Злоба

Джон Гвинн, 2012

Земли Изгнанников помнят о своем жестоком прошлом, когда армии людей и великанов сражались не на жизнь, а на смерть, и трава чернела от крови. Но те времена прошли, между несколькими королевствами установился хрупкий мир, а на смену легендам пришли новые герои. Корбан хочет стать воином под командованием Бренина, короля Ардана, – и ничего больше, он жаждет лишь служить и защищать. Он еще не знает, что его мечты сбудутся слишком быстро и заплатить за них придется кровью. Эвнис, советник Бренина, всегда жаждал безграничной власти и ради нее принес немыслимые жертвы. Теперь, когда его цель так близка, он не остановится ни перед чем и уберет любого со своего пути. Верадис, один из самых искусных мечников в своей семье, приезжает ко двору Аквилуса, короля Тенебрала, и сразу попадает в отряд его сына, принца Натаира, но несмотря на все свои умения и храбрость, так и не может выйти из тени своего брата. А у самого Натаира полно идей по управлению государством, вот только их исполнению мешает его собственный отец. Никто из героев не подозревает, что Земли Изгнанников так и не оправились от былых войн. И уже камни плачут кровью, великаны набирают силу, а на свет появляются чудовища. Вскоре всем планам придет конец, ведь людям предстоит столкнуться с опасностью, по сравнению с которой меркнут все монстры из древних сказаний.

Глава 1. Корбан

Год 1140, век Изгнанников, Нарождающаяся луна

Корбан наблюдал за пауком, что плел паутину в траве у него под ногами. Создание без устали перебирало лапками, соединяя нитью камешек и пучок травы. Внезапно роса засияла. Корбан поднял взгляд и моргнул, увидев, что над лугом забрезжили первые лучи восходящего солнца.

Утро, когда внимание Корбана привлек паучок в траве, было серым и ничем не примечательным. Его мать тем временем была увлечена беседой со своим другом, и потому паренек посчитал: сейчас самый подходящий момент для того, чтобы присесть и получше изучить паука. Махонькое создание было куда интереснее влюбленной парочки, готовящейся к обряду переплетения рук. Даже несмотря на то, что один из них приходился кровным родственником королеве Алоне, жене короля Бренина.

«Поднимусь, как только услышу, что старый Геб начал обряд, — думал Корбан. — Или когда мама увидит, чем я занимаюсь».

— Привет, Бан, — раздался голос у него над ухом, и ему в плечо ткнулось что-то твердое. Корбан сидел на корточках, раскачиваясь на пятках, и потому от удара завалился набок в мокрую траву.

— Корбан, что ты там делаешь? — воскликнула мама. Она тут же наклонилась, подняла его на ноги и начала резкими движениями отряхивать. За ее спиной промелькнуло чье-то ухмыляющееся лицо.

— Сколько времени, думала я этим утром, — бубнила она себе под нос, нанося удар за ударом по грязной накидке, — сколько времени пройдет, прежде чем он испачкает свою новую накидку? А вот и ответ: даже солнце взойти не успеет.

— Солнце уже взошло, мам, — поправил Корбан, указывая на огненный шар, зависший над горизонтом.

— Не дерзи, — ответила она, еще сильнее колотя по накидке. — Тебе уже почти четырнадцать лет, а ты все еще не можешь пройти мимо грязной лужи и не изваляться. Не отвлекайся — церемония вот-вот начнется.

— Гвенит, — позвал ее друг. Он наклонился и что-то прошептал ей на ухо. Женщина отпустила Корбана и оглянулась.

— Огромное тебе спасибо, Дат, — буркнул Корбан, когда ухмыляющееся лицо вновь оказалось в поле его зрения.

— Да не за что, — ответил Дат. Однако тут же перестал улыбаться, когда Корбан в отместку ударил его по руке.

Мама Корбана все еще смотрела через плечо на Дун-Каррег. Древняя крепость поднималась высоко над бухтой, восседая на массивном выступе. Корбан слышал приглушенный рокот морских волн, разбивающихся об отвесные скалы. Над изрытым скальным отрогом поднималась завесь брызг.

