Мэнсфилд-парк

Джейн Остин, 1814

«Мэнсфилд-Парк» – шикарная загородная резиденция сэра Томаса Бертрама. В этом бастионе британской аристократии 18 века проживает его семья. И здесь же воспитывается Фанни Прайс, бедная родственница Бертрамов. Умная и прилежная, она лишена материнского тепла и заботы, и по-настоящему дружна только со своим кузеном Эдмундом. Через несколько лет Фанни превращается в очаровательную девушку и должна решить: выбрать ли ей благополучие или последовать зову сердца…

Глава 10

Прошли обещанные тридцать минут, а Фанни так и сидела на скамье в полном одиночестве, думая об Эдмунде и о мисс Кроуфорд. Она удивлялась тому, что ее бросили здесь совершенно одну, и была готова услышать их шаги в любую секунду. Вскоре вдали действительно зазвучали чьи-то веселые голоса, но на тропинке появились совсем не те, кого так тщетно ждала мисс Прайс. Это была мисс Бертрам с юношами — Джеймсом и Генри.

— Нет, вы только посмотрите, мисс Прайс совершенно одна!

— Как же так?

— Что у вас тут произошло?

Вопросы сыпались один за другим, и несчастной девушке не оставалось ничего другого, как честно рассказать все по порядку.

— Это жестоко с их стороны! — возмутилась Мария. Надо было идти с нами. Зря ты предпочла их компанию нашей!

Потом подошедшая троица расположилась на скамье, усадив при этом мисс Бертрам посередине, и они принялись обсуждать прерванную тему. Молодые люди продолжали разговор о наилучшем обустройстве поместья. Мистер Рашуорт был более слушателем, чем говоруном, особенно с тех пор, как вернулся из имения Смита, где вдосталь нахлебался разговоров на подобную тему. Мистер же Кроуфорд был, наоборот, полон энтузиазма и нескончаем на выдумки — как лучше и как красивее. Казалось, что его энергии нет предела.

Мисс Бертрам, соскучившись, утомившись столь пространными беседами о благоустройстве, подошла к воротам. Она долго и пристально всматривалась в ту часть парка, которая была ими еще не осмотрена. Ржавая решетка скрывала еще неведомые им красоты старого леса. Ее неугомонная натура тут же, изнывая от любопытства, заставила ее позвать всех присутствующих осмотреть и эту территорию.

Генри Кроуфорд согласился с ней, поскольку сразу обратил внимание на высокий холм, с которого открывался великолепный вид на все владения Раушортов. Но их ждало непреодолимое препятствие в виде ворот, от которых, по рассеянности, Джеймс не захватил ключей.

— Сколько раз я давал себе зарок класть ключи в карман, выходя на прогулку! — сокрушался он. — Но, как видите, и сегодня, как всегда, оставил дома на каминной полке.

— Но мое желание проникнуть туда ничуть не уменьшилось, а наоборот, возросло! — капризно воскликнула Мария.

После некоторого раздумья мистер Рашуорт решил вернуться в дом за ключом и немедленно отправился по направлению к усадьбе.

— Ну что ж, по-моему, это был самый лучший выход из положения, — вздохнул мистер Кроуфорд, глядя вслед удаляющемуся хозяину поместья, — ведь мы уже отошли от дома достаточно далеко.

— Да, я вполне согласна с вами, — поддержала его Мария. — Но теперь, когда мы остались одни, вы можете признаться мне честно — вы не считаете, что владения Рашуортов находятся в запущенном состоянии, в особенности — сам парк?

— Напротив, я полагаю, что это место уже и без переустройства близко к идеалу. Любые новшества сделали бы его только хуже. А пока что сам парк — это совершенство. Посмотрите, как все вокруг вас словно дышит могуществом и величием нетронутых лесов! Я уверен, что следующим летом, если мне представится случай побывать здесь, я уже не вынесу из этих мест такого прекрасного впечатления, как сегодня.

Мария смутилась, но тут же, взяла себя в руки и произнесла:

— Ну что вы, мистер Кроуфорд, вы просто весьма субъективно смотрите на вещи. Если все вокруг говорят, что Сотертон нуждается в переустройстве, значит, надо прислушаться и к мнению большинства. Я уверена, что вы не останетесь разочарованы, когда навестите нас через год.

