Спектакль

Джон Голсуорси, 1925

Семейная жизнь – спектакль. У кого-то – оперетта, у кого-то – драма абсурда. А если речь идет о знаменитостях, то «билеты» в этот «театр» раскупают на годы вперед… Когда герой пьесы «Спектакль» – известный летчик – внезапно погибает, его личная жизнь становится предметом интриг и домыслов. Жена, любовница, кого из них он любил больше и любил ли вообще? Блистательная драматургическая эскапада в духе Сомерсета Моэма заставит вас улыбнуться и в очередной раз вспомнить слова Шекспира о том, что не только семья, но весь мир – театр.

Действие первое

Мартовское утро, десять часов. Дом в Кенсингтоне; пустой кабинет; на заднем плане окна с задернутыми шторами; узкие полоски света пробиваются сквозь шторы. Слева, перед камином низкое, глубокое кресло. Направо от камина, ближе к рампе, дверь; другая дверь напротив, в правой стене. Направо от этой двери письменный стол. На столе телефон. Возле кресла низенький столик, на нем графин с коньяком, сифон и стакан. Комната обставлена со вкусом; между окнами книжный шкаф. На шкафу маленькая модель самолета. Открывается дверь слева, и входит Энн Моркомб; ей лет двадцать пять, брюнетка, очень бледная, прекрасно сложена, красивая, но красота ее не бросается в глаза. Она включает свет, секунду стоит неподвижно, смотрит на кресло; потом вздрагивает, быстро проходит через комнату, запирает правую дверь и берет телефонную трубку.

Энн. Челси 0012… Это… это ты, Джефф? Говорит Энн. (Она говорит очень тихо, порывисто, напряженным голосом.) Случилась ужасная вещь… Колэн застрелился… Да… в сердце… вчера вечером. Когда я вернулась от тебя… застала его в кабинете — в кресле — мертвым… Доктор говорит… прошло часа два… Полиция уже была… Нет… никаких сомнений… нет… Револьвер в руке… да, его револьвер… Нас?.. Нет, нет… Он не знал, уверена, что нет… Да если бы и знал, для него это ровно ничего не… Ты же знаешь, ему было совершенно… Нет… Даже представить себе не могу… Я ничего не знаю о его делах, так же как и он о моих.

Она слышит какой-то шум, поспешно бросает трубку, отпирает дверь и быстро идет к двери налево, в ту же минуту правая дверь открывается, и входит горничная, говоря на ходу.

Горничная. Вот эта комната, сэр.

Входят двое: инспектор сыскной полиции в штатском, с кожаной сумкой через плечо, и врач полицейского управления.

Инспектор сыскной полиции. Миссис Моркомб?

Энн. Да.

Инспектор. Инспектор сыскной службы из Скотлэнд-Ярда Флайн. Я здесь по распоряжению начальника полиции. А это врач из полицейского управления. Он вчера был в отъезде. Я бы хотел, чтобы он освидетельствовал труп, прежде чем его унесут.

Энн. Сюда, пожалуйста.

Инспектор. Одну минутку. Это то самое кресло? Здесь ничего не трогали со вчерашнего вечера, после ухода полиции?

Энн. Нет, ничего, после того как его унесли наверх.

Инспектор (пробежав глазами заметки в записной книжке, садится в кресло и, опустив голову на грудь, кладет правую руку на колени). Вот так вы его застали, мэм?

Энн (шепотом). Да.

Инспектор (проводит рукой себе по груди). Тут, значит, было расстегнуто?

Энн. Да.

Инспектор (кивает доктору и встает). Начальник сказал, что здесь они вчера все перерыли. Бумаги майора у меня. (Поднимает сумку.) А может быть, у вас там наверху, мэм, есть что-нибудь еще, что мне следовало бы взять?

Энн. Не думаю. Обычно он все держал здесь.

Инспектор. Мы все-таки посмотрим, если вы будете так любезны проводить нас. Простите, мэм, вы пришли сюда, чтобы…

Энн. Я говорила по телефону.

Инспектор. Понятно. Так вот, если вы сейчас с доктором подниметесь наверх, я к вам через минуту приду.

Энн выходит с доктором, который все это время внимательно наблюдал за ней. Инспектор отдергивает штору на одном из окон, смотрит на улицу, потом поворачивается, окидывает глазами комнату. Звонит телефон, он поднимает трубку, слушает.

Инспектор. Кто говорит? Хм… положили трубку… Ошибся? Не тот номер набрал… или, может, не тот голос услышал?.. (Кладет трубку, секунду стоит, задумавшись, потом идет к двери налево, открывает ее.) Симпсон!