Тем временем по извилистой дороге от ворот замка в сторону луга прокладывала путь вереница наездников. Копыта лошадей барабанили по дерну, гул от них казался далекими раскатами грома.

Во главе колонны ехал Бренин, владыка Дун-Каррега и король всего Ардана. Его торк и кольчуга сияли красным в первых лучах утреннего солнца. По одну сторону от него ехала Алона, его жена, а по другую сторону — Эдана, их дочь. Чуть позади двигались одетые в серое щитоносцы Бренина.

Колонна наездников обогнула толпу и остановилась, обдав все вокруг дождем из комков дерна. Гар, управляющий конюшен Дун-Каррега, вместе с дюжиной конюхов забрал лошадей и увел их в сторону луга, где расположился огромный загон. Среди конюхов Корбан увидел свою сестру Кивэн, чьи темные волосы развевались на ветру. Она улыбалась так, будто сегодня были ее именины, и, глядя на нее, Корбан тоже не сдержал улыбку.

Бренин с королевой возглавляли процессию, Эдана шла следом за ними. Наконечники копий их щитоносцев горели алым пламенем в лучах восходящего солнца.

Геб, хранитель знаний, воздел руки к небу.

— Фионн ап Торин, Мэррок бен Рагор, зачем пришли вы сюда в первый день Нарождающейся луны? Зачем собрались здесь, перед лицом ваших родов, моря и суши, вашего короля?

Мэррок взглянул на молчаливую толпу. Корбан мельком увидел на лице молодого человека шрамы — доказательство его смертельной схватки с волчнем из Темнолесья, что располагается на севере Ардана. Мэррок улыбнулся девушке, что стояла рядом с ним, и исполосованная кожа его лица покрылась морщинами. Он громко произнес:

— Чтобы рассказать всем о том, что давно знают наши сердца. Чтобы принести клятву и провести обряд, который свяжет наши жизни в одно целое.

— Так поклянитесь же! — воскликнул Геб.

Молодой человек и девушка взялись за руки и, повернувшись к толпе, начали громким и чистым голосом нараспев произносить положенные по обычаю клятвы.

Когда они закончили, Геб скрепил их руки своей, вытащил из складок одеяния кусочек расшитой ткани и обвязал им ладони Мэррока и Фионн.

— Быть по сему! — воскликнул он. — Да благословит вас Элион.

«Странно, — подумал Корбан, — что мы до сих пор молимся Всеотцу, он ведь нас покинул».

— Почему мы молимся Элиону? — спросил он мать.

— Потому что хранители знаний говорят, что однажды Он вернется, и тогда тех, кто не терял веры в Него, ожидает вознаграждение. К тому же Бен-Элимы могут подслушивать, — сказала она тихонько, затем подмигнула и добавила: — Осторожность не помешает.

Толпа разразилась радостными возгласами — молодая пара подняла сплетенные руки.

— Посмотрим, будете ли вы так же улыбаться сегодня вечером, — проворчал Геб под смех толпы.

Королева Алона подошла к молодой паре и обняла их, а король Бренин хлопнул племянника по спине с такой силой, что Мэррок чуть не улетел с обрыва в воду.

Дат ткнул Корбана под ребра и прошептал:

— Пойдем.

Мальчики двинулись в толпу, но не успели они скрыться из виду, как Гвенит их окликнула:

— И куда это вы двое собрались?

— Просто хотим осмотреться, — ответил Корбан. На Весеннюю ярмарку собрались торговцы со всех частей страны, как и многочисленные бароны Бренина, что приехали на свадьбу Мэррока. На лугу можно было наблюдать россыпь палаток, загонов для скота, огражденное веревками пространство для различных игр и соревнований и, конечно же, людей: несколько сотен, не меньше. Больше, чем Корбан когда-либо видел в своей жизни. В преддверии ярмарки Корбан и Дат ощущали радостное волнение, которое росло с каждым днем, пока в один прекрасный миг не стало казаться, будто время остановилось и топчется на месте. И вот наконец наступил тот самый день.

