Гордость и предубеждение

Джейн Остин, 1813

По соседству с бедной, но уважаемой семьей Беннет поселился богатый и загадочный мистер Дарси. Одной из пяти дочерей миссис Беннет удалось покорить сердце молодого аристократа. Но энергичная красавица Элизабет Беннет его отвергла. Он показался ей слишком надменным и самодовольным. Да и слишком большой казалась разница в их общественном положении, а злобные сплетни окружающих довершили дело. Лишь постепенно Элизабет и мистер Дарси, преодолевая гордость и предубеждения, лучше узнают друг друга, и их соединит настоящая любовь, которой подвластны любые преграды…

Оглавление

Глава 13

— Надеюсь, моя дорогая, — заметил мистер Беннет жене за завтраком на следующее утро, — вы заказали стряпухе на сегодня хороший обед, поскольку у меня есть все основания предполагать, что нынче после полудня ряды нашего семейства пополнятся.

— Что вы хотите этим сказать, дорогой? Уверена, я понятия не имею, кого вы сегодня ожидаете. Разве что Шарлотта Лукас заглянет к нам по дороге; а уж для нее-то, я уверена, мои обеды вполне хороши. Скажу даже больше: сдается мне, что по сравнению с тем, что им подают дома, наша пища — райский нектар.

— Тот человек, о котором я говорю, — джентльмен и посторонний.

— Джентльмен и посторонний! — зачарованно повторила миссис Беннет, одновременно сверкая глазами. — Я просто уверена, что это мистер Бингли. Но, Джейн… Ах, отчего же ты не сказала мне ни словечка? Экая, право, скромница! Если б вы знали, как я буду рада повидаться с мистером Бингли! Но, Боже мой, как это все некстати! У нас в доме сегодня нет ни куска рыбы! Лидия, душечка, звони же скорее. Я должна дать указания Хилл немедленно!

— Но это не мистер Бингли! — стараясь перекрыть общий гвалт, воскликнул глава семейства. — Это совершенно посторонний человек, которого я никогда и в глаза не видел.

За этим заявлением последовало изумленное затишье; но уже через секунду мистер Беннет имел возможность насладиться шквалом внимания и вопросов, который выплеснули на него жена и пять дочерей одновременно. Немного потешив себя их любопытством, он, наконец, снизошел до объяснения:

— Около месяца назад я получил это письмо и уже через две недели на него ответил, так как мне показалось, что дело это весьма деликатного свойства, а потому требует незамедлительного ответа. Мне пишет племянник, мистер Коллинз, который после моей смерти, если вдруг ему взбредет такая блажь в голову, сможет запросто всех вас выкинуть из этого дома.

— Ах, дорогой, — капризно всхлипнула его супруга, — пощадите мои нервы и не напоминайте мне о нем. Не говорите больше ничего об этом ужасном человеке. То, что ваша собственность должна быть отобрана от родных дочерей в пользу какого-то Коллинза, я воспринимаю как самую жестокую несправедливость. Кстати, на вашем месте я бы уже давно об этом задумалась и что-нибудь непременно предприняла.

Джейн и Элизабет попытались растолковать, вконец расстроенной матери основные положения майората. Следует заметить, что это было далеко не первое и уж точно не последнее объяснение; но, как только речь заходила о сущности этого закона, разум миссис Беннет словно разбивал паралич. Миледи начинала горько причитать; и единственное, что она выносила из этих разговоров, — это жестокость закона, дающего право отнять дом у пяти дочерей в пользу какого-то там родственника, до которого никому в их семье с роду не было дела.

— Разумеется, это чудовищная несправедливость, — согласился с женой мистер Беннет, — и ничто не в силах оправдать мистера Коллинза за провинность наследования Лонгбурна. Но, если вы послушаете, что он пишет в письме и как он это излагает, возможно, ваша неприязнь к моему племяннику чуть поубавится.

— Нет, ничто меня не переубедит, я уверена. И мне кажется, что с его стороны не слишком-то любезно писать вам вообще. Какое лицемерие! Я презираю таких лживых “друзей”! И отчего это он не может постоянно с вами ссориться, как это делал его родитель?

— Не сомневаюсь, как только вы ознакомитесь с содержанием письма, вы поймете, что он снедаем сыновними терзаниями.

