Стингрей в Зазеркалье

Джоанна Стингрей, 2019

Новая книга Джоанны Стингрей, американской певицы и музыканта, называется «Стингрей в Зазеркалье» и является продолжением ее первой книги «Стингрей в Стране Чудес». Вы узнаете, как все было на самом деле… История любви Виктора Цоя и Наталии Разлоговой, съемки фильма Сергея Соловьева «АССА», концерты Майка Науменко и «Зоопарка», «Поп-Механики и «Калинова моста», первая запись на Западе альбома Бориса Гребенщикова и группы «Аквариум», приезд Виктора Цоя и Юрия Каспаряна в Лос-Анджелес, новые встречи в Москве с музыкантами и художниками, начало Перестройки и начало новой жизни… История захватывающих приключений Джоанны в России начинается в конце 80-х годов XX века и продолжается еще целых десять лет. Ее воспоминания открыты и удивительно честны. Воспоминания о людях, которых она любила и продолжает любить. «Я с головой погрузилась в это «безумное чаепитие», по уши влюбилась в этих парней, в этот город и заодно в эту страну. Я научилась согреваться на холодных улицах коммунистической России, научилась за масками и за показным имиджем видеть живых людей».

Глава 4

Другая картина

— Я всегда ненавидел «Гринпис» и всегда считал, что вы работаете на Советы. Если выставку не отмените, я вам галерею взорву.

За пару недель до этого грозного предостережения я узнала, что кинокомпания Atlantic Releasing, с которой у меня был заключен контракт на съемки фильма о моих приключениях в России, объявила о своем банкротстве. Я и глазом не повела. Я была настолько погружена в организацию выставки «Красная волна. Часть вторая», что судьба моего кинопроекта меня мало волновала. Что бы ни происходило с подспудным, но набирающим темпы распадом группы моих друзей, я была полна решимости хранить ее единство — если не во плоти, то по меньшей мере дух этого братства.

Все предыдущие четыре года в знак благодарности за инструменты, аппаратуру, кисти и краски, которые я бесконечно возила в Ленинград, художники одаривали меня своими работами. Никто из них тогда еще не имел статус «официального» и потому не мог покупать краски, кисти и холсты в предназначенных только для членов Союза художников специальных магазинах. Как и рокеры, художники выражали свою творческую энергию любыми доступными им подручными средствами. Они рисовали на полиэтиленовых занавесках для душа, делали коллажи из кусков дерева, обломков битой посуды, обрывков рваной одежды и всевозможной кухонной утвари. Не раз я в полном недоумении стояла у себя в гостиничном номере над чемоданом, ломая голову над тем, как мне вывезти эти дерзкие, совершенно необычные и по всем параметрам нестандартные работы на Запад. Их невозможно было свернуть или втиснуть даже в самый большой чемодан: помню деревянную доску размером два метра на пятьдесят сантиметров! Тем не менее кое-как, проявляя чудеса настойчивости и изобретательности, я сумела за эти годы протащить через таможню в общей сложности около двухсот работ андеграундных художников.

«Филдс рассказала, как однажды при выезде из СССР ее остановили и стали расспрашивать о вывозимых ею полотнах художников», — такую запись, датированную 4 августа 1986 года, я нашла годы спустя в заведенном на меня ФБР деле. «Филдс утверждает, что в ответ на расспросы таможенников она заявила, что эти работы — ее собственные. И хотя подписаны они были русскими именами, ей разрешили их вывезти».

По счастью, таможенные «медведи»^[15] в современном искусстве ничего не понимали, и все эти работы, по их мнению, никакой ценности не представляли. Не раз я просто откровенно врала и нагло заявляла, что все это — подаренные мне на память картинки детей моих друзей. Совершенно не знакомые ни с граффити, ни с поп-артом таможенники лишь закатывали глаза и пропускали меня вместе с работами.

