Глава четвертая. Культурные слои и бескультурные помощники
Для послеобеденной работенки я выбрал небольшую низинку, напоминающую очень большую поляну, раскинувшуюся перед невысоким холмом и зажатую с другой стороны двумя широкими оврагами. Это место сразу бросилось мне в глаза, едва я поднялся на торчащий неподалеку кусок камня размером с поставленный торчком пассажирский самолет. Место просто идеальное.
Местность в пяти километрах от поселения. Повсюду холмы и овраги. Идет почти незаметное понижение в сторону океана. И низинка находится аккурат между оврагами и океаном. Подпирает ее широкий холм. Вот и прекрасно. Если полагаться на здравое рассуждение, то можно предположить, что порой по оврагам бурлят обильные воды, приходящие с далекого горного хребта во время таяния снегов, а также во время сильных ливней. Вода несется по руслам и выплескивается в низину. Пересекает ее и резко натыкается на холм. Есть большая вероятность того, что сезонные ручьи и речки могли принести с собой немало обычных или удивительных предметов. Сейчас вокруг относительно сухо. Где-то неподалеку булькает ручей, но здесь не хлюпает.
Когда деловито осмотревшийся по сторонам Туффи сплюнул под ноги и спросил: «Где копать?», он тут же получил ответ «Везде» и узрел мой широкий жест, опоясавший всю низину. Посмотрим, чего там нам пошлют деформированные законы местной физики. Масштаб предстоящей работы моих помощников ничуть не обескуражил. Скорее зажег азартом. И Артем, и Туффи вооружились инструментом и принялись срезать дерн. Мила заняла позицию рядом с вершиной холма, буквально в паре шагов от верхушки, избегая, впрочем, подниматься выше. Она залегла в высоких стеблях травы и тотчас исчезла из виду. Надежный природный камуфляж и его умелое использование.
До самого вечера моя команда пахала практически без остановки. Большую часть времени я им помогал, лишь изредка отлучаясь по праву лидера группы. Прибывшие с нами охотники так же без дела не сидели. Занимались своими прямыми обязанностями — добывали провиант. И надо заметить, у них получалось все лучше и лучше. Опыт. Они повышали мастерство с каждым часом и с каждым новым убийством. Причем имелось в виду не игровое мастерство и даваемые свихнувшейся системой умения. Нет. Охотники обучались сами, изучая повадки местных птиц и особенности их гнездования. Они пристально наблюдали за тем, как именно ходят те или иные монстры, пораженные радиацией, запоминали их слабости, их слепые зоны. Вот в чем заключался секрет их успеха — они непрестанно обучались. Поступая точно так же, как в свое время делали охотники реального мира — в ту эпоху, когда не имелось автоматических винтовок со снайперскими прицелами, лазерными целеуказателями и прочими новшествами прогресса.
Я старался поступать точно так же. И посему первым делом принялся не копать, а составлять карту окрестностей, орудуя зеленым карандашом, синим фломастером и огрызком линейки, водя этими приспособлениями по большому куску фанеры. Я изучал холмистую местность так же тщательно, как скульптор осматривает вырезанную из камня статую. Он искал изъяны. И я тоже.
Выбранная мною низина — первый такой изъян природного «водостока».
И выбрал я правильно. Радостные крики Арта и Туффи звучали все чаще и чаще. А порой крики переходили в восторженные вопли. Рядом со стоящей у холма машиной поднималась все выше куча перепачканных в грязи трофеев. Чего там только не было! Одни автомобильных шин я насчитал больше десятка. Металлолома, большей частью бесполезного и проржавелого — еще больше. За час ребята вытащили из земли больше пяти центнеров. Лишь пятая часть всего этого «улова» была загружена мною в прицеп. Автомобильные покрышки я собрал все до единой. Это ценный ресурс. Сегодня утром мы привезли домой несколько донельзя рваных покрышек и не успели глазом моргнуть, как их моментально забрали, отдав взамен неплохие вещи.
Когда был пройден слой земли в полметра, нам все чаще стали попадаться чемоданы и сумки. Самый обычный багаж. Десятки единиц. Чемоданы современные. Большей частью закрытые и полные. Гнилья больше, конечно. Однако целых предметов различной одежды набралось столько, что уже прямо сейчас я могу открыть небольшой магазин готового платья и нижнего белья, а при нем расположить отдел обуви. Я забил тряпками те чемоданы, что были самыми крепкими, и все это дело плотными стопками разместил в прицепе. Все. Рентабельность вылазки достигнута. Благодаря найденной одежде и обуви, мы сумеем очень неплохо заработать. Можно собираться и ехать домой.
