Джихад на севере. Подполье Волги, Урала и Сибири 1999—2020

Денис Колчин

Первая в России история джихадизма в Поволжье, Урале и Сибири в 1999 – 2020 годах. Ракеты, теракты, спецоперации, громкие убийства.

Поволжье

Пожалуй, у Поволжья самая богатая террористическая история среди прочих российских регионов на промежутке, охватывающем последние 20—25 лет. Разумеется, после Северного Кавказа. Еще в 2006 лидер подпольного «Имарата Кавказ» (здесь и далее — террористическая организация, запрещенная на территории РФ) Доку Умаров объявил о создании Поволжского фронта. Но, на самом деле, все началось гораздо раньше.

Первую вылазку на Волге джихадисты совершили аж в 1999-м и с тех пор чего только там ни случалось. В общем, да, Поволжье — окраина мирового джихада, но это не значит, что происходившее и происходящее на просторах от Кирова и Нижнего Новгорода до Астрахани надо игнорировать. Наоборот.

Поволжье продемонстрировало — война, пожирающая СКФО, может нагрянуть не только в столицу государства. Вспомним, взрывы домов в 1999-м, захват театрального центра на Дубровке в 2002-м и многие другие московские теракты. Однако под ударом регулярно оказывались и прочие регионы. На юге противостояние постепенно накрыло Чечню, Ингушетию, Дагестан, Северную Осетию, Кабардино-Балкарию, Карачаево-Черкесию и Ставропольский край. Параллельно периодически прорывало на севере. Порой на самых неожиданных участках.

Первая ласточка

Уральцы умеют начинать войны. Кавказскую войну 18-19-го веков в 1708-м году начал именно уралец. Башкир Марат Кучуков, искавший помощи для восставших соплеменников, приехал в Чечню и спровоцировал восстание среди местных жителей. К тому времени горцы были доведены торговыми ограничениями, введенными представителями российских властей, и слова Марата упали на благодатную почву. Полыхало почти два века.

В 1991-м опять Урал. На фоне распада Советского Союза и «парада суверенитетов» о независимости заявила Чечня-Ичкерия, выбравшая себе в руководители генерала от авиации Джохара Дудаева. Одновременно фактически возобновилась практика набегов. В ноябре в аэропорту Минеральных Вод молодой боевик Шамиль Басаев со товарищи взял в заложники пассажиров самолета компании «Аэрофлот», который должен был следовать в Екатеринбург. Басаев перенаправил лайнер в Турцию, там устроил пресс-конференцию, а затем вернулся в Грозный, где заложников пересадили на другой борт и отправили по изначальному маршруту. Дальше — больше. Полыхает до сих пор.

В конце 1990-х Поволжье оказалось на пути еще одного уральца. Его имя — Рамазан Ишкильдин. Он родился в 1976-м в башкирском селе Старый Сибай, расположенном около города Сибай, у подножия горы Айсувак. Это Баймакский район. На юг и восток уже простираются степи. Иными словами, окраина империи.

К 23-м годам Рамазан оказался в Чечне. Жизнь в российской глубинке и сейчас не сахар, а во времена позднего Ельцина и подавно. Кроме того, парень увлекся джихадистскими идеями. У него имелся наглядный пример — Ичкерия, которая, к тому времени, защитила свою независимость от Москвы. Приехав на Кавказ, юноша «поступил» в один из учебных лагерей моджахедов, что в ауле Сержень-Юрт. Изучал там ислам, стрелковое оружие, единоборства, методы ориентирования и подрывное дело. В августе 1999-го ичкерийцы вторглись в соседний Дагестан, боевые действия, — после трехлетнего набегового периода, — вспыхнули с новой силой.

Рамазана в тот поход не взяли. По поводу происходившего потом есть две версии — либо он сам решил начать личную кампанию, либо ему дали соответствующее поручение. Тут, например, вспоминается, как на Кубе после победы революции занимались подготовкой диверсантов, которых затем забрасывали в прочие страны Латинской Америки с разной степенью успешности.

Покинув Чечню, Ишкильдин обосновался в татарстанском поселке Кукмор, находящемся на границе с Кировской областью. Постепенно собрал группу из 12 человек. В отряд, кроме него, входили татарстанцы Айрат Гильмутдинов, Марат Замалиев, Рифат Ахмадуллин, Ильфат Абдуллин, Альфред Гильмуллин, Рустам Маняпов, Раис Закиров, Айдар Зарипов, Ильшат Хамидуллин, Нуриман Саитбатталов из Башкирии и Олег Бабушкин из Вятских Полян.

Ставку решили сделать на «индустриальный джихад» — теракты на объектах инфраструктуры. Видимо, не хотели проливать кровь. А тактика испытанная. В том же Дагестане подпольщики неоднократно взрывали газопроводы. Первую попытку кукморские моджахеды предприняли в ноябре. Неудачно. Банально не сумели докопаться до трубы — не знали, что ветка пролегает на полутораметровой глубине, а потому, вырыв метровую яму, бросили работу. Зато второй заход был успешнее.

30 ноября они заминировали газопроводы «Уренгой — Ужгород», «Пермь — Казань — Горький-1» и «Пермь — Казань — Горький-2». Утром 1 декабря прогремели три взрыва. В итоге, окрестные населенные пункты на несколько дней остались без отопления.

Эта операция — единственная вылазка «джамаата Ишкильдина». Силовики довольно быстро отреагировали на внезапную вооруженную активность. В ближайшее время всех участников команды, кроме самого Рамазана и Гильмутдинова, задержали. Айрат метнулся в Таджикистан, но там его «приняли» и выдали в Россию. В январе 2001-го задержанных судили и впаяли им от 12 до 14 лет лишения свободы, а Гильмутдинова признали невменяемым и поместили в психиатрическую лечебницу.

