Гонка в петле

Денис Сапожников, 2023

Описанная история большей частью пережита автором в 2014 году. Гонка за большими деньгами в современной России, любовь, жертва ради любви, риск. Объединили в одну историю и хищных бизнесменов, и простого студента, и даже обычную проститутку. Давайте ответим на вопрос: справедливы ли итоги этой гонки? Приношу извинения за грамматические и пунктуационные ошибки, которые были мной замечены после работы сторонних редакторов, а переделывать уже не хочется.Приятного прочтения! Имена персонажей изменены. Обложка нарисована лично автором.

Эрих Мария Ремарк.

Спокойно прожить жизнь —

вот что сегодня кажется самым

невероятным приключением.

Эрих Мария Ремарк.

Глава 1

«Yesterday, all my troubles seemed so far away…», — телефон на журнальном столике у кровати нежно, но настойчиво возвращал в реальный мир. Влад проснулся от звука мелодии, полюбившейся ему еще в беззаботные студенческие годы. «Еще вчера все мои беды, казалось, так далеко…». Он редко вставал по будильнику, но к 11.00 было запланировано заседание совета директоров, опоздать на него и тем самым проявить неуважение к партнерам Влад себепозволить не мог, только не сегодня.

В ванной Влад намылил щеки и подбородок. Вдруг он попытался представить себе, как будет выглядеть седобородым лет через двадцать. Картинка ему понравилась — его волевому скуластому лицу с жестким, но чуть ироничным взглядом карих глаз подошла бы и седина в бороде. «Но, к счастью, до благородного старца мне еще далеко», — подумал Влад, снимая со щеки пену широким и уверенным движением.

Затем он принял душ, на кухне нажал кнопку на кофе-машине.

Пока Влад пил кофе и читал в планшете новости, его внимание привлекла незнакомая салфетка на холодильнике под магнитом. На ней было написано круглым, похожим на детский, почерком: «Я тебя люблю!».

Влад улыбнулся от такого утреннего приветствия его вчерашнего приключения. Он очень редко разрешал своим гостьям оставаться на ночь, да и вчерашняя явно не подходила, чтобы делать исключения, но все равно стало приятно — на мгновенье вдруг обдало теплом. Влад взял телефон и отправил циничный ответ: «И тебе с добрым утром!».

Настроение с утра взяло вектор на позитив. Главное сегодня — убедить совет директоров отказаться от слияния трех компаний — такой ожидалась повестка заседания. В действительности же дело шло к поглощению его предприятия огромным иностранным холдингом. Влад это прекрасно видел, понимал и уже полгода анализировал и изучал все плюсы и минусы слияния, но теперь решил отказаться. Доводы своего решения он подкрепил не только цифрами, но и конкретными идеями самостоятельного развития компании на пять лет вперед. Также, на всякий случай, он смоделировал бизнес-план в случае слияния, и выводы получились неутешительными. Влад не хотел отдавать свое детище в чужие руки, явно понимая, что огромный иностранный холдинг просто чистит поле для монополизации рынка, поглощая всех.

Он вышел из дома; был солнечный майский день, настолько свежий и светлый, что уже около машины Влад остановился и посмотрел на небо с улыбкой.

— Нет, в такой день мы не проиграем, да, птичка?

Иногда он любил задать вопрос уличному коту, голубю или даже дереву, а в этот раз спросил птицу, которая кружила над ним метрах в пятидесяти. Птица величественно описывала широкий круг в безоблачном, головокружительно высоком небе.

— Хищная какая-то, — сказал под нос себе Влад.

В машине он привычно включил новости. Влад давно уже не слушал музыку по утрам, да и вечером редко, только в моменты, когда рядом сидела какая-нибудь девочка, снятая в ночном клубе. К слову сказать, клубы он недолюбливал и бывал там крайне редко. Влад отдыхал по-другому. Когда выдавался свободный вечер, он любил пойти с друзьями в баню и там смотреть хоккей и пить пиво, а если выдавалось несколько дней, то он с удовольствием ехал на рыбалку или охоту.

Преодолев пробки на подъезде к Москве, «Мерседес» Влада все же вырвался на свободную дорогу, и до офиса оставалось максимум двадцать минут. Зазвонил телефон:

— Влад, привет! Ну что подводишь-то?

— Здорово, Стас! Что такое?

— Деньги не пришли от тебя.

— Вчера ушли, я сам подписывал платежи. Ладно, сейчас бухгалтера наберу.

Бухгалтерия ответила быстро, Влад даже не успел угадать мелодию оператора сотовой связи.

— Маргарита Сергеевна, добрый день! Почему мне с «Урал-Альянса» звонят, деньги не видят?

— Доброе утро, Владислав Анатольевич! Вчера платежи отправили, сейчас разберемся.

Не прошло и минуты, как телефон снова завибрировал.

— В банке сказали, что система висит со вчерашнего дня, говорят, звоните после обеда, — отчиталась бухгалтер.

Влад уже подъехал к офису и на входе позвонил председателю правления банка.

— Петрович, здорово! Что у вас за херня там? Деньги висят со вчера.

— Привет, Влад, да все нормально, не переживай, наладим сегодня.