Но я так не думал. И велел продолжать раскопки. Сам же ненадолго взял паузу, сменив на посту Милу. Девушка тут же с головой зарылась в тряпичную добычу. Решила подыскать себе обновки. Мешать я и не думал. Пусть хоть половину заберет. Ради снайпера не жалко.
Пока Мила выбирала одежду, я вновь поработал над картой окрестностей, убедился, что больше всего чемоданов мы нашли с западной стороны низинки. Поэтому стоило обратить внимание на широкий западный овраг. И едва Мила вернулась на обзорную точку, как я скатился вниз и рванул к оврагу, по пути разминувшись со спешащими к машине тяжело нагруженными охотниками.
— Еще час! — громко оповестил я всех — и копателей, и добытчиков продовольствия. — Затем возвращаемся!
— Жирдяй! А ты куда?
— Чутье пищит, — ответил я Миле. — Прямо пищит и повизгивает. Я тут, неподалеку.
С собой у меня из инструментов была лишь лопата. Вздумай я окапывать абсолютно всю площадь ой как немаленького оврага, хрен бы у меня что получилось за один короткий час. Но мой пытливый взор прикипел к продолговатому и чересчур уж длинному и ровному вздутию, расположенному по центру русла. Почему вода не размыла этот бугор и не сплавила песок ниже по течению? Что это за остров такой?
Лезвие шанцевого инструмента с хрустом вонзилось в землю, вывернуло немалый шмат черной почвы. Богатая тут земля. Многое вырастить можно. Чуть расширив яму, я принялся ее углублять, стремясь пробиться сквозь переплетение мелких корней и камни. Копал я на обращенном к низинке склоне сего странного вздутия. И долго рыть не пришлось — раздался отчетливый металлический звон. Давно ожидаемый мною звук. Стоило мне увидеть множество чемоданов, как я уже задумался о том, какое средство передвижения могло за один раз перевозить столько багажа.
Самолет?
Вырвав несколько корней и вытащив пару камней, я прильнул щекой к земле и заглянул в яму.
Нет, не самолет.
— Так! Ребят! Все сюда! Сначала загрузите уже найденное добро в машину, а затем сюда идите. Арт, ты сразу на машине подъезжай.
— Начальник, а чего там такое? — крикнул в ответ Туффи, пытающийся загрузить в прицеп небольшой холодильник.
— Вагон, — ответил я, орудуя лопатой и расширяя яму. — И, скорей всего, не один.
— Погоди-ка… вагон? Который по рельсам ходит? Такой вагон?
— Такой вагон. Тут часть железнодорожного состава. Поезд под землей.
— Поезд под землей — это метро, начальник. А здесь могила безымянного поезда…
— И не только его, — ответил я, неотрывно глядя внутрь пробитого отверстия. — Пассажирский вагон. И когда тут случилось что-то нехорошее, вагон пустым не был.
— И много там несчастных? — верно понял меня помощник.
— Много, — поморщился я, втыкая лопату в кучу земли. — Я залезу внутрь. Буду подавать вещи, а вы грузите.
Господи…
Оказавшись внутри — что было делом тяжелым, учитывая объем моей туши — я попал прямо в общую могилу. Десятки черепов и сотни костей хрустят под ногами. Как ни пытайся ступать осторожно, все равно под подошву угодят чьи-нибудь останки. Стены вагона и крыша уцелели, они лишь слегка деформированы, вмяты внутрь. Целы и многие стекла, поблескивающие в свете проникающего сквозь прорытую мною дыру солнца. Повсюду ровными рядами тянутся кресла. Это не купейный вагон. Скорее, что-то вроде плацкарта или же обычного пригородного электропоезда. И снова человеческие скелеты. Для одного вагона тут как-то слишком уж много костей. Черепов куда больше чем кресел. Стало быть, многие путешествовали стоя. Ехали прямо в проходе.
— Мать честная, — прогудел сзади Туффи. — Куда ж они такой толпой ехали?
— Они убегали, — ответил я, глядя на висящую на стене афишу, закрытую пластиком. — От ядерной войны. Скорей всего.
На афише был изображен военный офицер, держащий на сгибе руки улыбающуюся девочку с пышными бантами в волосах. Другой рукой он указывал прямо на зрителя, внизу тянулась многообещающая надпись: «Убежища защитят вас от боевого атома!» Еще ниже: «Родина думает о вас!»
— Хм… Занятная картина, — задумчиво покрутил носом вислоухий эльф и тронул меня за плечо: — Босс, ты осмотрись. А я пока начну выгребать подарки. Фартовый ты мужик. Целый вагон нашел.
