Улыбка Дьявола

Денис Мещеряков

Филипп – единственный охотник в столице Урала. Его беспечная жизнь заканчивается, когда он получает указание вместе с юной стажеркой Юлей найти и проверить на обращение в вампира пару туристов. Казалось бы, обычная работа, но она становится смертельной для них обоих, когда обнаруживаются расчлененные и полностью обескровленные тела подростков. Сможет Филипп защитить Юлю? Сможет ли он избавить город от нависшей над ним угрозы, которой не было уже 20 лет?

Глава 3

Юля уже вышла из душа и переоделась в бежевую футболку с рисунком радуги на груди и облаками по краям радуги. Такие же бежевые штаны до голени и небольшие тапочки на ногах дополняли домашний образ. Она скромно стояла у входа и ждала, когда Фил позволит ей присесть за стол.

— Садись, не стесняйся. Почти готово.

Фил поставил сковородку на лежавшую на столе деревянную дощечку. Достал пару кружек из стоявшей рядом с раковиной тумбы и налил кипяток.

— Черный, зеленый?

— Зеленый.

— Зеленый закончился, к сожалению.

— Тогда черный, — Юля вздохнула и села за стол.

— Как говорится: «Яйца всему голова»!

Юля покачала головой. Фил положил на стол две вилки, предварительно вытерев их тряпкой, лежащей в раковине. Кинул в кружки черный чай в пакетиках.

— Можешь кушать, а я пока принесу стул.

Он вышел из кухни и через минуту тащил по коридору стул, на котором Юля сидела несколько часов назад.

— Хлеба нет, извини. Завтра нужно будет зайти купить. Ну и к чаю чего-нибудь. Что ты любишь к чаю? — Фил поставил стул напротив Юли, сел на него, раздался ужасный скрип. Стул чуть покачнулся, почувствовал, что сейчас развалится, но, собравшись с силами, встал ровно, и скрип умолк.

— Пряники. Шоколадные. С молоком, — сказала Юля и резким, быстрым движением подцепила вилкой желток и сразу съела.

— Пряники значит, шоколадные и молоко.

— Да.

— Ну хорошо, господин магистр, Ваше слово — закон, — Фил вилкой сделал воинское приветствие, окропив весь лоб горячим яйцом, и зашипел от боли, потирая лоб.

Юля засмеялась, негромко, это скорее было похоже на мычание теленка, пыталась не выплюнуть, только что положенный в рот белок, но у неё ничего не получилось, и кусок, словно из пушки, вылетел на стол, перелетев сковородку, и остановился лишь на майке Фила, оставив неровный жирный след. И они громко рассмеялись. Впервые за долгое время Юля смеялась от всей души, заливаясь звонким хохотом.

— Ладно. Всё, хватит, а то подавишься и умрешь, — сказал Фил строгим голосом и нахмурил брови, вытирая лицо полотенцем. Повисла тишина, после которой последовал смех.

Успокоившись, они доели остатки яичницы и допили чай.

— А ты где будешь спать? — спросила Юля, когда вместе с Филиппом застелили её диван.

— Я? Ты видела моё кресло? Лучше него нет кровати на свете, поверь. Диван у меня стоял для красоты. Не думал, что он вообще мне пригодится. Ну, спокойной ночи, стажер. Сегодня, я думаю, для тебя был насыщенный день. Завтра будет тоже много всего интересного. Выспись, подъем на рассвете.

Фил улыбнулся и выключил свет. Закрыл дверь и направился в ванную. Юля легла и её тело громки ахом внутри, сказало ей спасибо. Диван был слегка жестким, но весьма удобным. Она утонула в подушке и одеяле, закутываясь всё глубже, и уснула под негромкий шум воды, льющейся как из водопада.

Сначала ей и вправду приснился водопад. Окруженный вечнозелеными деревьями, высокой травой и густыми кустарниками, с неумолимо несущейся вниз водой. Она прыгнула в него с самой высокой точки и погрузилась в вечную темноту. Мимо мелькали неясные отрывки из прошедшего дня. Затем она поняла, что бежит. Бежит по траве. Ей 8 лет, она в своей старой ночнушке с единорогом. Рядом мелькали деревья. Она оглядывается по сторонам, но вокруг лишь темнота, сгущающаяся над ней. И рев. Животный рев неизвестного ей существа. Рядом, будто над её левым ухом. Она чувствует, как кто-то дышит ей в шею. Чувствует, как острые зубы вот-вот коснутся её кожи. Но её вдруг кто-то одергивает за руку. Мама с папой идут рядом с ней. Они улыбаются и о чем-то шутят, время от времени подбрасывая в воздух свою дочь. Они всегда так делали, когда она была маленькой. Юля смеётся. Она просто хохочет, не смеётся. Наконец-то она снова с родителями, и они так же веселы, как и всегда, и они любят её. Они заходят в переулок. Резко стемнело. «Зимой всегда солнце быстро садится» — промелькнул где-то вдалеке голос. Сверху падает снег большими хлопьями и приятно хрустит под ногами. Снова рык зверя позади. Страх поднялся с пяток до головы, подняв все волосы на теле дыбом. Кто-то схватил отца и утянул во тьму. Юля громко вскрикнула и побежала за отцом. Резко дернулась левая рука и маму так же поглотила тьма. Юля осталась одна. Она плакала и звала родителей, но вокруг была лишь тишина. Затем хруст снега. Она обернулась и увидела лесника. Невысокого роста, с большой седой бородой. В заячьем тулупе, с ружьем на перевес. Его глаза горели. Ярким светом горели глаза лесника.