— Да мне срочно деньги нужны, а это, как минимум, завтра я их увижу.

— Ну, что сказать тебе? Работаем…

— Наберу после обеда.

День, который начинался так неплохо, грозил превратиться в непонятно что. «Вот именно, что какие-то непонятки», — подумал Влад, ощутив на миг какую-то растерянность, а может быть, нехорошее предчувствие шевельнулось где-то глубоко в сознании. Но только на миг.

«Ладно, разберемся. Надо успокоить Стаса».

Влад был собран и готов к разговору с партнерами.

— Стас, там сбой какой-то в банке, должны сегодня наладить, — голос Влада звучал уверенно и обнадеживающе, так и надо говорить со старыми приятелями и партнерами, когда возникают мелкие недоразумения.

— Ну, попадалово конкретное… Ладно, как уйдут, набери сразу.

— Разумеется, Стас, до связи.

Влад вошел в зал совещаний, где все уже собрались. Он окинул собравшихся уверенным холодным взглядом. Пора начинать бой.

— Доброе утро, господа, приступим!

***

Совещание затягивалось. Уже шел четвертый час жарких споров — на все аргументы Влада отказаться от слияния ему предъявляли контраргументы, в основе которых тяжелым камнем лежала одна проблема — отсутствие активов, необходимых для осуществления задуманных идей.

— Господа, предлагаю прерваться на обед, — предложил Влад.

Обедать он пошел один, чтобы не обсуждать ни с кем ход своих мыслей, так сказать, в кулуарах: он вел игру с открытым забралом, и секретничать ему было не о чем. А вот поразмыслить было о чем. Влад крутился в бизнесе не первый год, он понимал, что бывает и простым совпадением зависание денег в банке в тот момент, когда они нужны, как глоток воздуха. Люди часто называют такое законом подлости, непрухой и прочими, не имеющими никакого смысла, словами. Но эти люди не живут среди акул и аллигаторов хищного делового мира. У Влада была хорошо развита интуиция на смертельные опасности этого мира, он чуть ли не кожей чувствовал, что дело нечисто, но информации не хватало не то что для принятия решений, но и для обдумывания ситуации. Информацию нужно было собрать.

— Петрович, ну что там у вас? — позвонил он в банк, отодвинув тарелку с салатом.

— Влад, работаем. Наверное, завтра наладим только.

— Какой завтра, что вообще происходит?!

— Система висит вся, ну, что мы можем?

Влад решил позвонить теневому владельцу банка Давиду.

— Давид Джан, здравствуй, дорогой!

— Здравствуй, родной! — радостно ответил Давид.

— Что в «Первом Промышленном» за хрень? Деньги висят со вчера, у тебя нормально все?

— Не буду скрывать, дорогой, есть проблема, но ты не переживай за свои. Все решим, дорогой.

— Давай вечером кофе выпьем, есть разговор, и о проблеме расскажешь.

— Конечно, дорогой, в семь созвон.

— Ладно, давай.

Перед Владом стояло полтарелки мясной солянки, но аппетит пропал, и он опять взялся за телефон.

— Маргарита Сергеевна, что по счету у нас на сегодня в «Первом Промышленном»?

— Без учета оплат, что вчера не ушли…

И Влад услышал цифру, от которой получил разряд тока по всему телу.

— Сколько?! Что это за деньги?

— Займ от «Метелица-Групп» пришел вчера.

Влад срочно набрал номер президента холдинга «Метелица-Групп».

— Здравствуйте, девушка!

— Здравствуйте, молодой человек!

— Почему не предупредили, что транш вчера ушел на меня?

— Сюрприз! Ты недоволен? — Женский голос в трубке был одновременно и насмешливым, и удивленным, легкие нотки нежности в нем смешивались с нотками раздражения в странный шипучий коктейль.

— Сам просил три месяца. Мы же все решили уже и подписали, забыл?

— Да я-то доволен… Ладно, с меня шоколадка.

— Еще какая! Может, отметим сегодня?

— Ленуль, я в запарке полной — на совете директоров бьюсь. Ну, я говорил, сегодня же заседание последнее.

— Ты прям пчелка Майя! Ну, звони…

Влад встал и прошелся от стола и обратно; огромное чувство тревоги накатило вдруг на него, и это уже не было легким уколом интуиции, это было другое. Займ от «Метелица-Групп» был его главным козырем, о котором никто не знал, и эти деньги должны были прийти только через неделю в случае согласия коллектива на отказ от слияния. Но никто не отменил бабскую непредсказуемость — и президент холдинга «Метелица-Групп» распорядилась отправить первый транш именно вчера.

«Вот это действительно сюрприз, твою мать!» — Влад даже не заметил, что произнес это вслух в полный голос. Он кинул тысячу рублей на стол и выбежал из кафе, в котором так и остались остатки салата, супа, спаржи и спокойствия Влада.

Забежав в зал совещаний, он быстро сказал:

— Господа, прошу меня простить, но я вынужден попросить перенести наше заседание на завтра.

Он не стал даже ждать реакции партнеров, а выбежал, взяв с собой водителя фирмы Алексея, услугами которого пользовался редко.

