Любовь со второго взгляда

Джессика Гилмор, 2016

После того как погибли родители, Хоуп растила младшую сестру Фэйт, отдавая ей все свои силы и любовь. И вот Фэйт сообщает, что через две недели выходит замуж, и просит старшую сестру организовать для нее свадьбу. Хоуп понимает, что устроить торжество за такой короткий срок невозможно, и обращается за помощью к сводному брату жениха Гаэлю, известному художнику со связями. Но тот заявляет, что поможет только в том случае, если Хоуп станет позировать ему в обнаженном виде. Скрепя сердце девушка соглашается. Молодые люди все сильнее привязываются друг к другу и проводят вместе страстные ночи. Но все же оба уверены, что расстанутся, как только Гаэль напишет портрет Хоуп, а Хантер и Фэйт отпразднуют свадьбу…

Глава 2

Как он смел ей такое предложить? Хоуп отступила на шаг и возмущенно уставилась на Гаэля. Но художник, похоже, потерял к Хоуп всякий интерес после ее категорического отказа. Казалось, он совершенно о ней забыл. Он вытащил из кармана телефон и что-то стал искать в записной книжке. Должно быть, он мысленно прикидывал, кто из его знакомых больше всего годится на роль натурщицы.

Что ей теперь делать? Повернуться и уйти? Но тогда вся ответственность за свадьбу Фэйт целиком ляжет на ее плечи. Хоуп обвела взглядом студию. Огромная неуютная комната без мебели, если не считать шезлонга. Высокие потолки, огромные окна, из которых открывается замечательный вид на Нью-Йорк. Хоуп чувствовала себя здесь ужасно неуютно. Если бы Хоуп и приобрела студию, то остановилась бы на небольшом помещении. Должно быть, и сам Гаэль под стать этой комнате. Холодный, эгоистичный и нетерпеливый. Хантер сказал, что его сводный брат знает Нью-Йорк как свои пять пальцев и у него здесь все схвачено. Должно быть, так оно и есть. Иначе Гаэль не смог бы поселиться в одном из самых элитных районов города.

— Произошло недоразумение, — начала объяснять Хоуп, стараясь, чтобы ее голос не дрожал от волнения. — Меня зовут Хоуп Маккензи. Я пришла к вам, потому что ваш сводный брат собирается жениться на моей сестре.

— Который из них? — не отрывая глаз от телефона, спросил Гаэль.

— Что значит — который?

— Вообще-то у меня их пятеро, — задумчиво глядя на Хоуп, проговорил Гаэль. — Точнее, два из них — мои единокровные братья. Но они слишком молоды для женитьбы.

— Его зовут Хантер. Хантер Карлайл. Он встретил мою сестру Фэйт в Праге и…

— Хантер — больше не мой сводный брат, — заявил Гаэль. — Отец развелся с матерью Хантера десять лет назад. Так что теперь Хантер мне никто.

— Но он сказал…

— Что ж, охотно верю. Для Хантера семья — центр жизни. В этом он очень похож на свою мать. Хантер искренне считает меня своим родственником. Все это, конечно, очень мило, но…

Хоуп тяжело вздохнула. Она чувствовала себя, как Алиса, попавшая в Страну чудес, полную странностей и абсурда.

— Хантер собирается жениться на моей сестре, и я не знаю… — начала Хоуп.

— Я бы на вашем месте не стал так переживать по этому поводу, — перебил ее Гаэль. — Да, Хантер слишком молод для брака, но… Кстати, сколько лет вашей сестре?

Интересно, этот несносный человек когда-нибудь даст Хоуп рассказать о цели своего визита? Или он так и будет все время ее перебивать? Гаэль совершенно сбил ее с толку. Сначала предложил Хоуп раздеться у него на глазах. И это в девять утра! Теперь же вообще несет какую-то чушь.

— Ей девятнадцать, но какое…

Гаэль удовлетворенно кивнул.

— Не переживайте. Ранние браки обычно длятся недолго. Конечно, нужно будет на всякий случай составить брачный договор. Но вообще Карлайлы порядочные люди, и ваша сестра после развода не останется у разбитого корыта. Можете спросить об этом моего отца. Он уж вам расскажет… — Глаза его засверкали от гнева.