— И не один, — без малейшей попытки похвастаться, ответил я. — Тут три или даже четыре вагона, если судить по длине земляного бугра в овраге. Но это не фарт. Все было на виду. Передай Арту — всю электронику складывать отдельно! Любые диски туда же. И сам не забывай этого. Книги, журналы, личные дневники, газеты и рваные записки — туда же. Нам нужна информация.
— Приказ услышан, начальник. Тебе виднее.
— Ты мужик опытный. Приглядывайся к вагонам. Тут могут быть тайники или технические ниши. И еще — вагоны не курочить! Ни одну заклепку не трогайте.
— А чего его беречь?
— Он не ржавый, — ответил я, указывая подбородком на стену вагона. — Что это за металл?
— А шут его знает. Но крепкий. И что?
— Мне нужен этот поезд, — улыбнулся я, стараясь добавить в улыбку и голос побольше уверенности и загадочности. — Загружайте машину и отправляйтесь к поселению. Сегодня много дел предстоит. Всю электронику и книги оставишь на моем участке. Отдашь Лесе. Ей же передашь, что сегодня я задержусь, но волноваться не о чем. Потом вместе с Артом сразу отправитесь на площадь и начнете бартер. Как все закончите — вернетесь сюда и сделаем еще одну ходку. Надо успеть до заката солнца.
— Погоди. Ты здесь один останешься, что ли? — опешил мужичок. — Или Мила с тобой будет?
— Нет. Ее заберете в поселение. А за меня не переживай — я здесь как у бога за пазухой в этом вагоне. Со всех сторон сталь и земля. Кто сюда заберется?
— Ну… запрещено же такое. Чтобы в одиночку.
— Запрещено, — согласился я. — Но вы же никому не расскажете, верно? Особенно моей Лесе и деду Федору.
— Ну это само собой, начальник.
— И славно. Давайте быстрее….
Машину мы загрузили за полчаса. Забили до отказа и решетчатый салон, и прицеп. Еле-еле охотники вместились — им пришлось расположиться поверх товара. Надсадно зарычав двигателями, наш странный треугольный стальной конь потащился прочь, увозя моих соратников. Я наблюдал за ними из глубины дыры, стоя среди костей внутри вагона.
Отлично. До поселения всего пять километров. Туда и обратно обернутся достаточно быстро. Я же не хотел терять время на покатушки. Прогресс и размах. Семимильные шаги. Продуманность. Логистика. Оптимизация. Наращивание оборотов. Все эти слова и понятия кружились у меня в голове быстрым хороводом.
Все прошедшие с момента появления здесь дни я занимался лишь поисками нужных штук. И странных штук. И я не был против. Отнюдь! Занятие пришлось мне по душе. Но вот объемы подкачали. Пару рюкзаков там, один небольшой прицеп здесь. Этого мало. Никак не хватает на нужды, приходится «частить» — мотаться туда-сюда, как челнокам. Меня это не устраивало. С сегодняшнего дня, особенно после встречи с рейдерами Люта и бешеной Сколопендрой и разговором с дедом Федором, я решил — пора заняться стремительным ростом и накачкой мускулов.
И оперироваться я собирался масштабами не килограммов и центнеров, а тонн!
Не из гордости. А из необходимости.
Парадоксально, но сейчас лишь еще несколько поселенцев предпочли заняться делом Искателей. Наша работа почти всегда приносила пользу и выгоду. Вот, к примеру, сегодня — разве мало нужных вещей мы нашли? Разве это не для всеобщего блага? Именно так — это выгодно всем. Мы доставили товар, крутанули колесо бартера, ремесленники получили немного сырья и занялись созданием собственного продукта, что опять же большей частью пойдет на бартер. Поселение резко ожило. У всех появилось занятие. И это благодаря нашей старательской работе — только мы намывали не самородковое золото, а гниющие в земле вещи. Искатели делают очень важную работу, играют большую роль в жизни поселения. Но никто Искателем быть не хочет!
Вот ведь!
