Прежде чем ты меня убьёшь

Дженна Мур, 2022

Никогда не думала, что буду героиней сказки "Красавица и чудовище", только более взрослой ее версии.Содержит нецензурную брань.

Оглавление

Глава 3. Спастись осознанием

Я продолжала бродить по мраку, как по бесконечным дорогам. Идя в разные стороны, убедилась, что свободного пространства вокруг много, но где именно я была и куда я шла, мне было неизвестно.

Постепенно начало светлеть, но вместе с этим приходила и какая-то тяжесть, боль и невыносимая тошнота. Мне хотелось выключить это все навсегда, оставаясь в безопасной, как мне казалось, темноте, но у меня не было времени.

Вдохнув полной грудью, я неожиданно открыла глаза.

Чувство, как будто меня выловили из реки и откачали, давая мне возможность впервые после пробуждения нормально отдышаться.

Но возле меня никого не было.

Когда мои глаза более-менее привыкли к раздражению светом, я убедилась, что я… это ещё я. Это далось мне не сразу, ведь я долгое время определяла себя абстрактной оболочкой, рыскающей в подземелье без всяких препятствий.

Адаптировавшись, все-таки порадовалось, что я была всё ещё живой.

Постаравшись встать, обнаружила боль в руках и ногах. Присмотревшись внимательней, я распознала перебинтованные конечности. Смутно начиная вспоминать все произошедшее со мной, я поняла, что до черной бесконечности было что-то ещё.

И, кажется, это было моей жизнью.

Взявшись за голову, которая явно весила не меньше тонны, я старалась подняться. Конечно, мне это не удалось, но с каждой новой попыткой я убеждала себя, что мне нужно было понять, где я нахожусь.

Ведь могло быть и хуже.

Всё-таки кое-как доковыляв до окна, я пришла к выводу, что нахожусь где-то на опушке леса и, судя по цвету окружающей обстановки, была всё ещё ночь. Восстановив частично память, посмотрела вниз, но никакого болота или пруда я не обнаружила.

Зато все было в каком-то чертополохе или в нечто похожем на это.

Не выдержав, я присела на диван, понимая, что вряд ли могут быть хорошие люди в лесу, где постоянно кто-то умирает или не возвращается.

По крайней мере, мне так казалось.

Еще раз посмотрев на свои ноги, лишний раз убедилась, что далеко я не смогу уйти, поэтому оставался только тот план, который был у меня изначально.

Забраться высоко на дерево и переждать эту чертову ночь, а если повезёт, то я смогу забраться на достаточную высоту, чтобы увидеть, как мне вообще из него выйти и, хоть и мне кажется это сейчас недостижимым, попасть домой.

Какое сладкое для меня слово.

Эта мысль меня окрыляла, ведь я всё ещё могла выжить, пусть и, видимо, с такими неприятными для меня последствиями.

Собрав рюкзак, не без начинающейся паники отметив, что мой телефон куда-то исчез, также параллельно стараясь максимально игнорировать боль в конечностях, я, в своем понимании быстроты, покинула дом, решив даже его не осматривать, оставляя все-таки деньги там на случай, если я ошибаюсь и все-таки мне попался хороший человек.

Пройдя мимо чертополоха или как-эта-штука-называется, обнаружила натоптанные участки. Неужели я… упала здесь вчера? Но я помнила, что я захлёбываюсь на глубине, поэтому мне всё это казалось только версиями.

Решив, что сейчас точно не до них, я скорым образом, насколько позволяли ноги, отправилась обратно в лес, подумав, что стоит всё-таки немного пройти, прежде чем забраться на дерево.

Не думаю, что в этом лесу мне будет безопасно оставаться на земле.

Пробежав еще немного, стараясь успокоить себя мыслью, что у меня остался ещё алкоголь, дабы продезинфицировать все проблемным места, я остановилась возле высокого дерева, которое мне показалось наиболее благоприятным для скалолазания.

К счастью, появились первые намёки на рассвет и было уже не так страшно, учитывая, что все ужасы должны быть позади. Оставалось только подождать окончательного рассвета, примериться с маршрутом и постараться быстрее покинуть здешние места.