— Ты заблудилась, маленькая? — Он наклонился к девочке, и та увидела жуткие, красные глаза вампира. Его пасть раскрылась. Сверкнули острые и длинные клыки.

— Филипп…

Юля проснулась. Она услышала, как входная дверь захлопнулась. Встала и закрыла форточку. В комнате было очень холодно. Ей показалось, что даже видно пар изо рта. Проверила комнату Фила. Он и вправду ушел. Оставил её одну.

На улице прохладно. В 3 часа ночи на улице всегда прохладно. Несмотря на стоявшую жару днем, ночью происходит словно сброс всех настроек, и жизнь перезагружается. Всё замирает в ожидании рассвета и остается неподвижным, пока лучи солнца снова не коснутся остывшей земли и не согреют её.

Филипп поднял воротник и закурил сигарету. Он не мог оставаться дома. Во-первых, не покурить в квартире, Юля сразу бы почувствовала и проснулась. «Возможно, придётся бросить курить» — подумал Фил, доставая сигарету, сидя на кресле у себя в комнате. Во-вторых, эти воспоминания, не дающие покоя. Он думал, что удалось-таки от них избавиться, но Юля снова их пробудила из вечного сна. «Ещё бы, чуть, чуть и я расплакался бы, как девочка, а этого никак нельзя допустить, иначе потеряешь авторитет» — рассуждал Фил, проходя между спящими домами по абсолютно пустым улочкам Екатеринбурга.

Зажмурился от яркого света рекламы, размещённой на ТРЦ «Гринвич». «Как же спят люди напротив?» Он прошел мимо Дендрологического парка вдоль улицы Куйбышева. На всех светофорах горел желтый свет. Где-то вдалеке было слышно, как свистят покрышки машины, и визжит на полных оборотах мотор мотоцикла. Звуки эхом проносились по спящему городу.

Пройдя по мосту, Фил заметил, что утки тоже спят, прижавшись, как небольшие лодочки, сбиваемые течением друг к другу. Одна из них встрепенулась, видимо, приснилось что-то страшное, и снова укуталась клювом под крыло.

Фил выкинул сигарету и закурил новую. Обычно он выкуривал по 2,3 пачки в день, а то бывало и больше, если работы не было или занятия по борьбе отменялись. Сегодня же одна пачка держалась целый день, и всё благодаря Юле. Рекорд. Филипп вспомнил, когда в первый раз закурил. Было это в детском доме, находившимся напротив озера Шарташ. Сейчас из него сделали приют для домашних животных, надо полагать, что детей, от которых отказались родители, стало меньше. Почти двадцать лет назад, через год после смерти родителей, Фил начал мало-помалу разговаривать с остальными детьми. Взрослых он боялся до смерти, но не показывал этого, лишь молчал и злобно смотрел, когда кто-то из воспитателей обращался к нему. Он боялся, что взрослые могут оказаться монстрами, что убили его родителей. Фил максимально отгородился от них и не хотел выполнять просьбы и указания старших. В один прекрасный день его позвали ребята лет 11—12 поиграть вместе с ними.

— Тебя зовут Филипп, так? — Спросил один из них. Парень в очках, с перемотанной изолентой у переносицы, с длинными рыжими волосами, в кудряшку и с чудовищным количеством веснушек на лице.

— Да, а тебя как? — спросил Фил.

— Георгий, но друзья зовут меня Гера или Жора.

— Почему Жора?

— Кто бы знал. Спроси это у этой чокнутой, — Он показал пальцем на стоявшую рядом девчонку, выше их всех ростом, с длинными каштановыми волосами, которые спадали на плечи и доходили почти до пояса. Она заделала их так, чтобы спрятать большие уши, но, по правде сказать, волосы справлялись с этим не так, чтобы очень хорошо. — Это она меня так называет.

— Сам ты чокнутый! — крикнула девочка, и её щеки налились очаровательным румянцем. Таким же, как и у Филиппа, когда они встретились глазами.

— Да ладно тебе. Я же шучу, Лер, — сказал Гера и рассмеялся. Затем наклонился к уху Филиппа и сказал. — Но она всё равно чокнутая, ты с ней поаккуратней.

— Меня зовут Стас, а это Женя, — к Филу протянул руку, стоявший рядом с Герой мальчик, на вид лет 10 или, может, даже 9, ростом он был ниже остальных, поэтому нельзя было сказать точно. Он был в полосатой красно-белой футболке и в джинсовом комбинезоне. Он кивнул в сторону на парня рядом с Лерой. Тот стоял в зелено-синем спортивном костюме, с короткими белобрысыми волосами.