— Ладно, — сказала Гвенит. — Только вы уж будьте там осторожны.

Она залезла рукой под шаль и вложила Корбану в ладонь что-то твердое: серебряную монету.

— Хорошо вам провести время, — ласково потрепала она сына по щеке. — Вернись до захода солнца. Ты найдешь меня здесь, вместе с твоим отцом. Если он все еще будет держаться на ногах.

— Конечно, будет, мам, — ответил Корбан. Сегодня его отцу, Таннону, предстояло биться на ристалище. Сколько Корбан себя помнил, отец всегда был первым кулачным бойцом во всей округе.

Корбан наклонился и поцеловал ее в щеку.

— Спасибо, мам! — ухмыльнулся он и, развернувшись, ринулся в толпу; Дат поспешил за ним по пятам.

— Береги свою новую накидку! — крикнула Гвенит вслед сыну и улыбнулась.

Вскоре мальчики перестали нестись сломя голову и перешли на шаг. Они шли вдоль края луга, за которым располагались взморье и бухта. На берегу грелись на солнце тюлени. Над ними кружили и кричали чайки, привлеченные запахом еды, что исходил от костров и шатров на лугу.

— Сребреник, — подивился Дат. — Дай посмотреть.

Корбан раскрыл ладонь, в которой была крепко зажата серебряная монета.

— Мама тебя любит, а, Бан?

— Знаю, — смущенно ответил Корбан. Он знал, что у Дата в кармане всего лишь пара медяков, и, чтобы их заработать, парень был вынужден долгие луны работать вместе с отцом над их рыбацкой лодкой. — Вот, — сказал Корбан и полез в кожаную мошну, что висела у него на поясе. — Держи.

Он вытащил три медяка, которые заработал тяжелым трудом в кузнице отца.

— Нет, спасибо, — нахмурился Дат. — Ты мне друг, а не хозяин.

— Я ничего такого не имел в виду, Дат. Просто подумал… Для меня одного этого много, а друзья должны делиться друг с другом — ведь так?

Хмурое выражение задержалось на лице у Дата на мгновение, но вскоре оно прояснилось.

— Знаю, Бан. — Дат отвернулся, наблюдая за лодками, что покачивались в волнах залива. — Просто я хотел бы, чтобы и моя мама была здесь и любила меня.

Корбан поморщился, не зная, что сказать. Повисла тишина.

— Может, у твоего отца найдется немного денег для тебя, Дат, — попытался он хоть как-то нарушить неловкое молчание.

— Азрота с два, — фыркнул Дат. — Удивительно, что мне хотя бы это перепало — большинство из них тонет в выпивке. Идем. Найдем, на что их потратить.

Пока мальчики пробирались сквозь толпу и мимо палаток торговцев, солнце успело подняться высоко над горизонтом, щедро одаривая луг своим теплом и прогоняя остатки предрассветной прохлады.

— Не думал, что во всей деревне и Дун-Карреге живет столько людей, — пробормотал Дат, когда кто-то в толпе его толкнул.

— Здесь, Дат, собрались люди из земель куда более отдаленных, чем деревня и крепость, — прошептал Корбан.

Мальчики медленно прогуливались, просто наслаждаясь солнцем и обстановкой, царящей вокруг. Вскоре они достигли середины луга, где рядом с огороженным участком заросшей земли уже начинал собираться люд. Здесь будут сражаться на мечах.

— Может, останемся и поищем хорошие места? — предложил Корбан.

— Да ну, еще ждать целую вечность, пока все начнется! К тому же все равно победит Тулл.

— Думаешь?

— А то, — фыркнул Дат. — Не просто же так он — первый меч короля. Слыхал, он как-то разрубил человека пополам одним ударом.

— Я тоже об этом слышал, — сказал Корбан. — Но он уже не так молод. Говорят, теряет хватку.

Дат пожал плечами.

— Может быть. Можем вернуться позже — посмотреть, сколько времени ему нужно, чтобы размозжить кому-то череп. Подождем, пока они немного разогреются, а?

