Лимузин

Джон Максвелл, 2023

Двадцатиоднолетний парень Олег является студентом столичного ВУЗа и живет тихой, размеренной жизнью – днями учится в университете, а выходные убивает за монитором ноутбука. Но продолжается это ровно до тех пор, пока однажды он не получает странный подарок от якобы умершего отца. Ровно с этого дня вся его жизнь претерпевает самые неправдоподобные и неожиданные изменения, а появляющиеся в ней весьма необычные и странные люди превращают ее в настоящий хаос и кошмар. Оказывается, на изнанке нашего мира обитают существа более древние, чем сами люди – меняющие свою форму темные маги, напоминающие оборотней, бессмертные вампиры, не имеющие ничего общего с добродушными веганами из "Сумерек", и даже драконы. Описание изобилует жестокостью и сценами эротического содержания.

Глава 6

Агния: «ты видел что сейчас в москве твориться? я новости смотрю просто в шоке!»

Сообщение улетает. Через секунду всплывает до боли полюбившееся «Панкратий пишет…»

Панкратий: «Я не смотрю новости», — наконец, приходит от него.

И немного погодя.

Панкратий: «И что творится?»

Агния: «да я в шоке ваще! прикнь тринадцать девушек найдены мертвыми прикинь!»

Агния: «в парке!»

Агния: «ваще херь какая то с этой россией. развелось психов!»

Дописав, Агния выходит из диалога, чтобы в очередной раз просмотреть фотки Панкратия. Когда он впервые написал ей неделю назад, она даже отвечать не хотела, но затем увидела его фотографию. Длинные волосы поначалу показались ей каким-то отстоем, но он вовсе не походил ни на гомика, ни на рокера. Волосы, пусть и длинные, но всегда вымытые, волнистым водопадом спадали на плечи, а аккуратненькая заостренная бородка придавала, как ей казалось, брутальности.

Но покорили ее вовсе не фотки самого Панкратия, сколько то, на фоне чего он эти фотки делал. Вот он за рулем своего «Бентли», а вот — за рулем «Феррари». И она вовсе не лохушка — она прекрасно понимает, что фотки можно сделать и в салоне, но у него полно и других фотографий — и на фоне роскошных комнат огромного, по всему видимому, особняка, и у бассейна этого самого особняка, и в салоне лимузина, и за огромным обеденным столом в огромной столовой, какие обычно она видела лишь в фильмах, причем чаще средневековых.

Она решила проверить этого Панкратия, чтобы вывести на чистую воду и предложила созвониться по видеозвонку в скайпе.

«прямо сейчас!» — написала она, и он дал ей свой скайп. А затем ответил. Он и правда был писаным красавцем, сидел за тем же самым столом, за которым несколько раз фоткался.

— Я так полагаю, юная мисс, Вы мне не верите, — сказал тогда он, улыбаясь в камеру.

— Вы меня звали, Панкратий Григорьевич? — за его спиной появился престарелый мужчина во фраке. Дворецкий, — подумала Агния и не ошиблась.

— Да, Антон. Убери со стола, я поем позже.

— Слушаюсь, господин.

У Агнии аж челюсть чуть не отвалилась.

— У тебя есть слуги?!

— Да, — Панкратий улыбнулся и куда-то пошел, держа телефон перед собой. Она видела лишь сменяющиеся за его спиной канделябры, картины и статуи. — Бьюсь об заклад, ты хочешь увидеть автомобили. Думаешь, они не мои, да?

Но она уже верила ему. Доказательств больше не требовалось. Он все равно показал ей каждый из своих двадцати гоночных каров, и даже лимузин белоснежного цвета.

— Я в нем почти не езжу, — сказал он, — хочу приехать на нем домой с ЗАГСа и привезти сюда… будущую супругу.

— И что… есть таковая на примете?

— Думаю… у одной есть шанс, — и он загадочно улыбнулся.