— Я не понимаю, к чему вы клоните, — совсем растерялась Хоуп.

Эта ситуация ее порядком утомила.

— Но ведь вы хотите, чтобы я каким-то образом помешал этому браку, — с невозмутимым видом отозвался Гаэль. — Для этого вы и пришли сюда. Но я бы на вашем месте не стал так переживать. Хантер — неплохой парень. Ваша сестра заключит брачный договор и после развода останется в выигрыше. Фэйт все правильно рассчитала. Очень скоро она станет обеспеченной женщиной.

— Моя сестра выходит замуж за Хантера по любви, а не по расчету, — резко возразила Хоуп.

Этот Гаэль опять пробудил в ней прежнее беспокойство. Фэйт познакомилась с Хантером всего шесть недель назад. Они оба еще слишком молоды для брака. Но все равно этот Гаэль не имеет права говорить такие жестокие и циничные вещи о ее сестре.

— Я уверена, что и Хантер тоже ее любит, — с вызовом произнесла Хоуп.

Вообще-то она не знала этого наверняка. Из двухминутного разговора по скайпу никто не смог бы ничего понять. Но все равно Хоуп не собиралась показывать этому холодному эгоисту свои сомнения и опасения по поводу предстоящей свадьбы.

— Они собираются пожениться в Нью-Йорке. И попросили меня помочь с организацией свадьбы, — продолжала Хоуп.

На губах Гаэля показалась ироническая улыбка.

— То есть они решили сыграть свадьбу вдали от дома матери Хантера? — удивился он. — Интересно, что она скажет по этому поводу? Мисти обожает устраивать пышные приемы.

— Кажется, она собирается устроить вечеринку через пару дней после свадьбы Хантера и Фэйт, — пояснила Хоуп. — А моя сестра мечтает о скромной свадьбе в непринужденной обстановке. Хантер сказал, что вы мне поможете с организацией праздничной церемонии. Но я вижу, что ваш брат ввел меня в заблуждение. Вы слишком занятой человек, чтобы заниматься такими земными вещами. Извините за беспокойство. Больше я вас не потревожу. Удачного дня! Хоуп направилась к двери, убеждая себя в том, что ей не нужны никакие связи этого Гаэля О’Коннора. У нее есть голова на плечах, и она сможет устроить замечательную свадьбу для своей любимой сестренки.

— Хоуп, подождите! — усмехнувшись, крикнул Гаэль. По спине Хоуп пробежал холодок. — Если вы согласитесь мне позировать, я организую для вашей сестры шикарную свадьбу. В этом черном аппаратике, — Гаэль ткнул пальцем в свой телефон, — есть номера всех, кто вам нужен. От дизайнеров до владельцев ресторанов. Если вы согласитесь мне позировать, у вашей сестры будет такая свадьба, о которой она и не мечтала. Обещаю.

Он окинул Хоуп оценивающим, раздевающим взглядом. Ей опять стало не по себе. «Да как он смеет?!» — возмутилась Хоуп. Она едва сдерживала раздражение, растущее с каждой минутой.

— Ну, знаете, — проговорила она. — Это нечестно!

Гаэль улыбнулся, но взгляд его оставался все таким же холодным и безучастным. «Наверное, ему никогда не бывает по-настоящему весело», — подумала Хоуп.

— Да что в этом такого? — спросил он. — Любой человек любого возраста счел бы за честь позировать художнику, если бы тот решил написать его портрет.

Хоуп опять бросила взгляд на картины. Обнаженные, вызывающие в своей плотской красоте, тела молодых девушек.

— Любой человек, любого возраста? — язвительно улыбнувшись и ткнув пальцем в одно из полотен, повторила она. — И что же мы здесь видим? По-моему, вы пишете портреты исключительно молодых сексуальных красавиц.

