Обитель

Дей Шиное, 2023

Карина учится на журфаке вместе со своей подругой Надей, единственным лучиком света в её жизни. Но всё меняется, когда Надежду убивают. Следователь пренебрегает уликами Карины, и девушка принимает решение разобраться самостоятельно.Улики приводят её в Обитель, место, где Надя зависала последние месяцы.Обшарпанный дом среди Выхинских дворов скрывает от любопытных глаз квартиру восемьдесят шесть, куда может податься любой нуждающийся, но только женского пола.

Глава 4

Иногда Карине снился дождь. Тёплый летний ливень, омывающий её тело, дарил ощущение умиротворения, веру в светлое будущее и надежду на спокойное настоящее. Не то чтобы она в красках запоминала подробности подобных снов. Карина в принципе плохо визуализировала любые сны после пробуждения, но отголосками запах мокрой земли и озона навязчиво лез в ноздри именно после снов о дожде ещё какое-то время, даже когда девушка открывала глаза.

— Доброе утречко, — прощебетала Гаер, чьё лицо первым угодило в поле зрение Карины и оказалось слишком близко на её взгляд.

Медленно моргнув, Карина отодвинулась спиной к стене позади, чтобы сохранить своё право на личное пространство.

— Как себя чувствуешь? — но Гаер это ничуть не смутило. Она сложила локти на матрас и продолжила глазеть на пробудившуюся.

— Как говно, — Карина заговорила охрипшим тихим голосом, чему сама удивилась. Прислонив ладонь ко рту, она прокашлялась несколько раз подряд, чтобы прочистить горло. — Но вроде пойдёт, — только это не помогло ей вернуть привычный голос. — Где я?

— В гостиной! — весело уведомила её Гаер.

— Она очнулась? — раздался незнакомый голос.

— Правда очнулась? — и ещё один.

Карина приподнялась, слегка поморщившись от яркого солнечного света.

В гостиной, помимо самой Карины и Гаер, находилось ещё пять неизвестных девушек, двое из которых сидели на кровати в углу комнаты и занимались весьма странными вещами. Одна в латексных перчатках зажимала металлическими клещами губу другой.

— Давай, соберись, а. Я так никогда не проколю, — сказала девчонка в перчатках.

— Не обращай на них внимания, — Гаер привлекла внимание Карины, и та обернулась. — Обычный спонтанный пирсинг после ночи пьянства в девять утра, — доложила Гаер, тыча пальцем в собственную щеку. — Ты вчера пришла вся порезанная. Сахар тебя подлатала. Когда она вышла из этой комнаты, ты уже спала. Я хотела поболтать с тобой, но мне запретили тебя будить. — Гаер поджала губы. — Рассказывай. Что случилось?

— А, — Карина глупо моргнула. — Да так, ссора с предками.

— Это они тебя так? — Гаер удивлённо раскрыла рот. — Нихуёво. Это был нож?

— Стекло. — Карина отбросила одеяло в сторону, но тут же схватилась за край и прикрылась им обратно. Кто-то её раздел. — А где… моя одежда?

— Вся в грязи! — хихикнула Гаер. — Стирается, где ж ещё. Надень мою?

И тогда Гаер шустро подскочила, стремительно покидая гостиную. Карина осталась наедине с незнакомыми ей девушками. Некоторые поглядывали в её сторону с нескрываемым любопытством, особенно те, что разместились на кровати напротив. Девушки лежали вверх ногами и странновато улыбались, пока их взгляды блуждали по лицу Карины.

— Как житуха? — поинтересовалась одна из них.

— У меня? — уточнила Карина, натягивая край одеяла выше.

— Нет, блин, у папаши твоего, — усмехнулась спрашивающая. Кажется, остроумная шутка зашла её компаньонке, которая хихикнула, аккуратно топая ногами по стене.