Уже около машины кинул ему ключи.

— Леха, давай, как ты умеешь, — пулей в «Первый Промышленный».

— Ну, пристегивайтесь Владислав Анатольевич, вылетаем, — сказал Леха серьезно, без улыбки, будто действительно садился в летательный аппарат.

Алексей был не только отличным водителем, но и надежным, порядочным человеком. Нехватку чувства юмора он уверенно компенсировал тяжеловатой обстоятельностью, которая часто вызывала улыбку, но не вредила его репутации. Уже три года работал Алексей в компании у Влада и со всеми смог найти общий язык, ни один из директоров ни разу не высказал претензий по его поводу.

Около «Первого Промышленного» банка толкались люди, что-то спрашивая, нервничая и суетясь.

— Я к Виталию Петровичу, — властно сказал Влад охраннику.

Петрович сидел за столом и курил, трубка лежала рядом с аппаратом — хозяин кабинета явно устал от трезвона служебного телефона.

Влад пристально всмотрелся в лицо председателя правления банка — не было причин не доверять ему, но в сложившейся ситуации важно было не пропустить ни одного знака, ни одного намека, и если Петрович все-таки что-то скрывает, нужно иметь это в виду. Но лицо председателя оставалось таким, каким его Влад знал уже давно — простым и открытым, с прямым и честным взглядом. Только усталость и озабоченность прочертили две глубокие вертикальные морщины над переносицей.

— Ну, привет, Влад, еще раз, — грустно и тихо проговорил Петрович.

— Привет, Петрович! Я не буду спрашивать лишнее, скажи мне только одно: нал есть?

— Сколько у тебя?

— Много.

— Я это не решу, сам знаешь, кто решит.

— Шансы есть, что санируют?

— Надеемся.

Из Петровича больше ничего не выжать. А время уходит, часики тикают, прямо как на взрывном устройстве — в обратную сторону. Влад нырнул в машину и набрал номер.

— Давид, я к тебе сейчас подъехать хочу.

— Влад, на вечер же договорились.

— Сейчас, Давид, найди десять минут.

— Давай через два часа хотя бы, а?

— Ок, но через два часа точно буду. Давай.

Влад посмотрел с минуту молча в окно и вдруг заорал во все горло: «Сука!!! Только не сейчас!!!».

— Владислав Анатольевич, куда едем? — коротко и четко спросил Алексей, тактично выдержав паузу.

— Думаю, Леш, думаю, — проговорил Влад, листая список контактов в мобильном. Найдя нужный, он набрал номер.

— Эдуард Николаевич, добрый день!

— Да, Влад, привет! Как жизнь молодая?

— Не до лирики, Эдуард Николаевич.

— Говори.

— Деньги зависли в «Первом Промышленном».

— Так порешай с Давидом.

— Не похоже, что он хочет решать.

— Много денег?

— Много.

— Чем я могу помочь?

— Есть точная информация, когда отзыв лицензии будет?

— Это закрытая информация, ты же знаешь.

— Но хотя бы шанс есть, что вытянут?

— Набери через двадцать минут.

— Спасибо!

Двадцать минут прошли довольно быстро — Влад не ждал, он просчитывал варианты. Влад вообще никогда ничего не ждал, его мозг не знал того состояния оцепенения, в которое обычно впадают люди, когда их «ставят на паузу». Влад быстро прикидывал, что он может предпринять, чтобы вытащить деньги из провисшего банка. Вариантов было немного, но они еще оставались. Надо только подключить правильных людей. И Влад тщательно просматривал в своей голове картотеку влиятельных знакомых. Вспыхнул экран телефона. «Ну же, Эдуард…», — почти простонал Влад.

— Нет, Влад, они пустые, у тебя надежда только на нал, если он остался.

–Ладно, спасибо, я понял.

Влад сунул телефон во внутренний карман пиджака и отрывисто скомандовал: «Леха, гони в «Москва-Сити»!».

***

В роскошном офисе с роскошной секретаршей было тихо. Мраморный пол, как озерная гладь, повторял очертания предметов интерьера и бликовал отсветами вмонтированных в стены ламп. Сами лампы видны не были, и казалось, что свет идет из потайных ниш в стенах.

Обстановка почему-то вызывала тревогу.

— Давида Вардановича не будет сегодня, — сказала секретарша с четвертым размером груди и просто шикарной прической.

— Девочка, Давидка тебя из-за сисек взял или как? — злобно спросил Влад.

Девочка была не глупа, и хамить в ответ не стала, она даже опустила глазки, как бы смягчая раздраженность посетителя, — отменная выучка.

— Он сказал, что сегодня его уже не будет, и уехал, — тихо произнесла она, то ли умело изображая испуг, то ли действительно испугавшись.

Влад стоял прямо перед ней и сверлил ее глазами.

— Извини, просто сиськи и правда клевые, — нервно подытожил Влад.

Он развернулся и направился к выходу. «Suddenly, I'm not half the man I used to be…», — вдруг зазвучал у него в голове голос Маккартни и продолжал звучать, пока Влад преодолевал ледяную пустыню офисного пространства. Сегодняшнее утро показалось Владу таким далеким, как будто совсем из другой жизни.