— Просто темой моей выставки являются молодые обнаженные девушки, изображенные в одной и той же позе, — парировал Гаэль и с иронией добавил: — Если бы мне нужен был мужчина средних лет, я бы не обратился к вам с подобной просьбой. Не думаю, что это займет больше недели. Вы сможете приходить ко мне в любое, удобное для вас, время. Сначала мне нужно будет сделать несколько эскизов, а потом я приступлю непосредственно к работе. Мне нужно понять, сможете ли вы позировать в непринужденной позе. Вы сами выберете себе украшения по своему вкусу. Самое сложное в работе натурщицы — это сохранять непринужденный вид. Натурщицы обычно вспоминают разные приятные моменты из своего прошлого, когда позируют. Думают о своей сексуальности. Что касается Олимпии, она, должно быть, вспоминала своих многочисленных любовников. У нее было богатое сексуальное прошлое.

Неужели Гаэль действительно считает ее сексуальной? При мысли об этом досада в душе Хоуп сменилась радостью. А ведь и сам Гаэль довольно привлекательный мужчина: высокий, темноволосый, и кожа у него замечательного оливкового цвета. А взгляд его серо-голубых глаз смелый и прямой.

И он так на нее смотрел! Никогда Хоуп не ловила на себе таких заинтересованных мужских взглядов. Впервые за долгие годы она почувствовала себя красивой и желанной. Предложение Гаэля уже не казалось ей оскорбительным. Наоборот, оно нравилось ей все больше и больше. Хоуп представила, как лежит в шезлонге с распущенными волосами, кулон холодит грудь, а красный бархат шезлонга ласкает обнаженную кожу. А Гаэль, не отрываясь, смотрит на нее своими прекрасными глазами. От них не ускользнет ни один изгиб, ни одна впадина, ни один шрам, ни один волосок на теле Хоуп.

Хоуп покраснела от смущения. Странно, почему Гаэль с ней об этом заговорил? Ведь ему нужна сексуальная и раскрепощенная женщина, а Хоуп… Она стеснялась собственной наготы и даже в трусиках и майке никогда не ходила по квартире, хотя жила одна. Если бы можно было принимать душ не раздеваясь, Хоуп именно так и поступала бы. Что же касается сексуальности… Нет, лучше об этом не думать. Хоуп еще минуту назад казалась себе красивой и желанной. Но не стоит обманывать себя. Как можно думать о том, чего быть не может?

— Вы обратились не по адресу, — холодно произнесла Хоуп. Она скрестила руки на груди, словно хотела таким образом защититься от его раздевающих взглядов. — Даже если бы я и хотела вам позировать — а я этого не хочу, — у меня все равно нет на это времени. При моем двенадцатичасовом рабочем дне это просто нереально. Часто я вынуждена приходить в офис и в выходные. Я не знаю, как мне справиться со свадьбой за три недели и при этом не подвести Бренду Мастерсон. Но это уже мои проблемы. Я постараюсь справиться со всем этим своими силами. В любом случае я не нуждаюсь в вашей помощи. У меня нет ни малейшего желания иметь с вами дело. До свидания, мистер О’Коннор. Раз вы не считаете Хантера членом своей семьи, не думаю, что мы еще увидимся. Прощайте.

С этими словами Хоуп повернулась на каблуках и направилась к двери. Как хорошо, что недавно она сделала модную стрижку, надела туфли на шпильках и яркий летний наряд. Все это придавало Хоуп уверенность, которой в своем обычном наряде она не чувствовала. Переехав в Нью-Йорк, она словно стала другим человеком. Здесь у нее появилась возможность тратить на себя больше денег, чем в родном городе. Как только Хоуп организует свадьбу сестры, она запишется в клуб книголюбов, станет посещать интересные лекции и вообще найдет себе множество увлечений. В юности у Хоуп не было такой возможности.

Но ни за что на свете Хоуп не станет позировать этому наглому художнику обнаженной. Да, Гаэль — привлекательный мужчина. И что из того? Он напишет не только ее обнаженное тело, но и выставит напоказ всему миру ее душу. Гаэль полностью подчинит себе Хоуп, и она никогда не сможет избавиться от его влияния.

— Вы сказали, что работаете на Бренду Мастерсон?

Хоуп так и замерла. Ну и странный же тип этот Гаэль! Сначала он делал все, чтобы ее выпроводить, потом предложил позировать, а теперь решил мило поболтать с Хоуп. Она повернулась к Гаэлю и бросила на него испепеляющий взгляд.

