Она со мной

Джессика Кансоло, 2020

Амелия Коллинз переезжает в новый городок, мечтая окончить школу без драм и скандалов. Тихая. Забавная. Милая. Она не должна привлекать внимание, чтобы скрыться от человека, пытавшегося уничтожить ее. Амелия знакомится с чудесными ребятами, обретает друзей, чувство безопасности, как вдруг встречает Эйдена Паркера – хулигана с пронзительными серыми глазами и самой очаровательной улыбкой в мире. Ей бы держаться от него подальше, но она не в силах сопротивляться притяжению, возникнувшему между ними. Вот равновесие и потеряно. Хотя стоит ли бояться Эйдена, если еще ни с кем во вселенной ей не было так спокойно? Однако прошлое настигает ее. Амелия знает, как поступить, она делала так всю жизнь: бежать. Вот только как теперь оставить друзей, школу, Эйдена? Как выбрать, когда на одной чаше весов – собственная жизнь, а на другой – свобода и настоящая любовь?

Глава 3

Я прихожу на шестой и последний урок, все еще думая о Парнях (хотя была бы несказанно рада выбросить их из головы). Я останавливаюсь у передних парт и неловко смотрю, размышляя, какую из них мне занять. И тут мне становится нечем дышать. В кабинете осталось только одно незанятое место: рядом с мистером брюзгой собственной персоной, Эйденом.

Окинув взглядом кабинет еще раз — на случай, если мне померещилось, — я понимаю, что мне ничего не остается, кроме как сесть с Эйденом. Я чувствую на себе чей-то сверлящий взгляд и, повернувшись, замечаю Кейтлин, которая сидит с Макейлой в другом конце кабинета. Отлично, она тоже в этом классе.

Эйден разговаривает с двумя парнями, сидящими за партой за ним: Мэйсоном и Ноа. Что ж, с ними эта ситуация покажется менее неловкой. Могло быть и хуже. Кроме того, Эйден вроде как извинился за свое поведение. Наверное, это можно считать новым витком наших отношений. Направляясь к свободному месту, я решаю, что буду достаточно дружелюбной, но не настолько милой, чтобы он решил, будто я хочу подружиться. Просто уважительное отношение, которое ты включаешь, когда мама знакомит тебя с кем-то из своих коллег.

Когда я приближаюсь к парте, все трое парней поднимают на меня глаза, а лица двоих из них расплываются в широкой улыбке.

— Привет, — говорю я с кроткой улыбкой. — Здесь занято? — показываю я на пустой стул рядом с Эйденом.

ОН смотрит на меня, и я вижу борьбу в его взгляде.

— Нет, — отвечает Эйден, после чего убирает рюкзак со стула на пол, освобождая мне место.

— Амелия! — с энтузиазмом приветствует меня Ноа. — Я скучал по тебе! Как твой первый день?

— Ноа, мы с тобой виделись примерно четыре с половиной часа назад.

Я понимаю, что Ноа из тех людей, рядом с которыми невозможно не улыбаться. Он как милый невинный младший брат. Хотя не такой уж он и невинный, учитывая, что, наверное, переспал со столькими девушками, что на пальцах не сосчитать.

— Так! Это не значит, что…

— Итак, класс, сегодня мы будем изучать главу на страницах 57–68.

Ноа прерывает скучающего вида учитель. Я поворачиваюсь обратно и достаю учебник.

— Сделайте конспект и ответьте на вопросы на страницах 69–70. Можете работать в парах, самостоятельно или в группах, мне не важно.

Я вздыхаю, пока учитель проходит к своему столу и открывает ноутбук. Очевидно, что это один из тех предметов, где учиться приходится самостоятельно.

— Мишка-Кей, будешь моей парой?

Я поворачиваюсь, понимая, что Мэйсон обращается ко мне.

— Мишка-Кей?

— Сокращение от коалы.

— Я думала, что коалы не медведи?

— Да, но Мишка-Кей звучит намного приятнее, чем Сумчатая-Кей.

Ненавижу себя за то, что краснею.

— Почему не называть меня просто Амелией?

— Потому что все тебя так называют — а это будет только между нами.

Я краснею еще сильнее. Между нами что-то есть? Мне кажется, между нами что-то есть. Эйден рядом со мной закатывает глаза. Что с ним не так? Так, а мне какое до него дело?

Возвращаясь мыслями к Мэйсону, я смотрю в его глаза, отмечая глубокий шоколадный цвет радужки. Он очень обаятельный — неудивительно, что девочки быстро в него влюбляются. И он очень…

— Эй, нечестно!

Голос Ноа выводит меня из оцепенения. Я поворачиваюсь к нему.

— Я тоже хочу, чтобы у нас с Амелией было что-то особенное! Амелия, почему между нами ничего нет?

Пожав плечами, я виновато улыбаюсь.

— Не то место и не то время, быть может.

— Начиная с этого момента, целью моей жизни будет найти что-то особенное для нас! — объявляет Ноа.

Наш смех прерывает очень раздраженный голос Эйдена:

— Боже, почему бы вам не снять номер? Я пытаюсь узнать что-то об обществе, а из-за вашего жалкого флирта мне тяжело сосредоточиться.

Видимо, Эйден вернулся в обычное брюзгливое состояние.

— Он просто завидует, что между ним и Амелией ничего нет, — громко шепчет Ноа Мэйсону.

— Я не завидую! — рычит Эйден так, что весь класс и даже занятый своими делами учитель оглядывается на нас.

— И чему же вы не завидуете, мистер Паркер? — спрашивает учитель Эйдена.

Тот прищуривает глаза. Почти на физическом уровне я ощущаю, что он пытается сдержать оскорбительный ответ, из-за которого его точно отправят к директору.