— Вы считаете, что я должен придерживаться мнения большинства? — Генри пожал плечами. — Нет, дорогая мисс Бертрам, мои чувства достаточно хрупки, а память пока что не подводила ни разу. Для меня Сотертон останется навсегда таким, каким я вижу его сегодня.

Наступила пауза. После некоторого молчания Мария продолжала:

— Мне показалось, что вам понравился вид поместья еще издалека, когда мы только подъезжали сюда. К тому же вы всю дорогу о чем-то так мило беседовали с Джулией — на вас было любо-дорого смотреть!

— Правда? Возможно, что так, хотя, признаться, я не помню даже о чем, именно мы разговаривали… Кажется, я рассказывал ей какие-то забавные истории про конюха моего дядюшки. Вы знаете, мисс Бертрам, ваша сестра такая хохотушка…

— Я тоже люблю забавные истории, — ревниво заметила Мария.

— Я знаю, — кивнул Генри. — Но только Джулию легче развеселить, поэтому с ней проще проводить время. Не думаю, что я смог бы развлекать вас глупыми анекдотами во время такой длительной поездки.

— Я считаю, что у меня достаточно чувства юмора, — надменно произнесла мисс Бертрам, — но, в то же время, со мной можно говорить и о серьезных вещах.

— Я в этом никогда не сомневался, — подтвердил Генри. — В некоторых случаях излишнее веселье может быть неправильно истолковано. Однако это не относится к сегодняшнему дню. Посмотрите только, какая жизнерадостная перспектива открывается перед вами!

— В прямом или в переносном смысле? Очевидно, в буквальном. Да, действительно, — согласилась Мария, — солнце светит, шелестит листва, что еще нужно для полного счастья? Но, увы, эти неприступные ворота и старая ограда заставляют меня призадуматься. И я чувствую себя, как птичка, запертая в клетке… — Она вздохнула и направилась к пресловутым воротам. — Что-то уж слишком долго не возвращается мистер Рашуорт. Куда же он запропастился?

— Как жаль, что вы не можете преодолеть эти ворота, — начал Генри. — К тому же, вы наверняка не согласитесь путешествовать дальше без Джеймса. А не то я мог бы помочь вам чуть-чуть, и мы бы запросто оказались по другую сторону этой ограды. Если, конечно, это не запрещено…

— Что значит «запрещено»? — взвилась Мария. — Я пойду туда, куда мне захочется. К тому же, мистер Рашуорт появится с минуты на минуту, так что мы не успеем отойти далеко, и он запросто догонит нас. Вот видите, ничего страшного произойти не может…

— Ну, даже если мы и скроемся из виду, я думаю, мисс Прайс будет так добра и сообщит ему, что мы пошли вон в ту дубовую рощицу на холме, — добавил Генри.

Фанни почувствовала неладное, но не в ее силах было предотвратить это.

— Не надо этого делать, — встрепенулась она. — Мисс Бертрам, вы только посмотрите на эту ужасную ограду — какие тут острые прутья! Вы же можете поцарапаться, если станете перелезать через них, или порвать свое платье. Я вас очень прошу — не надо!

Но пока Фанни произносила эту речь, Мария при помощи Генри уже оказалась по другую сторону ограды и, улыбаясь, весело прокричала:

— Спасибо за участие, моя дорогая, но я цела и невредима, как, впрочем, и мое платье. Еще раз благодарю за заботу и прощай! Увидимся чуть позже.

Итак, Фанни снова осталась одна. Все, что она только что услышала, было ей крайне неприятно. Она искренне удивлялась поведению мисс Бертрам и сердилась на Герни. Они почему-то направились к дубовой роще не по прямой просторной аллее, а окольным путем, и через некоторое время скрылись из виду за деревьями. Несколько минут до слуха Фанни доносилось лишь пение птиц да шелест листьев. Казалось, весь парк сейчас принадлежал ей одной. Она даже подумала, что и Эдмунд с Мэри ушли отсюда куда-то далеко, хотя она пыталась отбросить эти мрачные мысли. Нет, кузен не мог так жестоко поступить с ней!

Но вот опять послышались шаги, и Фанни оглянулась в надежде увидеть мистера Рашуорта с ключом от ворот. Но на этот раз вместо него появилась Джулия. Она торопливо шла по главной аллее и, запыхавшись, опустилась на скамью. Увидев Фанни в полном одиночестве, Джулия в удивлении приподняла брови:

— Вот это да! А где же остальные? Мне показалось, что мистер Кроуфорд и моя сестрица направились именно сюда!