Всем хочется быть воинами и охотниками. Убивать монстров. Использовать боевую магию. Стрелять из винтовок. Причем желательно стрелять даже не из винтовки, а из многоствольного пулемета. Остальные и вовсе бегут от активного и опасного дела, как от чумы! Восемьдесят процентов попавших к нам людей вообще не хотят покидать пределы строящегося поселения. Ремесленники, строители, счетоводы, логистики, архитекторы, менеджеры высшего и среднего звена, электрики и механики… Господи! Да их не перечесть! Всех профессий не озвучить! И все они желают жить и работать в пределах защищенной территории. Само собой, большая часть этих поселенцев ранее собиралась жить в мире мирного симулятора, где бы они наслаждались цифровой рыбалкой и охотой, ездили бы в путешествия по прекраснейшим и безопасным землям, взбирались бы на высочайшие горные вершины и съезжали бы с них на лыжах, не боясь смерти. И стоило им оказаться здесь, в брутальном и страшном мире Ковчега 5.0, как они тут же забились в безопасные убежища и не собираются покидать свои уютные норки. Они готовы работать для всеобщего блага, готовы платить налоги, но они не готовы рисковать собственной жизнью — то есть нажитыми здесь воспоминаниями. И с каждым новым днем таких людей все больше. Примерно восемь человек из десяти хотят мирной и спокойной жизни. Остальные двое готовы охотиться и сражаться. Копать землю с утра до вечера не желает никто. Равно как и совершать вылазки — ведь там можно наткнуться на неизведанную тварь, что мгновенно порвет всех на лоскутки.
С самого первого моего дня в Ковчеге я безумно горжусь собой. Здесь, в этом мире, я добился куда большего, чем в мире реальном. Я проявил нешуточную стойкость и характер. И я продолжаю проявлять их каждый божий день в этом мире, являющемся помесью цифровых ада и рая одновременно. На меня надеются и полагаются очень многие. И подводить их я не собираюсь.
Снова взявшись за лопату, я немного расширил дыру в склоне, а затем плотно заткнул отверстие оторванным куском стенной пластиковой обшивки. И принялся подтаскивать к торцу вагона все то, что может оказаться полезным. В основном это были личные вещи умерших тут пассажиров, а также их ручная кладь — рюкзаки и дамские сумочки, кейсы, саквояжи и деловые портфели. Найдя крепкий вместительный рюкзак, принялся забивать его исключительно сотовыми телефонами. Стопкой складывал ноутбуки. В огромную банку из-под конфет, найденную на товарной тележке вагонной продавщицы, забрасывал писчие принадлежности. В другой рюкзак улетали валяющиеся под ногами ежедневники, блокноты и отдельные листы бумаги. Наручные часы лежали на полу разноцветной горкой из пластика и металла. По соседству медленно рос холмик из ювелирных украшений и аксессуаров.
За следующие два часа я тщательно проработал треть погребенного вагона. Весь покрылся грязью, но продолжал упорно ползать на брюхе и заглядывать под кресла. Это и позволило мне не пропустить удивительную находку.
Сначала я решил, что это тусклый красный огонек, исходящий от запыленного плафона аварийного светильника. Но затем засомневался. Откуда в этой могиле с креслами может оказаться действующий источник электропитания? И для чего располагать красный аварийный светильник под креслом, где его свет никто не увидит? Тут что-то другое.
Вытащив из-под ряда кресел кучу одежды и костей вперемешку с разной мелочевкой, я смог подобраться к красному огоньку ближе и рассмотреть его вблизи. И понял, что к лампочке или светодиоду он отношения не имеет. Трепещущая красная искорка мерцала на поверхности стены и, что удивительно, выглядела геометрически правильным квадратом. Будто через трафарет на стену нанесли фосфоресцирующую краску, а затем более темными чернилами оставили странный знак. Довольно сильно он напоминал согнутую ногу, показанную от середины бедра и ниже. Судя по нарисованным рядом параллельным коротким штрихам, символизирующим быстрое движение, нога резко распрямлялась. Перед ногой вертикальная линия — по ней и был бы нанесен удар, если бы нарисованная нога распрямилась на самом деле. Мягко коснувшись светящейся пиктограммы кончиками пальцев, я замер в тревожном и предвкушающем ожидании — ведь я уже догадался, что это ни что иное, как некое заклинание, оказавшееся спрятанным в столь укромном месте. Светящийся кусочек стены угас, но взамен засветились красным кончики моих пальцев. Свет медленно сместился к центру ладони, перетек к запястью, двигаясь под кожей, будто пугающее живое существо. За мгновение свет сместился к локтю, а затем рванул вверх к плечу и, кажется, добрался до шеи, после чего окончательно пропал в моей голове. Я это понял по легкой красной вспышке, отразившейся в глазах изнутри. Удивительно… я вроде бы изучил некую магию, но так и не понял, чем же именно стал обладать.
С трудом выбравшись из узкой ловушки между креслами, я подобрал с пола несколько предметов, набросил на запястье ремешок чересчур яркой зеленой дамской сумочки и пошел к выходу. Работа должна продолжаться. А разбираться с находкой стану по ходу дела, а не в ущерб ему. На то бог и дал человеку многозадачность, и сделал он это еще в каменном веке задолго до цифровой эпохи. У нас были тысячи лет в запасе, чтобы научиться выполнять одновременно хотя бы пару дел.