Рамазан скрывался в соседних регионах. Затем перебрался в Дагестан. В июне 2002-го попробовал пересечь границу с Азербайджаном. Азербайджанские силовики его повязали, а в июле экстрадировали на родину. В ноябре того же года суд выписал ему 15 лет колонии строгого режима.

Камазисты

Прошло три года. О «джамаате Ишкильдина» никто уже не вспоминал. Но в 2002-м в соседней Ульяновской области возникла новая группа. У ее истоков стоял 32-летний житель Астрахани, уроженец Дагестана Абдулхалим Абдулкаримов. По версии следствия, он ранее изучал ислам в Пакистане и Египте. Приехав в Ульяновск, дагестанец обосновался в мечети поселка Вырыпаевка, что в южной части города. Правда, вскоре у Абдулхалима возникли проблемы с прихожанами и другими здешними мусульманскими деятелями и проповедник покинул «объект».

Приютил Абдулкаримова 30-летний чувашский бизнесмен Валерий Ильмендеев, ранее принявший ислам и устроивший в своей квартире на улице Отрадной подпольный молельный дом. Сам Виталий после службы в армии занимался рэкетом, а затем легализовался, открыв фирму «Баярд» и назначив себя ее гендиректором.

Чуть погодя товарищи задались вопросом: а что же дальше? Решили выходить на джихад. Но как? Ни у того, ни у другого соответствующего опыта не имелось. Диверсионную науку в лагерях кавказских моджахедов они, в отличие от Ишкильдина, не постигали. Хорошенько подумав, Ильмендеев обратился к своему старому знакомому-одногодку Сергею Сандрыкину (другой вариант — Сандркин).

Сандрыкина волновала иная тема. Он входил в известную ульяновскую банду «Сапля», но карьеры не сделал, зависнув на уровне мелкого рэкетира и крышевателя ларьков. А хотелось большего — планировал подвинуть районного авторитета Константина Гайдукова. Гайдукову амбиции Сергея, естественно, не нравились и он «заказал» младшего коллегу. Однако киллер обо всем рассказал клиенту и тот просто дал ему больше за неисполнение «заказа».

После этого Сандрыкин понял — повышения в «Сапле» ему не видать, а Гайдуков, рано или поздно, доберется до него. Нужно было найти поддержку. Тут и нарисовались Ильмендеев и Абдулкаримов. Сергей принял их предложение, перешел в мусульманство и стал Абдуль Муджибом. За ним последовали семеро «пацанов» из его «бригады»: Дмитрий Тимофеев, Ильшат Шамгунов, Василий Мельников, Валерий Хаертдинов, Расык Валеев, Самат Сиразетдинов и милиционер Лев Селендеев.

Занялись ребята экспроприациями. Селендеев раздобыл форму работников ДПС, а переодевшиеся в стражей порядка боевики тормозили крупногабаритную технику, перегоняли ее к себе, перебивали номера, а затем продавали, деньги тратили на жизнеобеспечение группы. Захваченных водителей с завязанными глазами вывозили на пустыри и отпускали. Таким образом им удалось «реализовать», как минимум, три «КамАЗа» и один подъемный кран, заработав 4,5 миллиона рублей.

Сгубила доморощенных подпольщиков обида Сандрыкина. Он помнил про Гайдукова и 13 августа 2003-го в Ульяновске на улице Ефремова киллер «вальнул» Константина. А дальше клубок раскручивался очень быстро. Сергей стал первым подозреваемым. Абдулкаримов — как чувствовал и загодя уехал из города. Вскоре почти всю группу повязали на базе — в загородном домике. Скрыться удалось только Сиразетдинову.

Приговор задержанным вынесли в январе 2006-го. Валеев отделался условным сроком. Сандрыкину впаяли 22 года лишения свободы, Ильмендееву — 13. Остальным участникам — от 10 до 14. Абдулхалима потом тоже поймали, но осудили еще раньше — в июле 2005-го он получил 11 лет. Сиразетдинова «приняли» в Тольятти в апреле 2010-го и уже в августе он получил семерочку. Но на этом история не закончилась.

Ильмендеев сидел в новоульяновской ИК-2. Там он умудрился создать «тюремный джамаат», члены которого, по версии следствия, освободившись, уезжали на Северный Кавказ воевать за джихадистов. Вскрыть систему, организованную Валерием, удалось лишь в 2012-м. В итоге, по факту возбудили уголовное дело, а неугомонного «пассионария» перевели в одну из северных колоний.

Industrial jihad

Вершиной «индустриального джихада» в Поволжье стала деятельность группы Альберта Галиева в 2004 — 2005-м. Этот 32-летний житель Татарстана увлекся джихади-идеями и в начале 2004-го отправился в Чечню. Сопровождал его знакомый уроженец данной кавказской республики Саид-Мохмад Донгаев.

Проникнуть к боевикам было мудрено. К тому моменту, вся территория региона в дневное время контролировалась федеральными войсками. Недавно в Дагестане погиб известный полевой командир Руслан Гелаев, а в Катаре взорвали одного из основателей Ичкерии Зелимхана Яндарбиева. 2003-й прошел под знаком террора. Тем не менее, через Лему Атуева, товарища Донгаева, Галиеву удалось установить контакт с некоторыми амирами сопротивления. Альберт хотел воевать, но ему предложили вернуться на Волгу и продолжить дело Ишкильдина и Ильмендеева.