В дверях появляется полицейский в форме.

Вы в этом квартале дежурили вчера вечером?

Полицейский. Да, сэр.

Инспектор. И вы не слышали выстрела? (Заглядывает в записную книжку.) Судя по заключению доктора, смерть наступила около девяти часов.

Полицейский. Нет, сэр, выстрела не слышал.

Инспектор. А не заметили, кто-нибудь выходил вечером из этого дома?

Полицейский. Нет, сэр. Я видел, как вернулась домой хозяйка.

Инспектор. В котором часу?

Полицейский. Да так примерно в половине одиннадцатого, сэр.

Инспектор (заглядывает в свои заметки). Одна?

Полицейский. Да, сэр.

Инспектор. Как это вы ее приметили?

Полицейский. Да я ее хорошо знаю, сэр. Она с каким-то джентльменом простилась вон там за углом, не доходя до дому.

Инспектор. Ага… Вы его знаете?

Полицейский. Нет, сэр, но наши говорят, это уж не первый раз.

Инспектор. А вы бы узнали его, если бы увидели? (Полицейский кивает.) Каков он с виду?

Полицейский. Высокий такой молодой человек в мягкой шляпе.

Инспектор, секунду подумав, идет к телефону, смотрит номер у аппарата.

Инспектор (снимая трубку). Станция! Сюда только что звонили и тут же прервали… А, там еще не дали отбоя, так соедините меня, пожалуйста… Хэлло! Это какой номер? Челси 0012. Спасибо! (Кладет трубку, записывает номер. К полицейскому.) Вот вам моя карточка и этот номер, узнайте, на чье имя телефон и по какому адресу, и сейчас же возвращайтесь обратно. Пошлите сюда горничную.

Полицейский. Слушаю, сэр.

Выходит. Инспектор идет через комнату к креслу, осторожно, держа двумя пальцами снизу, поднимает со столика стакан, разглядывает следы пальцев по краям. Входит горничная.

Горничная. Да, сэр.

Инспектор. А, это вы! Ваше имя?

Горничная. Эллен Фрост.

Инспектор. Здесь никто ничего не трогал, надеюсь?

Горничная. Нет!

Инспектор. В котором часу майор Моркомб вернулся вчера домой?

Горничная. Около восьми часов, сэр.

Инспектор. Как это вам стало известно?

Горничная. Я видела, как он шел по двору. Он крикнул мне, что уже обедал.

Инспектор. А!.. Какой у него голос был?

Горничная. Да как всегда, сэр.

Инспектор. Вы подавали ему коньяк?

Горничная. Да, он позвонил так около половины девятого и спросил коньяку. Он как раз запечатывал письмо — и тут же послал меня опустить.

Инспектор. Письмо? Кому?

Горничная. Я не посмотрела, сэр. Я тут же пошла и опустила его в ящик, потом принесла ему коньяк. Он уже сидел в кресле.

Инспектор. Как он вам показался?

Горничная. Да обыкновенно, спокойный — сидел вот так, подперев голову рукой (наклоняет голову, прикладывает руку ко лбу).

Инспектор. Он вам ничего не сказал?

Горничная. Нет, сэр.

Инспектор. А много он коньяку выпил, как по-вашему?

Горничная (приглядываясь к графину). Да порядочно, сэр.

Инспектор. Полстакана?

Горничная. Да, примерно так.

Инспектор (достает из сумки револьвер). Это вам знакомо?

Горничная (вздрагивает). Да, кажется, тот самый. В письменном столе у него всегда лежал.

Инспектор. А когда вы коньяк подавали, его тут на виду где-нибудь не было?

Горничная. Нет, сэр.

Инспектор. Вы слышали выстрел?

Горничная. Да как вам сказать, сэр, мне послышалось, будто что-то грохнуло, когда граммофон играл «Приголубь меня, Чарли». Но ведь это, знаете, очень громкая песня.

Инспектор. А вы где в это время были?

Горничная. В кухне. (Показывает налево.) Это внизу, под гостиной. Мы как раз ужинать собирались.

Инспектор. В котором часу?

Горничная. Около девяти.

Инспектор. Ну, а когда вы услыхали, как что-то грохнуло, вы не поднялись наверх?

Горничная. Да мне и в голову не пришло, что это у нас в доме.

Инспектор. Сколько времени вы здесь служите?

Горничная. С тех пор, как они поженились и живут в этом доме, сэр. Вот уже четыре года.

Инспектор (заглядывает в записную книжку). Спали они врозь, каждый у себя?

Горничная. Да, сэр.

Инспектор. И давно это у них так повелось?

