Файл №13. Мальчик-зомби

Джей Скотт Сэвидж, 2013

На носу Хеллоуин, и Ник с друзьями уже предвкушают, как поразят всю округу своими суперстрашными костюмами. Но мальчика ждет разочарование: вместо веселого вечера с ребятами он вынужден лететь на похороны тетушки, которую ни разу в жизни даже не видел! Тоска… Только тетя Ленор оказывается вовсе не обычной скучной старушенцией. Похоже, при жизни она была… Жрицей вуду! И в ее мрачном доме Ника ждет кое-что поужаснее Хеллоуинских страшилок… В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

Глава 2. В которой появляется Франкенштейн и получает на орехи

— А как вам сердце? — спросил Ник.

Стоял солнечный пятничный денек, костюм зомби он показал друзьям вчера, а сейчас они втроем возвращались из школы.

Весь сегодняшний день они обсуждали свои планы на Хеллоуин.

— Обалденно, — сказал Картер. — Оно даже бьется, я до сих пор в шоке.

— Испугались?

Друзья остановились на переходе через бульвар Плезант-хилл, ожидая зеленого сигнала светофора.

— Смеешься? — фыркнул Картер. — Я сразу догадался, что оно ненастоящее.

Анджело поднял взгляд от книги, описывавшей, как инопланетяне изымают внутренние органы у похищенных людей:

— А то пятно на твоих штанах — это ты яблочный сок пролил, да?

— Ой, да ну тебя, — лицо Картера залилось краской, и он поспешил сменить тему: — А ты сердце из вишневого желе сделал или как?

Ник лукаво улыбнулся Анджело:

— Кстати, нет. Я взял два воздушных шарика, обмотал их туалетной бумагой, обмазал жидким латексом и покрасил в красный. А чтобы оно билось, я сжимал под костюмом еще один шарик, соединенный с первыми резиновой трубкой. Я в интернете прочитал, как это сделать. — Ник и сам удивился, насколько реалистичным вышло сердце, — даже просто держать его в руках было довольно гадко.

— Мне лично было противно, — сказал Анджело, закрывая книгу. — Ну, самую малость. Единственное, насколько я помню, зомби не едят сердца. Они утоляют свой голод исключительно человеческими мозгами.

— Да какая разница! — Картер выудил из своего кармана слегка помятый батончик «Сникерс», как раз когда загорелся зеленый. — Главное, что нам отвалят целый вагон сладостей.

— И что мы всех хорошенько напугаем, — напомнил Ник. — Помните, как Энджи Холлингсворт завидовала нам в прошлом году, когда мы нарядились оборотнями?

Энджи со своими подругами Тиффани и Даной фанатели от монстров почти так же сильно, как Ник с товарищами. Каждый год они пытались переплюнуть костюмы мальчишек. Но у них ни разу не вышло. По крайней мере Монстротёры считали именно так.

— Их Цербер смотрелся совершенно неубедительно, — поддакнул Анджело. — Вы когда-нибудь слышали, чтобы адские псы хихикали? Кстати об оборотнях: не хотите остаться на ночь, ребята? Я взял в прокате «Животное должно умереть».

Картер скорчил недовольную гримасу:

— Этому фильму сто лет в обед. Нельзя было взять что-нибудь поновее — «Пилу 4» хотя бы?

— Мама не разрешает мне смотреть настолько кровавые фильмы, — пожал плечами Анджело. — Кроме того, доктора Лундгрена играет Питер Кушинг. Этот же классика.

— Я не могу, — сказал Ник. — У меня куча домашки, — он встряхнул свой портфель. Последние пару недель Ник тратил на уроки куда меньше времени, чем на костюмы. — Узнай родители о том, что у меня двухнедельные хвосты по математике и физике, они посадят меня под домашний арест. А чтобы я торчал дома в самую классную ночь года — да ни за что!

Мальчики молча пошли дальше, размышляя, как ужасно не просто оказаться под домашним арестом, а еще и в ночь Хеллоуина. Когда они повернули на Гамильтон-драйв, Анджело заговорил еще об одной проблеме, которая занимала их умы уже целый месяц:

— А как нам в этом году быть с Франкенштейном?

Франкенштейном ребята прозвали Коди Гиллса, самого вредного мальчишку в их начальной школе. Он был ростом под метр девяносто и весил больше девяноста килограммов, что делало его самым крупным ребенком во всех шестых классах — и, скорее всего, во всей средней школе.

Франкенштейн целенаправленно терроризировал Монстротёров при каждом удобном случае. Хуже всего было на Хеллоуин — он весь вечер выслеживал их, чтобы избить и отобрать собранные конфеты. Последние пару лет им удавалось избегать этого: они ходили попрошайничать в другие районы или прятались в чужих домах, замечая его приближение. Но удача в любой момент могла повернуться к ним спиной.