Фанни пришлось снова все объяснить.

— Ну и дела! — не переставала изумляться Джулия. — Что-то не вижу я их отсюда… Впрочем, они не могли далеко уйти. А я перемахну через эту ограду даже без посторонней помощи, — хвастливо заявила она. — Уж если Мария смогла, то я и подавно…

— Но, Джулия, — попыталась урезонить кузину Фанни, — давай лучше подождем мистера Рашуорта. Он вот-вот должен прийти сюда с ключом!

— Ни за что на свете! — сердито воскликнула Джулия. — Еще чего не хватало! Меня уже тошнит от этого семейства. Если хочешь знать, я только минуту назад сумела отделаться от его любезнейшей матушки. Я чуть с ума не сошла от ее глупой болтовни. Тебе хорошо рассуждать — ты тут сидела себе на скамеечке в тени и отдыхала. А попробовала бы ты вынести хоть пять минут общества этой старой ведьмы, так нет ведь! Все невзгоды и страдания опять на мою шею!

Это замечание было таким несправедливым, что Фанни от обиды закусила губу, но тем не менее промолчала. Она понимала, как сердится сейчас ее кузина, как она раздражена, и поэтому решила оставить ее в покое, задав один-единственный вопрос:

— А ты не видела мистера Рашуорта?

— Видела, конечно, он летел к дому, как угорелый. Однако, заметив нас, на секунду остановился и сказал, куда он мчится и зачем, добавив, что вы тут все на скамье. Вот я и прискакала к вам, как ненормальная.

— Жаль, что пришлось так беспокоить его…

— Ну, это уже проблемы Марии, — решительно заявила Джулия. — Лично я не собираюсь даже думать о его благополучии и спокойствии. От его матушки я не могла отделаться из-за уважения к ее возрасту, пока наша говорливая тетушка щебетала о чем-то с экономкой, но уж от общества сынка меня, пожалуйста, увольте!

С этими словами она ловко перелезла через забор и быстро зашагала вперед к дубовой роще, даже не ответив Фанни не вопрос, не встретились ли ей на пути Эдмунд и мисс Кроуфорд. Впрочем, у мисс Прайс не оставалось времени переживать о том, как долго отсутствовали эти двое, потому что уже через пять минут на аллее появился и сам мистер Рашуорт с ключом от ворот. Увидев его, Фанни задрожала, представив себе, что именно предстоит ей сейчас поведать ему.

Только теперь она поняла, что вся компания просто воспользовалась ею и оставила ей самое трудное — каждый раз объясняться за поступки других. Как можно спокойнее, мисс Прайс рассказала Джеймсу обо всем, что произошло. Некоторое время он стоял перед ней, как громом пораженный. Фанни видела, что он растерян и огорчен, словно не хотел верить ее словам. Потом он подошел к воротам и несколько минут просто молча смотрел на них, не зная, как поступить дальше.

— А меня попросили остаться здесь, — робко добавила Фанни. — Моя кузина Мария велела сказать, что они ушли вон туда — в дубовую рощицу. Там вы их и найдете… — Она немного помолчала и добавила: — Или где-нибудь рядом.

— Что-то мне расхотелось идти туда, — нахмурился мистер Рашуорт. — Я их не вижу, а пока доберусь до того холма, они уже переместятся в другой лесок… И вообще, мне кажется, за сегодняшний день я и без того достаточно находился. Пора отдохнуть и мне.

И он сел на скамью, рядом с растерявшейся Фанни.

— Мне очень жаль, что все так получилось, — участливо произнесла девушка. Ей хотелось утешить его, сказать что-то обнадеживающее, но слова почему-то не шли в голову.

— Мне показалось, что они дождутся меня, — после небольшой паузы заметил Джеймс.

— Мисс Бертрам подумала, что вы пойдете за ними и быстро их нагоните.

Они помолчали.

— Скажите, мисс Прайс, — снова начал Джеймс, — а что все находят в этом мистере Кроуфорде? По-моему, ничего особенного в нем нет. Признайтесь, может быть, вы тоже считаете его каким-то замечательным и неповторимым, как и остальные?

— Красавцем его не назовешь, — уклончиво ответила Фанни.

— Красавцем! — усмехнулся мистер Рашуорт. — Такого пигмея! Да он мне до плеча не достает! Просто хиляк какой-то. Мне кажется, нам эти Кроуфорды — как пятое колесо в телеге. Мы без них чувствовали себя куда спокойнее!