Все казалось таким простым и хорошим, что я, проигнорировав боль в ногах, старалась заставить себя подняться повыше. Не могу сказать, что мне не было страшно, учитывая, что некоторые ветки я ломала под собой, чтобы за мной никто не поднялся, но я понимала все риски. Если спущусь так, как я думаю, хуже перелома ничего не должно быть.

Конечно, это тоже неприятно, но в виду последних событий, где я могу даже не выжить, — эта мысль была не так страшна. Возможно, я смогу даже восстановиться и вести прежнюю нормальную жизнь.

Забравшись повыше, периодически немного отдыхая на пути, я позволила себе немного расслабиться. Всё продолжало адски болеть, но я упорно думала только о том, что выживу.

Больше для меня ничего не должно иметь значения.

Я подумала об Анфисе. Интересно, о чем она думает сейчас? Или, может, она спит? Пожалела ли она об этом решении? Что она скажет, увидев меня снова? Преследовала она какую-то цель, неведомую мне?…

У меня было много всяких мыслей, связанных и несвязанных между собой, пока я не услышала звук внизу. Инстинктивно посмотрев вниз, не забыв прикрыться ближайшей веткой, я замерла.

Впервые я увидела человека в этом лесу, по крайней мере, сознательно.

Было еще темно, поэтому он был со старым подсвечником. Это меня удивило, но ещё хуже было то, что, наверное, человек был большим, насколько мне позволяет понимать это моё зрение, явно быстро передвигающимся и слегка сутулым. К моей радости, он прошёл очень быстро, даже не подняв ни разу свою голову.

Но, подумав ещё немного, я поняла, что и печаль в этом тоже есть, ведь если такие ходят по лесу и с такой скоростью, я не знаю, как мне добраться домой.

Посмотрев на свой рюкзак, я пришла к выводу, что мне ничего не остается, как достать тот нож, который я взяла с собой на всякий случай. Когда станет светло, будет проще разглядеть врага. Конечно, не факт, что я справлюсь, но и здесь я точно не была в безопасности.

В конце концов, смерть от обезвоживания тоже не одна из приятных, ведь сезон дождей не всегда будет, не смотря вообще на то, что я не могу сидеть и ждать чего-то, будь это вертолет или какая-то спасательная бригада, целую вечность.

Когда стало еще чуть светлее, я забралась повыше, осознав, что мне нужно двигаться влево. Я плохо ориентируюсь в сторонах света, но мне было достаточно пока того, что всё-таки виднелись какие-то жилые высотки, где наверняка можно было попросить позвонить домой. Думается мне, что с алкоголем я вообще непонятно куда забрела, но всякий раз старалась себе напомнить, что я жива, а, значит, как-то выпутаюсь.

Я должна.

Не успела я сказать ещё что-то себе не менее ободряющее, как неожиданно дерево начало шататься. Осторожно посмотрев вниз, я неожиданно обнаружила… того человека с подсвечником, который рубит огромным топором именно то дерево, на котором я сидела!

Клянусь, я ничего более страшного в своей жизни не испытывала.

Одно дело, когда ты бродишь сам с собой в потёмках, будучи ещё и под градусом, а с другой, в сравнении с этим, — когда до земли метров семь, а под тобой — какой-то странный большой человек, непонятно как узнавший, что я сижу здесь, иначе я не знаю, почему он рубит из всех деревьев вокруг именно это!

Которого я, видимо, назову дровосеком, если, конечно, не умру раньше, чем произнесу это слово.

Разглядывая возможные варианты, понимая, что у меня нет времени на панику, я нашла самый безопасный, на мой взгляд, вариант, где мне нужно было перепрыгнуть на другое дерево, когда то, на котором я сидела, достаточно наклонится. С моими увечьями, конечно, это будет почти невозможно, но у меня не было выбора.

Нужно хвастаться было за любую возможность. В моем случае это была любая ветка, которая выдержит мой вес.

Когда дерево логично начало падать, я, мысленно настроив себя на нужный лад, выбрала наиболее удачное место для прыжка.

И в один миг случилось две стороны новостей, одна из которых была хорошей, другая, как по классике, — плохая.

Мне удалось всё-таки зацепиться за ветку, перебравшись на другое дерево. Как ни странно, помог и бинт, который раскрылся на ноге при моём резком движении и помог мне также забраться и ногой этим.

Но плохая была в том, что у меня начала сильно кровоточить рана без этого, и, в добавок ко всему, мне не удалось так высоко остаться.

