстро обернувшись, я увидела, как Катерина бросилась на шею какому-то молодому человеку, за плечами которого был огромный рюкзак. Девушка плакала навзрыд, не в силах успокоиться, а мужчина прижимал ее к себе, запуская руки в ее волосы и что-то спешно говоря. Вдруг он посмотрел на нас с Сэмом, кивнул.

— Спасибо, — проговорил он охрипшим голосом, — что были с ней…

— Что произошло? — спросил у него Сэм, чуть ли не перебивая.

— Без понятия, правда, — обеспокоено ответил Карлос, — передавали о всеобщей эвакуации, об опасности пересекаться с этими тварями, — мужчина закачал головой, — нужно выбираться. Мой вам совет — берите машину и уезжайте как можно быстрее, оставаться здесь просто безумие. Мы бы взяли вас с нами, но машина занята.

— Ничего, — сглотнув, кивнул Сэм, — нас тоже ждут.

Катерина повернулась к нам, ничего не говоря. В ее глазах — немое прощание. Девушка вытерла глаза и полезла в карман. Еще через мгновение она кинула нам ключи от магазина.

— Если, вдруг, понадобится вернуться, — всхлипнула Катерина, а я подумала, что ни за что не хотела бы вновь очутиться там, — прощайте! Удачи вам!

Я кивнула, а Карлос, все так же прижимая Катерину к себе, повел ее через дорогу. Вдруг раздался раскат грома; казалось, что небо прямо над нашими головами затряслось. Я сжалась, схватившись за толстовку Сэма, и только затем мы сделали первый шаг прочь от этого места. Парень поддерживал меня, шептал что-то, а я еле переставляла ноги. Шаг за шагом, каждый из которых давался все болезненней. Вокруг все дымилось. За всю свою жизнь я не видела ничего подобного.

Темно и промозгло было на улице. Мы смотрели по сторонам, не веря глазам, и со страхом продолжали идти вперед.

Прошло не более пяти минут, когда, внезапно, Сэм замер на месте. В один момент, его глаза округлились.

— Штеф, смотри!..