К тому времени, когда вновь прибыла машина с громыхающим позади пустым прицепом, я успел забить конец вагона до самого верха, тем самым отрезав себе путь к отступлению. Успел протестировать и магию. Смешная штуковина. Магия или же умение — еще не понял — просто-напросто усиливала мой удар правой ногой и не делала ничего более. Я для теста врезал по заклиненной тамбурной двери вагона, и она явственно прогнулась, негодующе при этом заскрипев смявшимся металлом. Что неприятно — у меня сняло очень прилично пунктов здоровья. Так пару раз пнешь кого-нибудь по наглой вражеской роже и сам рядышком упадешь и сдохнешь. Надо осторожность проявлять.
Громкими распоряжениями дав понять команде, с чего следует начинать, принялся трамбовать бумажные находки поплотнее — их я уложу в кабину машины. Мужики разгребли завалы как-то слишком уж споро. Управились за пару минут. И когда я выбрался, то понял почему — Туффи приволок с собой четырех помощников и одну помощницу из жителей поселения. Что крайне примечательно — я НЕ БЫЛ знаком ни с одним из них. Следовательно, они все появились в последние дни. Поздоровавшись с каждым за руку, я спросил имена и не забыл поблагодарить, что согласились нам помочь. И ежу понятно, что помогают они не бесплатно, но тут важны основы коммуникаций. Иначе потом и за плату не сможешь никого нанять.
— Начальник, а вот тебе и студент-историк, — Туффи подвел ко мне худенькую женщину со строгим лицом. Ей лет пятьдесят, выглядит уверенно, осанка прямая, губы чуть поджаты, взгляд суровый и одновременно спокойный.
— Вы историк, Елизавета Наумовна? — с радостью переспросил я, никак не ожидав, что мой адъютант выполнит поручение так быстро.
— Библиотекарь, — ровным голосом произнесла женщина. — Стаж тридцать лет. Историей увлекаюсь, читала много. Но официально такого образования, само собой, не имею. Если требуется…
— Вы — то что надо! — перебил я. — Это куда лучше, Елизавета Наумовна. С вашим-то опытом каталогизации, управлением с картотеками, системой размещения и прочим, и прочим… Тем более, что появятся не только документы, но и книги. Туффи, ты зачем притащил сюда уважаемого специалиста?!
— Поторопился, — пожал плечами мужичок, не проявив при этом ни малейшего смущения. — А если начистоту — притащил сюда, чтобы пока нас в городе нет, ее бы кто другой не забрал. Сами же говорите, начальник — она специалист. Такие долго у дороги не сидят.
— Ладно, — вздохнул я. — Елизавета Наумовна, прошу сюда, в кабину нашего монстра колесного и гусеничного. Позвольте показать вам некоторые бумаги. Мужики! Загружайте оставшееся и отправляемся! Арт! Машина как?
— Сыплется! — звонко отозвался подросток, тащащий большущий баул. — Надо ставить на ремонт ночной. Уговорить бы Влада только…
— Я уговорю, — пообещал я, бережно подсаживая женщину в салон машины. — Завтра отправляемся в пять утра.
Дома мы оказались безо всяких эксцессов. Уродливые твари в наличии имелись, но нас они не трогали, а мы не стали тратить на них патроны и время. Прорычав двигателями по полосе земли, именуемой улицей, но пока не являющейся ей, мы вновь оказались на будущей центральной площади, и вот здесь я прямо-таки замер в удивлении — нас ждали! Больше шестидесяти поселенцев — это я примерно прикинул — стояли плотной толпой аккурат у того места, где мы совершали меновую торговлю в прошлые разы.
— Это хорошо, — буркнул я задумчиво и наклонился к уху Туффи. — Этот участок площади надо застолбить за нами. Я поговорю с дедом Федором, а ты перетри с остальными нашими коллегами по делу и с Охотниками.
— Сделаем, — кивнул тот. — Наше место будет. Начинаем?
— Сначала рассчитайся с помощниками, потом начинай, — благословил я и повернулся к Елизавете Наумовне: — Ну, очень и очень рад нашему знакомству. Как понимаю, вы еще не определились с ночлегом, поэтому приглашаю к себе — моя жена всегда рада гостям. Поужинаем, поговорим. А завтра и начнем…
— Ведите, — благосклонно кивнула та, неосознанным жестом поправляя дужку несуществующих очков. Привычка — страшная сила.
Уже затемно я оказался дома, навстречу шагнула радостно всплеснувшая руками Леся, за ногу меня схватил колобком подкатившийся чернобровый мальчуган. Я дома…