Приехав домой, Альберт сколотил небольшую команду. К нему присоединились Вильсур Хайруллин, Ильнур Ахметшин и Рауф Зиннуров. То есть, фактически в боёвке числились всего четверо. За доставку взрывчатки из Чечни отвечали вышеупомянутые Донгаев и Атуев. Тем удивительнее сколько успели наворотить «галиевцы» в отличие от своих предшественников.

Сразу же возникли насущные вопросы — где взять оружие и средства на жизнь. Стволы достали, ограбив коллекционера оружия, жившего в селе Нижний Таканыш Мамадышского района Татарстана. На пропитание «зарабатывали» экспроприациями. В частности, успели совершить два налета — на школу и автозаправку в том же районе.

Но главным в деятельности «галиевцев» было не это. Главным стал тот самый «индустриальный джихад». Всего они совершили 11 акций. Причем, заложенные СВУ сработали только в шести случаях. Еще пять бомб не взорвались из-за низкого качества. Приведем в пример несколько «операций» джамаата — взрыв трансформатора около башкирской деревни Старый Калмаш, неудачная попытка подрыва электоподстанции «Озерки» под Самарой, подрыв опоры ЛЭП там же, подрыв газопровода у Новочеремшанска в Ульяновской области, взрыв газопровода в Уржумском районе Кировской области, неудачная попытка подрыва опоры ЛЭП в Уфе, подрыв опоры ЛЭП в Тюлячинском и нефтепровода в Лаишевском районах Татарстана, провальная попытка подрыва трансформатора в Вятских Полянах.

После такого количества «подвигов» разгромить джамаат для местных силовиков стало делом чести. В конце 2005-го это удалось сделать. Были задержаны Хайруллин, Зиннуров, Атуев и Донгаев. Ахметшин и амир команды Галиев сумели скрыться. Тут надо заметить, что под конец существования в группе наметился раскол. Галиев и Хайруллин считали, что пора переходить к терактам классического типа (с человеческими жертвами), а Зиннуров и Ахметшин выступали за продолжение уничтожения объектов инфраструктуры.

В 2007-м суд назначил Атуеву и Донгаеву по 3,5 года лишения свободы. Зиннуров получил 12 лет, а Хайруллин — 17. Ахметшина «приняли» аж в 2013-м на российско-азербайджанской границе, когда он ехал на автобусе из Махачкалы в Баку. В ноябре 2014-го ему впаяли 13 лет. Лидер группы Галиев скрывался дольше остальных. Его взяли в октябре 2015-го в деревне Большая Елга Рыбно-Слободского района Татарстана, в доме жены. В апреле 2016-го Альберта отправили за решетку на 22 года.

Однажды в Ульяновске

Следующая история произошла в 2008-м, в Ульяновской области. У нее был свой пролог, заставивший участников переместиться в эпицентр событий и принимать роковые решения, а также эпилог, наступивший лишь через семь лет. Тот случай, когда оказались связаны одна из самых известных бизнес-семей региона и руководство подпольного «Имарата Кавказ».

На самом деле, всё началось далеко на юге, в 2007-м, в ауле Шамилькала, административном центре Унцукульского района Дагестана. 22 мая там «бомбанули» почту, украв миллион рублей и шесть пистолетов ИЖ-71. В налете участвовал уроженец республики Шамиль Гаджиев. После совершения преступления, он уехал на север, в Ульяновск, к своему двоюродному брату Магомеду Мусагаджиеву.

На тот момент, Мусагаджиев уже пять лет как жил на Волге вместе со своей семьей. Строил коттедж для Владимира Долгановского, который являлся отцом известного ульяновского бизнесмена Вадима Долгановского, ранее работавшего пилотом, а в 1990-е ушедшего в коммерцию. Он не специализировался на какой-то конкретной сфере, развивался в разных направлениях — строительство, туризм. Кстати, отец работал в его строительной фирме заместителем директора.

В январе 2008-го в Ульяновской области вовсю шла предвыборная кампания. Выбирать должны были депутатов регионального заксобрания. Попасть туда планировал и Долгановский-младший. Казалось, ничего не предвещало. Но 4 января пропал Владимир Долгановский. Как позже выяснилось, его похитили возле собственного дома. Организовали «операцию» Гаджиев и Мусагаджиев, планировавшие потребовать выкуп в 10 миллионов рублей. Помогали им Гаджи Алиев, Ильдар Забиров и Озод Кушматов. Они вывезли заложника на территорию заброшенного цеха, но потребовать денег не успели. Семья Долгановского-старшего подняла тревогу. Поиски мужчины начались почти сразу. Это не входило в замыслы братьев, решивших покинуть Ульяновск. Было очевидно, что план трещит по швам.

В добавок ко всему, в ночь с 6 на 7 января машину «абреков», перевозивших в багажнике пожилого коммерсанта, у села Большое Нагаткино остановили милиционеры. Пост ДПС находился в 500 метрах. Сперва похитители подчинились требованиями двух стражей порядка и двинулись в сторону поста. По пути они дважды предложили правоохранителям деньги, но те отказались. Тогда «абреки» выхватили пистолеты и расстреляли милиционеров.

На «дно» налетчики залегли в деревне Новые Тимерсяны. Там же держали Долгановского. Но к тому времени вся Ульяновская область стояла на ушах. А потому братья и их товарищи не захотели искушать судьбу — заложника задушили, закопали и рванули на юг. Впрочем, почти всех участников «ульяновской эпопеи», рано или поздно, задержали. Мусагаджиева уже в марте повязали в Махачкале. Алиева «приняли» в мае в Шамильском районе. Забиров сдался сам. Кушматова нашли в 2011-м в Киргизии и экстрадировали в Россию. Все они получили от 12 до 24 лет строгого режима.