Уже в фойе он увидел группу людей в костюмах, которые почти бегом бежали к лифту ему навстречу. «Опоздали, ребята — шепотом сказал он сам себе, — и мы опоздали».

***

«Абонент временно недоступен или находится вне зоны действия сети», — каждый раз отвечал телефон на попытки найти Давида.

— Леха, давай в офис, — устало сказал Влад.

— Может, валидол? У меня есть.

— Давай.

Влад набрал номер своего компаньона.

— Серега, у нас проблема в «Первом Промышленном», там все разошлись уже?

— Ну да, сам же сказал, что на завтра.

— Найди Диму, я буду в офисе минут через тридцать.

–Хорошо, ждем, — сказал соучредитель Влада Сергей и рассоединился.

— Лех, дай сигарету.

Влад давно бросил курить, точнее, как-то начинал, но так и не втянулся — он не любил попадать в зависимость от чего бы то ни было. Но сейчас ему вдруг захотелось наполнить легкие никотином. Он затянулся, откинулся на заднем сидении и закрыл глаза.

***

Утро Миши началось совсем не так, как у Влада. Он проснулся в маленькой однокомнатной квартире, которую снимал на окраине Москвы. Никто не приклеил ему записку с любовным посланием на холодильник, да и не было у него ни магнитов на холодильнике, ни той, кто бы мог оставить такую записку, да и продуктов в холодильнике почти не было. Спал он на полу, на матрасе, который купил сразу, как въехал в квартиру, — он специально искал жилплощадь с минимумом мебели, потому что брезговал спать на чужой кровати и пользоваться чужими вещами.

Умывшись холодной водой, Миша заварил кофе в турке и включил ноутбук. Первым делом он зашел на банковский форум — посмотреть свежие новости. «Так, ну и что тут у нас?» — проворчал Миша, отхлебывая кофе. Несколько секунд он молча перебирал темы форума, бегло просматривая последние сообщения.

–Ага, опять народ стригут, — с ухмылкой произнес Миша, несколько раз подряд наткнувшись на тревожные сообщения людей, у которых зависли вклады в «Первом Промышленном» банке.

«Когда ж вас научат-то? Все гоняетесь за дешевизной, где на полпроцента больше… Ну, гоняйтесь, гоняйтесь…».

После окончания института он так и не смог найти свое место в этой сумасшедшей Москве, хотя попытки делал, и не раз. Сейчас он подрабатывал где и как мог, в основном, помогая студентам писать дипломные работы и сдавать экзамены по предметам юриспруденции и банковского дела. И даже заработал год назад неплохие деньги, но кое-что произошло, после чего он стал довольствоваться малым.

Миша надел свои единственные джинсы, футболку, кеды и вышел на улицу. На выходе из подъезда он достал сигарету и закурил, пару раз по привычке обернувшись по сторонам. Миша из-за своей постоянной неуверенности в себе и робости выглядел моложе своего возраста, в его полные 27 ему часто давали 22. Он прекрасно понимал, что он умен и проницателен не по годам, что может видеть дальше других, и его способности ставят его выше не только сверстников, но и людей старшего поколения, да только почему-то ощущал себя подростком, который только готовится к серьезной взрослой жизни. Миша ощущал себя вечным студентом, ботаником и вундеркиндом.

До финансовой академии было пешком минут сорок, и Михаил решил пройтись. Сейчас, в конце мая, около академии всегда найдется работа — начинались экзамены, и были большие шансы взять несколько студентов на подготовку. Миша знал, что надо заучить и знать, а какая информация была лишней и только забивала мозг. Он сам учился очень легко, и сама тема банковского дела ему очень нравилась.

Заканчивая институт, он не видел себя ни кем, кроме как сотрудником банка, он мечтал заниматься финансовым анализом и мониторингом. Но так получилось, что когда он устроился работать в первый банк сразу после получения диплома, где-то через пару месяцев работы он сам вызвался сделать анализ работы отдела кредитования физических лиц. Миша настойчиво добивался, чтобы ему поручили это дело, и молодому сотруднику не сразу доверили такой серьезный проект. Но закончить в срок ему не удалось — он подхватил воспаление легких и слег в больницу, не успев доделать отчет. Целый месяц Михаил был на больничном, а как пришел на работу, узнал, что отчет уже сдан без него. Он попросил посмотреть работу и сразу увидел ошибки в анализе. Миша пытался доказать несостоятельность сделанной за него работы, вышел из себя, повел себя, как истеричка, в результате все закончилось конфликтом с руководством и просьбой написать заявление об увольнении по собственному желанию. Миша был горд и написал в первый же день. И, выходя из банка, пнул дверь ногой так, что чуть стекло не вылетело: «Идиоты, вы же и года не проживете!».

— Не надо так делать, — напрягся охранник.

— Да пошел ты, пес! — злобно бросил Миша.

Следующий банк тоже встретил его работой совсем не той, о какой он мечтал. Его завалили бестолковой, как ему казалось, бумажной волокитой, которая, как он видел, не принесет ему вообще ничего, кроме усталости. А он хотел творить, выдвигать новые идеи и участвовать в их реализации. Михаил не мог ждать, когда его, наконец, оценят по достоинству, он был для этого слишком амбициозен. Да и денег ему на новой работе платили совсем мало, так, на поддержание штанов, как невесело шутил Миша.

