Легенды пяти островов. Блоссом

Джулия Никколти

Эта книга может быть разной. Она многослойная: на первом – удивительный фантазийный мир, полный чудес и красоты; на следующем – приключенческая история о дружбе, любви и ненависти; глубже – слой психологический, о взрослении, трудностях выбора, поиске себя и своего места в жизни. Кто-то может с головой погрузиться в детектив, разгадывая загадку. Для особенно внимательных к деталям разбросано множество символов и знаков. Каждый читатель волен прочесть эту книгу по-своему, и в этом ее прелесть.

Глава 4.

Кофейня примы Пончо

Насыщенный дневной свет заставил Ирину открыть глаза, защекотав ресницы. На первой, размытой после сна картинке она увидела две женские фигуры: одна сидела рядом, а другая смотрела в окно с белой рамой, белыми жалюзи, на фоне белых стен выделялись ее красные волосы.

«Больница?» — подумала Ирина, нахмурив брови.

— Дорогая! — воскликнула Ирма, обнаружив признаки движения на лице Ирины.

— Проснись и пой! — поддержала Бэтти, развернувшись к ним лицом. — Как можно спать вообще не двигаясь? Фараонша!

— Что случилось? — спросила Ирина.

— Кошмар! Вот что произошло. Это неслыханно! — возмущалась тетя. — Эти бандиты не знают границ. Устроить такие беспорядки. Да еще во время главного праздника в году! Это возмутительно! Дорогая, слава богу… слава богу…

Ирма явно перенервничала, и объяснения ее были собраны из клочков, как и воспоминания Ирины, обрывками всплывавшие в памяти с каждым словом, произнесенным тетей или Бэтти, которая для полной ясности прочла вслух «Новости Блоссома»:

— Вчера ночью, во время празднования Дня единства Блоссома, площадь Дория была охвачена пожаром. Люди в панике бежали из опасной зоны, переправляясь через центральный мост в новый район. Пострадавшие, около тридцати человек, были госпитализированы. Администрация города желает им скорейшего выздоровления, а также выражает огромную благодарность лесным нимфам, содействовавшим пожарным службам. Полиция вместе с добровольцами — кентаврами, которым мы также благодарны, пыталась поймать злоумышленников, но им удалось скрыться с места происшествия. Мотивы, как и личности поджигателей, пока не установлены.

Пазл в голове Ирины постепенно складывался: она вспомнила праздник, танцы, песни и фейерверки, а затем и пожар, пылавший на крыше, побледневшее лицо Бэтти и мост…

— Кто бы это мог быть? — спросила Ирина.

— Никто не знает. Дорогая, лучше вспомни, кто тебя спас, — просила Ирма.

— Что? — недоумевала Ирина.

— Плечо тебе вправили, а память нет. Если ты в больнице, значит, что-то случилось. Ты не помнишь? Тебя привезли с переохлаждением, — пустилась в объяснения Бэтти.

От слова «переохлаждение» у Ирины по коже пробежала дрожь, она вспомнила ледяную воду, теплые руки и, наконец, ключевую фигуру — Стэна. А Бэтти продолжала:

— Мы не могли тебя найти, но рано утром Ирме позвонили из больницы и сообщили, что ты здесь. Мы спрашивали, кто тебя привез, но нам не смогли ответить. Сказали, это был молодой человек в темной одежде, насквозь промокший. Он принес тебя, укутав в черную накидку. Думаю, это плащ от маскарадного костюма. Вот он лежит, кстати. — Бэтти указала на кусок ткани, лежавший на стуле в углу.

Ирина с надеждой посмотрела на него, будто там же увидит спасителя. Она внимательно слушала, соглашаясь с каждым словом легким кивком головы.

— Так ты не помнишь? — продолжила Ирма. — Он не представился никому, но знал твое имя и оставил наши номера телефонов.

Ирина смотрела на аккуратно сложенную ткань, в голове творился кавардак и отчетливо звучал голос Стэна. Помолчав с минуту, она ответила:

— Не помню. Не знаю.

— Жаль, так хотелось его отблагодарить, — расстроилась Ирма. — Как ты себя чувствуешь?

— Хорошо. А когда домой? — спросила Ирина.

— Когда покушаешь, — ответила Ирма.