Иная участь постигла Шамиля Гаджиева. Вернувшись в Дагестан, он ушел в лес. Осенью 2014-го стал амиром балаханинского джамаата. Вскоре подполье раскололось на сторонников «Имарата Кавказ» и «Исламского государства» (здесь и далее — террористическая организация, запрещенная на территории РФ). Шамиль поддержал главу «Имарата» Алиасхаба Кебекова. 19 апреля 2015-го они укрывались в одном из домов поселка Герей-Авлак, являющегося пригородом Буйнакска. Там же присутствовали две жены Кебекова и третий боевик. Строение блокировали силовики. Есть версия, что информацию о нахождении Алиасхаба эфэсбэшникам слили оппоненты из числа «халифатчиков». В ходе штурма находившиеся внутри были убиты.

Нурлатские стрелки

На новый уровень джихади-сопротивление в Поволжье вышло в 2010-м году. Если раньше здешние моджахеды ограничивались подрывами объектов инфраструктуры, после чего доморощенных диверсантов задерживали и отправляли за решетку, то теперь все изменилось. Предыдущий, — ульяновский инцидент 2008-го, — являлся случайным исключением. Именно с 2010-го в регионе в ходе борьбы с местными боевиками полилась кровь.

Вообще, 2010-й оказался ключевым в плане развития джихадизма в целом ряде постсоветских регионов. Группы моджахедов появились на Урале, в Казахстане и на Волге. Речь идет, разумеется, о группах, деятельность которых, как показало время, положила начало цепочкам аналогичных кровавых «стартапов». Весной-летом стреляли в Башкирии. Тем же летом возникло «брожение» в Казахстане. А осенью подоспел Татарстан.

Основателем очередной подпольной группы стал 35-летний Руслан Спиридонов. Его отец одно время работал заместителем прокурора города Чистополь, что на Каме. Семья была кряшенской, то есть принадлежала к субэтносу кряшен, возникшему в 16—18 веках из крещеных татар. В какой-то момент Руслан проникся джихадистскими идеями. Вместе с ним в лес в ноябре дёрнули двое товарищей — Альберт Хуснутдинов и Алмаз Давлетшин. Команда получилась маленькая, но шуму наделала много. Впрочем, о чем они думали, переходя на нелегальное положение поздней осенью, непонятно.

Первым делом друзья попытались взорвать начальника чистопольского отделения центра по противодействию экстремизму (центра «Э») МВД Татарстана. Они заминировали его машину, но операция сорвалась. Бомбу обнаружили, а горе-саперов объявили в розыск. Тогда «спиридоновцы» двинулись на юг республики и осели в лесах Нурлатского района. Близилась зима, а вместе с тем и развязка.

На исходе месяца, 24 ноября, у деревни Селенгуши подпольщики повстречали егеря и зачем-то обстреляли его. Тот сумел убежать и обратился в милицию. С того момента счет для Спиридонова и его людей пошел на часы. Судя по всему, они и сами это поняли. Заснеженными перелесками товарищи рванули на север. Вечером того же дня боевики вышли к селу Новое Альметьево. Там заметили «УАЗ» частного охранного предприятия и открыли по нему огонь. Вновь обошлось без жертв.

К тому моменту, республиканские силовики перебросили в Нурлатский район значительные силы. Территорию при поддержке БТРов и вертолетов прочесывали порядка 500 сотрудников МВД и бойцов внутренних войск. По идее, Спиридонову следовало отступать на юго-запад, в леса, тянущиеся до впадающей в Волгу реки Большой Черемшан. Но он не сделал этого.

Утром 25 ноября боевиков окружили в лесу. Перестрелка длилась несколько часов. Однако «спиридоновцы» сумели прорваться. Они двинулись к деревне Старое Альметьево, расположенной сразу за Новым. Добежав, моджахеды ввалились в заброшенный частный дом на окраине и заперлись в нем. Силовики не спеша блокировали строение, а затем начали штурм. Руслан, Альберт и Алмаз отстреливались до последнего. Во время боя изба загорелась. В итоге, все трое погибли.

Ножевая

Сейчас мы периодически слышим о том, что в каком-либо российском городе джихадистами совершена атака на полицейских. Оружие — ножи. Но это теперь террористический тренд. А в те годы, когда на Кавказе существовало организованное подполье, все было иначе. И лишь изредка за пределами региона сочувствующие моджахедам брались за клинки. Первая подобная вылазка в истории современной России зафиксирована на Урале в 2010-м, о ней речь пойдет дальше, в другой части. А вот вторая состоялась в Поволжье, в 2012-м. О ней и расскажем.

В августе 2009-го в Россию переехала семья жителя столицы Узбекистана Ташкента Рустама Юсупова. Дело в том, что на родине Рустам был судим за членство в исламистской организации «Хизб ут Тахрир аль Ислами» (здесь и далее террористическая организация, запрещённая на территории РФ). Правда, срок ему дали условный. Чуть погодя на него вышли представители узбекистанских спецслужб, предложили сотрудничество. Видимо, Юсупов понимал — со своим бэкграундом он находится «на крючке», а потому решил сбежать. Подался на север, в РФ. Обосновался в Татарстане, работал на стройках. Чуть позже перевез родственников. Помог родителям приобрести дом в селе Мемдель, что в Высокогорском районе республики, чуть севернее Казани. Туда же перебрался с 27-летней женой Ленизой, жительницей Нижнекамска, маленькими сыном и дочерью. В Казани осталась его сестра Эльмира.

В чем причина произошедшего дальше — не совсем понятно. Судя по всему, 37-летний Рустам решил выйти «на джихад» и стал усиленно мастерить самодельные взрывные устройства (СВУ). Изготовил шесть штук. Но повоевать не пришлось.