Она до сих пор помнит эту улыбку. Они общаются всего неделю, но она уже готова сама напроситься на свидание, хотя и понимает, что самой навязываться нельзя. Она много чего знает. Что мужчинам нравятся короткие юбки, глубокие декольте, крашеные веки, реснички и губки. Еще они любят накачанные попки и тонкие талии, и потому она почти не вылезает из фитнес-клуба. А еще… еще они любят, когда девушки громко стонут и имитируют оргазм. До настоящего оргазма ее еще ни разу никто не доводил, и впервые она познакомилась с этим ощущениям дома с фалоиммитатором в руке. Ее же парней надолго не хватало.

С десятого класса она дала почти всем парням из своего класса (ну, кроме некоторых задров), а еще перепихнулась с половиной колледжа. И всегда парни говорили ей, что в постели ей равных нет. Она это знала.

Но теперь… теперь она нацелилась на крупную рыбу! На настоящего кита!

Она знает, что нельзя писать ему первой, и нельзя говорить о своих многочисленных половых партнерах. Она даже перекрасилась в свой родной цвет, когда она сказал ей, что ей так было лучше, судя по фотографиям прошлого года, а вот быть блондинкой ей… не к лицу.

«Родной цвет лучше выделяет глаза», — написал он ей.

И она перекрасилась.

А теперь ждет, когда же он пригласит ее на свидание.

За неделю она отказала семерым парням и не приняла приглашение на три вечеринки.

Боялась, что он мог бы позвонить в тот самый момент, когда она там будет, и не сможет ответить.

И вот даже сейчас она смотрит повтор новостей, выложенных на ютуб вместо того, чтобы бухать с подругами. Но… оно того стоит… точно стоит, — говорит она себе. Вода и камень точит, — любил говорить ее брат. Упорство и труд — все перетрут.

Одно свидание, — обещает она себе. Одно свидание, одна ночь — и он будет от меня без ума! Я покажу ему все, чему научилась за последние три года!

А в свои девятнадцать… умела она больше, чем некоторые порно-звезды.

Панкратий: «Не хочешь поужинать?»

Она читает сообщение дважды, чтобы убедить, что она не тупит, и что ей не кажется, и подпрыгивает к самому потолку.

— Да! — кричит она и дрожащими от возбуждения руками печатает сообщение.

«да, конечно!», — но не отправляет. Решает, что как-то слишком легко. Потому стирает. «ну… не знаю», — пишет она. «мне надо к парам готовиться», — так-то лучше.

Панкратий: «Ну хорошо. Тогда в следующий раз».

Агния лупит себя по лицу и лихорадочно пытается исправить ситуацию.

Агния: «хотя знаешь»

Агния: «я сечас смотрю и понимаю что эту тему уже знаю»

Агния: «во сколько ты заедиш?»

Панкратий: «Как только сядет солнце».

***

К тому моменту, когда садится солнце, Агния уже готова. Во всех смыслах. Она помылась, побрила ноги и выбрила лобок, уложила волосы, выбрала самое обалденное нижнее белье, что у нее есть и самое шикарное платье — она была на нем на выпускном. Конечно, его тогда порвал ее бойфренд в порыве страсти, пока пялил в школьном туалете, но мама тут же его зашила, и оно сейчас почти как новенькое — и классика, и эротика.

«Выходи», — приходит ей сообщение, и она, счастливая, спускается вниз.

Мать и не спрашивает, куда идет ее дочь, так как привыкла, что та дома почти не ночует… еще с шестнадцати лет.

***

— Ваааау! Это мне?! — она и правда в восторге. Букет из красных роз, причем дьявольски красивых. Он точно купил их не в цветочном ларьке за жалкие триста тенге — это очевидно. — Какие клевые! Их тут… девятнадцать?

Она решила, что их столько, сколько ей лет.

— Тринадцать, — поправляет Панкратий. В жизни он еще больший красавчик, чем на фотках. И даже не смотря на шевелюру как у Игоря Николаева, просто секси.

Он открывает перед ней дверцу своего лимузина и подает руку.