Но ветер иногда меняется, и в серых тучах вдруг появляются просветы. Как-то одна из сотрудниц подошла к Мише и остановила его в коридоре банка, взяв двумя пальцами за рукав пиджака.

— Михаил, а ты же факультет банковского дела закончил?

— Да.

— У меня к тебе дело, помоги племяннику с дипломом по ликвидации банков.

— Да не вопрос, Юлия Борисовна, пусть мне позвонит.

Они встретились. И за пару недель Миша сделал отличный диплом. Он даже не знал, что работает за деньги, однако как-то вечером к нему подошла тетка студента и положила конверт на стол.

— Костик сказал, что ты умней его преподавателей.

— Что это? — Миша растерянно потер переносицу.

— Ну, ты две недели потратил, это твое, — не сдержала улыбку Юлия Борисовна.

В конверте оказалось 500$ хрустящими купюрами, это была половина его месячной зарплаты.

Этот вечер, купив хорошего чешского пива, Миша провел в раздумьях. А ведь сколько таких студентов-мажоров, которые хотят, чтобы им написали диплом, помогли с курсовой или экзаменом! Эта мысль мешала уснуть, блокируя даже пивной хмель, который обычно надежноубаюкивал Мишу по вечерам, когда ему хотелось расслабиться. А правильно ли он делает, что просиживает время в банке на бестолковой должности? Он хочет творить, так почему не попробовать заниматься своим любимым делом, помогая горе-студентам в их пути разгрызания гранита финансовой науки?

И Михаил начал свою частную практику с подачи объявления в интернете на различных студенческих форумах. И у него получилось. Уже через пару месяцев он серьезно подумывал об увольнении, так как работы на дому становилось все больше, и она ему куда больше нравилась.

Трудился на своем новом поприще Михаил на совесть, а сарафанное радио работало эффективней любой рекламы.

Однажды ему позвонил Кирилл, один из его первых клиентов, серьезный и открытый молодой человек. После совместной работы над его дипломом парни поддерживали дружеские отношения.

— Миш, здорово! Есть тема.

— Привет. Давай в пять в «Кофе Хауз» на Арбате.

— Ок, до встречи.

***

— Короче, у нас учился один мажор конкретный с первого курса, мы его на лекции один раз только видели, он всегда бабками все курсовые закрывал. У него отец, говорят, вообще из авторитетов серьезных — приезжал один раз, с ним охраны человек восемь. Короче, я с ним еще на первом курсе завис как-то он, прям банку шишек принес и сказал, типа, всех угощаю!

— Шишек? — Миша озадаченно потер переносицу.

— Ну, неважно, марихуану, высший сорт, короче. Так вот, вчера он приезжает, и сам ко мне подходит. Спрашивает, мол, есть ли кто реально толковый, диплом сделать по межбанковским расчетам. Ему для кореша какого-то. Я ему сказал, что толковый есть, но стоит дорого. А он, типа, если толковый, то твое «дорого» на два умножь сразу.

— Да не вопрос, пусть звонит, — спокойно отреагировал Миша.

— Заряди ему пять штук.

— С ума сошел, что ли?

— Пополам попилим, он реально даст, там по ходу тариф безлимитный по жизни.

Кирилл ерзал на стуле, видно было, как он внутренне потирает руки, считая сделку уже выполненной. Возможность быстро и круто нагреться превратила его из солидного выпускника Финансовой академии в перевозбужденного первокурсника.

— Ну, сам ему и заряди тогда, а мое дело работа, — Михаил, напротив, был спокоен и даже немного флегматичен, он знал, что работу надо еще писать, да и не договорились они еще с потенциальным клиентом, так, мечты это все пока.

— Ок. Короче, скажу — пять стоит, чтобы все круто выглядело, раз эти чуваки такие крутые сами.

Диплом требовался не для кореша, а для брата того мажора. Братья были детьми действительно очень богатого и влиятельного человека, но сами уже практически сгорели на наркоте. Если Иван, младший брат, еще хоть как-то создавал видимость нормальной жизни, пытался держаться на плаву, то старший, Федор, уже так плотно сидел на игле, что до полного аута оставалось уже недолго. Чего только отец не делал для спасения сына, ничего не помогало. Он даже отвез его на полгода на Байкал то ли к каким-то шаманам, то ли к буддистам. Но ни травы, ни мантры парню не помогли — по возвращении он занялся тем же, что и прежде — медленным, методичным самоуничтожением. Кокаин по ночным клубам, таблетки, стимуляторы и прочие клубные наркотики плавно перешли в героин. Но институт все равно надо было как-то заканчивать, иначе единственный источник доходов — подачки отца — мог полностью прекратиться.

— Братуха, у нас в институте есть писатель хороший, всем пишет. Пол-института к немуходит, — сказал Иван брату.

— Ништяк, сколько хочет?

— Пятеру.

— В край попутал он, что ли?

— Да я сам охерел, но сказали — гений, прям.

— И чего он, с каждого по пятере собирает, что ли?

