Фея Мопса. Перевод Елены Айзенштейн

Джин Инджелоу

Сказка Дж. Инджелоу «Фея Мопса» написана в 1869 году, но не была переведена на русский язык. В 2018 году ее впервые перевели на французский, а теперь, наконец, узнает о Мопсе и русский читатель. Эта книга рассказывает про мальчика Джека, который попадает в Царство Фей. «Фея Мопса» задумана книгой для детей и взрослых. Перевод осуществлен по кн.: COPYRIGHT, 1910 BY J. B. LIPPINCOTT COMPANY Printed by J. B. Lippincott Company The Washington Square Press, Philadelphia, U. S. A.

Джейн Холлвей

Иллюстратор Дороти Латроп

Переводчик Елена Оскаровна Айзенштейн

© Джин Инджелоу, 2020

© Дороти Латроп, иллюстрации, 2020

© Елена Оскаровна Айзенштейн, перевод, 2020

ISBN 978-5-0050-2166-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Над облаками

Может, это мой собственный мир?

Здесь все из снега и золота,

Здесь алые волны с ропотом

Кидаются вниз, на залив.

Этот мир — это мой мир,

В нем город, и луг, и берег с горами.

Тот, у кого есть собственный мир,

Обладает мирами.

Мальчик, которого я очень хорошо знаю, однажды шел через луг, полный лютиков. Няня и его младшая сестренка были с ним; и, когда они подошли к старому цветущему боярышнику, росшему рядом с изгородью, и сели под его тенью, няня взяла три ломтика сливового пирога и дала каждому из детей, а один взяла себе.

Пока Джек ел, он заметил, что изгородь была очень высока и густа, и большое углубление находилось в стволе старого тернового дерева. Он услышал щебетанье, как если бы внутри было гнездо, засунул туда свою голову, развернулся и посмотрел вверх.

Это было очень большое терновое дерево, и дупло было так велико, что два или три мальчика могли бы вертикально поместиться в нем. И едва Джек привык к тусклому освещению в этой коричневой тьме, над своей головой, он увидел настоящее гнездо, довольно любопытное, потому что по ширине оно было размером с пару черных птиц, которые могли бы его построить, а еще оно было сделано из прекрасной белой шерсти и тонких кусочков мха, короче говоря, напоминало в три раза увеличенное гнездо щегла.

Едва Джек об этом подумал, тоненький голосок закричал: «Джек! Джек!» Младшая сестра спала, няня читала книгу, поэтому не могло быть никого, кто позвал бы мальчика. «Я должен пойти туда, — подумал Джек. — Я хочу, чтобы это отверстие стало шире». Поэтому он начал извиваться, крутиться и, как только потянул свою вторую ногу, посмотрел вверх, и три головы, выглядывавшие с края гнезда, высунулись снова.

«У этих голов нет клювов, я уверен», — подумал Джек. Он встал на цыпочки и ткнул одним из пальцев. «Эти штуковины не имеют оперенья», — продолжал рассуждать он. Отверстие показалось ему труднопроходимым, но мальчуган умудрился залезть туда и посмотреть внутрь.

Его глаза еще не привыкли к тусклому свету; но он был уверен, что эти существа не птицы, нет. Он толкнул их, и они не заметили. Но когда он схватил одну из них из гнезда, это вызвало громкий писк, и кто-то сказал: «О, нет, Джек!» — настолько ясно, насколько это возможно.

Джек почувствовал, что напуган; он потерял равновесие, уронил существо и соскользнул вниз. К счастью, это не причинило ему вреда, а также и существам (теперь он смог увидеть их довольно ясно); это было что-то ползающее, похожее на старого ребенка, одетое в маленькое платье и передник.

— Это фея! — воскликнул Джек, говоря сам с собой. — Как любопытно! И я попал, должно быть, в гнездо фей! О, как рассердится их старая мать, если эти маленькие существа уползут и вылезут из этой дыры!

Поэтому он посмотрел вниз.

«Дыра выходит с другой стороны», — подумал Джек и обернулся, но на другой стороне дыры не было. Это не была другая сторона. Это не была никакая сторона. Всё вдруг закрылось, пока он смотрел в гнездо, желая найти хоть какой-нибудь выход, там вообще не было отверстия, исключая одно очень маленькое, высоко над гнездом, откуда лился небольшой солнечный лучик.