— Уже выписывают?

— Да. Лови апельсинку, — сказала Бэтти и бросила оранжевый мячик так не метко, что Ирине пришлось сыграть роль вратаря, чтобы не дать ему попасть в картину в белой раме на стене. — Упс… В общем, поешь — и можешь собираться. Тебя народ внизу ждет.

— Уже нет, Бэтти! — объявил Дэв, широко распахивая дверь. — Если Ирина не спускается к нам, то мы сами идем к Ирине… или как-то так. То есть мы все еще ждем, просто уже не внизу, а здесь. Хорошо, что с тобой все в порядке.

— Эти врачи настоящие волшебники! Я как новенькая, — подтвердила Ирина.

— Вы со Стэном, кстати, сейчас похожи на настоящих врачей в этих белых халатах, — подметила Бэтти.

— Да, друзья одолжили, — замялся Дэв. Он выпросил их у знакомых с медицинского, чтобы вместе с ними пройти в палаты под видом практикантов. По пути Дэв успел расспросить пару других пострадавших и обзавелся дополнительным материалом для своей статьи о пожаре. — Вот, в лучших традициях — апельсины.

— Спасибо, — поблагодарила Ирина.

— И самые красивые цветы, — выпалил наконец Стэн после долгого ожидания возможности вставить свою реплику в разговор.

— А я начал надеяться, что это мне, — с иронией сказал Дэв и похлопал его по плечу. По лицам пробежала улыбка.

— Может, еще и оваций за шутку года? — добавила Бэтти.

— Эх, Бэт, мой милый кактус, — с нежностью сказал Дэв.

Палата наполнилась смехом.

Сборы заняли не много времени, Ирина задержалась, только укладывая черную накидку «незнакомца». Друзья предложили отметить чудесное выздоровление. Ирме эта идея понравилась, она всегда была готова всех кормить и окружать заботой, но дела в галерее не заставили себя долго ждать. Скрепя сердце, она отпустила Ирину с друзьями в кофейню своей подруги — примы Пончо, дав стопку наставлений и потребовав пачку обещаний вовремя вернуться домой целой и невредимой.

Центральный мост и площадь Дория были перекрыты до установления всех обстоятельств дела о ночном пожаре и окончания ремонтных работ по восстановлению пострадавших зданий, поэтому ребята решили вернуться в старый район через северный мост, от которого было удобней всего добраться до уютнейшей кофейни в городе, рядом с булочной прима Пончо.

Пройдя маленький сквер, свернув с Цветочной улицы на узкую улочку Гортензий, на которую выходит коротенький переулок, заросший шиповником, Ирина засмотрелась на его неухоженные заросли, как и каждое утро по дороге на учебу, и не удержалась от вопроса:

— Я все не могу понять: у вас даже переулок Шиповника есть, а улицы Роз нет. Как так?

— Так это не шиповник, а роза, но запущенная и одичавшая. Этот переулок давно заброшен, — ответила Бэтти.

— Роза — символ Рейгенеста. После вчерашнего их выкопать не жалко! — начал было закипать Дэв, но дружная компания уже дошла до кофейни на улице Глициний.

Ее владелица, прима Пончо, варила самый ароматный кофе всех видов и предлагала посетителям вкуснейшую выпечку своего мужа. Она создала в своем заведении домашнюю атмосферу. Усевшись в мягкие кресла, можно забыть обо всем, а пленительные ароматы, витающие в воздухе, пробуждают дикий аппетит. Кофейня небольшая, но никогда не пустует. По выходным здесь поют и играют настоящую музыку неизвестные таланты. Сегодняшний день не стал исключением: на скромной сцене у микрофона пел гитарист трудно определяемого возраста. Длинные осветленные солнцем волосы, спадавшие на загорелое лицо, закрывали глаза, но он ловко перебирал струны вслепую.

Только перешагнув порог, друзья почувствовали необычайную теплоту и душевность этого места: мягкое освещение, старые гирлянды на барной стойке и даже свечи, цветы на подоконниках, плетеные скатерти — все это создавало ощущение повседневного уюта домика в горной деревушке. Народу пришло много, но свободный столик нашелся — в дальнем углу, у окна с прямоугольным кашпо, наполненным малюсенькими подсолнухами, повернувшими головки к солнцу. Уединенность места ограждала от взволнованных разговоров посетителей о вчерашних событиях, как и женственная фигура самой примы Пончо в шоколадном платье, подоспевшей к ним, звеня ожерельем из множества золотых колец.