Фанни тихо вздохнула, полностью разделяя чувства взбешенного жениха.

— Если бы я отказался принести ключ, тогда мне было бы понятно, почему она так поступила. Но ведь я помчался за ним, как только она приказала мне это! — сокрушался мистер Рашуорт.

— Я вполне с вами согласна, — участливо заметила Фанни. — Ведь я все видела и слышала сама. Вы пошли к дому сразу же, но только до него все же долго идти. Понимаете, когда ждешь чего-то, то время тянется гораздо медленнее, и каждая минута как бы превращается в целые пять…

Джеймс снова подошел к воротам.

— Проклятый ключ! — в сердцах воскликнул он. — И почему это я его не захватил сразу?

Фанни чувствовала, как негодует Джеймс, как переживает и как корит сейчас самого себя за промашку, и попыталась еще раз успокоить юношу.

— Вы знаете, — тихо произнесла она, — а ведь они направились туда на холм специально для того, чтобы с высоты лучше оглядеть поместье и подумать, как его можно улучшить. А без вашего присутствия это было бы нелепо. Возможно, что они и сейчас ждут вас там…

Но, по-видимому, у Фанни были прекрасные способности утешать несчастных. Последнее время она только этим и занималась, ожидая, видимо, что хоть кто-нибудь составит ей компанию. Но получалось как раз наоборот. Да и сейчас мистер Рашуорт, открыв ворота и произнеся: «Ну что ж, раз вы так считаете..» торопливо покинул ее.

Сейчас, в очередной раз оставшись одна, Фанни наконец-то решила действовать. Ей наскучило сидеть на скамье, и она подумала, что будет мудрее пойти навстречу Эдмунду и Мэри и отыскать их самой. И она не ошиблась. Уже завернув за первый поворот, она услышала заливистый смех мисс Кроуфорд и, пройдя еще несколько ярдов, почти нос к носу столкнулась со счастливой парочкой. Они, как выяснилось, исходили этот парк вдоль и поперек, наслаждаясь прохладой и, наконец, немного притомившись, решили передохнуть, уютно расположившись под могучей старой лиственницей. Во всяком случае, так они сказали Фанни. По всему было видно, что они прекрасно чувствовали себя в обществе друг друга и поэтому как-то забыли о времени.

Правда, Эдмунд тут же добавил, что он постоянно вспоминал о Фанни и несколько раз порывался вернуться за ней, да только знал, что ей надо отдохнуть, и таким образом, благие намерения оставались только намерениями. В результате получилось, что Фанни просидела на скамье целый час. Теперь она испытывала лишь горькое разочарование и досаду от этой прогулки. Тем более, что у всей компании оставалось мало времени до обеда, поэтому было решено возвращаться в дом.

Больше всех наслаждалась визитом к Рашуортам миссис Норрис. Все неприятности, которые пришлось пережить ее племянницам в тот день, были ей неведомы. Миссис Норрис с удовольствием осталась возле дома и за время отсутствия молодежи успела подружиться с экономкой. Впрочем, она не особенно и стремилась путешествовать по дикому парку. Вместо этого она понаблюдала за фазанами и так расхваливала хозяйство Рашуортов, что экономка провела ее и в домашнюю сыроварню, угостив вкуснейшим домашним сыром и открыв некоторые секреты приготовления этого лакомства.

А как только Джулия умчалась в парк, миссис Рашуорт познакомила ее и со своим садовником. Тот буквально влюбился в тетушку Норрис после того, как она начала хвалить его способности и умение. А когда он рассказал ей о больном внуке, и миссис Норрис обещала достать ему амулет от лихорадки, старик так растрогался, что даже подарил ей несколько редчайших саженцев превосходного вереска.

После этого миссис Норрис и миссис Рашуорт вернулись в дом, где продолжили беседу, уютно расположившись на диванчике и дожидаясь появления молодежи, чтобы сытно отобедать всем вместе.

Постепенно в дом вернулись и остальные. Фанни невольно наблюдая за счастливыми парами — мисс Бертрам и Генри, Эдмундом и мисс Кроуфорд, не могла не отметить, что все-таки кроме нее были и другие «пострадавшие» за этот день. Джулия за обедом больше помалкивала, а мистер Рашуорт сидел такой расстроенный, что Фанни снова захотелось подбодрить его и вернуть всей компании хорошее настроение.