— Да это я просто приклеила картинку на ткань, мне показалось, что получится красиво, — не моргнув глазом, заявила я, когда они развернули одну из характерных для Тимура Новикова работ: огромный кусок ткани с приклеенной посередине крохотной аппликацией. Двое таможенников недоуменно переглядывались, рассматривая эту диковинку.

— Странно, да? — говорит один другому, жестом указывая мне двигаться дальше.

В Лос-Анджелесе я заняла у родителей деньги, снабдила все до единой привезенные мною работы прекрасными деревянными рамами, покрыла их оргстеклом и оборудовала металлическими подставками. Картины заполнили весь мой дом, который выглядел теперь в точности как уголок Музея современного искусства, и всякий раз когда я была дома, они наполняли меня непреходящей радостью. Я переходила из одной крохотной комнатки своего дома в другую, жадно разглядывая украшавшие их сокровища. То вдохновение, которое я видела в вечно сверкающих глазах ребят и которого мне так здесь не хватало, отражалось в этих работах. Я поняла, что не имею права держать их взаперти у себя дома. Они должны видеть мир, должны выйти на обрамленные пальмами улицы моего города.

— У меня куча замечательных работ русских андеграундных художников, и я хочу как-то их показать, — первой, с кем я поделилась этой своей идей, была Кейт Карам, та самая девушка из «Гринписа», с которой я познакомилась в очереди в советское посольство в Лондоне. Чувство необходимости сохранять живую природу планеты было для меня не менее сильным, чем восхищение творческой энергией друзей. Мы все занимались общим делом, и борьба «Гринписа» против варварского отношения к нашей экосистеме казалась мне не менее важной, чем борьба моих русских друзей за свободу человеческого духа. Эти разговоры с Кейт постепенно вылились в первую в Америке выставку «Красная волна — “неофициальное” современное искусство и музыка из СССР».

«Мир — через искусство и музыку!» — всем, кто был готов слушать, я, как заклинание, пела свою новую мантру.

Для открытия выставки 28 января 1988 года в галерее Джерри Соломона в Лос-Анджелесе я отобрала восемьдесят работ, а все доходы от продажи 150-долларовых билетов должны были пойти в фонд «Гринписа». Hard Rock Café взяло на себя напитки и угощение, а Yamaha предоставила музыкальную аппаратуру для развлечения гостей. В консультативный совет вошли Дэвид Боуи, Дэвид Бирн, художник Кит Харинг^[16], музыкальный продюсер Клайв Дэвис^[17], Кэндис Берген^[18], Кристи Бринкли Джоэл^[19], вице-губернатор Калифорнии Лео Маккарти, известный астрофизик Карл Саган, итальянский коллекционер граф Джузеппе Панца и мой отчим Фредерик Николас. Согласился войти в совет и Виталий Коротич из журнала «Огонёк» — единственный представитель советского истеблишмента, не чуравшийся меня во время кризиса с визой.

В «Гринписе» отнеслись к моей затее со всей душой и напечатали прекрасные приглашения с изображением Виктора Цоя. Сделали они и раскладной буклет-гармошку с подробным представлением каждого художника. Никому из художников приехать на открытие собственной выставки не удалось, но вся галерея была уставлена мониторами, на которых крутились снятые нами с Джуди видеоклипы и интервью с ребятами, а из саунд-системы гремела авангардная музыка «Новых композиторов»^[20].

— А что если мы сделаем на продажу футболки с работами из нашей экспозиции? — вдруг задалась я вопросом за несколько дней до выставки.

— Джоанна, мне никогда не понять, как твой мозг рождает такие замечательные идеи, когда времени на их осуществление уже почти не остается? — услышала я в ответ чье-то недовольно-восхищенное бормотание. И действительно, полное отсутствие талантов к рисованию у меня компенсировалось непрекращающимся фонтанированием идеями.