— И… куда мы едем ужинать? — спрашивает она уже в машине, надеясь, что к нему домой. Сердце бьется очень часто — не только потому, что в подобных крутых машинах она ни разу не ездила, а также и потому, что рядом с ней Панкратий — любовь всей ее жизни!

— В один маленький… ресторанчик, — обнадеживает он. — Столик там заказать почти невозможно, но… хозяин ресторана — мой давний знакомый.

Она улыбается, надеясь, что он не будет возить по ресторанам ее целый месяц, а впустит в свою спальню уже сегодня.

— Очень… красивое платье, — говорит он, и она млеет от голоса. Боже, какой же он классный! Во всем! И охереть какой богатый! А какая у него улыбка!

— Спасибо, — мило отвечает она. — Ты тоже, — она прикусывает верхнюю губу, — чертвоски хорошо выглядишь.

— Чертвоски? — переспрашивает он. — Все же надеюсь, что дьявольски.

И она смеется.

***

Ужин восхитителен. Ресторан шикарен. А Панкратий божественен.

Она борется с собой, чтобы не сделать так, как видела в некоторых фильмах — не просунуть свою ногу под столом и не погладить его ногу, или даже, может… ей в голову приходит совсем уж пошлая идея, но она боится воплощать ее в жизнь.

Это может его спугнуть…

Он может подумать, что она шлюха.

А ей это совсем не нужно.

Приносят десерт, и она получает неописуемый восторг.

— Клянусь, я… в жизни ничего вкусней не ела! — говорит она и аккуратно вытирает рот салфеткой, как видела это, опять же, в фильме. Нельзя налажать! Нельзя налажать! — твердит она себе, представляя себя в белом свадебном платье рядом с ним.

— Охотно верю, — он улыбается и смотрит ей в глаза. Она ни разу не смогла поймать его на том, чтобы он опускал взгляд ниже. Ни разу он не посмотрел на ее грудь, хотя она специально для этого выбрала это платье — из-за выреза. И еще надела мамино ожерелье, чтобы оно манило посмотреть на грудь. Да и сама грудь! Она гордится своим четвертым размером, и знает, что все ее бывшие от нее в восторге

А он даже не смотрит… может, боится показаться вульгарным?

— Что ж, спасибо за столь… прекрасный вечер, — говорит он, и Агния сглатывает.

Да ладно! Это все! Никаких поехали ко мне?! Серьезно?!

— Машина уже ждет. Давай я отвезу тебя домой, — и она нервно теребит скатерть.

— К тебе… домой? — ее голос дрожит.

Панкратий слегка приподнимает бровь.

Боже, я только что повела себя, как шлюха! — ругает она себя.

— А ты разве не идешь завтра с утра на пары?

Она снова сглатывает.

— А что… твой водитель меня не отвезет?

И Панкратий улыбается.

***

Всю дорогу до особняка они страстно целуются, она зарывается своими руками в его волосы и исследует своим языком его рот. Она с трудом сдерживается, чтобы не расстегнуть ему ширинку и не начать играть с его уже готовым на все сто процентов дружком, но понимает, что нужно терпеть. Но она позволяет ему исследовать руками ее тело и целовать открытые участки груди.

Своими руками он управляет довольно уверенно, и она отмечает, что под ними она будто тает, как кусок сливочного масла. Она ощущает, как мокро у нее внизу и мечтает принять в себя Панкратия-младшего. Она стонет, не в силах сдержаться, и снова пропихивает свой язык ему в рот.

***

И уже в его спальне, на третьем этаже, в комнате без единого окна, она расстегивает его ремень и опускается перед ним на колени, но он тут же поднимает ее, не позволяя сделать то, в чем она точно взяла бы чемпионский титул.

— От многого отказываешься, — шепчет она, и он прижимает ее к стене, хватает платье и одним движением разрывает его пополам. Она в шоке от того, насколько он сильный, а еще она перевозбуждена, чтобы горевать о дорогущем платье. — Купишь новое.

Конец ознакомительного фрагмента.