Особенности содержания небожителей

Джейд Дэвлин, 2020

Божественные звери, мстительные духи, волшебные пилюли и, конечно же, прекрасные бессмертные заклинатели. Настоящая китайская сказка! Но попала в нее я, русский врач скорой помощи. Мне стоило большого труда привыкнуть к этому миру и своей новой семье. А тут еще подарочек от младшего брата – вот уж не думала, что он купит на местном рынке… небожителя!

Глава 7

Янли

— Бесстыдство! — нашел-таки в себе силы прошипеть Юншен. И глазами сверкнул.

Кажется, мы парню окончательно все дао совершенства порушили. Эмоции так и прут. И хорошо… и правильно. Умница, братец, сразу понял, чего я хочу. Раскрыть мелкие каналы ци — только треть дела. Надо еще заставить энергию двигаться. И нет ничего лучше в этом деле, чем довести пациента либо до состояния незабываемого счастья, либо до неконтролируемой ярости. Сразу весь депрессивный застой с места сдвигается и бодро циркулирует.

Со счастьем по понятным причинам у нас напряженка. Остается злость. Конечно, есть и третий вариант — возбудить. Но мальчишку жалко стало: он так сжимается от чужих взглядов, что мигом становится ясно — реагирует как клинический девственник… или высокоморальный даос^[5], который в бордель, может, и ходил, но тайком и разок, лет триста назад…

— Лежать будешь смирно или привязать? — ласково спросила я, по порядку выстраивая на простыне набор серебряных иголок. Люблю я давать людям выбор. — Не особо больно будет, но иногда неприятно.

— Добрая ты, сестренка. — А-Лей, который разложил Юншена в позу морской звезды, сжалился и прикрыл стратегическую запчасть несчастного сухим полотенцем. — Давай я его просто подержу. И он не будет дергаться.

— Что… вы собираетесь со мной делать? — раздалось еле слышно с кровати.

Я буквально за язык себя поймала, чтобы не ляпнуть вслух про «насиловать извращенным способом», а на А-Лея глянула так, что он явно тем же самым предложением подавился.

— Лечить, конечно. Если хочешь, я могу даже рассказывать, что именно делаю и зачем, если тебе будет спокойнее. — Первая иголка нашла нужную точку прямо на солнечном сплетении парня, и он придушенно ахнул. С чего бы? Не больно ведь пока, точно знаю.

— Разрушенное ядро — не болезнь. Как не восстановить вырванное сердце, так не собрать и золотые осколки. — Лежит подыхает, а все равно умудрился процитировать какой-то философский трактат.

— Ядро твое я не трогаю. А меридианы, которые вокруг… Интересно! А-Лей, смотри внимательно. Золотое солнце погасло, но мелкие сосуды вокруг до сих пор прекрасно держат форму. Их вполне можно заставить пожужжать. Пациенту придется отказаться от заклинаний, зато будет нормально жить! Надо только поискать альтернативный источник энергии на первое время… одного порошка маловато.

— Я тоже не понимаю, что она сейчас сказала. Но интонация веселая, значит, мучиться тебе еще не менее года, — обрадовал парня А-Лей. И затараторил, глядя в расширившиеся глаза: — Я имею в виду, что, во-первых, ты дольше проживешь, а во-вторых, ты любопытный случай и она от тебя не отстанет.

— Я осознаю. — Заклинатель отвел взгляд и сжал губы в тонкую линию.

— Если хочешь, чтобы он утихомирился, лучше молчи, — усмехнулась я, планомерно усеивая тощее нечто серебряными иглами.

Результат понравился — я не ожидала, что меридианы будут так легко откликаться на мое воздействие. У обычных больных людей все происходило иначе. Дело, наверное, в том, что он не человек.

Он — бывший нечеловек.