Мы выбрали пяток самых ярких работ Тимура Новикова, Густава Гурьянова, Олега Котельникова, Андрея Медведева^[21] и Майи Хлобыстиной^[22]. Каждая футболка была снабжена ярлычком с надписью: «На этой футболке воспроизведено новое искусство из СССР. Авторы этих картин — группа молодых ленинградских художников, которые называют себя “Новые художники”». И дальше на двух языках: «Peace through art and music — Мир через искусство и музыку».

В понедельник и в среду, буквально накануне открытия, в офисе «Гринписа» раздались анонимные телефонные звонки: мужской голос грозил взорвать галерею. Человек этот явно не понимал мирный смысл всего нашего проекта, и для него главным был его агрессивный американский шовинизм.

— Если ты не возражаешь, то, несмотря ни на что, «Гринпис» все же намерен открыть выставку, — сказала мне, сообщив о звонках, Кейт Карам. — В 1985 году корабль «Гринписа» был подорван в Новой Зеландии, и к подобным угрозам мы относимся со всей серьезностью. В день открытия придут полицейские, они самым тщательным образом обыщут все помещение, а сопровождать нас будут секьюрити.

— Ничто не остановит меня от показа работ моих талантливых друзей на Западе, — ответила я. — Они воины, и я такой же воин, как и они.

В тот же день Кейт дала интервью газете Los Angeles Times: «Именно поэтому “Гринпис” пытается способствовать взаимопониманию между Востоком и Западом. Мы должны научиться понимать, а не ненавидеть друг друга».

Мы всего лишь хотели показать американцам иную Россию, не ту, которую они привыкли видеть в фильмах типа «Рэмбо». Есть чувство солидарности молодых людей по всему миру, занимающихся искусством. «Ну почему?! — думала я, проходя по залам галереи за полчаса до открытия. — Почему еще есть люди, до сих пор не способные это понять?»

Примечания

15

«Медведями» в первой книге Джоанна прозвала официальных советских чиновников, в первую очередь, нещадно шерстящих ее багаж таможенников.

16

Кит Харинг (1958–1990) — художник-экспрессионист из круга Энди Уорхола, оказал большое влияние на формирование эстетики ленинградских «Новых художников».

17

Клайв Дэвис (род. 1932) — с 1967 по 1973 год президент Columbia Records, куда он привлек таких звезд, как Blood, Sweat and Tears, Santana, Брюс Спрингстин, Aerosmith, Билли Джоэл. В 1974 году основал собственный лейбл Arista Records, артистами которого стали Уитни Хьюстон, Патти Смит, Пафф Дэдди. Он также продюсировал Арету Франклин, Grateful Dead, Лу Рида и Карлоса Сантану. В 2000 году Клайв Дэвис был принят в Зал славы рок-н-ролла в категории «Неисполнители».

18

Кэндис Берген (род. 1946) — актриса и модель, наиболее известная по ролям в телесериалах «Мёрфи Браун» и «Юристы Бостона»

19

Кристи Бринкли Джоэл (род. 1954) — американская актриса, фотомодель, писательница, модельер, активистка и певица. Во время описываемых событий была замужем за известным рок-музыкантом Билли Джоэлом.

20

«Новые композиторы» — созданная в 1983 году в Ленинграде Игорем Веричевым и Валерием Алаховым группа, название которой перекликалось с «Новыми художниками» Тимура Новикова и отражало столь же свежий и экспериментальный подход к искусству. В звучании «Новых композиторов» элементы электронной танцевальной музыки сочетались с изобретательным звуковым коллажем. Сотрудничали с Сергеем Курёхиным, Питом Намлуком, Брайаном Ино.

21

Андрей Медведев (1959–2010) — живописец, график, фотограф, один из ведущих членов группы «Новые художники». Наряду с галереей «Асса» на улице Войнова мастерская Медведева на Загородном проспекте была одним из ключевых мест общения ленинградского андеграунда.

22

Майя Хлобыстина (род. 1963) — художница, член группы «Новые художники», младшая сестра известного художника и критика Андрея Хлобыстина.