Более или менее спокойная жизнь Юсуповых завершилась 10 января 2012-го. В тот день в их доме в Мемделе по какой-то причине сработала одна из собранных Рустамом бомб, хранившаяся в шкафу. Начался пожар, который быстро потушили. Сразу после этого супруги собрали детей и уехали в Казань. Разумеется, силовики не могли не отреагировать на ЧП. Уже 11-го числа к родителям Юсупова пришли полицейские. В ходе осмотра территории правоохранители нашли еще одно СВУ. Оно рвануло при обезвреживании. В результате сапер МВД лишился кисти руки. Потом отыскалась третья бомба. Ее дистанционно уничтожили во дворе.

Рустам не являлся гуру планирования. Укрылся он в казанской квартире сестры, на улице Химиков. Улица эта находится в микрорайоне Жилплощадка (в просторечье — Жилка), расположенном на северной окраине города. С одной стороны там простирается частный сектор, а с другой громоздятся заводские массивы.

Копы нагрянули туда 12-го. Один из них остался на лестничной клетке, второй встал в дверях, третий начал осматривать квартиру. Сестра Юсупова и его жена, представившаяся подругой хозяйки, вместе с детьми сидели на кухне. Как выяснилось, сам Рустам прятался в шкафу с ножом. Когда полицейский подошел к шкафу Юсупов выпрыгнул и бросился на него, успев полоснуть три раза — по руке, лицу и горлу. Тот выхватил пистолет и застрелил нападавшего. Подоспевшие коллеги вызвали скорую помощь. Пострадавший выжил.

В дальнейшем жену убитого доставили в полицию, но затем отпустили. После похорон мужа она взяла детей и уехала, с родителями покойного супруга больше не общалась. А в апреле январские события вновь напомнили о себе. Пожилой отец Рустама, разгребая снег на участке, наткнулся на банку из-под кофе. Поднял. Раздался взрыв. Юсупову-старшему оторвало обе руки по локоть. Пенсионера госпитализировали, его удалось спасти. Прибывшие на место взрыва сотрудники МВД обнаружили и обезвредили в сугробах еще две бомбы, припрятанные ранее Юсуповым-младшим.

Моджахеды Татарстана

Их группу так и называли — «Моджахеды Татарстана». Их работа стала пиком деятельности джихадистского подполья Средней Волги. Они продержались дольше всех здесь. Ни до, ни после них никто не вытворял подобного тому, что устроили эти ребята. Да, на Нижней Волге были свои яркие моменты. Но Нижняя Волга — отдельная история.

Основателем джамаата являлся житель города Чистополь Раис «Мухаммад» Мингалеев, родившийся в 1976-м. До создания группы он вместе со своим братом Рафаэлем успел побывать в Афганистане, где воевал в составе «Булгарского джамаата» (здесь и далее — террористическая организация, запрещенная на территории РФ) — союзного «Талибану» (здесь и далее — террористическая организация, запрещенная на территории РФ) формирования, в котором числились россияне с Кавказа, Волги и Урала. Возвратившись домой и организовав собственную боёвку, Раис присягнул тогдашнему лидеру подпольного «Имарата Кавказ» Доку Умарову.

Сколько точно бойцов состояло в группе Мингалеева сказать сложно. 10 — 12, не более. Вообще, в истории данной команды хватает «белых пятен». Количество «штыков» — одно из них. Сперва, например, казалось, что в 2014-м раисовскую «дружину» полностью уничтожили. А спустя пять лет выяснилось — ряд ее участников уцелел. «Всплыли» в Турции. Неплохо обустроились, между прочим.

Первую операцию люди Мингалеева провели в Казани утром 19 июля 2012-го. На улице Заря боевики устроили покушение на Валиуллу Якупова, известного татарского богослова и противника радикалов, работавшего руководителем учебного отдела Духовного управления мусульман республики. Валиулла выходил из подъезда своего дома, когда по нему открыли огонь. Будучи смертельно раненым, он сумел добраться до служебной машины, в салоне которой скончался. Через час на улице Четаева подорвали автомобиль его начальника — муфтия Ильдуса Файзова. Пострадавшего госпитализировали с тяжелыми травмами. К счастью, он выжил.

Случившееся поставило на уши региональные спецслужбы. Правда, долгое время на след боевиков не могли выйти. А 20 августа в Зеленодольском районе, около поселка Новочувашский, прогремел еще один взрыв. По официальным данным, там в своей машине из-за неосторожности, допущенной при сборе СВУ, взлетели на воздух три подпольщика — некий казанец Салахов, уроженец Дагестана Рамазан Курбанов и тюменец Давид Дорохов.

Дальше началось странное. Боевики заявили, что их лидер скончался от болезни. Даже записали и опубликовали видео похорон в лесу. Новым амиром выбрали Роберта «Абу Мусу» Валеева. Впрочем, подпольщиков сразу заподозрили в инсценировке. Оставался только вопрос: зачем им это было нужно? Мингалеев внезапно решил отойти от дел и скрыться? Вряд ли. Соратники не позволили бы. Со временем ответ нашелся. Мало того, события 2013-го подтвердили версию о «командировке» Раиса в Сирию, на очередную «стажировку». Доказательств нет, но ближневосточный «экспресс» к тому времени работал в полную силу и среди россиян жители Поволжья являлись, пожалуй, самыми частыми его пассажирами после кавказцев.

Валеев на посту лидера татарстанских моджахедов продержался недолго. 24 октября его и еще одного боевика блокировал в Казани, в квартире на улице Химиков, спецназ УФСБ. Кстати, это был тот самый дом, в котором в январе напал на полицейских с ножом Рустам Юсупов. Видя, что окружены, оба подпольщика подорвались. Погиб также один сотрудник УФСБ, двое получили ранения.