— Думаешь, ему можно верить? — Спросил Женя.

— Конечно. Ты видел, как он шарахается от взрослых? Словно те инфицированы СПИДом, и не разговаривает с ними. Он точно им не растреплет, — ответил Гера.

— А кто инфицирован СПИДом? — Спросила Лера.

— Взрослые, больные инфекцией, и они от неё умирают. Называется СПИД. Они занимаются сексом и таким образом передают эту инфекцию, а ещё через слюну и кровь. Так что я бы не советовал заниматься сексом со взрослыми, а то ты тоже заразишься и когда вырастешь, умрешь в мучениях. Мне об этом один парень рассказал, который узнал от своих родителей. Имей в виду, Стас. Ты у нас любитель засматриваться на старших, — и он рассмеялся.

— Да пошел ты! — Выкрикнул Стас.

— Ужас! — Хором сказали Женя, Лера и Фил. После чего все рассмеялись.

— Да, мы одинаково мыслим, Фили, — Сказал Женя.

— Пойдем скорее, пока нас не позвали на обед, — сказала Лера.

— У тебя с собой? — Спросил Гера, посмотрев на Стаса.

— Да. Спрятано, что не найдешь.

— Ну, тогда пошли. Ты с нами, Фил?

— Конечно, — сказал Фил, не имея и малейшего представления, о чем могла идти речь. «Неужели, у меня появились новые друзья», — единственной мыслю была занята его голова. Он бы согласился, если бы даже ему сказали, что нужно будет спрыгнуть с крыши детского дома. Просто потому что хотел, чтобы у него были друзья. Кончено, настоящие друзья такого бы не попросили и не сделали, но вдруг, если для чего-то важного это понадобилось бы, то Филипп сделал без вопросов.

Они подошли к забору, окружавшему детскую площадку, там, где кусты разрослись максимально высоко.

— Идем по одному, чтобы не вызвать подозрений. Фил, ты последний. Смотри, чтобы нас не засекли, — сказал Гера и тут же исчез в кустах.

За ним исчез Стас, потом Женя и Лера. Лера схватила Фила за ремень на джинсах и потянула за собой. Фил чуть не перевернулся, запнувшись об корень кустарника, но тут же встретил лицом решетку забора и увидел, как под забором, по земле, в небольшой ямке, проползает Лера. Фил полез следом. Протиснулся в узкий проем он довольно легко и вот уже был на другой стороне.

— Фил, не отставай! — крикнула ему Лера.

Они бежали к бойлерной станции, где набиралась и хранилась холодная вода в больших цистернах, затем нагревалась и направлялась в дома для отопления во время отопительного сезона. Фил забежал в середину между огромными цистернами с водой и увидел, как его новые друзья встали в круг, огораживая Геру.

— Что Вы там делаете? — Спросил Фил.

— Тише. Иди сюда. Встань возле Стаса. Ветер дует, нужно прикрыть, осталось две спички.

Фил встал возле Стаса, сзади Геры, и понял, что они прибежали сюда, чтобы покурить сигареты. Филипп знал, что взрослые курят, но сам никогда не пробовал, да и его родители не курили, поэтому он даже и не задумывался об этом.

Гера подкурил целую сигарету. Отдал коробок спичек Стасу, вместе с пачкой, в которой виднелись ещё три сигареты. Стас засунул всё куда-то внутрь своего комбинезона и похлопал рукой в том районе тела, где обычно находится ремень.

— Дай мне, — с восхищением, чуть слышно, сказал Женя, стоявший справа от Геры.

Гера передал сигарету, и Женя затянулся, выдохнул облегчено и блаженно, будто осознал всю суть живого. Сигарета пошла по кругу, пока не наткнулась на Фила.

— Первый раз? — Спросил Стас. — Если не хочешь — передавай дальше.

Фил взял сигарету и затянулся. Его горло обожгло чем-то очень горячим и противным. Он закашлялся. Стало плохо, начало тошнить, голова закружилась, но он устоял на ногах. Схватился рукой за трубу, по которой бежала вода, доведенная до 100 градусов Цельсия. Зашипел от боли, но виду не показал и встал, как стоял раньше, делая вид, что ничего не было. Все остальные заливались звонким хохотом.

— Не переживай, парень, — Гера, отсмеявшись, похлопал Фила по плечу и взял у него сигарету. — Скоро привыкнешь. Ты не представляешь, насколько эта зараза прилипчивая.

«И не говори, Гера, очень прилипчивая» — подумал Филипп, выкидывая ещё один бычок в ближайшую мусорку. Он не заметил, как прошел улицу Розы Люксембург, завернул на улицу Белинского и шел в сторону улицы Декабристов.

Тьма отступала. Солнце начинало потихоньку свой восход. На часах прозвенел будильник.

«Пряники, значит, шоколадные и молоко. Ну что же, начнем путь к сердцу ребенка через желудок» — Подумал Фил и зашел в круглосуточный продуктовый магазин на пересечении улиц Белинского и Декабристов.