«Хансфорд близ Вестерема, Кент, 15-ое октября.

Уважаемый сэр,

разногласия, наблюдавшиеся между вами и моим достопочтенным и ныне покойным батюшкой, причиняли мне много неудобств; и с тех пор, как нас постигла эта тяжелая утрата, меня неотступно преследует желание залечить давнюю рану на теле дружеских отношений между нашими семьями. Не скрою, некоторое время благие мои порывы сдерживали мои же собственные сомнения относительно того, не станет ли примирение с вами кощунством по отношению к памяти покойного моего родителя и, не правильней ли будет поддерживать непримиримую конфронтацию с тем, с кем при жизни батюшка оставался врагом. Тем не менее, сейчас все мои колебания остались в прошлом, поскольку, будучи посвященным в духовный сан на Пасху, я неожиданно оказался несказанно осчастливлен особым расположением высокочтимой леди Кэтрин де Бург, вдовы сэра Льюиса де Бурга, чья щедрость и добродетель столь велики, что именно мне выпала честь поселиться в превосходнейшем доме для пастора здешнего прихода, чтобы отныне по первому зову достопочтенной миледи исполнять все обряды и ритуалы, предусмотренные институтом Священной Церкви. Более того, пройдя через рукоположение и став священником, я чувствую свой долг всемерно способствовать установлению благословенного мира во всех семьях, в коих слово мое имеет влияние. В этой связи я смею надеяться, что настоящая моя попытка сделать шаг к примирению достойна похвалы и что теперь вы соизволите пересмотреть мой статус единовластного наследника Лонгбурна. Да будет щедрой рука дающего! Меня не может не терзать роль мучителя ваших славных дочерей, невольно доставшаяся мне, и теперь я нижайше прошу вашего прощения, а также спешу заверить ваше уважаемое семейство в полной своей готовности всячески способствовать вашему счастью. Если вы не станете возражать против того, чтобы принять меня в Лонгбурне, я позволю себе нанести свой визит в понедельник, 18-го ноября, в четыре пополудни, а также хотел бы просить вас о гостеприимстве до субботы, что весьма удобно мне, поскольку леди Кэтрин не имеет ни малейших возражений против моего редкого отсутствия по воскресеньям, если, конечно, меня может заменить на утренней службе какой-нибудь другой пастор. Сэр, непременно передавайте мой нижайший поклон вашей супруге и дочерям. С уважением, ваш вечный доброжелатель и друг,

Уильям Коллинз».

— Таким образом, этого миротворца мы можем ожидать к четырем часам, — подвел итог мистер Беннет, вкладывая письмо в конверт. — Клянусь, похоже, он весьма справедливый и вежливый молодой человек; и поэтому знакомство с ним станет для нас действительно ценным приобретением. Дай Бог, чтобы леди Кэтрин позволила ему время от времени приезжать к нам.

— По крайней мере, то, что он пишет о наших девочках, не лишено здравого смысла. Если он действительно собирается сделать шаг к тому, чтобы они были счастливы, лично я ничего против иметь не буду.

— Хотя мне и весьма трудно предугадать, каким способом он собирается искупить свою вину, — вставила Джейн, — само его желание достаточно красноречиво и похвально.

В душе у Элизабет сейчас бушевала буря неожиданно вспыхнувшего уважения к леди Кэтрин, а также к самому мистеру Коллинзу, который по доброй воле намеревался посвятить свою жизнь крещению, бракосочетанию и отпеванию целого прихода.

— Должно быть, он большой чудак, — заметила она. — Я никак не могу понять, в чем тут дело. У него очень помпезный стиль. И что он имел в виду, говоря, что желает извиниться за то, что является полновластным наследником поместья? Ведь мы же понимаем, что даже при всем его желании он не в силах изменить положение вещей. Так неужели после этого мы вправе считать его разумным человеком, сэр?

— Нет, моя дорогая, думаю, что нет. У меня возникает сильное подозрение, что у этой медали есть и обратная сторона. Все письмо его пропитано смесью подобострастия и самоуверенности, что дает богатую пищу для подобных подозрений. Мне определенно не терпится поскорее увидеть его.

— С точки зрения композиции, — как всегда, анализировала Мэри, — в этом письме нет изъяна. Разумеется, мысль о щедрой руке дающего не нова, и все же здесь она весьма к месту.