— Да, я работаю в «ДЛ Медиа», — ответила она, — помощником Бренды.

«И сегодня помощник Бренды безбожно опаздывает», — подумала Хоуп. Она так и видела, как Бренда мечет громы и молнии и бросает ледяные взгляды на стол, за которым уже давно должна сидеть Хоуп.

Гаэль выдержал ее взгляд и принялся кому-то звонить. На его красивых губах играла озорная улыбка.

— Алло, Бренда, это вы? — проговорил он спустя пару секунд.

«О господи! — мысленно воскликнула Хоуп. — Неужели он знаком с Брендой?»

— Привет, это Гаэль. У меня все отлично. А у тебя? Да, я и сам думал об этих изменениях. Угу. Мне нравится твое предложение, но сначала мне нужно закончить с работой.

Он замолчал, внимательно слушая Бренду. Хоуп нервно переминалась с ноги на ногу, теперь уже пожалев, что в такую жару надела босоножки на огромных шпильках. Ну почему у нее нет острого, кошачьего слуха? Хоуп все на свете отдала бы за то, чтобы расслышать, что Бренда говорит Гаэлю. Работа у Бренды Мастерсон была для Хоуп настоящим подарком. До этого она трудилась в фирме Кита Бачанана. Была его тенью, его служанкой. А работа у Бренды открывала перед Хоуп удивительные перспективы. И если этот наглец Гаэль О’Коннор все разрушит, то Хоуп прибьет негодяя одной из его картин.

— Представляешь, твоя помощница пришла ко мне сегодня утром. Она и сейчас здесь, — сообщил Гаэль. — Да, она замечательная. Мне нравится ее выговор. — Он весело подмигнул Хоуп, а она в ответ окинула его свирепым взглядом. — Я был бы очень признателен, если бы ты освободила Хоуп от работы на пару недель. Я хочу, чтобы она помогла мне с архивами и маркировкой. Может быть, Хоуп снимет для меня несколько копий. Да, конечно. Ты просто куколка, Бренда. Большое спасибо.

Он назвал ее куколкой? Подумать только! Хоуп и в голову не могло прийти, что кто-то может так весело и непринужденно разговаривать с ее строгой начальницей.

— Отличные новости! — улыбнувшись Хоуп, заявил Гаэль. — Теперь вы будете в моем распоряжении в течение двух недель.

Ну уж нет! Пусть и не мечтает! Она уже совсем собиралась сказать об этом Гаэлю, как вдруг у нее в кармане завибрировал телефон. Звонила Бренда.

— Здравствуйте, Бренда. Простите. Я уже еду, — сказала Хоуп.

Голос ее звучал растерянно и жалко. Черт возьми! Ну почему она все время перед всеми оправдывается?

— Нет, нет. Оставайтесь там, где вы сейчас находитесь. А я и не знала, что вы знакомы с Гаэлем О’Коннором.

В голосе Бренды звучало нескрываемое восхищение. Три месяца Хоуп отчаянно пыталась заработать уважение Бренды. Но таланты Хоуп и ее трудолюбие не трогали Бренду. И вот теперь, стоило ей узнать о знакомстве Хоуп с этим типом, и ее отношение к помощнице изменилось, как по волшебству.

— Моя сестра собирается выйти замуж за его сводного брата. Точнее, за его бывшего сводного брата, — объяснила Хоуп.

Ей было неловко говорить о Гаэле в его присутствии, тем более что на лице наглеца застыла ироническая улыбка. Хоуп прошла мимо него, открыла первую попавшуюся дверь и проскользнула в какое-то другое помещение.

«Интересно, что это за комната? Может быть, здесь он разделывает трупы?» — с мрачным злорадством подумала Хоуп. Но, неожиданно для себя самой, она оказалась в роскошной кухне. Странно. В Нью-Йорке, судя по наблюдениям Хоуп, ни у кого не было кухонь. Помещение показалось Хоуп чистым и со вкусом обставленным. Правда, на ее взгляд, тут было слишком много утвари, и преобладающий в обстановке серый стальной цвет наводил легкую тоску. «Быть может, наличие такой вот чистенькой кухни говорит об определенном статусе жителя Нью-Йорка», — подумала она.