— Да вряд ли, откуда у задротов капуста такая, но все равно, думаю, стрижет нормально.

— Интересно. Ну ладно, пусть рисует, будем решать потом, сколько это стоит. Дай ему триста баксов пока, скажи — аванс. Дальше будем думать. Все, иди, дай одному побыть.

— Ладно, Федь, аккуратней, брат.

— Иди.

И Федор, не дожидаясь, когда брат выйдет за дверь, потянулся к полке с виниловыми пластинками и достал из-за нее резиновый жгут. Руки его сильно дрожали.

***

Миша получил аванс и принялся за работу. Дело было самым дорогим за всю его практику, и отнесся он к нему со всей ответственностью. Он накопил уже почти 30 000$ на покупку машины, и эти две с половиной тысячи уже маячили в его воображении последним взносом в его мечту — в покупку железного коня. Миша почему-то всегда думал о BMW, и его мысли готовы были вот-вот материализоваться. Он даже начал напевать себе под нос песенку, делая схематические наброски диплома: «Черный бумер, черный бумер под окном катается…».

Через неделю Миша позвонил Кириллу.

— Привет! Ну, мне бы встретиться с заказчиком, объяснить ему хоть, как и что, чтобы емузащищать попроще было.

— Понял, скажу, что почти готово и надо встретиться. Ну, и скажу, чтоб капусту остальную готовили.

— Давай так.

***

Кирилл набрал номер Ивана. Из трубки посыпался какой-то невнятный нигерский рэп.

«Ну и музыку чувак себе поставил», — только успел подумать Кирилл, как рэп оборвался, и хрипловатый голос сначала пробормотал что-то непонятное, а потом произнес: «Алле».

— Вань, привет! Диплом готов, надо друга твоего звать, с ним автор хочет поговорить, объяснить там что-то, и расчет, само собой.

— Лады, наберу завтра.

Иван положил трубку. В этот момент он сидел в квартире Федора и смотрел на брата. Все лицо Федора было разбито, левый глаз был красного цвета от разорвавшихся сосудов, огромные гематомы на левой и правой стороне лица, перебинтованная рука со сломанными пальцами висела, подвязанная к шее резиновым жгутом.

Двумя днями раньше в квартиру Федора пришли незваные гости. Точнее не сказать, что незваные. Перед этим он сам позвонил барыге и начал орать, брызгая слюной в трубку:

— Я сказал, срочно приезжай!

— Федь, мы с тобой все обсудили уже.

— Да ты что, черт, позволяешь себе? Меня кумарит, ты вдупляешь, падла? Ку-ма-рит!!!

— Я тебе помогал, и не раз уже. Ты каждый раз одно и тоже говоришь, ты двадцать должен уже. И опять то же самое.

— Да отдам я все! Ну знаешь же, что отдам!

— Откуда мне знать?

— Ну, все, ****ец тебе, сука! Ты что о себе возомнил! Если через час не привезешь, все, вали из города!

— Это я тоже слышал. Не пугай меня, Федь, я со старшими поговорю.

И барыга поговорил со старшими. Разговор вышел недолгим.

— Реваз, тут сложность нарисовалась.

— Что у тебя?

— Сын Клима звонит, угрожает, кумарит его, короче.

— Сын Клима? И давно он у тебя берет?

— Да уже год почти, короче, двадцать торчит уже, за последний месяц ни копья не отдал, и там сложно все.

— Ну, будем решать, значит, в чувство приводить. Давай адрес.

К Федору они приехали впятером. Тот открыл, даже не посмотрев в глазок.

— Здравствуй, Федор. — сказал Реваз, протягивая руку.

Федя подал трясущуюся руку, косясь на входящих в квартиру по одному ребят Реваза.

— Ты кто?

— Я Реваз, я тот, кому ты должен двадцать тысяч, поэтому мы здесь.

— Да отдам я, вы что, не знаете, кто отец мой?

— Знаем. Хочешь, позвони прямо сейчас отцу, я ему скажу все, как есть. Я уверен, что он отдаст. Будешь звонить?

— Нет, — мрачно сказал Федор после паузы.

— Как тогда решать будем?

— Дайте в долг последний раз, прошу.

— Нет, Федя, больше в долг не будет.

— Да я сдохну сейчас! Дайте! Прошу!!!

— Звони отцу, парень.

— Суки, вы! Барыги!

И Федор получил плотный удар в лицо.

— Падлы! — кое-как поднимаясь, шипел он, но сразу же получил в лицо еще сильней.

Лежа на полу, сквозь пелену крови в глазах он увидел под столом пустую бутылку из-под вина и потянулся к ней, почему-то решив, что такое грозное оружие, как бутылка, может его защитить от бандитов, но удар ноги сломал ему пальцы на руке.

Федор просто выл и валялся по полу, ломка перешла в самую больную стадию, когда сводит судорогой все мышцы одновременно. Он хотел умереть в этот момент, чтобы все это закончилось, но вместо этого получал и получал удары ногами — в живот и по ребрам. Били смачно, но не калечили и, тем более, не пытались забить насмерть.

— Хватит, — сказал Реваз и достал уже наполненный одноразовый шприц.