— Может, скажем ему, что мы в этом году снова нарядимся в хирургов-убийц? — предложил Картер. — Тогда он всю ночь будет высматривать ребят в окровавленных медицинских халатах.

Ник немного подумал над предложением:

— Тебе не кажется, что он заподозрит неладное, когда увидит трех одинаковых зомби? Мы сильно выделяемся на фоне остальных ребят, знаешь ли.

Анджело кивнул и пнул пустую банку из-под колы, валявшуюся в канаве:

— У него, конечно, всего полторы извилины. Но даже он не настолько тупой.

— Что ж, мы всегда можем снова пойти в соседний район, — сказал Ник, недовольно скривившись.

В книгах и фильмах монстры бывают крутые. А в реальной жизни — такие, которые избивают других людей, доводят их до слез, а затем смеются им в лицо. И веселого тут мало.

— Но тогда нам не удастся утереть нос Энджи, — сказал Картер с набитым шоколадом ртом.

Мальчики так увлеклись разговором, что не замечали, что происходит вокруг. До тех пор, пока на банку из-под колы, которую пинал Анджело, не упала длинная тень. Ребята подняли глаза и увидели, кто перегородил им дорогу, встав посреди тротуара.

— Привет, сопляки, — сказал Франкенштейн.

Он хрустнул пальцами сначала одной, а потом другой руки, его мышцы заиграли под кожей. Коди было всего двенадцать, но у него на подбородке уже начало пробиваться несколько длинных волосков, а на щеках наметились бакенбарды.

Ник почувствовал, как у него во рту пересохло. Неужели Франкенштейн слышал весь их разговор? Если да, то им крышка.

— Привет, Франк… то есть Коди.

Картер спешно отступил на шаг, но Коди метнулся вперед, ухватил его своей лапой за горло и притянул поближе. Картер уронил наполовину съеденный шоколадный батончик и попытался вывернуться из рук хулигана, но тот держал его крепко.

— Опять свои тупые хеллоуинские костюмы придумываете? — спросил Коди, криво ухмыляясь. — Кем будете на этот раз? Принцессами? Анджелочек может быть Золушкой, Тростник — Белоснежкой, а коротышка вот… — Он сдвинул брови, силясь вспомнить еще какую-нибудь принцессу.

— Спящей красавицей? — предложил Картер, хватая ртом воздух. Его лицо краснело все сильнее, а Коди не спешил его отпускать.

— Оставь его в покое, — Ник сделал несколько шагов вперед, чувствуя, как сердце колошматит о ребра.

Он знал, что Коди в два раза больше него и запросто превратит его в фарш, но что-то внутри него щелкнуло, когда он увидел, как Картер беспомощно болтается в лапах этого задиры.

Коди оскалился:

— Нарываешься, Ник-Тростник? Ну, давай! Я тебя одной рукой уделаю.

Ник надеялся, что Коди отпустит Картера, чтобы ударить его. Но тот по-прежнему сдавливал горло Картера левой рукой, сжимая правую в кулак. Смогли бы они втроем одолеть этого громилу? Ник подумал, что, если навалиться на него всем разом, шанс есть. Но, судя по тому, как Анджело прижимал к груди свою книгу, он все еще не решил, оставаться или дать деру. А Картер с каждой секундой выглядел все хуже и хуже.

— Что такое, Белоснежка? — ликующе хмыкнул Коди. — Потеряла своих гномов?

Позже Ник не смог вспомнить, как он решился на то, что сделал дальше. Возможно, свою роль сыграли глаза Картера, которые уже стали закатываться. Или мысль о том, что Коди пытается испортить им отличный Хеллоуин. А может, просто все те фильмы, в которых герой оказывается загнан в угол и, чтобы спасти своих друзей, вынужден всадить осиновый кол вампиру в сердце или пустить серебряную пулю оборотню в грудь.

В его случае серебряной пулей стал шоколадный батончик Картера, валявшийся у них под ногами. Еще несколько секунд назад Ник просто стоял, яростно сжимая кулаки, — и вот он уже хватает подмятый «Сникерс» с тротуара и со всей силы впечатывает его в лицо обидчику.

Дальнейшие события разворачивались настолько быстро, что никто не смог бы сказать, как так вообще получилось. Ошеломленный неожиданной атакой «Сникерсом», Коди выпустил горло Картера. А тот либо невероятно быстро пришел в себя, либо изначально немного симулировал, потому что, стоило Коди разжать пальцы, как Картер припустил со всех ног, едва коснувшись земли. Побег друга, видимо, помог определиться Анджело: он, наконец, сунул книгу под мышку и позволил длинным ногам унести себя прочь.