— Добрый день! — с чувством поздоровалась она.

— Здравствуйте, Тереза! — за всех ответила ей Бэтти. — С ароматом вашего кофе и выпечки бороться бесполезно.

— А уж какие они вкусные, Бэтти! Зови меня просто Реза, моя девочка.

— Особенно эти… штуки с творогом! — отметил Дэв.

— Дэв абсолютно прав, — улыбнулась Ирина. — Да, Бэтти?

— О-о, с мнением такого эксперта по поеданию булочек я не могу не согласиться.

— И правильно делаешь, — заметил Дэв. — И еще всем кофе, мне покрепче и без сахара.

— Мне лучше сок, апельсиновый, если можно, — робко добавила Ирина.

— А почему нельзя? Пять минут — и все будет, и штуки с творогом тоже, — заботливо улыбаясь, ответила Реза и, звеня ожерельем, направилась к барной стойке, за которой работал в свободное от учебы время ее старший сын Мика. Во многом именно его знойная внешность, доставшаяся ему от родителей, обеспечивала большой приток молодых посетительниц по выходным.

— Смотрите-ка, расхозяйничался. Хоть бы уточнил наше мнение для начала, — возмутилась Бэтти, когда Тереза удалилась.

— Ты сама доверилась эксперту, — оправдался Дэв.

— Вот не переворачивай все с ног на голову…

— Да не морщи ты свой носик! Сегодня столько радости: Ирина выздоровела, Стэн с нами в команде!

— В «Молнии»? Поздравляю! — сказала Бэтти.

— Спасибо, — поблагодарил Стэн.

— Что? Не то чтобы это мой любимый вопрос… — спросила Ирина. — Я ни о какой команде не слышала…

— Просто сезон начинается сейчас, — молниеносно ответил Дэв. — Тренировки с завтрашнего дня. А ты и стадион не заметила?

— Заметила. Он пустовал. И я подумала, это для занятий физкультурой. Для бега, допустим…

— Бега? У нас все гораздо интересней! Приходи на тренировки. Посмотришь, как я летаю, — похвастался Дэв.

— Истории про флайбол, — затосковала Бэтти. — Творожники! Как вовремя! Спасибо, Тереза. Принимайся за дело, Дэв.

— С удовольствием повинуюсь самой мужрейшей иж вшех…

— Приятного аппетита! — пожелала Ирина.

— Шпашибо. И уам… — прожевал Дэв.

На мгновение все затихло, все звуки: мелодия, болтовня, смех, хождение, чавканье Дэва, перезвон посуды и приборов… Все взгляды были прикованы к экрану, начавшему вещать срочные новости. Люди навострили уши. У них, казалось, остались работать только два органа чувств — зрение и слух. Диктор, в неизменном во все времена строгом костюме, скороговоркой, не прерываясь даже глотнуть воздуха, сообщал:

— Стало известно, что через портал в Блоссом проникли лазутчики с Рейгенеста. По подозрениям, именно они и являются виновниками недавних событий на площади Дория. В министерстве связи и транспорта сообщают, что портал незаконно открывался два раза. Первый — задолго до происшествия, через него в город проникли три человека, а второй — прямо в ту карнавальную ночь. В МСТ⁴ признают: «Мы потеряли бдительность — это большая ошибка. Данные действия нам не могли представиться настолько серьезными. Но информация о дальнейших перемещениях не найдена. Во время пожара три человека вновь незаконно прошли через портал и исчезли». Следствие продолжается. На этом все. До следующих выпусков.

Тишина сохранялась еще несколько секунд, затем многие посетители продолжили обсуждать новость, некоторые молча доедали свой заказ, либо погруженные в мысли, либо, наоборот, всем видом выражавшие отсутствие всякой мозговой деятельности, а кто-то и вовсе покинул кофейню.

— Зачем Рейгенесту это делать? — прервала молчание за столиком с подсолнухами Бэтти. — Я понимаю, что их остров переживает не лучшие времена, люди в отчаянии, но… не знаю…

— Но они могли просить помощи у Блоссома, а не устраивать такое «шоу», — закончил ее мысль Стэн.