— Блять, можно, пожалуйста, заткнуться? — рявкнула пирсерша, крепче сжимая металлический инструмент. — А ты не кряхти. Давай, делай вдох и завались нахер. — После этого она поднесла иглу к дрожащей девушке в её руках. Дальше Карина не видела, но слышала, как одна из них пискнула. Ещё через несколько секунд активного копошения девушка в латексных перчатках убрала инструменты и отстранилась. — Готово, на, смотри, — и протянула своей жертве маленькое зеркальце. Та, кто ещё секунду назад хныкала и дрожала, просияла, точно первый солнечный луч, любуясь новой примочкой под губой.

— Вера, это чудо! — высказала своё мнение девушка с пирсингом. — У тебя золотые руки.

— Ещё бы.

— Эй! — Карина вновь обернулась на голос грубиянки напротив. — Так чё, как жизнь?

— Уж получше твоей, — огрызнулась Карина.

— Да ты на, угараешь? — захохотала та. — Не ты ли вчера всю ночь бубнила: «мама», «мамочка», «не надо, пожалуйста», — наигранно протянула девушка, и Карина, не дожидаясь продолжения чужих издевательств, молниеносно схватилась за подушку, отправляя ту в сторону своей обидчицы.

— Воу, — грубиянка резко приподнялась, принимая вертикальное положение. — Офонарела? — и хотела уже было отправить пронёсшуюся подушку обратно, но в комнату вовремя ворвалась Гаер с целой кипой тряпья.

— Вот футболочка, штанишки, майки, рубашки, топики, юбочки, — перечисляла Гаер, швыряя кипу одежды на кровать Карины, но та даже не взглянула. Уж слишком она была увлечена их беззвучной баталией взглядами с грубой девкой напротив, которая отпустила снаряд-подушку и скрестила руки на груди, нахмурилась. Её компаньонка уселась с такой же хмурой рожей, только руки закинула за голову. — В общем, выбирай, Карина. Карина? Так… — упирая руки в боки, Гаер посмотрела туда, куда смотрела Карина. — Слышьте, куры, — обращаясь к двум агрессорам, заговорила Гаер. — Опять дедовщину устроили?

— Да какая дедовщина, — отмахнулась грубиянка. — Просто хотели пообщаться. А у этой мыши ни манер, ни гордости.

— Так и было, — поддакнула её соседка.

— Знаю я вас, — хмыкнула Гаер. — Одна хулиганка, другая подлиза, — с этих пор Карина решила называть вторую девушку именно так — подлиза. — Вечно новеньких запугивают, ведьмы, — пригрозив девушкам кулаком, сказала Гаер. — Вы Кариночку не трогайте, она мне симпатична.

— Даже так? — хихикнула подлиза.

— Всё, завалитесь, пока я Уголь не позвала.

Девушки переглянулись и решили всё-таки остановить завязавшуюся перебранку. Хотя в глубине души наверняка затаили обиду.

— Вот, — Гаер рухнула на край кровати, указывая рукой на одежду. — Выбирай, подруга.

Карина нерешительно взглянула на предложенную одежду. Выбор был весьма внушительным, но на скромный вкус Карины — наряды оказались чересчур броскими. Из всех тряпок она подтянула к себе серые свободные джинсы и светлую вельветовую рубашку, которую тут же накинула на свои голые плечи. Из своей одежды на ней осталась только майка и нижнее бельё. После этого Карина надела штаны и поблагодарила Гаер своим коронным немым кивком.

— Ты вчера бред несла, — поделилась с девушкой Гаер. — Так Сахар сказала. Наркотой не балуешься?

— Нет, — резко заявила Карина. — Никогда. И не планирую. А что?

— Да странная ты была, говорю. Ну, со слов Сахара. Непонятное бормотала, за голову хваталась. Правда тебя никто, кроме Сахара, так и не увидел. Она тебя быстро в комнате спрятала.