Раздумывая таким образом, Хоуп плотно закрыла за собой дверь и продолжила разговор с Брендой.

— По правде говоря, я познакомилась с Гаэлем О’Коннором только сегодня, — призналась она. — Я встретилась с ним для того, чтобы обсудить предстоящую свадьбу своей младшей сестры.

— И вам, судя по всему, удалось его очаровать, — защебетала Бренда. — Надеюсь, вы его не разочаруете. Я освобождаю вас от работы на две недели, чтобы вы смогли ему помочь. Если вы с ним поладите, я расскажу нескольким влиятельным людям, насколько вы услужливы и расторопны. Не удивлюсь, что через две недели вы будете занимать хорошую должность в филиале нашей компании здесь или в Лондоне. Кстати, Кит Бачанан уволился и забрал с собой мою помощницу. Вы сможете остаться здесь, если захотите. Если, конечно, вы будете делать все, что скажет вам Гаэль О’Коннор.

Хоуп почувствовала, как земля уходит у нее из-под ног. Делать все, что скажет Гаэль О’Коннор? Знала бы Бренда, что это значит. Интересно, что бы она подумала, если бы узнала, что Гаэль предложил ее помощнице позировать перед ним в голом виде?

Бренда невольно разбередила душевные раны Хоуп. В Лондоне она работала персональным помощником неуравновешенного и при этом ужасно обаятельного Кита Бачанана. И в один прекрасный день он влюбился в Мэддисон Картер. Для Хоуп это стало настоящим ударом. Нельзя сказать, что Хоуп чувствовала ревность, но… Она уже давно была влюблена в Кита. Ей нравился его шотландский акцент, его рассеянность, проще говоря, ей нравилось в нем все. Ему не было еще и тридцати. Хоуп постоянно проводила время рядом с ним. Любая на ее месте влюбилась бы в Кита без памяти. Хоуп казалось, что и он чувствует по отношению к ней то же самое. Как же она ошибалась! Все это время Кит глаз не сводил с ее коллеги.

Перед глазами Хоуп промелькнули воспоминания ранней юности. Когда-то она хотела стать археологом. Но после смерти родителей об этой мечте пришлось забыть. Да что там, у Хоуп даже не было возможности поступить в университет. Она устроилась на работу в юридическую контору, которая находилась недалеко от их с Фэйт дома. Спустя три года Хоуп перешла в «ДЛ Медиа». Станет ли новый начальник относиться к Хоуп так же хорошо, как к ней относился Кит? Но, если Хоуп удастся заслужить расположение Бренды, это, возможно, откроет перед ней самые радужные перспективы. Хоуп сделала глубокий вдох, стараясь собраться с мыслями.

— Но зачем Гаэлю понадобился помощник из «ДЛ Медиа»? — спросила Хоуп. «И почему он выбрал именно меня?» — подумала она.

— Гаэль О’Коннор уже давно собирался сделать ретроспективу своих фотографий и блога, с помощью которого он поддерживает связи с общественностью. И я хочу, чтобы его партнером стала фирма «ДЛ Медиа». Я добиваюсь этого уже целый год. Пыталась всячески воздействовать на самого Гаэля О’Коннора и его агента. Но безуспешно. Они в один голос утверждали, что архив Гаэля и так уникален. Кроме того, Гаэль сменил поле деятельности, и фотографии для него теперь не столь важны. — В голосе Бренды слышалась просьба. — И вот сегодня все изменилось. Он сам заговорил со мной об этом. Нашей фирме это может принести колоссальную прибыль. Особенно вам, дорогая Хоуп. Ведь вы будете участвовать с самого начала. Я хочу, чтобы вы предоставили мне эти фотографии вместе с историями их создания. Помогите Гаэлю привести в порядок его архив и сделайте все, чтобы он согласился подписать договор с нашей фирмой. Не важно, сколько времени у вас это займет и какими способами вы будете добиваться этого. Но то, что ваша сестра собирается выйти замуж за родственника О’Кон нора, — для нас всех настоящая удача. Вам невероятно повезло. Если бы ваши коллеги узнали, какой шанс вам выпал, они бы вас возненавидели. Так что постарайтесь использовать эту ситуацию по максимуму. Если вам удастся поймать в наши сети Гаэля, я гарантирую вам повышение по служебной лестнице и…