Почти на год в республике установилось относительное затишье. Думали — всё, группа разгромлена. Как бы не так. 16 ноября 2013-го джихадисты обстреляли самодельными ракетами типа «Кассам» предприятие «Нижнекамскнефтехим», расположенное в Нижнекамске. Им удалось запустить четыре боеприпаса, ни один из которых не взорвался. Две недели спустя ответственность за атаку взял очередной амир местного подполья «Абдуллах». В реальности, это был Мингалеев, видимо, вернувшийся из Сирии. Он призвал других сторонников исламистского радикализма присоединяться к его «индустриальному джихаду».

Впрочем, призыв не услышали. Беспрецедентная атака на завод, — а такого не предпринимал никто из российских джихадистов ни до, ни после, — не привела к пополнению изрядно поредевшего отряда Раиса. Да, в разных точках республики неизвестные подожгли несколько православных церквей (обошлось, слава богу, без жертв), но не более.

Отбегался «Мухаммад» — «Абдуллах» только в 2014-м. Убили его в ночь на 1 мая в родном Чистополе. Мингалеев с товарищем Бесланом Назиповым укрывались в гаражном кооперативе. Спецназ ФСБ окружил их. Вспыхнул бой. Назипова застрелили, когда он пытался прорваться через потайной ход. Раис решил не сдаваться и подорвал себя. Чуть погодя силовики пришли к жене Мингалеева Гульназ Гилячевой, жившей там же, в Чистополе. Женщина метнула из-за двери гранату. Пострадали трое полицейских. Гражданку все же повязали. Уже в декабре она получила восемь лет лишения свободы.

Информация об уцелевших участниках мингалеевской команды просочилась в СМИ лишь в декабре 2019-го. Выяснилось, что брат Раиса Рафаэль и еще два террориста, — Ильнур Загидуллин и Рустем Кашапов, — сумели выехать в Турцию. Обитают сейчас там, в городке Османие, недалеко от средиземноморского побережья. Зарабатывают строительством и фермерством. Вид на жительство местные власти продлевают им регулярно раз в год.

Первый астраханский

Астрахань «выстрелила» все в том же 2010-м. Летом. И в дальнейшем сделалась центром джихадизма на Нижней Волге. Южная приграничная Астрахань, от которой такого уж точно никто не ожидал. После 2010-го горячие новости будут еще не раз приходить оттуда. Она станет прикаспийским, — степным, — зеркалом подпольного Татарстана.

Отцами-основателями астраханского джихади-движения являются братья-казахи Гайни и Максут Жумагазиевы. Их джамаат оказался типичным семейным «подрядом». Помимо братьев в группу входил татарин Равиль Ибрагимов. Он и Максут были женаты на двух сестрах. Мало того, обе семьи жили в одной арендованной квартире. То есть, группа имела довольно плотную спайку — родственно-семейные, дружеские, идеологические узы. Ну, и плюс несколько пособников.

Организатор «боёвки» Гайни, отец двух дочерей и сына, работал слесарем-сантехником в жилконторе, потом начал принимать частные заказы. Официально числился инвалидом второй группы по психике, но не исключено, что справку оформили для получения пособия. Максут по примеру старшего брата занимался сантехникой, а также утеплением балконов. Ибрагимов вообще являлся мастером спорта по греко-римской борьбе, не раз побеждал на региональных, федеральных и международных соревнованиях, входил в профильную областную сборную, учился в университете на кафедре физкультуры, подрабатывал таксистом, у него был сын.

Первым на нелегальное положение перешел Гайни. Он «пропал» еще в конце июля 2010-го. Максут и Равиль продолжали обычную жизнь, по ночам присоединяясь к старшему товарищу, выходя «на операции». Оба «исчезли» ближе к осени. Максут сказал, что поехал в Москву покупать подержанную машину, а Равиль, якобы, повез клиента в Саратов. По официальным данным, больше их не видели.

Летом — осенью 2010-го трое указанных граждан умудрились поднять на уши всех астраханских силовиков. В ночь на 27 июля Ибрагимов и Жумагазиевы, вооружившись ножами, напали на двух постовых на улице Ахматовской. Милиционер погиб, его напарница получила ранение. Табельное оружие у них отобрали. Вторая атака была совершена спустя сутки — в ночь на 28-е число, под мостом на стыке Фунтовского шоссе и Кубанской улицы. Там доморощенные моджахеды обстреляли милицейский патруль. Один сотрудник скончался, двое пострадали. Третий инцидент произошел в ночь на 28 августа около поселка Началово, расположенного недалеко от Астрахани. Стражи порядка попытались остановить машину с подпольщиками, те не подчинились. В ходе погони и возникшей перестрелки троих правоохранителей ранили.

Стало ясно, что Астрахань постепенно превращается в новую «горячую точку». На след джихадистов выйти не удавалось. Наконец, в октябре силовики задержали троих пособников моджахедов. По имеющимся данным, один из задержанных слил местонахождение амира группы — частный дом на 2-й Перевозной улице. В ночь на 19-е силовики блокировали строение. Кроме Гайни Жумагазиева внутри никого не оказалось. Бой шел целый час. В конце концов, Гайни попытался прорваться и получил пулю.