Мэйсон, кажется, тоже это чувствует, поэтому говорит прежде, чем Эйден успевает навлечь на себя неприятности:

— Эйден завидует нам, потому что мы знаем ответ на вопрос, который он не знает. Но вы не волнуйтесь, мы сейчас ему все объясним.

Учитель, потеряв всякий интерес, принимает ответ и снова отводит взгляд к экрану ноутбука.

— Какого черта, чувак?! — Эйден поворачивается и убийственно смотрит на своего лучшего друга.

— Эй, Мэйсон только что спас твою задницу. Нельзя, чтобы тебя опять отстранили от занятий, а именно это бы и произошло, если бы он не вмешался, — замечает Ноа.

— Ты мог придумать оправдание получше. Что-то более правдоподобное. Все мы знаем, что я намного умнее вас всех, ребятки.

— А вот и нет! В социологии я тебя точно уделаю! Это не математика, — отвечает Ноа.

— Ноа, ты даже шнурки толком не умеешь завязывать, — замечает Мэйсон.

— А это тут при чем?

— Кто-нибудь из вас, гениев, поможет мне со вторым вопросом, или я сама по себе? — Я решаю, что настало время прервать их мужское показушничество. Боже, парни так любят соревноваться из-за мелочей.

Эйден что-то бормочет себе под нос, отворачиваясь к учебнику.

— Да плевать уже. Давайте обсудим Хэллоуин! — вмешивается Мэйсон, заканчивая маленький спор.

— А что с Хэллоуином? — интересуюсь я, развернув стул, чтобы сесть лицом к ним.

Ноа смотрит на меня так, будто я спросила у него, откуда берутся дети.

— Он в эту пятницу.

— И?

— У тебя есть планы? — интересуется Мэйсон.

Если честно, я вообще не думала про этот Хэллоуин. Раньше я обожала наряжаться в костюмы и отмечать праздник с друзьями. Мне нравилось продумывать образ и краситься. Самое классное, что в этот день никто не может осудить ваш внешний вид, потому что чем безумнее образ, тем лучше. Хэллоуин — единственный день, когда вам дозволено стать кем угодно.

Однажды на Хэллоуин мы с подругой нарядились как два гигантских розовых пушистых кубика, те, что висят на зеркале заднего вида какой-нибудь легковушки. Мы даже сделали гигантское зеркало с тонкими картонными полосками, имитировавшими резинку с кубиками. Мы весь день смеялись, врезаясь во все подряд.

Но после того ужасного происшествия, изменившего мою жизнь, и всего, что за ним последовало, я терпеть не могу Хэллоуин. Он превратился в день, когда дети чествуют убийц и серийных маньяков, и чем кровавее и ужаснее костюм, тем лучше. Дети радуются, если смогли напугать друг друга до чертиков. И после того дня я просто не могу пережить Хэллоуин, не подумав о нем.

— Наверное, посмотрю какой-нибудь фильм дома или сяду за домашку, — честно отвечаю я.

— А вот и нет, — возражает Ноа.

— Нет?

— Нет, потому что ты пойдешь на вечеринку к Ноа. — Мэйсон одаривает меня победной улыбкой.

Я. Домой к Ноа. Окруженная пьяными подростками. На Хэллоуин.

— Не думаю, что это хорошая идея.

— Ты идешь, Мишка-Кей. Без вариантов.

— Нет, серьезно, парни. Я не могу.

— Ответ «нет» не принимается, — возражает Ноа.

— Да вы, наверное, даже не заметите, если меня там не будет!

— Амелия, серьезно. Ты должна прийти. Это для твоего же блага, — настаивает Мэйсон.

— Кто будет раздавать детям конфеты? — спрашиваю я.

Ноа пожимает плечами.

— Детское ожирение — серьезная проблема.

— Эйден, скажи им, что я не приду, — прошу я в надежде, что он поддержит меня, потому что наверняка не хочет меня там видеть.

Эйден отрывается от учебника и смотрит на меня, затем оборачивается на Мэйсона и Ноа.

И пожимает плечами.

— Это дом Ноа.

Затем он отворачивается обратно к учебнику.

Когда мне понадобилась ненависть Эйдена, он ведет себя как ни в чем не бывало…

— Ты можешь позвать Шарлотту! Чейз вообще-то пригласил ее, но вы можете прийти вдвоем! — настаивает Мэйсон.

— Да, Чейз тоже будет! — добавляет Ноа.

— Я не знаю. — Может, если я уговорю Шарлотту пойти со мной, все будет не так плохо.

— Амелия, если ты не придешь, я весь день буду тебя преследовать и противно вопить, как сигнализация. И поверь, я знаю, как закатить настоящее шоу, — говорит Ноа с озорным огоньком в глазах.

— Он же не сделает этого? — я смотрю на Мэйсона в поисках подтверждения, но тот лишь победно улыбается.

Я перевожу взгляд обратно на Ноа, в то время как он с шумом вдыхает и:

— УИИ-У-УИИ-У-БИП-БИ…

— Хорошо, хорошо! Прекрати! Твоя взяла — я приду!

Несколько учеников с удивлением поднимают на нас взгляды, но тут же возвращаются к учебникам. Учитель тем временем укоризненно смотрит в нашу сторону. Я жду минутку, прежде чем повернуться обратно к парням.

Ноа и Мэйсон дают друг другу пять в честь победы и обмениваются улыбкой от уха до уха.

— Меня никогда не подводит способность доставать людей.

— Я даже не знаю, что хуже: то, что у тебя нет стыда, или то, что это не первый раз, когда ты вот так принуждаешь друзей, — говорю я Ноа.

— Ну, без труда не вытащишь и рыбку из пруда, — подтрунивает он.