Гнев Тиамат

Джеймс С. А. Кори, 2019

Ворота в будущее человечества открыты. Одним махом стали доступны более тысячи новых миров, в их числе и Лакония, где император Дуарте установил режим, с помощью которого он намерен подчинить себе остальную часть галактики. Кажется, ничто не сможет остановить его – даже Солнечная система находится под его контролем. И хотя команда Росинанта начинает опасную подпольную битву против империи Дуарте, все более неизбежной кажется будущая жизнь под властью Лаконии, а значит вместе с ней и война, которую человечество скорее всего проиграет. Ведь для борьбы с происходящим произволом и ужасом недостаточно одной лишь отваги и честолюбия. Но, возможно не все потеряно. Ведь у могущественного отца-императора есть дочь – Тереза, а у нее есть свои секреты и тайны, неизвестные даже всесильному отцу…

Глава 3

Алекс

Бобби с Наоми опять взялись за свое. Когда вошел Алекс, они держались как ни в чем не бывало, но он видел, что дамы успели горячо поспорить. Наоми, как всегда, клонила голову, занавешивая глаза волосами, — переживала. Лицо Бобби было чуточку темнее обычного: разгорелось от волнения или гнева. Алекс прожил на одном корабле с Наоми десятилетия, а с Бобби — немногим меньше. Они ничего не могли скрыть друг от друга. Немножко обидно, что сейчас пытались, а значит, и ему придется притворяться.

— Все улажено, — сказал Алекс.

Бобби кивнула и забарабанила пальцами по столу. Наоми слабо улыбнулась сквозь занавеску волос.

Алекс побился бы об заклад, что они продолжали спор, начатый еще при отлете с Фригольда. Оставалось только делать вид, будто все в порядке. Благоразумный человек не лезет в драку между разъяренными хищниками, а встать между Наоми Нагатой и Бобби Драпер отказалась бы и самая тупая дубина. Можно и пальцев лишиться. Фигурально выражаясь, разумеется.

— Так, — начал Алекс, растянув слово, сколько позволяла вежливость.

— Да, — ответила Наоми. — Мне еще много надо успеть, прежде чем лезть в ящик.

Бобби кивнула, хотела что-то сказать, но передумала. В мгновение ока она пересекла разделявшее их расстояние и обхватила Наоми могучими руками. При таком же росте она была килограммов на сорок тяжелее Наоми. Выглядело это, как будто полярный медведь облапил вешалку. Но о драке речи не шло: женщины плакали и хлопали друг друга по спине.

— Хорошо, что повидались, — сказала Бобби, еще крепче обняв Наоми и оторвав ее от палубы.

— Я соскучилась, — ответила та. — По вам обоим. Слов нет, как соскучилась.

«По вам обоим» прозвучало как приглашение, и Алекс, придвинувшись, обнял обеих сразу. И тоже расплакался. Немного погодя, почувствовав, что пора, они разорвали объятия. Бобби вытерла глаза салфеткой, а Наоми словно не замечала полосок на щеках. Она улыбалась.

Алекс сообразил, что она впервые по-настоящему улыбается с тех пор, как Холдена увезли на Лаконию. И задумался, как же ей одиноко в грузовом контейнере, который перекидывают с корабля на корабль, со станции на станцию. Правда, решение принималось сообща, и все равно Алекса кольнула вина за то, что ее оставили одну. Просто Бобби нужен был пилот, а Наоми в ее роли блуждающего советника — не нужен. Да она и не хотела.

— Когда еще снова увидимся… — проговорила Бобби.

— Хотелось бы знать, — откликнулась Наоми. — Вы надолго в Сол, люди?

— Не мне решать.

Бобби пожала плечами. Сейчас она сказала правду, но в любом случае ответ остался бы тем же. Никогда не знаешь, кто может услышать, и даже здесь, на базе Союза перевозчиков, в глубине бара, где собирались сторонники АВП, привычка к секретности не отпускала. Терминал Алекса, словно по команде, тревожно зажужжал. Пришла пора переводить «Предштормовой» на новый корабль. Не одна Наоми изображала горошину под наперстками, и ставки в этой игре у всех были высоки.

