Лишь ты одна

Джоанна Линдсей, 1997

Демьен Ратледж отправился в далекое путешествие на Запад, чтобы разыскать и передать в руки правосудия убийцу своего отца… и очень скоро понял, что даже смелому человеку из цивилизованных восточных штатов весьма непросто выжить в диком Техасе, где проблемы решаются лишь при помощи кольта. Плохо бы пришлось молодому бизнесмену, не возьми его под свое покровительство начинающий охотник за преступниками по прозвищу Малыш – прирожденный, даже по меркам Дикого Запада, стрелок, а в остальном – нахальный мальчишка с дурными манерами. По крайней мере, так считает Демьен, даже не догадывающийся, что перед ним – прелестная девушка Кейси Стратон, решившая прославиться в исключительно мужской профессии. Однако тайное становится явным, когда Кейси осознает, что испытывает к Демьену совсем не профессиональные, а очень нежные чувства…

Глава 3

Вдалеке виднелся огонь — судя по всему, кто-то разжег костер. Во всяком случае, Демьен Ратледж надеялся, что это так: рядом с костром будут люди, а людей он уже двое суток не видел. Пусть это будут даже дикари, ему все равно, — кто угодно, лишь бы указал ему путь до ближайшего города.

Демьен больше не ориентировался на местности. Ему говорили, что Запад достаточно цивилизован. Значит, и здесь есть люди. А не одни лишь унылые бесконечные просторы.

Теперь-то он понимал, что образ этих краев, который он нарисовал в своей голове, не соответствовал действительности. Все шло отлично, пока он ехал на поезде из Нью-Йорка до Канзаса. Но уже в Канзасе столкнулся с определенными весьма неприятными трудностями.

Началось все с железной дороги. «Кэти» — местное ласковое название ветки, идущей через Миссури, Канзас и Техас, — вышла из строя из-за ограбления поезда. Бандиты взорвали примерно пятьдесят ярдов пути, пострадал локомотив. Но, как сообщили Демьену, можно воспользоваться дилижансом — те курсировали как обычно, — чтобы добраться до следующего города и сесть на поезд уже там. Только вот забыли упомянуть тот факт, что на этом перегоне дилижансы не катались уже пять лет — из-за железной дороги этот способ передвижения сочли устаревшим и ненужным.

Большинство попутчиков Демьена реши подождать, пока отремонтируют пути и локомотив. Демьену же слишком не терпелось, и он не стал ждать. В том заключалась самая большая его ошибка. Следовало сразу сообразить, что недаром оказался единственным пассажиром в дилижансе, и даже не потому, что колымага едва не разваливалась на ходу.

В других направлениях почтовые дилижансы все еще ходили, ведь железнодорожные пути соединяли еще не все города. Так что в последнее время дилижансы часто грабили. Об этом Демьен не знал ничего до тех пор, пока они не остановились напоить лошадей — тогда-то кучер и разговорился.

И потому, услышав выстрелы, Демьен сразу понял, что к чему. Кучер не остановил лошадей — попытался оторваться от грабителей. Для экипажа, который едва держался и при спокойной езде, тактика неразумная. Кучер за чем-то еще и с дороги свернул — зачем, Демьену так и не пришлось узнать. Они мчались и мчались, выстрелы не утихали. Вдруг с грохотом карета остановилась так внезапно, что Демьена швырнуло к стене, он ударился головой о металлическую ручку — и больше он ничего не чувствовал. Очнулся уже под шум дождя, стучавшего по крыше дилижанса. Наступила ночь. Выбравшись из накренившегося набок экипажа, Демьен понял, что остался один.

Лошадей не было — убежали или украдены, неизвестно. Кучера — тоже; валяется застреленным где-то на дороге, уведен грабителями или ушел за помощью — этого Демьен тоже не знал. Из раны на голове сочилась кровь, перепачкавшая его лицо. Пока Демьен собирал свои разбросанные возле кареты вещи и укладывал их в саквояж, дождь частично смысл кровь.

Остаток ночи он провел в карете, чтобы не мокнуть под дождем. Как будто и без того проблем ему было мало, проснулся он только в полдень и не смог определить по солнцу нужное направление. Следы колес за ночь смыл дождь.