— Ладно, — согласился Корбан. Затем отвесил другу подзатыльник и помчался прочь под возмущенные крики Дата, который рванул за ним следом. Корбан бежал, ловко виляя между людьми. Оглянулся посмотреть, где Дат, но вдруг споткнулся и растянулся на огромном куске кожи, лежащем на земле. На нем были разложены торки, костяные гребни, нарукавники, броши и много чего другого. Поднимаясь на ноги, Корбан услышал низкий раскатистый рык. Дат резко затормозил позади него.

Корбан взглянул на раскиданный товар и бросился подбирать все, что было в поле зрения. Однако из-за спешки почти ничего не мог удержать в руках.

— Эй, парень! Меньше суеты — больше дела.

Корбан поднял взгляд и увидел высокого жилистого мужчину, который смотрел на него сверху вниз. Его длинные темные волосы были собраны в пучок в области шеи. За мужчиной виднелось множество всевозможных предметов, размещенных по открытой спереди палатке: шкур, мечей, кинжалов, рогов, кувшинов, пивных кружек, всяческой конской сбруи. Все это свисало с остова палатки либо было аккуратно разложено и расставлено на столах и кусках кожи.

— Меня не бойся, парень. Мне ты ничего не сделал, — сказал торговец, собирая товар. — Талар же — тут совсем иная песня. — Он указал на огромного серо-черного пса, который поднялся на ноги за спиной у Корбана и зарычал. — Не по нраву ему, когда на него наступают или когда об него спотыкаются. Он может и возмещения ущерба стребовать.

— Возмещения ущерба?

— Ну да. Кровью, плотью, костью. Может, и руку твою захочет или нечто подобное.

Корбан нервно сглотнул, а торговец тем временем согнулся пополам от хохота, одной рукой опираясь на колено. Позади него хихикал Дат.

— Я — Вентос, — представился торговец, перестав смеяться. — А это мой верный, хоть и временами ворчливый друг Талар. — Вентос щелкнул пальцами, и огромный пес подошел к нему и обнюхал его руку.

— Да вы не бойтесь, он уже ел утром. Можете быть спокойны.

— Я — Дат, — выпалил сын рыбака, — а это — Бан, то есть Корбан. Никогда не видал таких большущих псов, — продолжал он, затаив дыхание. — Даже у отца твоего поменьше будет, а, Бан?

Корбан кивнул, зачарованно глядя на гору меха, что находилась рядом с торговцем. Ему было не привыкать к собакам — они окружали его с самого детства, — но этот зверь был гораздо больше. Заметив взгляд Корбана, пес снова зарычал: низкий рокот словно зарождался где-то в недрах его живота.

— Не беспокойся ты так, парень.

— Кажется, я ему не нравлюсь, — протянул Корбан. — Голос у него какой-то нерадостный.

— Слышал бы ты его, когда он нерадостный, — ты бы мигом себе разницу уяснил. Я вот наслушался предостаточно по пути отсюда в Гельвет и обратно.

— Гельвет — это же та земля, откуда Гар родом, а, Бан? — спросил Дат.

— Да, — пробормотал Корбан в ответ.

— Кто такой Гар? — полюбопытствовал торговец.

— Друг моих родителей, — ответил Корбан.

— Стало быть, он тоже вдали от дома, — сказал Вентос. — Откуда именно в Гельвете он родом?

— Не знаю, — пожал плечами Корбан.

— Человек всегда должен знать, откуда он родом, — заявил торговец. — Свои корни знать надо.

Корбан в ответ промычал что-то нечленораздельное. Обычно это он был человеком, который задает много вопросов — даже слишком много, если верить его матери, — но быть тем, кого спрашивают, ему нравилось не так сильно.

Внезапно на Корбана упала чья-то тень, а вместе с ней крепко ухватила за плечо рука.

— Привет, Бан, — поздоровался Гар, управляющий конюшен.

— А мы как раз о тебе говорили, — сказал Дат. — О том, откуда ты родом.

— Что? — нахмурился управляющий конюшен.

— Этот человек из Гельвета, — указал Корбан на Вентоса.