Карина не смогла придумать внятного оправдания. Тем более она сама этого не помнила, как и не помнила в принципе, в какой момент вошла в Обитель. После неожиданной встречи с Волче в подъезде все воспоминания как водой смыло. Ну вот, стоило подумать о Волче, как Карина снова начала злиться.

— Стресс от родительского воспитания, — сообщила Карина, поднявшись с кровати. Она отыскала свой рюкзак и резко бросилась к нему, вытряхивая всё содержимое на кровать. Сердце в её грудной клетке забилось чуть быстрее. Внутри были наушники, телефон, тетради. К счастью, ключ от ящика в её комнате до сих пор болтался на груди. Но таблеток и диктофона нигде не было. Когда она метнула взгляд в сторону Гаер, та вздрогнула. По одному взгляду на неё стало понятно, что девушка не при делах. Тогда где сейчас столь нужные ей вещи? А если диктофон сейчас стирается вместе с джинсами?

Карина резко вдохнула, произнося следующее:

— Где стиральная машина?

— А? — удивилась Гаер. — Ну, где и должна быть… в ванной комнате.

Не дожидаясь окончания чужой фразы, Карина бросилась прочь из комнаты, вылетая из дверей под взволнованный оклик Гаер:

— Карина?

Но Карина прошла по коридору в сторону ванной, резко распахивая дверь. В окне стиральной машины кружились её толстовка и брюки. Это конец, подумала девушка, наблюдая за тем, как вертятся вещи.

— Свали, — снова этот металлический голос с хрипотцой. Карина могла отличить его от любого другого, звучащего в стенах Обители. Медленно оборачиваясь назад, она столкнулась с холодными стеклянными глазами местного дьявола. — Вечно мешаешься под ногами.

— Это утро ты уже не испоганишь, — заявила Карина непривычно смело.

Волче лишь вскинула бровь, ожидая продолжения чужого гнева, но ничего такого не произошло. Карина просто стояла в проходе, мешая Волче проникнуть внутрь.

— Один, — начала отсчёт Волче.

— Два, — с вызовом продолжила Карина.

— Два на ниточке.

— Два, блять, на иголочке.

— Карина! — из-за двери показалась Гаер, чьё обеспокоенное лицо тут же сделалось возмущённым. Гаер нахмурилась, быстро подбираясь к комнате, рядом с которой застыли две девушки. — Ты чего тут трёшься? — очевидно, она обращалась к Волче с показательным пренебрежением. — У тебя есть своя уборная.

— Тебя мои перемещения ебать не должны, — даже не взглянув на Гаер, холодно произнесла Волче. Протянув ладонь, она схватила Карину за плечо. — Три, — и грубо оттолкнула в сторону Гаер, проникая внутрь ванной и захлопывая за собой дверь.

Гаер обхватила ладонь Карины, побуждая девушку идти за ней.

— Вот и чего ты с ней тёрлась? — негодовала Гаер. — Я же тебе говорила — от Волче добра не жди, — забавно ворча, Гаер повела поникшую Карину за собой.

Потеря лекарств и диктофона больно ударило по самочувствию и без того угрюмой Карины. С одной стороны, купить лекарства она всегда может, да и диктофон тоже. Только вот это был подарок. Последний подарок покойной Надежды Лариной.

Войдя на кухню под чётким руководством Гаер, Карина окинула безрадостным взглядом присутствующих. Её глаза ненадолго задержались на неожиданно присутствующей там Сахар.

Женщина расположилась в конце комнаты у подоконника, методично помешивая ложкой утренний кофе. И о чём-то болтала с уже экипированной в униформу Уголь.

— Доброго утра! — громко заявила о себе Гаер, и все обратили взор в их сторону. Удивительно, но наибольшее внимание заслужила именно молчаливая Карина. Сахар в тот же момент передала свою кружку Углю и проделала небольшой путь, чтобы приблизиться к ней, совершенно не замечая Гаер. Впрочем, та уже занялась обычным утренним ритуалом — потянулась за чашками.

