Проект «АДА»

Денис Олегович Мещеряков

Наше время. Столица Урала. Обычная и заурядная жизнь немолодого психолога превращается в настоящий ад после получения предсмертной записки и фотографии бывшего пациента. Сможет ли Павел справиться с будоражащими сознание кошмарами, а главное – понять, как они связаны с самоубийством его пациента, и при этом не сойти с ума?

Глава 6

Проснулся я от осознания того, что рядом никого нет, и снова услышал этот пронзительный детский крик. Марии нигде не было.

— Любимая?

Лишь тишина последовала в ответ на мой вопрос. Я встал с кровати, внимательно осматривая комнату, трудно было разглядеть что-то в кромешной тьме.

— Мария? Ты где?

Спальня была пуста. Я вышел в коридор. По ногам прошелся легкий ветерок, как будто ставни на кухне кто-то открыл. Я медленно спустился вниз, попутно окликая свою жену, но в ответ — тишина. Ни единого звука или шороха. Зайдя на кухню и осмотрев все в ней находящееся, я не обнаружил аномалий, все окна и ставни были закрыты.

Затем я осмотрел гостевую. Небольшой тканевый диванчик, стоявший у входа, журнальный столик напротив электрокамина, кресло-качалка, в которой я в основном читал и наши с Марией фотографии, стоявшие на полках. Только одна фотография была странная… Стояла без рамки и как будто была вся мятая. Я подошел поближе и застыл в изумлении. Я не мог поверить — эта была та самая фотография, которая преследовала меня. Четверть левого края была сожжена, на которой отображался мальчик. Остались лишь его тело и ноги. Справа от него стоялая маленькая девочка. Как только я взял в руки фотографию, чтобы осмотреть поближе, кто-то будто бы пробежал за моей спиной. Маленькие ножки, ели слышно протопали рядом со мной. Я вздрогнул от ужаса.

— Маша? — спросил я. Моё тело тряслось от перевозбуждения.

На кухне также было пусто, но звук явно шел с этой стороны. Вдруг заметил, что дверь, ведущая в погреб, слегка приоткрыта. Не найдя на кухне фонарик, а только спички, я решил спуститься вниз.

Погреб был маленький, всего три квадратных метра. Использовался только для того, чтобы хранить в нем бабушкины соленья и овощи наподобие картошки и капусты. У меня никак не доходили руки провести окончательно свет. Оставалось только закрепить светильник или обычный патрон под лапочку, но я постоянно забывал, вспоминая лишь, когда приходилось спускаться за продовольствием или наоборот туда его положить, но при этом не забыл приобрести фонарик, которого я не нашел. Вероятно, моя жена нашла его первой и спустилась вниз.

В погребе на полу стояли деревянные ящики, заполненные свежевскопанной картошкой, привезенной из сада родителей Марии. На полках стояли банки с огурцами, помидорами, разнообразные варенья и грибы.

Моё внимание, привлекло тусклое свечение в дальнем углу небольшой комнаты. Подойдя ближе, я заметил щель, в которой мерцал свет. Я был в полном замешательстве, так как дополнительного пространства рядом с погребом не должно было быть. Попробовав сдвинуть стену, я понял, что она открывается от меня и подтолкнул. Она поддалась, медленно и тяжело. Двигая её вперед, я задел фонарик. Он покатился, развернулся и ослепил меня своим лучом.

Щурясь и прикрывая глаза рукой, я начал буквально вслепую искать фонарик. Водя рукой по чуть шершавому бетонному полу, от которого исходил лишь морозный холод, я все-таки нашел его. Он был в чем-то липком, теплом. Взяв его в руки, я почувствовал, что он был в какой-то жидкости, но из-за кромешной тьмы разглядеть, в чем же, не представлялось возможным. По ощущениям напоминало что-то из-под грибов в банке, стоявшей около года под закрытой крышкой, только теплое и пахло… кровью?

Мои размышления прервала ужасающая картина, которая закралась в край глаза, когда я поднял фонарик и не отводил от него глаз. Картина, которая изменила всю мою жизнь и дала ответы на мои вопросы, не покидавшие меня с того момента, как я побывал в том зловещем подвале рядом с общежитием. Свет фонаря освещал Марию. Боже! Она была подвешена за руки и за ноги к углам стыка стен. Голова лежала поникшая на груди, а волосы, длинные и рыжие волосы, закрывали её обнаженную грудь. Она была выпотрошена, полностью. Все её внутренности лежали на полу, включая сердце и легкие. Не было надрезов на теле, а крайняя плоть была вся порвана. Создавалось впечатление, что кто-то вырывал все внутренности из неё, либо изнутри что-то вырвалось.

Будто вспышка вселенной произошла в одну секунду в моей голове, и воспоминания проносили длинным паровозом, стремительно и быстро. Я вспомнил то, что мой мозг пытался забыть окончательно и бесповоротно, защищая моё сознание. Я вспомнил своего брата, как мы стояли в том подвале, в той комнате. Этот ужасающий крик и маленькую девочку, которая стояла передо мной. Короткие обугленные волосы, разложившееся лицо, которое не имело кожи. Только лицевые мышцы, в которых копошились трупные черви. Изо рта вместе с черной, вязкой слюной, высовывался язык, который как будто бы играл со мной.

Она стояла рядом с моим братом, в длинном черном платье, обрамленном белой бахромой, обгоревшем и будто бы прилипшем к костям и остаткам плоти. Я стоял и внемлил её словам, она подвигла меня убить его. Убить собственного брата. Она пробудила во мне самые страшные и гневные эмоции. Поддавшись которым, я раскроил ему череп.

Я бил его и бил, первым, попавшимся под руку камнем. Бил с жестокостью, оставляя лишь вместо его головы кровавое месиво из костей, крови и мозгов. Небольшие части разлетались по комнате от каждого удара. Я сидел коленями на груди и дробил камнем череп, пока от его головы не осталось ничего. Камнем я расплющил его глазные яблоки и отрезал язык. Затем кто-то сзади ударил меня по голове.

И моя жена, Мария, господи! Я убил её. Мой разум показывал мне воспоминания, как я ударил её, чтобы она не сопротивлялась. После чего, за волосы, длинные и рыжие, я волок её сюда, в эту скрытую комнату. Привязал её руки, после чего начал потрошить, разделывая плоть ногтями, яростно и быстро, пока не удалось проделать дырку в её животе, и все кишки не вытекли на пол. Она еще была жива и визжала от боли, всхлипывая и моля, чтобы я прекратил. Она вопила и дергалась, пытаясь вырваться.

Но это продолжалось недолго, из-за потери крови она замолчала. Ноги Марии болтались и мешали мне. Я привязал их подобным образом, что и руки. После продолжал вырывать внутренности. Порвав кожу от её шеи, до самого низа так, чтобы ни один из органов не остался внутри.

Конец ознакомительного фрагмента.