— Сам поставишь? — спросил он Федора.

— Нееет! — полуревел, полухрипел Федя.

— Поставь ему, — скомандовал Реваз одному из «быков».

Тот начал искать вены на руке.

— Реваз, тут синьки мертвые уже, может, в ногу?

— Да поставь куда-нибудь, крякнет сейчас.

Они ушли, а Федор остался лежать на полу, дыхание его замедлилось. Барыга позвонил сам на следующий день.

— Федь, я просто передаю. Реваз сказал, что приносить тебе бесплатно только они теперь будут. Но долг растет, сказали. Так что ты решай.

— Я понял, я решу…

***

Иван сидел напротив Федора и не знал, что сказать.

— Федь, может, отцу объяснишь все, как есть? Он их угомонит на раз.

— Он меня быстрей угомонит. Справлюсь, я лечиться буду, только вот дыру бы закрыть срочно.

— Да не даст никто столько. Я сам торчу уже всем, так только, видимость создаю. Ленке уже пять штук торчу даже. Я ей говорю, что, типа, карту заморозили, как разморозят, полетим на Кипр отдыхать.

— А че за фраер этот, который диплом рисует?

— Да хрен его знает, тебе до диплома, что ли? Кстати, он звонил сегодня, увидеться хочет и лавэ получить.

— Лавэ, говоришь?..

— Да пошел он, с него и трехсот хватит, я вообще думаю их обратно забрать.

— Как думаешь, если ковырнуть его, двадцать у него есть?

— Не знаю, я не видел его даже. Ну, с такими расценками, почему бы и нет?

И Федор позвонил барыге.

— Скажи Ревазу, я знаю, как долг отдать.

— Хорошо, так и скажу.

Реваз с братвой приехали в тот же вечер.

— Ну, говори, что придумал. Только ты ведь понимаешь, что если ты сопли жевать нас позвал, то наш вызов очень дорогой, Федор.

— Реваз, есть фраер жирный.

— И что?

— Ковырните его, я наколку дам на хату, там, может, и больше двадцатки будет.

— А если ничего не будет?

— Ну, тогда с меня штраф под ответку. Адрес хаты могу сказать завтра к вечеру.

Федор пошел ва-банк. Если бы не идея грабануть чувака с дипломом, он точно пошел бы к отцу. Отец, конечно же, отмажет, не будут они с Климом по-серьезному связываться — героин и Государственная Дума все-таки разные уровни. Главное, чтобы отец поверил, что в край прижали.

— Ну, ладно, Федя, давай так попробуем. Но если косяк будет какой, на минус пойдешь, сразу тебе говорю.

— Я это знаю.

Реваз достал шприц и посмотрел на Федора с участием, вернее, изображая участие, скривив губы в улыбке.

— Вот видишь, дорогой, я даже не жду, когда ты просить будешь, потому что знаю, что плохо тебе. Ты запутался, Федя, но мы поможем.

И он положил шприц на стол.

Федор смотрел на шприц, и по его щеке скатилась слеза.

***

— Вань, звони писателю, скажи, что вечером придешь с лавэ и диплом посмотришь.-позвонил Федор брату.

— Так мне идти, что ли?-переспросил Иван.

— Да не надо идти, просто на хату напросись, адрес чтоб был.

— А, понял.

Миша был не против принять дома заказчика, так было даже удобней, можно было обстоятельно подготовиться к презентации. Он развесил таблицы и графики на стене, чтобы наглядно разъяснить основные идеи дипломной работы, заварил свежего чая и ждал гостя. Иван обещал прийти к 21:00.

Около девяти вечера позвонили в домофон.

— Михаил? Это Иван насчет диплома.

— Да, заходи.

Но в квартиру вошли четверо коренастых и небритых мужчин, и один из них сразу приставил к Мишиной голове ствол с глушителем.

— Парень, мы не шутим. Ты сейчас отдашь все пряники, и мы уйдем.

— Какие пряники? — робко спросил Миша.

— Лавэ, парень, лавэ!

— Да откуда у меня деньги-то? Ну, вы на хату посмотрите!

Миша получил мощный удар в живот, от которого потерял способность дышать.

— Ты не шути, сейчас мы ноги прострелим, а будешь орать, то и голову.

— Парни, я студентам помогаю экзамены делать, какие деньги? У меня вон в куртке есть что, это вся капуста моя…

И он получил удар уже в лицо, от чего картинка на какое-то время расплылась в глазах.

— Важа, давай ножницы, — сказал один из небритых, и Важа достал садовые ножницы из кармана.

Небритый взял правую руку Миши и вложил его указательный палец в ножницы.

— Миша, ты рукой писать этой уже не сможешь. Ты же умный парень, посчитай: твоя рука намного дороже стоит, чем бабки, да? Я все по очереди резать буду, так что все равно отдашь. Тебе решать.

Страх намертво сковал Мишу, но он все же смог выдавить из себя несколько слов чуть слышным шепотом: «Я отдам, отдам, не режьте, пожалуйста…».

— Где?

— На балконе, под первой доской в полу, — голос не возвращался, и Миша продолжал шептать почти беззвучно.