Его часы украли, деньги из карманов и саквояжа — тоже. Осталось только то немногое, что Демьен спрятал под подкладкой пиджака, но в его положении это особой роли не играло. К боковой стене дилижанса была прикреплена фляжка с водой, и Демьен взял ее с собой, как и старый потасканный балахон кучера — пригодится ночью, если начнется дождь и он так никого и не встретит.

Он ехал куда-то на юг, там находился нужный Демьену город, но дорога петляла, так что уверенности никакой не было. Демьен мог уйти слишком далеко на восток или на запад либо вовсе пройти мимо города. Он рассчитывал выйти к дороге, но потерпел неудачу.

Голод стал не на шутку тревожить Демьена к концу первого дня пути. И пристрелить дичь он не мог, потому что оружия у него не было. Демьен не предполагал, что ему понадобится оружие.

По пути попался небольшой родник. Демьен смыл засохшую кровь, переоделся в чистую, пусть и не высохнувшую от дождя одежду, напился воды и лег спать. Вода — слабое утешение для голодного.

На второй день мучительная боль от раны в голове начала утихать. Или ему просто так казалось, потому что отвлекали жгучие мозоли на руках от саквояжа и на ногах — от тесной обуви. К концу второго дня Демьен чувствовал себя совершенно разбитым.

Он уже собирался завернутся на ночь в балахон, когда заметил огонек — по чистой счастливой случайности. Он даже едва не счел далекий едва заметный огонек за мираж. Пришлось пройти немалое расстояние, прежде чем наконец стали видны очертания веселого костра. Демьен учуял аромат кофе и запах жареного мяса, и желудок заурчал от голода.

До костра оставалось чуть больше дюжины шагов, когда его шеи коснулся холодный металл и раздался щелчок взводимого курка. Демьен замер на месте, не рискнув двигаться дальше.

— Не придумали ничего лучше, чем подойти к чужому лагерю без предупреждения?

— Я плутаю уже два дня, — устало ответил Демьен. — И не знал, что здесь в обычае сначала нужно предупреждать, а потом уже просить о помощи.

В ответ — тревожное молчание. Демьен сообразил, что надо добавить:

— Я безоружен.

Еще один щелчок подсказал, что смертельная опасность миновала и, судя по звуку, незнакомец убрал оружие в кожаную кобуру.

Демьен повернулся лицом к своему спасителю — или хотя бы к тому, кто, как он надеялся, сопроводит его в цивилизованный мир. И сильно удивился, обнаружив мальчика, с изумлением уставившегося на него в ответ. Мальчишка был не особенно рослый, худощавый, с гладкой, как у ребенка, кожей на щеках; на шее свободно повязана красная косынка. Выглядел спаситель лет на шестнадцать, был облачен в джинсы и пончо в черную и коричневую клетку поверх темно-синей рубашки, а на ногах — мокасины до колен.

Кобура с пистолетом пряталась где-то под пончо. Из-под шляпы с широченными полями — такие Демьен, переправившись через Миссури, частенько видел — падали на плечи черные волосы. Светло-карие глаза пристально изучали незваного гостя.

Пончо и мокасины заставили Демьена нерешительно поинтересоваться:

— Я случайно не забрел в индейскую резервацию?

— Вы недалеко от ее северной границы. А почему вы так подумали?

— Просто гадаю, не индеец ли вы.

На лице юнца промелькнула едва заметная улыбка — или Демьену это только показалось?

— Неужели я похож на индейца?

— Без понятия, я еще ни одного не встречал, — вынужден был признаться Демьен.

— Да уж, новичок, не сомневаюсь.

— Мои мозоли правда так заметны?

Юнец молча уставился на него, а потом залился веселым смехом. Демьен не сомневался: смеялся мальчишка именно над ним: оно и понятно, должно быть, в нынешнем своем состоянии выглядел он забавно.

Без шляпы он чувствовал себя голым — котелок неисправимо пострадал во время аварии, а другого с собой не было. Несмотря на то что Демьен вчера переоделся в чистое, сегодня опять весь был в пыли и колючках. Скорее всего, выглядел он как настоящий бродяга. Однако он сохранил хорошие манеры. Оставив без внимания хохот юнца, Демьен протянул руку и представился по всей форме:

— Демьен Ратледж Третий к вашим услугам. Рад знакомству.

Парнишка посмотрел на свою руку, которая утонула в руке Демьена, и, кивнув, произнес:

— Вас трое? — И тут же махнул свободной рукой, признавая, что задал глупый вопрос. — Не важно. Еда горячая, милости прошу разделить со мной трапезу и переночевать у моего костра. — Так же едва заметно улыбаясь, добавил: — Кажется, вы проголодались.