— Босс, мне надо проследить за передачей, — обратился Алекс к Бобби.

— Я с тобой, — отозвалась она и напоследок яростно обняла Наоми.

— Береги себя, старпом.

— Я теперь только тем и занимаюсь, — грустно улыбнулась Наоми.

Оставлять ее было неправильно. Каждый раз.

* * *

Алекс никогда не признался бы вслух, но «Предштормовой» пугал его до усрачки. «Росинант» навсегда остался первой любовью. Он — как подогнанный по руке инструмент: удобен, знаком, надежен. Грозный военный корабль был для Алекса домом. Он был правильным. И пилот по нему ужасно тосковал.

На «Предштормовом» он чувствовал себя как внутри неведомого зверя, который притворился сверхмощным гоночным судном, да еще позволил кому-то нагрузить себя безумной огневой мощью.

Полет на «Роси» представлялся ему сотрудничеством. Корабль был продолжением его воли — а полет на «Предштормовом» напоминал укрощение опасного животного. Садясь в кресло пилота, Алекс всякий раз опасался: не укусило бы.

Бобби со своими техниками прошла корабль от носа до кормы и заверила, что в конструкции нет ничего опасного для команды — во всяком случае, не больше, чем опасен для своей команды любой корабль. Алекса она не убедила. Управляя им, он не чувствовал, что «Предштормовой» отзывается на команды; казалось, он их истолковывает и соглашается с ними, но, черт его побери, сам принимает решения. Этим ощущением Алекс поделился только с одним человеком — своим вторым пилотом Каспаром Асау.

— То есть да, пожалуй, управление дает небольшой люфт, но вряд ли это означает, что корабль сопротивляется, — ответил Каспар, подозрительно покосившись на Алекса. И тот больше не поднимал этого вопроса. Но Алекс летал на космических кораблях много лет и что знал, то знал. За металлом, углеродом и непонятным кристаллическим дерьмом «Предштормового» крылось что-то еще. Пусть даже этого никто не видел.

И все же корабль был дьявольски прекрасен.

Алекс стоял у обзорного окошка, наблюдая, как судно бережно переводят из транспортировочного отсека прежнего доставщика в новый. Два массивных транспорта, зажавших «Предштормовой» между собой, терялись в тени здоровенного центрального хаба станции. Так было задумано, чтобы глыба станции прикрыла погрузку от всех известных подпольщикам телескопов и радарных установок правительства. С точки зрения Лаконской империи, просто два тяжелых грузовика ненадолго остановились у одного причала, сдали или приняли какой-то груз и разошлись каждый своей дорогой. Переход с одного похищенного у Лаконии военного корабля на другой не попадет в официальные отчеты и на видео. А «Предштормовой» и его команда будут свободно жить дальше и ждать боя. Если, конечно, они ничего не упустили из виду.

Поблескивающие металлом и хрусталем борта, казалось, сияли собственным светом даже в тени ущелья между транспортами и массивом станции. Вспыхивали и растворялись белые облачка перегретого газа из маневровых. В пилотской кабине работал Каспар, мягко и умело направляя лаконский истребитель из одного открытого грузового отсека в другой. Они не в первый раз играли в эту игру, и оба пилота наловчились маневрировать в весьма ограниченном пространстве.

Алекс, вспоминая военную службу, не уставал удивляться, что заговорщикам удается сохранить тайну. Через врата они протаскивали краденый имперский корабль в чреве кораблей Союза перевозчиков. В это дело были непосредственно вовлечены десятки, если не сотни людей. И ничего, сходило с рук.

Бритва Оккама в применении почти к любым теориям заговора подсказывала, что люди — никудышные хранители секретов и при большом количестве участников риск проговориться растет по экспоненте. Но стараниями бывших сторонников АВП из Союза перевозчиков они прятались и подглядывали не первый месяц — и все еще не попались. Это доказывало, что за последнюю пару столетий сопротивление вошло в кровь и плоть астеров. У них в ДНК было запрограммировано скрывать мятеж от превосходящих сил противника.

Алекс, двадцать лет отслуживший на марсианском военном корабле, а потом воевавший еще со Свободным флотом, не раз выслеживал самых ярых радикалов. Тогда астерские способности к подрывной и партизанской войне его зачастую бесили. Теперь — буквально спасали ему жизнь.

