Гордость и предубеждение

Джейн Остин, 1813

По соседству с бедной, но уважаемой семьей Беннет поселился богатый и загадочный мистер Дарси. Одной из пяти дочерей миссис Беннет удалось покорить сердце молодого аристократа. Но энергичная красавица Элизабет Беннет его отвергла. Он показался ей слишком надменным и самодовольным. Да и слишком большой казалась разница в их общественном положении, а злобные сплетни окружающих довершили дело. Лишь постепенно Элизабет и мистер Дарси, преодолевая гордость и предубеждения, лучше узнают друг друга, и их соединит настоящая любовь, которой подвластны любые преграды…

Глава 14

За обедом мистер Беннет едва ли произнес и слово; но, как только прислуга удалилась, он счел, что настало время для разговора с гостем, и поэтому предложил тому тему, от которой, как он полагал, родственник просто обязан просиять, ведь речь зашла о его патронессе. Внимание леди Кэтрин к его пожеланиям, а также неусыпная опека приходского пастора оказались весьма выдающимися. С точки зрения мистера Беннета, большего и пожелать было трудно. Сам мистер Коллинз тоже не скупился на похвалу. Предмет обсуждения распалил его настолько, что былая важность достигла заоблачных высот; и он с величайшим воодушевлением засвидетельствовал, что никогда еще в жизни не встречал такого ангельского характера у человека столь высокого положения — настоящая бездна кротости и любезности. Леди Кэтрин уже соизволила милостиво одобрить целых две литургии, которые он имел честь отслужить в ее присутствии. Кроме того, она уже дважды приглашала его отобедать в Розингсе и не далее как в прошлую субботу вечером настояла на том, чтобы он присоединился к ней за картами. Многие из тех, кого он знает, считают ее ужасной гордячкой, но лично он никогда не замечал в ней чего-либо, кроме кротости. Леди Кэтрин всегда разговаривала с ним, как с любым другим джентльменом, и не имела ни малейших возражений против того, чтобы он тесно сошелся с ближайшими соседями, а также время от времени отлучался бы из прихода на недельку-другую, дабы навестить многочисленных своих родственников. Любезность ее была столь высока, что она даже настаивала на том, чтобы он женился как можно скорее, если, конечно, у него уже есть на примете достойная партия. Однажды она уже навестила его скромный холостяцкий дом, одобрила все изменения, которые он осмелился внести в интерьеры, и даже кое-что предложила сама: этакие очаровательные полочки в чулане под лестницей.

— Ничуть не сомневаюсь, все это весьма достойно и любезно, — согласилась миссис Беннет. — Я ничуть не сомневаюсь и в том, что она очень милая дама. Как жаль, что в большинстве своем женщины ее положения так не похожи на все, что вы описали. Она живет по соседству с вами, сэр?

— Сад, в котором расположено мое скромное жилище, отделен от Розингс-Парка — резиденции ее милости — всего лишь одной аллеей.

— Мне кажется, вы упоминали, что она вдова. Осталась ли у леди Кэтрин семья?

— У нее есть единственная дочь, наследница Розингса и весьма солидного состояния.

— Ах, — всплеснула руками миссис Беннет, — тогда она в гораздо более выгодном положении по сравнению с большинством девушек! Расскажите же нам о ней. Она хорошенькая?

— Она, несомненно, одна из самых очаровательных девушек. Леди Кэтрин сама любит повторять, что, с точки зрения действительной красоты, мисс де Бург существенно опережает самых прекрасных представительниц ее пола. Во всем ее облике безошибочно угадывается высокое происхождение. К несчастью, у нее слабое здоровье, кое не позволяет ей добиваться превосходства в некоторых из искусств. Я знаю это со слов ее гувернантки, которая до сих пор проживает вместе с ними в поместье. Но это никоим образом не сказывается на очаровании этой барышни. Я часто любуюсь ею, когда она проезжает в своем маленьком фаэтоне, запряженным парой пони, мимо моего дома.

— Она уже выезжает в свет? Я что-то не припомню ее среди леди, посещающих дворянское собрание в Лондоне.

