Сундук

Денис Максимович Гусев, 2020

Всё человеческое бытие предстаёт перед глазами главного героя рассказа – деревянного сундука. Он – объект любви и ненависти. Ему предстоит понять что есть добро и зло. Что есть судьба. Что есть жизнь…

Глава 2

Я не могу вспомнить своих нынешних хозяев. Не знаю почему, но их манеры, привычки, как и облик, давно затерялись среди закоулков памяти. Мне представляется, что в виде невесомого, почти прозрачного облачка, воспоминания скитаются по лабиринтам сознания и, случайно наталкиваясь друг на друга, сливаются. Одно воспоминание наслаивается на другое, образуя третье, которое становится слепком вымысла и действительности.

Я помню много из пережитого мной. Случалось разное — как плохое, так и хорошее. Что-то запоминалось невольно, а что-то я сознательно пытался отложить в памяти. Самое желанное в моей коллекции — Хельга.

В тот день улица была, по своему обыкновению, шумной. Пешеходы наряду с автомобилями разрезали её вдоль, стремглав проносясь мимо. Редкий прохожий не поддавался спешке. Небо нахмурилось, вот-вот собираясь окропить мостовую дождем.

Наша лавка пустовала. В то утро нас посетило всего несколько человек. Каждый из них почти в точности повторял действия предыдущего: сначала прошелся вдоль витрин, затем задал пару вопросов мастеру, чтобы чем-то оправдать свое появление, и стремительно удалялся.

Я смотрел через витринное стекло на потускневшую мостовую. Сонливость не давала покоя. Я сомкнул веки, решив немного вздремнуть.

Громовой раскат разбудил меня. Чередой пронеслось несколько глухих ударов. Звук был настолько грозным, что, казалось, переполненные облака кто-то распорол резким ударом ножа, вывалив их содержимое наружу. Последний раскат помог мне окончательно высвободить сознание из омута сна.

Быстрым шагом прохожие пытались преодолеть расстояние до ближайшей подворотни, лавки или небольшого козырька, под которыми можно переждать дождь, с каждой минутой превращавшийся в ливень.

Несколько прохожих забежали к нам в лавку. Закрыв за собой дверь и принеся холодный уличный воздух, они любезно попросили мастера Ганса разрешение переждать, как они выразились, «настоящую бурю».

Старый мастер одобрительно покачал головой. Затем предложил гостям чай, дабы не простудиться. Они, поблагодарив, отказались. Их было трое: мужчина и две молодые барышни.

— Раз уж вы все равно здесь, не желаете посмотреть товар? Может, что-нибудь, да и приглянется, — спросил мастер Ганс.

— Почему бы и нет, — произнесла одна из девушек, одетая в темно-зеленое пальто. — Я столько раз проходила мимо этой лавки и ни разу не заглянула внутрь.

— В самом деле, — поддержала её вторая. — Ливень может затянуться, а я уже давно хотела приобрести новые настенные часы.

Они вдвоем направились к витринам. Мужчина остался стоять около двери. Он нетерпеливо посматривал на свои часы на цепочке, затем убирал их во внутренний карман и продолжал смотреть на улицу.

Одна из девушек остановилась напротив часов, долго разглядывала их. Мастер Ганс стоял рядом, отвечая на её вопросы.

Девушка в темно-зеленом пальто успела обойти весь зал. Она была увлечена, но не более. Её интерес представлял собой интерес любопытствующего посетителя музея, у которого, все же, есть дела поважнее. Теперь она стояла в нескольких шагах от меня, глядя на мостовую, заливаемую водой. Капли били в стекло сильнее прежнего. Только теперь мне удалось разглядеть её детское лицо. Да, оно было именно детским. И большие зеленые глаза тоже отливали детской наивностью и чистотой. Но во взгляде иногда проступал ребенок, который отчаянно хочет казаться взрослым. И это делало её еще милее.

Я не отводил от нее взгляд. Она подошла ближе. В её глазах проступила заинтересованность.

— Сколько будет стоить этот сундук? — спросила она, обернувшись.

Мастер подошел к ней, оставив девушку, интересовавшуюся часами, наедине.

— Очень хороший экземпляр. Один из моих самых любимых, — сказал мастер.

Он погладил меня своей теплой, мозолистой ладонью, тоже самое сделала девушка. Её ладонь оказалась миниатюрной и нежной.

— Кажется, дождь заканчивается, — произнес мужчина, стоявший у входа. — Можно потихоньку выбираться. Благодарю вас за приют. Всего доброго.

Конец ознакомительного фрагмента.