Горничная. Да уж больше года, верно, как майор наверх перебрался.

Инспектор. Значит, они не в ладу жили? (Горничная мнется.) Советую говорить правду.

Горничная. Так, чтобы ссоры в доме, никогда этого не бывало.

Инспектор. Бросьте юлить, вы отлично понимаете, о чем я спрашиваю. Жили они как муж с женой?

Горничная. Нет, сэр, похоже, что нет.

Инспектор. И давно это у них так?

Горничная. Да.

Инспектор. И если они куда ходили, так тоже врозь?

Горничная. Да.

Инспектор. Миссис Моркомб уходила вчера вечером?

Горничная. Да, вернулась в половине одиннадцатого, я открывала ей дверь.

Инспектор. Так, так… А что майор, вспыльчивый был человек?

Горничная. О, нет, сэр! Мрачный очень, когда на него найдет…

Инспектор. Как это надо понимать?

Горничная. Не знаю даже, как и сказать-то… Ну вот когда человек совсем отчаялся и кажется, у него и выхода нет.

Инспектор. Что ж, сидит, повесив голову, так, что ли?

Горничная. Да.

Инспектор. А ведь, кажется, знаменитый был летчик, отличился во время войны!

Горничная. О, да, сэр. Майор был герой.

Инспектор. М-да… И с героями случается… А много он получал писем?

Горничная. Не знаю, как по-вашему, это много, писем шесть-семь в день?

Инспектор. А не замечали вы, не было у них каких-нибудь денежных затруднений?

Горничная. Нет, нет, сэр. Вот уж это я вам верно скажу, нет.

Инспектор. Почему это вы так уверены?

Горничная. Никогда у них и разговору о деньгах не было.

Инспектор. Да и вообще-то они не так уж много друг с другом разговаривали, а?

Горничная. Что правда, то правда. Но сами понимаете, это уж такое дело. Когда в доме туго с деньгами, хочешь не хочешь, а услышишь.

Инспектор. Да, это верно… А кто из них вам больше по душе, майор или миссис Моркомб?

Горничная. Ах, сэр, да я к ним к обоим уж так привязалась! Бедный майор…

Инспектор. Да… Грустная история, очень грустная. Так значит, вы и к миссис Моркомб тоже привязаны?

Горничная. Да, очень.

Инспектор. А кто у нее из родных есть?

Горничная. Да, кажется, только отец остался, старый полковник Роуленд.

Инспектор. Он все еще служит?

Горничная. Да нет, он уже старик, ему, верно, под семьдесят будет.

Инспектор. А братьев нет?

Горничная. Нет, сэр. Она, кажется, одна росла, единственная дочь.

Инспектор (внезапно). Должна же быть причина, почему у них такой разлад с майором был. Из-за чего это у них?

Горничная. Право, не могу сказать, сэр.

Инспектор. Что значит не можете?

Горничная. Ну не знаю я.

Инспектор. Как это вы не знаете? Ну что… какая-нибудь связь на стороне?

Горничная (в смятении). Право же, я не могу сказать — ничего такого не замечала.

Инспектор. Да ведь такую вещь само собой видно.

Горничная (с внезапной решимостью). Ничего я не видела.

Инспектор (пронизывая ее взглядом). Понятно: знаю, а не скажу.

Горничная (испуганно). Да нет, сэр, правда, и не мое это вовсе дело.

Инспектор. Ваше дело рассказать все, что вы знаете. Мы должны разобраться, почему это случилось, и ваш долг помочь нам в этом, а не отмалчиваться. Ну что это, муж с женой, молодые, и спят врозь, вот уже год с лишним? Сами же вы это сказали, — значит у него, или у нее, или у обоих кто-то есть на стороне. Не так ли?

Горничная (упрямо). Не знаю, ничего не могу сказать.

Инспектор. Очень хорошо. Кто здесь бывал в доме? Я сейчас подымусь наверх, а вы сядьте и напишите мне всех по фамилиям. Да смотрите, чтобы никого не пропустить.

Горничная. Хорошо, сэр.

Инспектор выходит в дверь налево, горничная садится за письменный стол и, послюнявив карандаш, пишет, припоминая одно имя за другим. Из двери справа в комнату заглядывает старуха кухарка.

Кухарка. Тут вот молодая женщина, что ни говорю, не уходит никак.

Дэзи Одихем, хорошенькая, простенькая, входит в комнату, отстраняя кухарку, вид у нее исступленный. Горничная вскакивает, кухарка остается стоять в дверях.

Дэзи (не помня себя — голос малоинтеллигентный)

Конец ознакомительного фрагмента.