— Нападать без причины у них в крови! С самого начала было ясно, откуда ветер дует, — пробурчал Дэв.

— Говоришь как старик. Откуда ты эти словосочетания берешь? — удивилась Бэтти.

— Откуда надо. Отец тоже так считает, — отрезал Дэв в несвойственной ему серьезной манере.

В разговор вмешался невысокий старичок за соседним столиком, в сером пальто и котелке, которые он так и не снял, с молодыми, живыми, но мудрыми глазами и седыми усами под внушительным римским носом.

— Вы еще слишком молоды и многого не понимаете. Очевидное не всегда правда. Это может быть ложью, — сказал он, сняв котелок.

— И кому же понадобилось подставлять Рейгенест? Они и так изгои, — с недоверием высказалась Бэтти.

— Этого я знать не могу. Но знаю, что там, далеко от нас, они не могут оправдаться. И при этом я понимаю, что это может быть правдой. На Рейгенесте, похожем на подземелье острове, люди прожили долгие годы, не имея права его покинуть, отбывая срок наказания за ошибки предков…

— Вы нас совсем запутали, — сказала Ирина.

— И при чем тут Блоссом? — выпалил Дэв.

— Не думаете ли вы, что рейгенестцы после стольких лет изоляции могли стать или стали жестокими людьми, подозревающими в обмане и чужих, и своих? Пожар мог быть местью. Ведь Рейгенест продолжает обвинять Блоссом в похищении своего сердца.

— Это бездоказательно! — защищался Дэв, будто задета его личная честь.

— Виноватый всегда считает виновной жертву, — сказал Стэн.

— Ты прав, мальчик, а так сразу и не разглядишь, кто есть кто, — подтвердил старик.

— Да, Стэн, ты прав, они еще и психи с извращенным пониманием вины. А ты разбираешься в психологии преступника! — отметил Дэв его познания.

— Это психология большинства людей, мальчик — к сожалению, такова их человеческая слабость. Спасибо вам, молодые люди, что составили мне, старому зануде, хорошую компанию, — сказал напоследок старик, встал и направился к выходу, забыв свой котелок на столе. Он задержался только у барной стойки, чтобы расплатиться с примой Пончо.

Ирина поспешила вернуть ему головной убор.

— Благодарю, Ирина. Какой же я забывчивый. И, если вам не сложно, пожалуйста, передайте Ирме, чтобы тоже не забывала о своих обязательствах, — попросил старик и, не дожидаясь ответа, ушел, закрыв дверь перед носом Ирины.

«Странный какой-то», — подумала Ирина и вернулась к друзьям.

— Как тебе дверь? — поинтересовалась Бэтти.

— Прозрачная, — ответила Ирина.

— Кто это был? — спросил Стэн.

— Не знаю. Кажется, какой-то знакомый тети. Просил напомнить ей о работе. Не поняла…

— Я бы взял у него интервью. У нас как говорят: в любой непонятной ситуации бери интервью, — посоветовал Дэв.

— Хорошая идея, Дэв, но он очень спешил, — сказала Ирина.

— Кстати! — осенило Бэтти. — Мы обещали вернуть тебя Ирме вовремя, подчеркну — вовремя, целой и невредимой.

— Я могу обеспечить твою невредимость, — вызвался Стэн. — С удовольствием провожу.

— И я могу, — предложил Дэв.

— Я живу в двух шагах отсюда… Совсем близко. Цветочная, 17. Не стоит, — смутилась Ирина.

— Ваш дом, получается, на углу с Весенней, так? — спросил Стэн.

— Да, так, — подтвердила Ирина.

— А я живу на Весенней — в вашей стороне, только немного дальше. Странно, что мы не встретились раньше, — сказал Стэн.

— Ну, с географией ничего не поделаешь. Дэв живет в противоположной стороне, — разрешила спор Бэтти.

— В принципе, это недалеко от моих Лилий, но ладно, — согласился Дэв. — В таком случае я провожу мой рыжий кактус до улицы Тюльпанов. И как ты там выросла?

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

4

МСТ — министерство связи и транспорта.