После обеда подали кофе и чай. Однако времени оставалось мало, и пора было возвращаться домой. Миссис Норрис и тут успела подсуетиться. Она так долго распиналась в комплиментах перед миссис Рашуорт и ее экономкой, что последняя, с разрешения хозяйки, преподнесла миссис Норрис несколько фазаньих яиц и весьма увесистый кусок домашнего сыра.

Вскоре к главному входу подали экипаж, и миссис Норрис сразу же заторопилась к дверям, увлекая за собой и всех остальных.

Мистер Кроуфорд подошел к Джулии и, вежливо поклонившись, произнес:

— Я надеюсь, на обратном пути у меня будет та же пассажирка на козлах. Если, конечно, — тут же спохватился он, — вас не страшит вечерняя прохлада.

Джулия, не ожидавшая такого предложения, тем не менее, с восторгом приняла его. Похоже, день для нее заканчивался так же приятно, как и начинался. Правда, это несколько расстраивало планы Марии, но она, тут же, взяла себя в руки. Во-первых, мисс Бертрам утешала себя тем, что, по крайней мере, весь день Генри посвятил именно ей, а не Джулии. А, во-вторых, теперь мистер Рашуорт мог с ней спокойно попрощаться, как и подобало жениху и невесте. Ему, разумеется, было гораздо приятнее усаживать Марию в экипаж, нежели устраивать ее на козлах рядом с ненавистным Генри. Так что и для Джеймса это было небольшим утешением и компенсацией за испорченный день.

— Ну что ж, Фанни, — обратилась к племяннице миссис Норрис, как только экипаж тронулся, — я считаю, что сегодняшний день был для тебя настоящим подарком. Только подумай! Сплошное наслаждение с утра до вечера! Об этом только мечтать можно. И все благодаря твоей тетушке леди Бертрам и мне.

Мария, снова услышавшая с козел веселый хохот Джулии, беседовавшей с мистером Кроуфордом, ехидно заметила:

— Я думаю, тетушка, что больше всех удовольствие от поездки получили вы. И не только моральное… Вот тут стоит какая-то огромная корзина, которая постоянно бьет меня по локтю…

— Что ты, милая, — спохватилась миссис Норрис. — Это только саженцы вереска, которые мне любезно преподнес старый садовник миссис Рашуорт. Но если она тебе мешает, я с удовольствием возьму ее себе на колени… Фанни, — тут же обратилась она к племяннице, — возьми-ка лучше ты эту корзину, детка, и еще вот эту, только поаккуратней — тут домашний сыр — тот самый, что мы пробовали за обедом… Я бы ни за что не согласилась принять такой дорогой подарок, но экономка миссис Рашуорт — миссис Уайтейкер — чуть не расплакалась, услышав мой отказ. Эта миссис Уайтейкер — просто прелесть! И такая наивная! Представьте себе, я спросила ее, принято ли у них за обедам красное, имея в виду, разумеется, вино, а она поняла это по-своему, и тут же отправила двоих служанок поменять белые фартучки на алые!.. Вот так, Фанни, поосторожнее, — руководила движениями племянницы тетушка, — смотри, будь аккуратна! А уж этот сверточек в маленькой корзинке я подержу и сама.

— Что это вы там так бережно устраиваете на коленях? — поинтересовалась Мария, довольная тем, что тетушка так расхваливает поместье ее жениха.

— Это фазаньи яйца, моя дорогая, четыре фазаньих яйца, которые тоже преподнесла мне милейшая миссис Уайтейкер. Она никак не принимала отказа, и мне пришлось захватить и их. Я рассказала ей о своем одиночестве, и она тут же посоветовала мне начать разводить фазанов. Ведь я сегодня просто поражена была этими забавными птицами! Я думаю, это как раз то, что мне нужно. Я велю служанке подложить эти яйца под курицу, и если выведутся птенцы, я выстрою маленький птичник рядом с домом специально для них. Представляешь, какое это будет утешение для твоей старенькой одинокой тетушки! А если все пойдет хорошо, то через некоторое время я подарю несколько фазанов и твоей матери…

Вечер выдался спокойным и тихим. Когда миссис Норрис, наконец, замолчала, больше никто не возобновлял разговора. А что больше принес этот день — наслаждений или разочарований — теперь каждый решал сам для себя…