Демьен залился краской — желудок не переставал урчать с тех пор, как он уловил аромат жареного мяса. Но ни на насмешливую улыбку парня, ни на тем более предложение поесть он не обиделся. Отложив на потом все вопросы, Демьен, думая только о еде, шагнул к костру.

Костров оказалось два: большой для освещения, и маленький — для готовки. Парень выкопал ямку, с четырех сторон от нее положил камни, на которых держалась решетка. В ямке тлели угли — так мясо не подгорит. Жестяной кофейник, почерневший от копоти, стоял на одном углу решетки, металлическая коробка с шестью свежеиспеченными лепешками — на другом; рядом бобы разогревались в миске. Для Демьена в его положении это настоящий пир.

— Что это за мясо? — спросил он, получив свою тарелку.

— Дикие степные куры.

Маленькие птички, зато их было две, и Демьен получил одну из них целиком вместе с тремя лепешками и половиной банки бобов. Он с жадностью набросился на еду, не сразу заметив, что спаситель уступил ему единственную тарелку, а сам ест прямо с решетки.

— Извините, — начал он было, но мальчик его перебил:

— Не говорите ерунды. Тарелки здесь роскошь, в них нет особой необходимости. Кстати, внизу есть речка, можно помыться.

Да, помыться Демьен бы не отказался.

— Мыла, наверное, у вас не найдется?

— Конечно, не такое, к какому вы привыкли, — загадочно ответил юнец. — Тут все используют ил со дна. Любую грязь сотрет.

Да, примитивно, но ничего не поделаешь. Приходится ночевать под открытым небом и обходиться минимумом удобств. Однако еда восхитительная, и как раз поесть было главной заботой Демьена.

— Спасибо, что поделились трапезой, — сказал он. — Дольше без еды я бы не протянул.

И вновь скрытая улыбка, Демьен едва заметил ее.

— Думаете, один я бы съел все это? Но вы оставили меня без завтрака… Да будет вам, хватит извиняться. Конечно, утром лучше доесть остатки с вечера, а не готовить новую еду. Но я не так уж сильно спешу, чтобы отказаться от охоты на кроликов.

Когда Демьен наконец насытился, пусть и не до отказа, у него вновь проснулось любопытство. В первую очередь он напомнил:

— Я так и не услышал вашего имени.

Юнец бросил на него взгляд, а потом вновь опустил светло-карие глаза, чтобы налить кофе.

— Так это, стало быть, потому, что я вам его не назвал.

— Если вы хотели бы…

— Просто у меня его нет, — прервал Демьена мальчик. — По крайней мере, я его не знаю.

Такой ответ оказался совершенно неожиданным.

— Но как-то же к вам обращаются?

— Меня называют Малышом.

— А-а-а. — Демьен улыбнулся: в досье ему такое прозвище часто попадалось, однако всегда в паре с каким-нибудь именем. — К примеру, как Малыш Билли?

— Нет, — мальчик фыркнул, — это прозвище значит, что я еще недостаточно взрослый, чтобы заниматься таким делом.

— Каким же?

Малыш вручил Демьену кружку кофе, которую тот чуть не выронил, когда услышал ответ:

— Охота за преступниками.

— Я… э-э… не подумал бы, что вы полицейский… В смысле… вы не похожи на…

— Кого?

— Служителя закона.

— То есть вроде шерифа, что ли? Разумеется, нет. Кто бы сделал меня шерифом, в мои-то годы?

Демьен полностью разделял это точку зрения, потому и удивился.

— Тогда почему вы охотитесь за преступниками?

— Ради вознаграждения, конечно же.

— Прибыльное занятие?

— Очень, — ответил Малыш.

— Могу я спросить, сколько вы уже задержали?

— Пятерых.

— Мне показалось, объявлений о розыске не так много, — проронил Демьен, хотя в досье их было полно. — Скажите, а вознаграждение чаще дают за мертвого или за живого?

— Если так вы спрашиваете, скольких я убил, то мой ответ: ни одного, по крайней мере пока. Бывало, ранил. Одному из пяти предстоит рандеву с палачом, и назначено оно до Нового года.

— И закоренелые преступники вас опасаются? — поинтересовался Демьен.