Джек очень удивился, но решил доесть свой пирог и так восхитился, увидев молодую фею, поднимавшуюся по другой стороне отверстия, снова карабкавшуюся в свое гнездо, что от всей души рассмеялся; в гнезде все существа вытащили свои головы и показывали милые белые зубы, нацеленные на кусочек пирога.

— Хорошо, — сказал Джек, — я могу остаться здесь внутри надолго, а у меня нет никакой еды, кроме этого пирога; однако ваши рты очень маленькие, так что вы можете взять по кусочку.

И он отломил маленький кусочек пирога и положил в гнездо; подтянулся, чтобы посмотреть, как они это съели.

Маленькие феи долгое время делили и жевали пирог, и, когда они закончили, начало темнеть. Темное облако накрыл маленький солнечный луч. В это же самое время поднялся ветер, начал укачивать ветви и превратил дерево в скрипящее и дрожащее. Потом загремел гром и пошел дождь; феи выбрались из гнезда и заползли внутрь карманов Джека. По одной в каждый карман жилета, и две другие очень удобно устроились, когда он взял свой носовой платок и в кармане своей курточки сделал для фей комнату.

Все темнело и темнело, когда, наконец, Джек смог увидеть отверстие: ему показалось, что впереди — длинная дорога. Все время он смотрел на отверстие в дереве, и это было далеко. Наконец он увидел растущую луну, светившуюся в дупле.

— Я уверен, ночь еще не настала.

Он вытащил из кармана одну из упитанных молодых фей и поднес к отверстию.

— Посмотри на это, — сказал он, — что может быть сейчас? Отверстие так далеко, что там ночь, а здесь, внизу, я не могу съесть мой ланч.

— Ладно, — ответила молодая фея. — Почему ты не свистишь?

Джек был удивлен, услышав ее речь в такой чувствительной манере, и при свете луны он очень внимательно взглянул на нее.

— Когда я впервые увидел тебя в гнезде, — сказал он, — у тебя впереди был передник, а теперь на тебе элегантный маленький фартук с кружевом.

— Это потому что я теперь стала старше, — ответила фея. — Мы никогда не тратим так много времени на взросление, как вы.

— Но твой передник? — спросил Джек.

— Превратился в фартук, — ответила фея. — Точно так же, как твоя вельветовая курточка, когда ты станешь старше, превратится во фрак.

— Этого не будет, — возразил Джек.

— Да, это будет, — ответила фея с интонацией высшей мудрости. — Не спорь со мной. Я старше тебя. Близко к взрослости, фактически. Возьми меня снова в свой карман и посвисти так громко, как только можешь.

Джек рассмеялся, спрятал ее в карман и достал другую фею.

— Всё хуже и хуже, — подумал он, — почему этот был мальчик-фея, а теперь у него есть усы и шпага, и он смотрит так сурово, как только возможно!

— Мне кажется, я слышал мою сестру, которая говорила тебе, как нужно свистеть? — очень серьезно сказал мальчик-фей.

— Да, она сказала, — ответил Джек. — Хорошо, я полагаю, лучше я сделаю это.

И Джек действительно громко свистнул.

— Почему ты так скоро перестал? — сказала одна из фей, высовываясь.

— Почему? Если ты желаешь знать, — сказал Джек, — потому что мне показалось, что кто-то держит меня за ноги.

— Смешной ребенок! — крикнула последняя из четырех. — Как ты думаешь выйти, если она не станет держать твои ноги?

Джек подумал, что охотно займется долгим устным счетом, чем будет вынужден свистеть. Но он не мог сделать этого, когда феи говорили с ним; он почувствовал, что кто-то снова держит его за ноги, а потом толчком подсадил его себе на спину, где Джек сидел верхом, и удивлялся, пони ли это. Но это не был пони, а Джек тотчас заметил, что существо имело узкую шею и было покрыто опереньем. Это была большая птица, и мальчик сразу обнаружил, что они поднимаются к отверстию, которое находится очень высоко. В несколько минут птица промчалась через отверстие с Джеком на своей спине и со всеми феями в его карманах.

Было так темно, что мальчик не мог ничего видеть, и он обвивал своими руками шею птицы, держась за нее, в ответ на это приятная птица просила его не бояться и выражала надежду, что ему удобно.

— Мне будет еще удобнее, — ответил ей Джек, — если я узнаю, как могу снова вернуться домой. Я еще не желаю оказаться дома, но хочу увидеть, где мы летим, к тому же папа и мама испугаются, если я никогда не вернусь.