«А если я откажусь или не смогу справиться со своей задачей, — подумала Хоуп, — я с позором вынуждена буду вернуться в Англию, все, что мне там светит, — работа секретарши. И так до конца жизни. И это еще в лучшем случае. А если я справлюсь, то меня ждет колоссальный карьерный рост. Кроме того, у меня появится время на организацию свадьбы Фэйт. Будь проклят этот Гаэль! Он все-таки добился своего».

— Я все поняла и согласна, — сказала Хоуп. — Вам не о чем беспокоиться. Обещаю, я вас не подведу.

Гаэль не слышал разговора Хоуп с Брендой, но догадывался, о чем они говорят. Он был абсолютно уверен в том, что Хоуп уже в его руках. Гаэль неплохо знал Бренду Мастерсон. Она была из тех людей, которые готовы на все ради собственной выгоды. К тому же жесткая и властная Бренда всегда вынуждала окружающих поступать так, как ей удобно.

Вскоре в комнату вошла Хоуп. Во взгляде ее читалась решимость, смешанная с негодованием.

— Что ж, вы, наверное, считаете себя очень умным, — сухо произнесла она. — Вам не приходило в голову, что вы поступили со мной нечестно?

— Нечестно? Но почему? Ваша начальница хочет заполучить мой архив в свое личное пользование, но, прежде чем передать его ей, нужно, чтобы кто-нибудь сгруппировал все эти разрозненные фотографии. На мой взгляд, это обычная деловая сделка. И не более того, — с невозмутимым видом заявил Гаэль. На губах его все еще играла озорная улыбка. — Кстати, для вас все складывается как нельзя лучше. Любой на вашем месте был бы мне благодарен. Хотя бы за то, что я стану относиться к вам куда менее требовательно, чем Бренда. Теперь вы сможете беспрепятственно заняться организацией свадьбы вашей сестры. Можете начать улаживать все эти свадебные дела хоть с сегодняшнего дня. Считайте это моим свадебным подарком молодым.

— А существует ли этот архив на самом деле? — спросила Хоуп. — Или вы придумали его, чтобы у вас был повод располагать мною?

Гаэля взяла оторопь. Он привык к всеобщему уважению. Да что там — уважению. Все наперебой восхищались им. И вот теперь Хоуп смотрит на Гаэля с нескрываемым презрением. Гаэлю показалось, что он опять перенесся в печальные времена, когда он был никем.

— Так значит, вы считаете, что все эти разговоры об архиве и фотографиях с моей стороны не более чем хитрая уловка, — наконец заговорил Гаэль. Он ужасно разозлился на Хоуп. — Думаете, что, если вы откажетесь мне позировать, вся моя жизнь рухнет? Как бы не так. Спуститесь с небес на землю, принцесса. Да, было бы неплохо, если бы вы согласились стать моей натурщицей. Но я никогда не стал бы умолять и уж тем более заставлять вас позировать. Все женщины на этих полотнах, — кивнул он на холсты, — позировали мне добровольно.

— Но зачем тогда вы попросили Бренду, чтобы она временно освободила меня от работы?

— Потому что я все равно собирался принять предложение Бренды, — заявил Гаэль. — А так мне пришлось бы тратить время еще и на поиски помощника. Я не смог бы справиться со всем этим в одиночку. И для меня совершенно не важно, что вы станете делать в свободное от работы время. Так что, поработав над архивами, вы сможете звонить владельцам ресторанов, заказывать свадебный торт и вообще делать все, что вам заблагорассудится. Запомните: я не стану заставлять вас делать то, чего вы не хотите. Никто не станет запирать вас в башне, дорогая моя Рапунцель. Бояться вам нечего.

Хоуп некоторое время в задумчивости смотрела на шезлонг.

