Множество жизней Элоизы Старчайлд

Джон Айронмонгер, 2020

Была та, с которой все началось… Элоиза Мария Монбельяр, урожденная Фушар, одна из умнейших жен-шин своего поколения. Ее жизнь сверкнула яркой вспышкой – стремительная, оборвавшаяся на взлете. Эта вспышка могла бы остаться незамеченной, но нет. В этом мире есть те, кто вглядывается в ночь, те, кто, засыпая, видит сны о других, наследуя чужие воспоминания. Они рождаются в год кометы. В день, когда ночь пронзает стремительный всполох света. Их дар – вещие сны о прошлом. Их ноша – память о минувшем. Они засыпают и видят чужие жизни, миллионы нерассказанных историй, которые могли бы кануть в Лету. Марианна Мюзе, Катя Немцова, Галлея Гашек – потомки Элоизы Монбельяр. Они видели войны и перемирия, знали жизнь и смерть. Их память веками оберегала истории от крадущейся по пятам темноты забвения. Но теперь настало время говорить…

Посвящается Оли и Тео

Пролог

1759 год

Ночь, не освещенная свечами. Ночь, полная звезд.

Мужчина стоит на склоне холма, когда замечает комету, низко на горизонте, бледнейшим мазком света на фоне пустого черного неба. Вот она, мелькнула на секунду. И пропала. Плод его воображения, возможно, в той же степени, что и вселенной.

Сердце начинает биться чаще. Мужчина склоняется над телескопом, щурится в темноте, придвигаясь к стеклу близко-близко, касаясь его ресницами.

Где она? Исчезла? Он отрывается от телескопа и оглядывает небо. Вот же она! Белая вспышка между созвездиями Близнецов и Большой Медведицы. Он поворачивает устройство и снова смотрит в его окуляр.

— Sacrebleu! ^[1]

Он говорит шепотом, когда подзывает женщину, словно боясь спугнуть объект громкостью своей речи.

— Смотри. — Его голос выдает волнение. — Комета — в точности так, как было предсказано.

Она склоняет лицо к телескопу.

— Видишь ее?

В зимнем воздухе он слышит ее тихое дыхание.

— Это Гелиос, — говорит она, — бог афинян и римлян.

— Именно.

— Когда в древние времена люди становились свидетелями подобного явления, они говорили: «Это Гелиос проезжает по небу в своей огненной колеснице».

— Но мы умнее, — говорит он и дует в ладони, отгоняя холод. — Мы современные люди. Мы понимаем законы математики, направляющие этого небесного гонца в его бесконечном путешествии. — Его осеняет внезапная мысль. — Как знать, возможно, если наш ребенок проживет долгую жизнь, он еще увидит ее возвращение.

— Может, тогда, если у нас родится сын, ты назовешь его Гелиосом?

— Это было бы редкое имя, — отзывается мужчина. — Имя, уместное для звездного сына.

Вся вселенная сжалась до размеров маленького темного круга на дальнем конце телескопа, и в этом круге виднелось перышко яркого света, похожее на щепотку мягчайшего пуха из-под крыла горлицы.

— Посланница огня из далекого мира, — говорит он ей. — Какие будущности может она предвещать?

— Будущности? — переспрашивает женщина.

— Их будет множество. Каждый раз, пролетая над нами, она будет видеть, как меняется мир.

Женщина моргает. Она слегка пошатывается, словно от испуга. Теряет равновесие, и телескоп, качнувшись, падает в сторону. Она хватает себя за живот, берет мужа за руку и прижимает его ладонь к своему чреву.

— Что-то разбудило его — он толкается, — говорит мужчина. Его глаза сияют.

Женщина улыбается в ответ.

— Как знать, может, это… она.

Примечания

1

Святые угодники! (фр.) — Здесь и далее примечания переводчика.