Алекс не взялся бы сказать, видит ли в этом иронию. Забавно, пожалуй.

«Предштормовой» закончил пристегиваться к новому носителю. Им стал по-коровьи неуклюжий грузовик с очертаниями разжиревшей пули, а назывался он «Ковчег-маятник». Люк его задвинулся и закрылся на замок, заставив палубу слегка вздрогнуть. Двойная дверь, превосходящая размерами истребитель, — основательная масса.

Алекс достал терминал и установил связь с Бобби.

— Малютку запеленали. Ждем только твоего слова.

— Принято, — отозвалась она и обрубила связь. Она занималась последними приготовлениями где-то на станции.

Цепочка шептунов Сабы не открыла им суть миссии к Сол, но Бобби без устали гоняла свои войска по всем параметрам, подготавливая их к любым, даже самым гнусным вариантам. Алекс без особого доверия смотрел, как она, получив мешок старых астерских инсургентов, запихала их в боевые скафандры лаконских десантников и взялась превращать в подпольную ударную группу. Но, черт побери, ей это удалось! Они уже провели три разные операции — со стопроцентным успехом и нулевыми потерями.

Как ни грозна была старушка Драпер прежде, но, взявшись обучать собственную армию, она нагнала еще больше страху.

Наверняка со временем это станет новым вариантом нормы. Повторять фокус с исчезающей картой, пряча «Предштормовой» на грузовых кораблях, ждать от Сабы, Наоми и подполья новых целей атаки. Алекс сам не знал, когда это произошло. Но сейчас он опять чувствовал себя шофером в автобусе — как целую жизнь назад во флоте МРК. Каждый день грозил пленом или смертью. Каждое задание отправляло Бобби с командой в лаконскую мясорубку. Успехи успехами, но они балансировали на лезвии бритвы. В двадцать лет, когда человек уверен в своем бессмертии, Алекс был бы в восторге.

Отвернувшись от обзорного окна, он поднял с пола сумку. Уже на ходу услышал кваканье терминала.

— Закреплен и обесточен, — доложил Каспар. — Я проследил. Изящно проделано. Канонирша гоняет солдат, и я направляюсь туда же. Сдаю корабль. — Принимаю.

* * *

Коридоры перевалочной базы были чисто функциональными. Гладкие стены из серой керамики и настил полов, смягченный ровно настолько, чтобы никто не вывихнул бедро при одной трети g в жилом кольце. Протащившись с полкилометра по такому коридору, Алекс постучался в дверь с табличкой «Склад 348–001». Пожилой астер, выглянув в щелку, осмотрел коридор. Седеющие волосы он стриг под военный ежик, цвет пустых серых глаз точно подходил к волосам. Алекс заметил тяжелый черный пистолет, который тот прикрывал бедром, проверяя, все ли чисто в коридоре. Звали астера Такеши Оба, он был из числа головорезов Бобби.

— Все чисто, — улыбнулся Алекс, и Оба, брюзгливо хмыкнув, впустил его.

За дверью скрывалась пустая комната пять на десять метров, с такими же, как в коридорах, гладкими керамическими стенами. Команда Бобби, стоявшая вольным строем, слушала ее обращение. Бобби чуть заметно кивнула вошедшему Алексу, но речи не прервала.

— Зарубите на носу, — говорила она, — мы впервые действуем в таком опасном месте, как система Сол. По уровню угрозы для таких тайных операций, как наши, она уступает только Лаконии. Там чуть не каждый булыжник и глыба льда размером с десантный транспорт снабжены станцией, телескопом или радаром. Там повсюду глаза.

Строй отозвался ропотом, Алекс не понял — недовольным или согласным.

— А флоты коалиции Земля — Марс, — продолжала Бобби, — полностью контролируются Лаконией. То есть сравнительно малая обеспеченность Лаконии кораблями — что до сих пор давало нам свободу действий — там не поможет. Хуже того, Лакония оставила дредноут «Сердце Бури» на земной орбите. В первую очередь, чтобы держать в повиновении внутренние планеты, но, если корабль заметит нас, нам достанется по первое число. «Предштормовой» не выживет в столкновении с кораблем класса «Магнетар». Конец истории.