— Что ты де… — Стратегическую тряпку у заклинателя в очередной раз отобрали, и я имела удовольствие полюбоваться на то, как краски жизни возвращаются на бледное лицо. Причем быстро возвращаются, сразу до состояния свеклы. Хотя… пациент ниже шеи — и так темно-розовый от воздействия воды, а теперь и щеки потеплели.

— Спокойно, Маша, я Дубровский.

Конечно, никто ничего не понял, зато все замерли. Когда я произносила фразы по-русски, местные, щебечущие на птичьем языке, застывали прямо как кролики перед удавом. Думали, я рычу страшное заклинание из демонической практики.

— А-Лей, подержи его. И ногу подними. Согни в колене и отведи в сторону. Теперь другую. Молодец.

— Ужас, сестра, во что ты меня вечно вовлекаешь… Во всякое неприличное! — картинно возмутился брат.

— Я, значит, вовлекаю? Напомнить, чей подарок? А то я сейчас разовью теорию — и окажется, что ты тайно захотел полапать заклинателя и, скрывая грязные намерения, вручил его мне якобы в подарок. Как думаешь, быстро ли разлетится отвратная сплетня по городу? — Что-что, а управу на мелкого я всегда легко найду.

— Не надо… уф! Готово, парень, выдыхай. Она закончила. Вот, все-все иголочки из тебя вынула, ты больше не ежик даже местами.

— Пеленай давай, жалетель. И поплотнее.

За полтора года знакомства и непосредственного участия в его воспитании братец весьма поднаторел во вспомогательной медицине и сестринском деле, поэтому справился в момент. Через несколько минут плотный кокон из простыни и широких полос льна, пересыпанных порошком цун с примесью кое-каких трав, сонно моргал на меня длинными ресницами и пытался сурово поджать губы.

— Сдвинь к стенке, пусть лежит, — распорядилась я, сочувственно глядя, как медленно исчезает из широко открытых глаз жертвы шокированное выражение. — До утра теперь не стоит трогать. Но присмотреть нужно. Пусть тут поспит. Поправится — разберемся, куда поселить.

— Здесь одна кровать, — подал вдруг голос сверточек с бессмертным.

— Ага. — Я помогала А-Лею разложить инвентарь и навести порядок.

Вообще это конкретная обязанность А-Лея, которую брат согласился выполнять в обмен на мои уроки и то, что я его не гоню в особо интересных случаях, но я не вредная.

— Где ты… вы… будете спать? — Пусть я не смотрела в его сторону, но отчетливо почувствовала, как новоявленная куколка шелкопряда нахмурила брови.

— На кровати, где еще.

— Здесь одна кровать, — повторил он.

— Я в курсе. Считать умею. — Разложив иголки по кармашкам в кожаном пенале и активировав выгравированный на крышке талисман обеззараживания, я наконец закончила с уборкой. — Надеюсь на твою порядочность и на то, что ночью ты не станешь ко мне грязно приставать. Собственно, уверена в этом. — И поправила чуть сбившуюся простыню у него на плече.

Заодно полюбовалась, как ищет подходящее слово и не находит.

— Вы…

— На кровати футбол… э-э-э… скачки можно устраивать, лошадиные. Не переживай, закачу к стеночке, накрою одеялом, и ты мне не помешаешь. Спи. — И я легонько отодвинула его.

— Вы…

— Янли! — Не только мы с А-Леем вздрогнули, заслышав рев, но даже спеленутый заклинатель забыл, что хотел сказать.

Еще бы, господина Тана здешние небеса голосом не обидели. Точнее, папу. В нынешних древних условиях, где у каждого состоятельного мужчины есть несколько жен и наложниц, отец нашего семейства оказался достаточно любящим и по-своему заботливым. Он в принципе хороший папочка.

Когда не сносит ширму и не орет раненым буйволом:

— Янли! Это правда, что ты купила наложника и собираешься потерять с ним девственность?!

Примечания

5

Отшельник, монах или наставник; человек, посвятивший свою жизнь даосизму.