— О нет, — ответил альбатрос (потому что это был альбатрос), — ты не должен беспокоиться по этому поводу. Когда мальчики попадают в Страну Фей, их родители никогда не беспокоятся об этом.

— Действительно? — воскликнул Джек.

— Совершенно точно, — ответил альбатрос.

— Итак, мы отправляемся в Страну Фей? — Как восхитительно!

— Да, — сказал альбатрос. — Путь назад — путь мысли. Мы только вернемся назад. Ты в две минуты можешь оказаться на обычной дороге. Но эти юные феи хотят отправиться, прежде чем их вызовут. И поэтому ты и я возьмем их с собой.

И птица очень долгое время продолжала лететь в небесной темноте.

— Кажется, все они быстро уснули, — сказал Джек.

— Возможно, они будут спать, пока мы не прибудем к чудесной реке, — ответил альбатрос, и почти сразу едва не столкнулся с большой выпуклостью в воздухе.

— Что за корабль, если нет света? — сказал сердитый голос.

— Я мог бы задать тот же вопрос тебе, — угрюмо ответил альбатрос.

— Я только бедный блуждающий Огонек, — сказал голос, — и ты очень хорошо знаешь, что у меня есть лишь фонарь, чтобы светить.

После этого фонарь стал виден, и Джек благодаря освещению увидел человека, который казался старым и усталым. Он был так прозрачен, что через него можно было видеть и фонарь, и всё.

— Надеюсь, я не обидел тебя, Вильям, — сказал альбатрос. — Я немедленно буду светить. Спокойной ночи. Доброй ночи!

— Спокойной ночи, — ответил Вилли-о-висп, — Я спущусь вниз так быстро, как смогу. Меня побил шторм, и мне никогда не бывает легко, за исключением моего родного болота.

Джек смог бы лучше видеть Вилли, если бы альбатрос не начал светиться. Птица сделала это так: один ее глаз начал слабо блестеть прекрасным зеленым светом, который далеко и близко бросал свои лучи, и потом, когда светил ярко, как лампа, засиял и другой глаз, и свет этого глаза был красным. Короче говоря, птица светилась, подобно кораблю в море.

Джек был так счастлив, что ему было трудно определить, на что посмотреть в первую очередь, так много замечательных и достойных внимания вещей было вокруг.

— Феи спят, — сказал альбатрос, — они очень быстро уснули, и, пока они не проснутся, мне хочется немного поговорить с тобой.

Птица имела в виду, что феи храпели, и это действительно было так: феи храпели в карманах Джека.

— Меня зовут Дженни, — продолжал альбатрос. — Как ты думаешь, ты запомнишь это имя? Когда ты окажешься в Стране Фей и захочешь снова вернуться к себе домой, позови Дженни, я буду готов прийти к тебе, и я с удовольствием приду, я люблю мальчиков больше, чем фей.

— Спасибо, — ответил Джек, — о да, я запомню твое имя, оно очень легкое.

— Если ночью ты захочешь увидеть меня, только посмотри вверх, — продолжала птица-альбатрос, — и ты увидишь зеленые и красные вспышки, скользящие в воздухе. Ты увидишь, а потом позовешь: «Дженни!» — и я приду; но помни, что я не приду, пока ты меня не позовешь.

— Очень хорошо, — сказал Джек, но он был невнимателен, потому что вокруг было столько всего, на что можно было посмотреть.

В первом месте все звезды, исключая несколько больших, исчезли; они выглядели испуганными; и поскольку стало светлее, одна за другой звезды начинали сиять в голубом небе и исчезали. А потом Джек посмотрел вниз и увидел, как он подумал, большую страну, покрытую неровными снежными горами, с удивительными острыми пиками. Здесь и там он заметил очень глубокое озеро, наконец, он подумал, что это озеро, но, поскольку он восхищался горами, появилась огромная трещина между двумя громаднейшими из них, и он увидел, как солнце скатилось в нее, и это казалось почти потрясающим.

— Неужели это облака?! — воскликнул Джек. — о, какое все радужное и преобразившееся! Я думал, что эти облачка были горами!

— Да, это облака, — ответила птица, — а потом они превратятся в золотые, а затем станут нырять и кувыркаться, и каждая вершина наденет сверкающую корону. А потом они разобьются вдребезги, и опять начнут перемещаться.

В самом деле, Джек был там всю ночь, и вот наступило утро.