— А про цель ничего пока не слышно? — спросила Джиллиан Хьюстон.

Дочь губернатора Фригольда Пэйна Хьюстона первой вступила добровольцем в команду Бобби. Это была высокая голенастая девушка с мускулатурой и строением скелета урожденной землянки и вечной хмурой морщиной между бровей. За время совместной работы она стала негласной заместительницей Бобби. Алекса это беспокоило. Джиллиан была ядовитой, как змея. Бобби, когда он с ней об этом заговорил, ответила, что мышей им хватит на всю жизнь. Он так до конца и не понял, что она хотела сказать.

— Нет. Ребята наверху держат секреты за пазухой, — ответила Бобби. — Я подозреваю, что, пока не начнем, не узнаем.

— Потрясающе, — сказала Джиллиан.

— «Предштормовой» на месте, и через тридцать часов «Маятник» отбывает в систему, — продолжала Бобби. — Наслаждайтесь жизнью в «Родительском доме», но на корабле чтобы все были вовремя и в должном порядке ровно через двадцать четыре часа, или ваши задницы сведут неприятное знакомство с моим башмаком.

Строй ответил ей добродушными смешками.

— Свободны.

Несколько секунд сутолоки, и Бобби с Джиллиан и Алексом остались в комнате втроем. Бобби так и не сняла неприметного комбинезона, в котором встречалась с Наоми, а на Джиллиан был черный спортивный костюм — ударная группа Бобби выбрала его неофициальной формой полка. И еще кобура с большим пистолетом, без него Алекс ее ни разу не видел. Фригольдерам оружие было так же привычно, как штаны.

— Не нравится мне, что Саба морочит нам головы, — заговорила Джиллиан. — Охрененно похоже на импровизацию.

— Тому, что подробности задания еще не определены, может найтись множество законных причин, — вежливо, но твердо возразила Бобби. — Понимаю твою озабоченность, но мы с самого начала подписались на «что бы там ни было, а сделаем».

— Наверняка Каллисто, — продолжала Джиллиан, словно не расслышав мягкого предостережения в тоне Бобби. — Только она чего-то стоит и притом достаточно далека от чертова дредноута, чтобы реально было достать.

Бобби придвинулась к ней на полшага и распрямилась, подчеркивая разницу в росте. Джиллиан замолкла, но и не подумала пятиться. «Змея змеей, да еще со здоровенными медными яйцами», — подумал Алекс.

— Подобные гипотезы непродуктивны. И, откровенно говоря, опасны, — сказала Бобби. — Держи их при себе. Ступай, выпей раз или пять. Затей в баре драку, если тебе без этого никак. Так или иначе, облегчи организм и возвращайся завтра на «Предштормовой». К тому времени мы будем знать больше. Свободна!

Джиллиан как будто поняла наконец намек. Полунасмешливо отсалютовав Бобби, она вылетела за дверь.

Алекс открыл было рот, но Бобби ткнула в него пальцем:

— Промолчи на фиг.

— Слушаюсь, — отозвался он и заговорил о другом: — Еще день на станции, а заняться нечем. Жаль, что Наоми нет. С ней не только жевать проклятый концентрат хорошо.

— У нее своя работа, — сказала Бобби. Ее поджатые губы побелели.

— Ну, — осведомился Алекс, — ты сама скажешь, что там между вами вышло, или выбивать из тебя ответ?

От неожиданности у Бобби вырвался лающий смешок — на что Алекс и рассчитывал. С тем же успехом чихуахуа мог бы угрожать многоэтажному дому, и Алекс усмехнулся, подтверждая, что шутит. Бобби вздохнула.

— Она до сих пор считает, что можно обойтись переговорами. Тут мы с ней не сходимся. То же дерьмо не первый год.

— Она много потеряла, — напомнил Алекс. — И боится потерять все.

Бобби ухватила Алекса за плечо, дружески встряхнула:

— Вот это я и пытаюсь ей втолковать, друг. В такой войне, если ты не готов потерять все ради победы, потеряешь все, потому что проиграешь.