— Простите… просто я подумала… Сначала вы сказали, что ни за что не станете участвовать в организации свадьбы Фэйт, — проговорила Хоуп. — И вот теперь…

— А я и теперь не собираюсь этого делать, — отрезал Гаэль. — Я предоставлю вам свободное время, достаточное для подготовки к свадьбе. Но насчет всего остального увольте. Я и без того буду ужасно занят. Мне нужно найти натурщицу, написать картину, консультировать вас по поводу архивов и еще переделать массу всего. А свадьба — это ваша проблема. Я не имею к этому никакого отношения. Но если вы согласитесь мне позировать, я помогу вам со свадьбой. Я не стану вас ни к чему принуждать. Зачем мне натурщица с кислой миной на лице?

Хоуп сделала глубокий вдох и о чем-то задумалась.

— Но если я соглашусь вам позировать… — нерешительно заговорила она.

Гаэль должен был торжествовать. Ведь в устах любой другой женщины эта фраза означала бы согласие. Но еще никогда Гаэлю не приходилось встречать такого непредсказуемого человека, как эта Хоуп Маккензи. Натурщицы Гаэля только и мечтали о том, чтобы прославиться. И позировать ему было для них великой честью. А робкая, скрытная Хоуп, казалось, боялась известности, как огня.

— Ну, для начала я должен вас подготовить к тому, с чем вам предстоит столкнуться, если вы все-таки согласитесь мне позировать, — заявил Гаэль.

— Я буду лежать в шезлонге без одежды, а вы будете меня рисовать, — сказала Хоуп.

Голос ее прозвучал довольно уверенно. Но в глазах Хоуп читались смущение и страх.

— Нет, работа натурщицы не так проста, как может показаться на первый взгляд. Прежде всего, очень сложно находиться в одном положении в течение нескольких часов.

— Меня не пугает подобная перспектива.

— Я прошу каждую из своих натурщиц надеть те украшения, которые напоминают им о каком-то событии. Видите эту девушку? — Гаэль показал на портрет. — Ее зовут Анна. Когда эта натурщица мне позировала, в волосах у нее были те самые шпильки, которые она надела на собственную свадьбу. — А вот эту леди зовут Амина. Она позировала мне в золотых браслетах и в ожерелье, которые ей подарили родители, перед тем как Амина эмигрировала в Америку.

— А я могу вместо украшений надеть шарф или какой-нибудь другой предмет туалета? Просто позировать полностью обнаженной для меня…

— Извините, но это невозможно, — отрезал Гаэль.

Ему действительно было жаль, что приходится ставить Хоуп в такое неловкое положение. Даже опытные натурщицы поначалу смущались. Они прятали свою стыдливость за шутками, кокетством или отрешенностью. Почти все жаловались на неудобную позу.

— Ну ладно. Думаю, я смогу к этому привыкнуть.

Но, судя по выражению лица Хоуп, по тому, как дрожали ее руки, предстоящая перспектива пугала ее. Девушка явно была смущена.

— И еще одно. Мои натурщицы должны думать о сексе, когда позируют. Вспоминать связанные с этим эпизоды. Счастливые или не очень. Я хочу, чтобы вы думали о сексе все время, пока я буду писать ваш портрет. Я понимаю, насколько странно выглядит эта просьба, но секс — главная тема серии моих работ. Так что сексуальность должна читаться в вашем взгляде, в вашей позе, в выражении вашего лица. Если хотите, я могу включать вам музыку или какие-нибудь расслабляющие записи или аудиокнигу. Возможно, это поможет вам настроиться на нужную волну.

Странно, уже много раз Гаэль обращался с подобной просьбой к своим натурщицам и не чувствовал ни малейшего смущения. Сейчас же Гаэль казался себе чуть ли не распутником. Возможно, дело в том, что для других натурщиц все это было работой. А для Хоуп…

— Вы хотите, чтобы я вспоминала свои переживания, связанные с сексом, когда буду позировать вам? — уточнила она.

— Вас это пугает?

— Да. — Щеки Хоуп от смущения стали красными, как шезлонг, на котором она должна была ему позировать. — Видите ли, я… Я не… У меня нет… Я — девственница, — выпалила она. — Так что я не смогу лежать на шезлонге в голом виде и вспоминать свои сексуальные переживания. Или вы думаете, что я, несмотря на это, справлюсь со своей задачей?