Судьба остальных героев рассказанной истории сложилась по-другому. Упомянутые выше пособники получили от девяти лет до 21 года лишения свободы. Равиля и Максута поймать не смогли. Как выяснилось, оба уехали в Дагестан и ушли в лес. Воевали в составе цумадинского джамаата, которым на тот момент руководил полевой командир Нажмудин Нажмудинов. Спортсмен-таксист Ибрагимов сложил голову уже в апреле 2011-го. 27-го числа моджахеды приняли бой с республиканским ОМОНом у аула Кванада. В результате погибли три подпольщика, в частности — Равиль, и два силовика. А вот Максуту повезло больше. По сути, он застал последний период существования «Имарата Кавказ», а затем выехал на Ближний Восток, в состав «Исламского государства» (ИГ). В 2016-м его узнали на видео, снятом то ли в Сирии, то ли в Ираке. Далее его следы теряются.

Антоновщина

Тишина на Нижней Волге продержалась лишь до весны 2011-го. Потом возникла новая подпольная группа. Опять взрывы и стрельба. Правда, очередная джихади-команда оказалась еще малочисленней предыдущей — состояла всего из двух человек, которые убить или даже ранить никого не успели.

Основателем второго астраханского джамаата являлся местный житель Андрей «Умар» Антонов. Мать его была учительницей русского языка и литературы, а отец работал в МВД. Что-то у них не задалось и глава семьи оставил жену и сына. Андрей, по имеющимся данным, в юности баловался наркотой. Потом пошел в армию, попал в Чечню. Там у него то ли нервный срыв произошел, то ли он просто симулировал психоз. Так или иначе, молодого человека отправили в больницу, а затем домой.

Дома с Антоновым ничего хорошего не приключилось — отправился по кривой дорожке, оказался причастен к разбоям. В итоге, получил четыре года. Считается, что именно на зоне Андрей принял ислам и проникся джихадистской идеологией. Как тут не вспомнить французского востоковеда Оливье Руа с его тезисом об исламизации радикализма, а не радикализации ислама.

Свою группу «Умар» Антонов сколотил, выйдя на свободу. Активных участников было, как выше упоминалось, всего двое — сам Андрей и его товарищ, бывший грузчик Муса Ясулов. По версии следствия, им помогали Руслан «Абу Бакр» Белкин-Яблуков, Шамиль Багандов и двоюродный брат Антонова Алексей, он же «Али». Впрочем, в дальнейшем Ясулов утверждал, что Алексей, Руслан и Шамиль никакого отношения к их боёвке не имели.

Промышляла команда экспроприациями. Известно о трех совершенных ими нападениях — на магазин, на дом бизнесменов и на коммерсанта. А вот первая и последняя диверсионная операция антоновских была проведена 26 апреля 2011 в Волгограде. В тот день «Умар» и Муса заложили одну самодельную бомбу около здания местного ОГИБДД, а вторую — на стоянке юридической академии МВД. Сработало только первое СВУ. Второе, после обнаружения, уничтожил робот-сапер правоохранителей. Обошлось без пострадавших.

В отличие от группы братьев Жумагазиевых, на след антоновцев вышли быстро. В ночь на 7 мая астраханский СОБР выдвинулся на Комсомольскую набережную, к пятиэтажке, в которой жил Андрей. Сдаваться он не собирался и попытался скрыться, отстреливаясь. Тут его и «сложили».

Чуть погодя задержали Ясулова, а также Белкина-Яблукова, Багандова и Алексея-«Али». Следствие утверждало, что Муса и Андрей-«Умар» хотели взорвать астраханский ночной клуб «Даир». Но, по словам Мусы, мертвому Андрею было уже все равно, а он согласился взять на себя данный пункт из-за угроз его жене и вдове Антонова.

Приговор вынесли в июле 2012-го. Ясулов получил 19 лет строгача, Белкин-Яблуков — шесть лет. Багандову дали 4,5 года лишения свободы, Алексею Антонову — три года колонии-поселения.

Приезжие

Стоит отметить, что не всегда исполнителями терактов в Поволжье были представители местного подполья. Есть несколько историй, героями которых являются боевики, приехавшие с Северного Кавказа. Устроенные ими диверсии отличались масштабом и большим количеством жертв.

Считается, что «стартовой» акцией стал взрыв радиоуправляемой бомбы, устроенный 4 июня 2004-го на Кировском рынке в Самаре. Жертвами подрыва оказались 11 человек. Их можно назвать первыми погибшими в результате действий джихадистов в Поволжье. По версии следствия, теракт осуществила заброшенная из Чечни группа, которой руководил принявший ислам уроженец Волгоградской области Павел Косолапов. Непосредственный исполнитель — уроженец Казахстана Еркингали Тайжанов. В сентябре того же года его задержали на родине, а потом он внезапно удавился в камере.

Но, вообще, в этой истории много непонятного. Не исключалось, что в реальности взрыв мог быть организован в рамках криминально-коммерческих разборок. Скажем, подрыв СВУ на Кировском рынке в Астрахани 19 августа 2001-го, когда убило восьмерых горожан, сперва приняли за теракт, а потом выяснилось, что инцидент имел «деловую» подоплеку. Кроме того, не ясна судьба самого Косолапова. Бывший военный курсант, перешедший на сторону моджахедов. До взрыва в Самаре его группа успела подорвать ряд газопроводов и ЛЭП в Подмосковье. По данным следователей, Павел также причастен к подрыву поезда «Невский экспресс» в 2007-м. Но, в реальности, после 2004-го о нем ничего не было слышно.

Целая серия инцидентов, уже не подлежащих сомнению, произошла в конце 2013-го. Накануне, в начале осени, ФСБ провела спецоперацию, в ходе которой сумела ликвидировать амира подпольного «Имарата Кавказ» Доку Умарова — его отравили. На несколько месяцев, пока не был избран новый глава группировки, полевые командиры обрели полную самостоятельность. Дальше всех пошел амир «вилаята Дагестан ИК» (здесь и далее — террористическая организация, запрещенная на территории РФ) Рустам Асельдеров, организовавший три атаки смертников на Волге.