Ник так бы и стоял — прикованный к асфальту, в полнейшем шоке от того, что сейчас сделал, — пока Коди не избил бы его до полусмерти, но, к счастью, за ним вернулся Картер. И подоспел он буквально в последнюю секунду. Крики отчаянно тянущего его за руку друга «Бежим, псих ненормальный! Бежим!» вывели Ника из ступора как раз в тот момент, когда Коди стер с физиономии шоколад. Ник успел лишь мельком взглянуть на полное ненависти лицо Коди и его налитые кровью глаза — в тот момент хулиган был действительно похож на монстра Франкенштейна, — а потом что было сил припустил по улице.

Он почувствовал, как его хватают за воротник, и уже был готов распрощаться с жизнью, но внезапно ткань не выдержала: рубашка порвалась на спине до самого подола. Впереди Анджело размахивал руками, вопя: «Скорее! Он не отстает!»

Картер бежал рядом с Ником так быстро, как только мог, одновременно умирая со смеху. До такой степени, что у него слезы брызнули из глаз.

— Поверить… Не могу, — задыхался он. — Шоколадкой… ему… прямо… в морду.

Ник, в свою очередь, и сам с трудом верил в то, что только что совершил.

— Он… теперь… убьет меня, — выдохнул он.

Картер кивнул, хватаясь на ходу за живот:

— Оно… того… стоило.

Его хохот был настолько заразителен, что, когда они в итоге догнали Анджело, уже и Ник надрывал живот, пытаясь бежать и смеяться одновременно. Коди отстал на добрых пять — десять метров и быстро терял скорость. Он был настоящим громилой, но бегал, к счастью, довольно плохо.

— Ну хватит уже, — сказал Анджело, осуждающе качая головой. — Если срежем через Динозавр-хилл, доберемся до наших домов раньше, чем он.

— Не волнуйся, — Картер перешел на неспешную трусцу. — Если мы столкнемся с ним снова, Ник кинет в него кексик, чтобы он к нам не лез.

Картер и Ник переглянулись и снова покатились со смеху.

Пока ребята дошли до того места, где их дальнейшие пути расходились, они с ног до головы перепачкались в пыли. Через парк на Динозавр-хилл можно было отлично срезать путь, но грунтовая дорога была грязной и шла в горку. Адреналин в крови начал потихоньку выветриваться, и к Нику вернулись прежние страхи. Франкенштейн ни за что не спустит ему с рук эту выходку. Теперь меньше всего ему стоило беспокоиться о том, что он лишится конфет на Хеллоуин.

Ник уже подходил к лужайке перед домом, когда входная дверь резко распахнулась.

На секунду он испугался, что Коди все же как-то обогнал его и добрался сюда раньше. Но на пороге стоял вовсе не Франкенштейн. А мама Ника. И она выглядела очень и очень встревоженной.

— Где тебя носило? — спросила мама, втаскивая его в дом. — Я тебя обыскалась, даже в школу съездила.

Ник хотел было рассказать ей о Франкенштейне, но затем решил, что будет лучше пока не поднимать эту тему:

— Мы с Картером и Анджело срезали через парк.

— Ладно, заходи, приводи себя в порядок, — ответила она. — Мне нужно собирать твой чемодан.

— Чемодан? — Ник замер на пороге. — Зачем? Куда мы едем?

Мама подтолкнула его в сторону ванной:

— Вчера умерла твоя двоюродная бабушка Ленор. Боже мой, ты весь в грязи. А с рубашкой что? И в чем у тебя руки перемазаны?

— Какая еще бабушка? — Ник первый раз в жизни слышал об этой Ленор.

— Ленор Брейтвэйт — тетя твоего отца. Вы в последний раз виделись, когда ты был еще младенцем. Вчера она скоропостижно скончалась, мы летим на ее похороны.

Двоюродная бабушка? Летим? Все это казалось Нику какой-то бессмыслицей. Но внезапно на передний план выступила одна мысль:

— Когда похороны? И где?

— В воскресенье днем. В маленьком городке недалеко от Батон-Руж, в штате Луизиана^[1].

— Луизиана? — Ник оцепенел. — Но в воскресенье же Хеллоуин!

На лбу матери обозначились морщинки.

— Мне очень жаль, — вздохнула она, сдвинув брови. — Честное слово. Но боюсь, в этом году ребятам придется пойти за сладостями без тебя.

Примечания

1

Исторически Луизиана относилась к Новой Франции — французским владениям в Северной Америке. На таких территориях в современных США и Канаде по сей день распространены французские традиции и язык — а именно каджунский диалект французского.