Гар моргнул.

— Я — Вентос, — представился торговец. — Так откуда ты из Гельвета?

Гар осмотрел товар, представленный в палатке.

— Мне нужны сбруя и седло. Лошадь пятнадцати пядей в длину, широкая спина, — сказал он, оставив без внимания вопрос торговца.

— Пятнадцать пядей? Да, уверен, среди моих товаров что-нибудь для вас да найдется, — ответил Вентос. — У меня есть сбруя, что я приобрел у ширакцев. Лучше не сыщешь.

— Я бы хотел на нее взглянуть. — Гар проследовал за Вентосом вглубь палатки, как и всегда слегка прихрамывая.

А мальчики тем временем начали осматривать товар в палатке Вентоса. Не прошло и пяти минут, как в охапке у Корбана оказалась гора всевозможных предметов. Он взял ошейник с железными клепками для Буддая, отцовского пса, оловянную брошь с отчеканенным на ней скачущим конем для сестры, серебряный зажим для платья с вставкой из красной эмали для матери и два крепких учебных меча для них с Датом. Дат выбрал две глиняные пивные кружки, украшенные волнами из синих кораллов.

Корбан посмотрел на него с удивлением.

— Почему бы не взять что-нибудь, что действительно пригодится отцу?

— А зачем две? — спросил Корбан.

— Если не можешь победить врага, — изрек Дат голосом мудреца, — стань его союзником. — Он подмигнул.

— Что же тогда никаких кружек для Бетан?

— Моя сестра не одобряет пьянство, — ответил Дат.

В этот момент из недр палатки появился Гар со связкой кож за спиной — железные пряжки звенели на ходу. Управляющий конюшен буркнул что-то в сторону Корбана и скрылся в толпе.

— Похоже, вы тут уже целую сокровищницу насобирать для себя успели, — усмехнулся торговец.

— Почему деревянные мечи такие тяжелые? — спросил Дат.

— Так это же учебные мечи. Их сердцевина заполнена свинцом: это хорошо усиливает десницу и приучает к развесовке настоящего меча, но при этом ежели они у вас из рук и вывалятся, то не зарубят вас насмерть.

— Сколько с нас за это все? — спросил Корбан.

Вентос присвистнул.

— Два с половиной сребреника.

— Столько хватит, если мы оставим мечи? — Корбан показал торговцу свой сребреник и три медяка.

— Вместе с этим, — сказал Дат, поспешно добавив свои два медяка.

— Сойдет.

Корбан отдал ему монеты и положил купленные вещи в кожаную сумку Дата, в которой тот хранил кусок сухого сыра и мех с водой.

— Может, увидимся вечером, на празднике.

— Мы там будем, — кивнул Корбан.

Когда мальчики уже было поравнялись с толпой за палаткой, Вентос окликнул их и кинул учебные мечи. Корбан непроизвольно поймал один и услышал, как Дат вскрикнул от боли. Вентос прижал палец к губам и подмигнул. Корбан ухмыльнулся в ответ.

«Настоящий учебный меч! Это тебе не какая-нибудь там игрушка из палок, собранных в огороде! До настоящего меча осталось всего ничего», — думал Корбан, чуть ли не содрогаясь от радостного волнения.

Какое-то время они бесцельно бродили, и Корбан изумлялся количеству людей вокруг и восхищался увеселениями, от разнообразия которых буквально глаза разбегались: сказители, кукловоды, глотатели огня, жонглеры мечами и многие-многие другие. Он вместе с Датом протискивался сквозь сгущающуюся толпу и наблюдал за тем, как выпускают из клетки визжащего поросенка и два десятка, а то и больше человек бегут за ним и сбивают друг друга с ног, когда животное от них уворачивается. К их веселью, какой-то долговязый дружинник из крепости наконец смог поймать поросенка, бросившись на него всем телом, и поднять его верещащую тушку над головой. Зрители кричали и смеялись, а дружинника наградили за труды мехом с медовухой.