Но бандит с ножницами прекрасно слышал то, что ему было нужно.

— Важа, проверь.

— Щас, — ближайший к балкону небритый хмырь шагнул в дверь.

— Сколько там?

— Около тридцатки.

— Миша, ты умный, но мы тоже. Где еще?

— Нету, нету больше совсем. Было на той неделе, я матери пять отправил в Пермь, — к Михаилу, наконец, вернулась способность говорить.

Бандит сдавил ножницами палец, кровь закапала на пол.

— Нету! — застонал Миша.

— Не врет, — сделал вывод Важа.

Небритый с ножницами согласился и отпустил палец. Потом Важа подошел, снова приставил пистолет с глушителем к голове и взвел курок.

— Делать? — спросил он небритого.

Сердце билось с огромной скоростью, но Миша не мог пошевелиться. Смерть стояла рядом, и он даже не видел в них людей, только смерть. Он вдруг понял, что это все, и почувствовал, как сердце словно сжала сильная ледяная рука.

Небритый после небольшой паузы, показавшейся Мише бесконечной, сделал останавливающий жест: «Подожди, Важа».

— Миша, ты хочешь жить?

— Да, — прохрипел Миша.

— Если ты пойдешь к мусорам, мы убьем тебя. Ты веришь мне?

— Да, — Миша снова потерял голос и мог теперь только хрипеть.

— Хорошо.

И небритый достал из пачки триста долларов и положил на стол.

— Это тебе на водку и за твой ум — ты еще заработаешь, и много, я вижу это в тебе, парень, а сегодня просто напейся.

Важа убрал пистолет, и они ушли.

***

Миша сидел в той же позе около стены и не мог встать. Ему не было больно, просто он не чувствовал ног. Потом он зарыдал, боль и отчаянье сковали мозг и тело.

Но вскоре все стихло. Миша встал на ноги, подошел к окну.

–Все хорошо, — спокойно сказал он. — И чего расстроился? Мелочи какие, вон и деньги есть.

Глядя на стодолларовые бумажки Миша вдруг заулыбался, потом также внезапно улыбка сползла с его лица, но его вдруг разобрал смех.

«Деньги есть, можно и поесть!» — смеялся Миша.

Схватив деньги со стола, он стал собирать по книжкам мелкие нычки. Насобирав таким образом еще около сотни долларов, он обулся и выбежал на улицу.

«Деньги есть, а значит на такси поедем!» — радостно говорил сам с собой Миша, и поднял руку, добежав до дороги.

— Куда? — буднично спросил таксист.

— Пить, братан, пить!!!

— Что ж, садись, братуха. Хороший день? — таксист решил подыграть возбужденному пассажиру.

— Просто лучший, братан! Просто лучший! А вези-ка меня к девчонкам, там и буду пить!

— Наш человек! Есть бордель хороший недалеко, девочки там что надо!

И таксист привез его к двухэтажному зданию.

— Тут тебе и девочки, и выпивка будет, все, что пожелаешь.

— Спасибо, братан, держи! Сдачи не надо!

— Хорошей ночи, брат!

Миша позвонил в домофон, и дверь открылась. Он зашел в холл, и его встретила девочка, одетая в черные чулки, черное белье и туфли на огромной шпильке.

— Какой к нам мужчина приехал! Вы у нас в первый раз?

— Не поверишь, кисуль, я вообще в таком заведении в первый раз, — рассмеялся Миша.

— Уверена, что у нас вы не в последний. Присядьте на диван. Чай, кофе?

— Водки, киса, водки!

— Какой мужчина! — восхищенно сказала шлюха и позвала девочек.

Девчонки выбежали в холл, смеясь и шутя друг с другом, и встали, как на параде. В боевом строю они напомнили Михаилу зебру — половина девок была в черном белье, половина в белом, и выстроились они так через одну. Ага, как в жизни, значит, — белая полоса, черная полоса… Но долго Миша философствовать не стал — ему нужно было остановить на ком-то свой выбор, и он слегка растерялся, лихорадочно разглядывая девочек. Но где-то в середине парада его взгляд остановился на одной. Она улыбалась, глядя ему прямо в глаза. Высокая, стройная, светлые длинные кудри, безумно возбуждающее черное белье с черными чулками, и красные туфли на огромной шпильке. Миша сперва просто молча смотрел на нее, а потом подошел вплотную и заглянул ей прямо в глаза.

— Как тебя зовут?

— Вика, — улыбаясь, ответила фея.

— Я люблю тебя, Вика, — сказал Миша.

— Я тебя тоже, — сказала Вика.

Распорядительница борделя сделала жест рукой, и девочки быстро пошли из холла, перешептываясь украдкой.

— Он не в себе.

— Ну да, может, под наркотой какой. — перешептывались уходя шлюхи.

— Или еще под чем, сразу видно, контуженный какой-то.

Вика проводила его в комнату, он сел рядом с ней на кровать, потом положил голову ей на колени. Так они просидели несколько минут — молча и не двигаясь. А потом Миша заплакал.

Она же просто гладила его по голове и шептала: «Все будет хорошо. Я знаю, все будет хорошо…». В эти минуты она была самым близким для него человеком.