Как жить. Уроки стоицизма от Эпиктета, Сенеки и Марка Аврелия

Джон Селларс, 2019

Каждый из нас сталкивается с неудачами и несчастьями – и гораздо чаще, чем хотелось бы. С ними сталкивались и древнеримские стоики Эпиктет, Сенека и Марк Аврелий, и им было ничуть не легче, чем нам. Именно их рассуждения о том, как преодолеть жизненные невзгоды, стали чуть ли не самым востребованным философским продуктом XXI века. В чем несравненная польза, которую можно извлечь из стоических текстов? Откуда взялась стоическая мысль и как она связана с научной картиной мира Античности? Почему настоящий стоик не может жить в отрыве от общества? Как согласовать внутреннюю свободу с неотвратимостью причинно-следственных законов? На эти вопросы отвечает небольшая и изящная книга английского философа Джона Селларса. Как генерал поручает своим лучшим солдатам самые сложные задачи, так и провидение посылает труднейшие испытания только самым достойным людям. Пережитое несчастье – это своего рода отличие добродетельного человека. Если не задумываться над главными вопросами… то неважно, сколько будет длиться жизнь. Живи мы хоть тысячу лет, бо́льшая часть этого времени будет растрачена впустую. Для кого Для людей, интересующихся развитием античной философии. Для тех, кто учится справляться с ежедневным стрессом и эмоциональной нестабильностью.

1

Философ как врач

В конце I века н. э. бывший раб, родившийся в Малой Азии, создал философскую школу в городе Никополе, основанном императором Августом на западном побережье Греции примерно за сто лет до того. Уехал мыслитель туда не по своей воле: вместе с другими философами его изгнали из Рима по приказу императора Домициана, который видел в подобных мыслителях потенциальную угрозу своей власти. Бывший раб, чье настоящее имя так и осталось неизвестным, прославился как Эпиктет, что в переводе с греческого означает «приобретенный». За годы своего существования школа Эпиктета привлекала не только многочисленных учеников, но и именитых гостей, не в последнюю очередь — императора Адриана, который к философам относился куда благосклоннее, чем некоторые его предшественники. Сам Эпиктет не оставил после себя сочинений, но один из его учеников, юноша по имени Арриан, ставший потом известным историком, вел заметки о том, что происходило в школе, и впоследствии переработал их в книгу «Беседы Эпиктета». В «Беседах» философ назван врачом, а философская школа — лечебницей для души^[1].

Определяя философию таким образом, Эпиктет следовал греческой традиции, восходящей по меньшей мере к Сократу. В ранних диалогах Платона Сократ утверждает, что философ заботится о душе человека так же, как врач заботится о теле^[2]. Не следует понимать «душу» в этом контексте как нечто нематериальное, бессмертное или сверхъестественное. «Душой» здесь называется просто человеческий разум, наши мысли и убеждения. Дело философа — анализировать и оценивать человеческие мысли, проверяя их последовательность и обоснованность. С этим согласился бы практически любой философ — и античный, и современный.

Сократ, а позднее и стоики ставили во главу угла заботу о душе. Состояние души, считали они, определяет качество нашей жизни. Мы знаем, что Сократ критиковал своих соотечественников-афинян за то, что они так пекутся о теле и материальных вещах, но почти не уделяют внимания душе: своим мыслям и убеждениям, ценностям и моральным принципам. Сократ же был убежден: путь к счастью лежит через заботу о душе^[3]. Сократ предложил философское обоснование идее о том, что даже такие вещи, как богатство, сами по себе не ценны (позднее эту идею подхватят стоики). Он утверждал, что материальные блага нейтральны с ценностной точки зрения, поскольку могут быть использованы как во благо, так и во зло. Сами деньги не плохи и не хороши. То, для каких целей — благих или дурных — они будут использованы, зависит от личности владельца. Добродетельный человек может с помощью денег творить добрые дела, тогда как порочный способен совершить большое зло^[4].

О чем это говорит нам? О том, что реальная ценность — то, на основании чего мы можем назвать что-то хорошим или дурным, — заключена в личности человека, который владеет деньгами, а не в самих деньгах. А также, как следствие, о том, что было бы серьезной ошибкой уделять слишком много внимания деньгам и имуществу, пренебрегая при этом своей личностью. Задача философа состоит в том, чтобы помочь людям осознать это, а затем поддержать их в попытке излечить свою душу от имеющихся недугов.

Из этих рассуждений можно сделать вывод о том, что следует уделять внимание только состоянию души, оставаясь безучастным к мирской славе, деньгам или репутации. Действительно, стоики относили эти вещи к категории «безразличных». Они считали, что только совершенный, добродетельный склад души является подлинным благом, а его противоположность — порочность — есть единственное настоящее зло. Все остальное — просто «безразличное». С этой мыслью Сократа были согласны не только стоики, но и киники. Самым знаменитым киником был Диоген из Синопы, который, по преданию, жил (по меньшей мере какое-то время) в бочке, как бездомный пес. Диоген стремился к добродетели и внутреннему совершенству, отрекаясь от всего внешнего и стремясь к аскетичной, простой жизни в гармонии с Природой. Увидев, как ребенок пьет воду, зачерпнув ее ладонью, Диоген якобы сказал: «Мальчик превзошел меня простотой жизни», — и выбросил свою чашу, одну из немногих вещей, которыми он владел^[5]

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Эпиктет. Беседы. III.23. (См.: Беседы Эпиктета / Пер. Г. А. Тароняна. — М.: Ладомир, 1997. Все цитаты приведены по этому изданию.)

2

Сократ проводит аналогию между врачом и философом в платоновском диалоге «Алкивиад» (127e–130с) (см.: Платон. Собр. соч. в 4 т. Т. 1 / Общ. ред. А. Ф. Лосева, В. Ф. Асмуса, А. А. Τахо-Годи. — М.: Мысль, 1990. С. 254–259).

3

Сократ призывает заботиться о душе в «Апологии Сократа» (29d–30b) (там же. С. 83–84).

4

Рассуждения Сократа о том, что внешние блага не имеют ценности сами по себе, изложены в платоновском диалоге «Евтидем» (278e–281e) (там же. С. 166–170).

5

О Диогене из Синопы см. у Диогена Лаэртия (V.23, V.37) (Диоген Лаэртский. О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов / Пер. М. Л. Гаспарова. — М.: Мысль, 1986).