Капитанская дочка для пирата

Диана Билык, 2019

Коварный пират разрушил мой дом, раскрыл секрет моей семьи и виноват в смерти отца. Он украл мою жизнь! Но я отомщу и похищу его покой. Я соглашусь на опасное путешествие и доберусь до самых страшных тайн темной души врага. И у меня будет выбор: позволить ему умереть или полюбить его.Содержит нецензурную брань.

Глава 14. Энзарио

— Риччи, хватит ныть! Я дал тебе время проложить курс до порта. Ты что не мог учитывать давление, сезон, особенности местности? Для чего я тебе погодный шар купил? — злюсь и выворачиваю рулевое колесо в другую сторону. — Тридакна тебя разрази! Ты вел все это время нас в самое сердце бури! Потопишь к хренам Искру!

— Капита-а-ан, я… — штурман мнется и краснеет. Или бледнеет. Мне откровенно плевать на его переживания. Я зол, устал, до сих пор в груди мерзкий невидимый моллюск сидит и жует мои внутренности. Котик-то ядовитый у Арии, хороший охранник. Не побоялся заступиться за хозяйку. Хоть я и в ярости от его несвоевременной выходки, но за верность отношусь к животному с уважением. Или кто он там? Растение?

— Капитан, — снова Риччи заводит свою шарманку. — Нельзя на волну. Осадка у Искры маленькая, корму разобьет в щепки.

— Иди займись делом, придурок! — кричу, откровенно разъяряясь. — Без твоих кислых соплей знаю, куда плыть и что делать! Раньше нужно было думать своей золотой башкой!

Волны набирают высоту, ветер шквалистый, около шестидесяти узлов. Даже на приборы смотреть не нужно, по щекам сечет так, что кожу разрывает.

Корму заливает пеной, и брызги норовят снести меня с мостика, а ремни страховки больно врезаются в грудь. Волосы облепили виски и щеки, тела не чувствую от холода, но мне-то ничего — команда страдает. Пока я валялся в каюте и ласкался с девчонкой, они не успели толком опомниться. Дураки безмозглые! Миновать бурю уже поздно, раньше надо было протухшие мозги включать. Ерш вам в мягкое место!

— Обходить надо, капитан! Утопнем, капита-а-а-ан! — волает Риччи. Я разворачиваюсь и, на секунду закрепляя руль в одном положении, смачно прикладываюсь кулаком по морде штурмана.

— Свали с моих глаз, идиот! Если я сдохну случайно от отравления или сутки выходить из каюты не буду, потому что трахаюсь с девицей, ты скалу не заметишь прямо по курсу?

Он держит разбитый нос и кивает, а затем мотает головой.

— Я понял, капитан. Извини, капитан.

— Ничего ты не понял! — я не знаю на кого злюсь. На себя или на него, сейчас неважно. Погода так разгулялась, что мы не успели бы обойти, даже если бы вовремя заметили. Я просто пытаюсь отыграться за то, что зацепился за женщину, хотя давал себе обет безбрачия до конца жизни. За то, что эта маленькая рыжая девочка забрала мое равновесие. Повесила его на крючок и бьет с разворота своими красивыми ножками.

— Капита-а-ан! — Риччи снова кричит и тычет пальцем в мутный и бурлящий горизонт.

— Уходи с мостика! — гаркаю, срывая связки.

— Я не оставлю тебя, Брон!

— После боя с Ласточкой нет магии для взлета, вонючая гидра! Уходи, Риччи, ты здесь не поможешь!

— Сейчас! — штурман исчезает в брызгах волн где-то на палубе, и я остаюсь один на один с морем.

Паруса спущены, команда заперлась в каютах по моему приказу, люки задраены. Нужно только удержать Искру на волнах. Помоги мне, Великая Ишис!

Когда гребень подбирается ближе, я чувствую, как замирает сердце. Больно в груди. Не за себя. За девочку, что силой взял на борт и по глупости не уберег.

Пальцы трещат от натуги, когда пытаюсь удержать скользкий руль. Мышцы взрываются, а волна все накатывает и накатывает. Как монстр нависает над головой, раскрывает пасть, смеется в черное небо, показывая мне свои пенные зубы. Кренит корабль, заваливая его кормой назад. Я не боюсь смерти, для меня ее не существует, но за остальных душа рвется с петель.

Риччи подбегает ближе, цепляясь за бортик и тросы.

— Есть один! Я припас на Черный случай!

— А капитану об этом не сказал? — усмехаюсь. — Быстрее, дурилка!

Механизм взлета в трюме. Риччи добирается до него быстро, но волна толкает судно, и штурман улетает в сторону и растягивается на палубе.

— Риччи, вставай! — ору и выкручиваю штурвал. Меня дергает в сторону, руки срываются с колеса, ремни впиваются в ребра. Кажется, слышится хруст. Кричу: — Вставай же!

Конец ознакомительного фрагмента.