21 октября в Волгограде, на улице Лазоревой, у остановки «Лесобаза» 30-летняя смертница из Дагестана Наида Асиялова подорвала пассажирский автобус. Погибли семь человек. Позже выяснилось, что взрывчатку для нее готовил собственный муж, уроженец Красноярска Дмитрий Соколов, с которым они познакомились в Москве. Сам Соколов ненадолго пережил свою избранницу. Уже 16 ноября его и еще четверых моджахедов окружили в частном доме, расположенном в махачкалинском поселке Семендер. Сдаваться они отказались и были убиты в ходе штурма.

Следующие два ЧП случились ближе к Новому году. В декабре из Дагестана в Волгоград в грузовике с сеном провезли двух друзей родом из Буйнакска — 23-летнего Аскера Самедова и 24-летнего Сулеймана Магомедова. Сначала на дело отправился Самедов. 29-го числа он взорвался на входе в здание волгоградского железнодорожного вокзала, унеся с собой на тот свет 18 горожан. На другой день в троллейбусе на улице Качинцев на кнопку нажал Магомедов, убивший таким образом 16 пассажиров. На их куратора вышли через месяц с небольшим. Им оказался очередной амир кадарского джамаата Джамалдин Мирзаев. 5 февраля 2014-го он вместе с двумя подчиненными был застрелен силовиками в дагестанском городке Избербаш во время штурма частного дома.

Ближе к весне новым руководителем «Имарата» избрали уроженца Дагестана Алиасхаба Кебекова. Он взял курс на смягчение политики подполья — разрешил окруженным моджахедам сдаваться в плен, запретил женщинам становиться смертницами, наложил вето на проведение операций против гражданских. Кроме того, он выступил против отъезда боевиков на Ближний Восток. Многие соратники не поняли его. В рядах кавказских джихадистов грянула «фитна» (раздор), которая, в итоге, погубила организованное вооруженное исламистское сопротивление в регионе. Участникам междоусобицы, разумеется, было уже не до Поволжья.

Странная история в Нижнем

Ранее Нижний Новгород не видел войны. Потому события 23 октября 2016-го стали для города нонсенсом. С одной стороны — да, было боестолкновение. Есть раненые и убитые. А с другой — за минувшие годы общественности так и не предоставили материалов, которые могли бы раскрыть, с чего вдруг коренной нижегородец и его коллега решили выйти на джихад. Не добавил ясности инцидент, произошедший через три недели за городом, в одном из районов.

Что касается конкретно Нижнего, то все разворачивалось в центре мегаполиса, около жилого комплекса «Цветы», расположенного на улице Максима Горького. Исходя из имеющихся данных, можно составить следующую картину: сотрудники УФСБ попытались остановить легковушку, открыв по ней огонь, машина встала, из салона выскочили двое мужчин, кто-то из них успел метнуть в силовиков гранату, трое чекистов получили ранения, убегавших пассажиров автомобиля тут же скосили.

По официальным сведениям, погибшие подозревались в связях с террористами. Позже даже «Исламское государство» (ИГ) признало их своими сторонниками. Убитыми оказались 22-летний гражданин Киргизии по фамилии Икромилин и 28-летний нижегородец Игорь Даурбеков.

Как выяснилось, Даурбеков родился в Узбекистане, но с детства жил в Нижнем Новгороде, исповедовал ислам. Его отцом был ингуш, а мать — русская. Женился он на девушке из соседнего двора, тоже русской, которая после этого перешла в мусульманство. У них родились двое детей — мальчик и девочка. Учился Игорь в Египте, изучал там религию. На родине занимался самбо, неоднократно выигрывал различные соревнования. Работал на стройках, делал ремонты. Его жена продавала через интернет женскую мусульманскую одежду. О погибшем вместе с нижегородцем Икромилине никаких подробностей не сообщалось. Вероятно, они были коллегами.

Но, как говорилось выше, три недели спустя в регионе снова стреляли. Согласно официальной информации, 14 ноября в ходе спецоперации силовики ликвидировали сообщника Икромилина и Даурбекова. Местные журналисты узнали, что это произошло в поле, на окраине села Яковского Сосновского района. Убитый приехал из Средней Азии. Больше никаких деталей. Мало того, ни фото, ни видео.

И, вроде бы, все предельно ясно — силовики вычислили адептов ИГ, те оказали сопротивление и полегли. Правда, остается много вопросов. Чем подтверждается приверженность Даурбекова и Икромилина ИГ? Есть ли запись присяги? Почему до сих пор нет подробного официального доступного рассказа о их смерти? Кем был застреленный в Яковском?

Снова Астрахань

Через шесть лет после разгрома «джамаата Антонова» в Астрахани, весной 2017-го, объявилась новая подпольная команда. Она была, подобно прежним командам, немногочисленна, но начала действовать очень активно. Сразу вспомнилась эпопея группы братьев Жумагазиевых. Впрочем, на сей раз подпольщиков накрыли за несколько дней. При этом все прошло по жесткому сценарию — пленных уже не брали.

В состав джамаата входили четверо. 18-летний уроженец Гудермесского района Чечни Рамзан Султанмурадов, 23-летний выходец из Левашинского района Дагестана Ильяс Магомедов и жители Астраханской области — 21-летний Рамзан Кукулаев и 27-летний Нурбол Саспанов. Плюс некоторое количество пособников. Лидером являлся Саспанов. Ранее он отсидел за участие в разбое. В 2016-м освободился и устроился работать в Астрахани водителем маршрутки.

Конец ознакомительного фрагмента.