Губы Малыша снова дернулись в той же загадочной улыбке.

— Да не особо, — признался он, — но вот эта штука сразу меняет их отношение.

Пистолет возник в руке словно по волшебству. Ясно, что он был спрятан под пончо, но Демьен не заметил, как Малыш его достал.

— Что ж, оружие трудно игнорировать, — согласился Демьен.

И все же этим россказням он не мог поверить. Малыш еще слишком юн, чтобы поймать пятерых преступников. Будь он даже на несколько лет старше, Демьен бы не поверил. В конце концов, подростки любят приукрашивать свои достижения, чтобы произвести впечатление на сверстников.

Все же Демьен предпочел не сводить глаз с пистолета. Когда он вернул кружку Малышу, тот спрятал оружие обратно в кобуру и налил кофе себе.

— Вы живете где-то рядом? — спросил Демьен.

— Нет.

— Тут вообще кто-нибудь живет? — Демьен сделал акцент на слове «кто-нибудь», что заставило Малыша усмехнуться.

— Вы забрели далековато от проторенных дорог, мистер Ратледж.

— Мне не до шуток, — сухо заметил Демьен и добавил: — Надеюсь, хоть вы знаете, где мы?

Юнец кивнул и ответил:

— Думаю, максимум в паре дней пути от Коффивилла.

Об этом городе Демьен знал только то, что он — не тот, что ему нужен. Судя по всему, дилижанс увез его гораздо дальше к югу, чем предполагалось, и прошагал он больше, чем требовалось.

— Коффивилл — ближайший город?

— Без понятия. Я не из местных.

— Тогда почему вы здесь?

— Есть у меня дела в Коффивилле… Во всяком случае, я на это рассчитываю.

Малыш опять замолчал. Демьен подозревал, что ему эти расспросы неприятны — слишком уж коротко отвечает. Но Демьен просто радовался возможности поговорить, пока ему не сказали, что хватит лезть не в свое дело.

— Хотелось бы верить, что я не ходил кругами. Скажите, а мы далеко от дороги?

Мальчик покачал головой:

— Дороги я стараюсь по возможности избегать. Чем дальше, тем меньше возможных попутчиков, а я люблю путешествовать в одиночку.

От прямоты этого заявления Демьен немного покраснел.

— Извините, что нарушил ваше уединение. Я заблудился.

— Как так вышло? — спросил Малыш. — Вас лошадь сбросила?

Пусть не в самом вопросе, но в тоне точно проскользнул намек на то, что Демьен плохо управляется с лошадью. Потому и ответ прозвучал не слишком дружелюбно:

— Нет, я ехал в дилижансе. И пока вы не спросили, не выпал ли я из него…

— Да ладно вам, мистер, — перебил его Малыш. — На простые вопросы обижаться не стоит. Мне вы их задали гораздо больше. Вы же не приехали к моему лагерю верхом, а пешком пришли. Первая мысль, что ваша лошадь либо захворала, либо вас сбросила. Пассажиры дилижанса обычно не продолжают путь на своих двоих.

Демьен вздохнул, у него снова разболелась голова. Малыш размышлял вполне логично.

— На дилижанс, в котором я ехал, напали грабители, — объяснил он. — Кучер пытался ускакать от нападавших, погнал лошадей, и экипаж в итоге разбился. Ударившись головой, я потерял сознание. Когда очнулся ночью, рядом — ни лошадей, ни кучера, а карманы и саквояж оказались пусты.

— Грабители дилижансов — и в наших краях? — живо поинтересовался Малыш, подняв голову. — Когда это произошло?

— Позавчера.

— Скорее всего, они уже далеко, — разочарованно вздохнул Малыш.

— Полагаю, что так, — нахмурился Демьен. — А вам бы хотелось, чтобы они были где-то рядом?

— Уэлс Фарго хорошо платит тем, кто ловит грабителей дилижансов. Что ж, теперь расскажите вы, мистер Ратледж, что привело вас на Запад?

— С чего вы взяли, что я с Востока?

На этот раз улыбку Малыша заметить не составило труда. Его светло-карие, почти янтарные при свете огня, глаза окинули Демьена с головы до ног.

— Предположение.

Демьен нахмурился. Издав смешок, юнец сказал:

— Отправились в путешествие по стране, как это принято на Востоке?

Вопрос задел Демьена, и он ответил:

— Нет. Я еду в Техас, чтобы убить одного типа.