— Хрупкое здоровье, к сожалению, препятствует ее выездам в город. Как я однажды сказал леди Кэтрин, это самое печальное обстоятельство для британского двора, поскольку он оказался лишенным одного из прекраснейших своих украшений. Ее милости совершенно очевидно понравилась моя мысль, поэтому вы понимаете, что я счастлив при каждом удобном случае подбрасывать ей такие маленькие деликатные комплименты, неизменно льстящие любой леди. Я уже не единожды указывал леди Кэтрин на то, что ее прелестнейшая дочь рождена, чтобы быть герцогиней, и что такой высокий титул вовсе не сделал бы ей честь, а, как раз напротив, это она сделала бы комплимент этому славному сословию. Такие пустяки очень приятны ее милости. Со своей стороны я считаю личным долгом радовать достойную вдову всеми возможными способами.

— Ваши рассуждения полны здравого смысла, — не сдержался от похвалы мистер Беннет. — Какое это счастье — суметь польстить с необходимой деликатностью. Могу ли я спросить вас, являются ли эти очаровательные комплименты продуктом спонтанного вдохновения или же результатом кропотливых размышлений?

— В большинстве своем они рождаются под влиянием момента; и, хотя время от времени я и коротаю часок подбором приятных слов на случай обычный и ординарный, все же я изо всех сил стараюсь, чтобы звучали они непринужденно и свежо, как экспромт.

Ожидания мистера Беннета были полностью оправданы. Племянник его, как он и подозревал, был непроходимо глуп; и поэтому дальнейшие его рассуждения он выслушивал с безграничным наслаждением и каменным лицом, не считая того раза, когда, будучи не в силах сдержаться от распиравшего его веселья, он для поддержки бросил быстрый взгляд на Элизабет.

Позабавившись вволю, после чая мистер Беннет решил положить этому конец и был рад проводить наследника в гостиную и пригласить его к чтению вслух для дам. Мистер Коллинз не заставил себя уговаривать и с готовностью раскрыл предложенную книгу. В то же мгновение довольное выражение с его лица исчезло; он растерянно отступил назад и смущенно запротестовал, объяснив это тем, что никогда не читал романов. Китти уставилась на него, как на заморскую диковину, а Лидия не сдержалась и со свойственной ей непосредственностью прыснула в кулак. На свет были извлечены другие тома, и после долгих колебаний выбор пал на “Наставления Фордайса”. Не успел мистер Коллинз раскрыть книгу, как Лидия широко зевнула и, едва вытерпев три страницы величавой и размеренной монотонности, с наслаждением прервала чтеца:

— Знаете, мама, дядюшка Филипс недавно намекнул, что возвращается Ричардс; и если это правда, то полковник Форстер с удовольствием примет его на службу. Об это я узнала в воскресенье от самой тетушки. Завтра собираюсь прогуляться в Меритон, чтобы разузнать об этом побольше, и заодно выяснить, когда из города вернется мистер Денни.

Старшие зашикали на сестру, но было уже поздно; и мистер Коллинз, едва скрывая смертельную обиду, не преминул высказаться:

— Очень часто я наблюдаю за тем, сколь мало заинтересованы юные леди в серьезных книгах, написанных исключительно для их же блага. Признаюсь, это забавляет меня, потому что трудно придумать что-либо более полезное для молодых созданий, чем доброе наставление. Засим не смею более докучать моей юной кузине.

Обернувшись к мистеру Беннету, Коллинз предложил себя в качестве противника в партии триктрака. Мистер Беннет принял его вызов и поступил весьма мудро, оставив девочек одних предаваться своим незатейливым радостям. Миссис Беннет с дочерями в самых любезных выражениях извинились за вмешательство Лидии и пообещали, что подобного более не повторится, если, конечно, мистер Коллинз когда-нибудь еще вернется к оставленному чтению. Родственник, заверив всех, что не считает, будто девочкой руководил злой умысел, и что обиды, следовательно, на нее не держит, оскорбленно поджал губы, прошел за соседний стол и сел напротив главы семейства.