И теперь этот большой человек мог увидеть всю целиком и очень четко, если у него зрение хотя бы 15 процентов в каждом глазу.

Выдохнув, я перебралась по веткам к стволу, стараясь отдышаться от произошедшего со мной, вцепившись так сильно, будто это меня могло спасти.

Но, не смотря на равное количество хороших и плохих новостей, всё же ситуация была явно печальной.

Я посмотрела на мужчину, который внимательно наблюдал, как я стараюсь не упасть, поддерживая себя в каком-то смысле навесу.

— Не люблю лазить по деревьям, — сказал наконец он низким хриплым голосом, переводя взгляд на ветки подо мной, по которым мужчина точно мог залезть, как я отметила для себя запоздало, и снять меня. — Так что в твоих интересах меня не злить.

Я нервно сглотнула, чувствуя, как и кровоточит рана на ноге и как слабеют мои руки, которые играли существенную роль в том, чтобы задержаться в таком положении.

Мужчина, явно недовольный моим промедлением, замахнулся своим топором и запустил его прямо в моём направлении. Зажмурившись, я сразу спряталась за дерево с его стороны, стараясь убедить себя в том, что я смогу за доли секунды это провернуть.

Открыв глаза, я не без удивления обнаружила, что жертвой была не я, а белка, вернее, ее половина, часть которой упало прямо на землю.

Кажется, она пробегала совсем рядом со мной, но только с другой стороны дерева. Посмотрев внимательней, чуть выше себя, я обнаружила её дупло или нечто похожее на это.

— Кстати, она тоже была в движении и, что важно, намного более активном, чем ты, имей в виду, — вставил реплику дровосек, демонстрируя какую-то легкую тень улыбки, параллельно беря ещё один топор в свои руки. — Быстрее думай.

Я прочистила горло.

— А вы… вы меня не убьёте, если я… спущусь? — спросила, только после понимая глупость этого.

В глазах мужчины отразилось то, о чем я подумала.

Я, понимая, что сейчас в диалоге не было смысла, выдохнула, стараясь утешить себя мыслью, что я смогу как-то договориться на земле, слезла вниз.

Когда мне это удалось, я почувствовала ещё более беспомощной. Несмотря на то, что я прихватила с собой и топор, у меня не было сил даже замахнуться им. Возможно, я потеряла больше крови, чем я думала.

Подкосившись, я опёрлась об близстоящее дерево, стараясь не замечать дровосека, который уже подходил ко мне.

— Пожалуйста, не убивайте… простите, если я чем-то вдруг обидела Вас — поспешно добавила, почти умоляя, обнаружив, что он еще выше и сильнее, чем я думала.

Мужчина, остановившись прямо возле меня, внимательно меня осмотрел. Я не решилась сделать тоже самое, решив забинтовать ногу, чувствуя в этом немедленную потребность.

— В глаза мне смотри, — потребовал он, беря моё лицо в свои руки. — Тем более, говоря такие слова.

Я замерла, чувствуя сильно поднявшийся адреналин от его касаний. Теперь мне пришлось вынужденно рассматривать его в такой позе.

Дровосек был… очень уродлив. У него были слишком густые брови, маленькие темно-синие глаза, широкий нос, хоть и относительно небольшие ноздри, тонкие губы, густая черная борода, но короткая прическа такого же цвета. Кожа у него была местами в каких-то черные точках, похожих больше на сыпь, чем на родинки. Судя по ее состоянию, ему было за тридцать, хоть и сложно было сказать. Возможно, ему добавлял возраст серьезный взгляд и борода. Также боковым зрением я отметила, что у него было длинное черное пальто.

Мы смотрели на друг друга какое-то время, где я больше задавала вопрос о том, что он обо мне думает, чем наоборот.

Ведь я точно знаю, что в этих лесах нет здравомыслящих, а большего мне не нужно знать. И раздражать никого лишний раз не стоит, особенно если у этого… существа есть топор.

— Отпустите меня, прошу Вас, — прошептала я, почувствовав сильную сонливость. — Вы меня больше не увидите, обещаю — добавила, закрывая глаза и чувствуя, что уже на грани того, чтобы снова окунуться в не забытьё.

— Труп, поедаемый червями, сложно не заметить — услышала я перед тем, как всё снова резко погасло.

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я