Ребята двинулись дальше. Корбан привел их к огражденному канатами ристалищу, где проходили бои на мечах. Сейчас вокруг сражающихся собралось нешуточное количество людей — все наблюдали за Туллом, первым мечом короля.

Мальчики забрались на валун, что находился позади толпы, чтобы лучше видеть происходящее на ристалище. Быстро расправились с куском сыра, что был в мешке у Дата, и тоже стали следить за Туллом. Мужчина был раздет до пояса, и верхняя часть его тела выглядела могучей словно старый дуб. Он без особых хлопот наносил деревянным мечом удар за ударом по своему противнику, пока тот не оказался на земле. Тулл рассмеялся и широко развел руки, как вдруг его соперник подскочил на ноги и снова ринулся на него. Он обрушивал на королевского телохранителя быстрые удары, так что мечи трещали, а Тулл был вынужден сделать шаг назад.

— Смотри, — сказал Корбан. — Теперь он в беде.

Но Тулл ловко увернулся от очередной атаки — подобный маневр тяжело было себе представить, учитывая его габариты, — и так саданул потерявшего равновесие противника по внутренней стороне колен, что тот полетел лицом прямиком во взрытую землю. Тулл опустил ногу на спину поверженному врагу и победно вскинул руку. Зрители кричали и рукоплескали, в то время как противник корчился в грязи, прижатый тяжелым сапогом Тулла.

Вскоре старый воин отошел немного в сторону и протянул поверженному сопернику руку — тот отмахнулся и попытался встать самостоятельно, однако поскользнулся и снова упал в грязь.

Тулл, улыбнувшись, лишь пожал плечами и двинулся в сторону каната, ограждающего ристалище. Побитый воин уставился ему в спину и внезапно ринулся на Тулла. Что-то, должно быть, предупредило старика об опасности, потому как он обернулся и парировал удар в голову, который вполне мог раскроить ему череп. Тулл встал в стойку и пригнул голову, пока атакующий, разогнавшись, летел вперед. Его голова с неприятным хрустом столкнулась с головой старого воина, из носа брызнула кровь. Колено Тулла врезалось противнику в живот — и он рухнул на землю.

На мгновение Тулл навис над поверженным противником, подрагивая ноздрями от гнева. Затем он запустил руку в свои длинные с проседью волосы и вытер со лба кровь единоборца. Толпа разразилась криками.

— Он здесь новенький, — сказал Корбан, указывая на поверженного бойца, что лежал в грязи без чувств. — Я видел, как он приехал пару дней назад.

— Не очень хорошее начало, согласен? — хихикнул Дат.

— Ему повезло, что здесь деревянные мечи. Другие, что решили сразиться с Туллом, так и не поднялись с земли.

— Непохоже, что он встанет в ближайшем будущем, — заметил Дат, указывая в сторону растянувшегося в грязи воина.

— А вот возьмет и встанет!

Дат посмотрел на Корбана, внезапно бросился на него и спихнул с камня, на котором они сидели. Схватил свой новый учебный меч и встал над Корбаном, изображая сцену, которую они только что наблюдали. Корбан откатился в сторону, поднялся на ноги и медленно двинулся вокруг Дата к своему деревянному оружию.

— Так ты жаждешь сразиться с могучим Туллом? — спросил Дат, направив меч на приятеля. Корбан засмеялся и, замахнувшись, ринулся на него. Какое-то время они колотили друг друга, а в перерывах между бешеными приливами боевого задора обменивались подколками.

Прохожие улыбались, глядя на их веселую возню.

После череды неистовых ударов Дат оказался на земле, а Корбан навис над ним, направив свой меч ему в грудь.

— Ты… сдаешься? — спросил Корбан, переводя дух.

— Никогда! — воскликнул Дат и пнул Корбана под лодыжки, повалив того на землю.

Оба так и остались лежать в пыли, глядя в безоблачное синее небо, слишком утомленные шуточной дракой и смехом, чтобы подняться на ноги, как вдруг над ними раздался голос, от которого у обоих екнуло сердце:

— И что это у нас здесь? Две свиньи барахтаются в собственном дерьме?