Что касается Кэтрин и Лидии, то им ни само послание, ни его автор не показались хоть сколько-нибудь интересными. Шансы того, что их кузен прибудет в алом мундире, равнялись нулю; а девочки вот уже несколько недель как утратили всяческий интерес к мужчинам, которые не щеголяют пурпуром. А что до их матери, то письмо мистера Коллинза в значительной степени поубавило ее негодования, и теперь она готовилась к встрече с ним с хладнокровием, сразившим наповал не только ее мужа, но и дочерей.

Мистер Коллинз оказался человеком пунктуальным и встретил в Лонгбурне безупречно любезный прием со стороны всех членов семьи. Мистер Беннет говорил мало, однако дамы выказали изрядную словоохотливость, да и сам молодой человек был не из робкого десятка и не ждал долгих уговоров, чтобы лишний раз открыть рот. Это был высокий и грузный мужчина лет двадцати пяти. Его переполняли достоинство и важность, а в манерах сквозил формализм. Промежуток между тем, когда он занял место на софе и отвесил несчетное множество комплиментов миссис Беннет и ее дочерям, оказался ничтожно мал. Ах, сколь много он слышал о достоинствах каждой из мисс Беннет, и как бледнеют слухи по сравнению с тем, что он видит наяву! Все они просто настоящие невесты! К слову сказать, его галантность резала некоторые прекрасные ушки, но миссис Беннет, которая впадала в депрессию, если долго не слышала комплиментов, отвечала родственнику с большой готовностью.

— Как вы добры, сэр. Клянусь всем святым, вы совершенно правы, заметив расположенность крошек к браку. Единственным препятствием к их счастью я считаю лишь нашу некоторую затрудненность в средствах. Как все же странно устроен этот мир!..

— Очевидно, вы имеете в виду вопрос наследования этого поместья?

— Ах, сэр, вы совершенно правы. Вы, несомненно, согласитесь с тем, что это самый жестокий удар судьбы для моих девочек. Не поймите меня превратно: я вовсе не хочу сказать, что вижу в этом вашу вину. Вся наша жизнь строится по законам случая. Никто не может с уверенностью сказать, кому достанется поместье, когда встанет вопрос о его наследовании.

— Мадам, я полностью осознаю всю трудность положения, в котором оказались мои прекрасные кузины, и прямо сейчас мог бы изложить свое видение этой проблемы, но я не хотел бы спешить и забегать вперед. Сейчас я могу лишь заверить юных леди в том, что ехал сюда, уже будучи готовым восхититься увиденным. Больше я, пожалуй, пока ничего не скажу, но вот когда мы узнаем друг друга получше…

Его прервало приглашение к столу. Девочки переглянулись и расплылись в улыбках. Впрочем, мистер Коллинз восхищался не только ими. Объектом его восторгов стали также прихожая, столовая и все до единого буфеты, в ней стоявшие. Каждый предмет подвергся тщательному изучению и похвале. Несомненно, такие комплименты не смогли бы не затронуть сердце примерной хозяйки, если б только в душу миссис Беннет не закралось горькое подозрение о том, что молодой человек доволен предметами меблировки исключительно с позиций будущего ее владельца. Обед также восхитил мистера Коллинза, и ему не терпелось узнать, которой из мисс Беннет он обязан этим изобилием неземных лакомств. Матери его замечательных кузин пришлось вмешаться и расставить все по своим местам. С воодушевлением и выпадом она заявила, что средства вполне позволяют им держать в этом доме первоклассного повара и что юным леди вовсе не место у котлов. Мистер Коллинз поспешил принести свои извинения за доставленное неудовольствие. Сменив гнев на милость, хозяйка заверила того, что вовсе не чувствует себя обиженной; однако молодой человек в том уверен не был, и поэтому поток его оправданий не иссякал по крайней мере еще четверть часа.

Оглавление

* * *

Приведённый ознакомительный фрагмент книги Гордость и предубеждение предоставлен нашим книжным партнёром — компанией ЛитРес.

Купить и скачать полную версию книги в форматах FB2, ePub, MOBI, TXT, HTML, RTF и других

Смотрите также

а б в г д е ё ж з и й к л м н о п р с т у ф х ц ч ш щ э ю я