— Солнце моё, — мягко и располагающе заговорила Сахар. — Как лицо? — кончики бледных пальцев женщины мимолётно скользнули по щеке Карины, но она не отшатнулась. Уж больно Сахар напоминала ей её собственную мать, что очень давно, но всё же являлась эталоном хорошего родителя.

— До свадьбы заживёт, — Карина попыталась обнадёжить её, и тут же перешла к сути, но только заговорила шёпотом: — Это вы раздели меня?

— Нет, — ответила Сахар. — Это была не я, — но продолжать не стала. Просто разглядывала Карину, пока последняя ждала более подробного рассказа.

— Ты чего это ещё не на работе? — снова начала болтать Гаер, уже закуривая сигарету в качестве завтрака.

— А меня уволили, — послышался спокойный голос Угля.

— Не шутишь? — охнула Гаер.

— Да какие шутки, детка. Трижды забыть снабдить начальника кофе — это как заслужить пожизненный бан в наше секретное общество синих фуражек. — Уголь глубоко затянулась, потом продолжила: — Форму на память оставили. Я уже тоскую по рутине, вот и не вылезаю из неё.

Девчонки за столом захихикали, но Карина не смогла их разглядеть, слишком была занята игрой в молчанку с Сахар.

— Да ты шутишь, блин…

Впрочем, Сахар даже спустя минуту не догадалась, что Карине нужны подробности, так что она вздохнула и наклонилась к чужому уху снова:

— Так кто меня раздел? — шепнула Карина.

— Ах, — словно опомнившись, вздохнула Сахар. — Ты упала в обморок, когда пришла, — тихонько поведала ей женщина. — Слава Богу, что в этот момент вернулась Волче. Она помогла мне перенести тебя в комнату и согласилась приглядеть за тобой, пока я искала, чем обработать твои порезы.

Честно признаться, Карина была шокирована таким заявлением. Подобный жест шёл вразрез с тем образом Волче, который успел сложиться за последние несколько дней. Карина нахмурилась, пока пыталась прикинуть в голове, насколько это вообще правдоподобная ситуацию. Тем более это утреннее столкновение в дверях ванной комнаты выглядело весьма недружелюбно. Вряд ли Волче стала бы ей помогать, если бы не преследовала каких-то своих целей. А, может, она преследовала? Тут у Карины неприятно прихватило сердце, затем оно громко ударило в груди и резко остановилось. Девушку прошибло неприятным холодком изнутри. Мало того, что Волче застала её не в самой лучшей форме, так она ещё и, возможно, обнаружила её диктофон. А что ей делать, если именно Волче убила Надю? Карине поплохело от этого предположения.

— Ты чего? — сквозь размышления девушки прокрался мягкий голос Сахара. — Вся позеленела, — подметила женщина.

— Всё хорошо. Просто не выспалась, — отрешённо отозвалась Карина, продолжая размышлять.

Карина больше боялась быть раскрытой, чем убитой из-за своего же любопытства. Даже если Волче не убивала Надю, что больше похоже на правду, чем вероятность не встретить на Выхино бомжа, Волче попросту могла оказаться причастной к этому. Или могла знать, кто совершил это.

В любом случае, перспектива быть раскрытой абсолютно не порадовала Карину. Возможно, стоило поговорить с Волче с глазу на глаз, но девушка никак не могла найти общий язык с этой стервой. Придётся пренебречь собственной гордостью, и это удручало ещё сильнее.

— Нифига вас тут. — На кухню вошла грубиянка в компании подлизы. Девушки, ещё только завидя Уголь, покорно склонили головы в уважительном приветствии. Карина на тот момент уже сидела за столом с чашкой чая. Рядом с ней расположилась Гаер, что продолжала трещать:

— Так тебя уволили или нет? — не унималась она.

— Сама подумай, — ответила Уголь, бычкуя сигарету в пепельнице и тут же передавая её Гаер. Затем она ненавязчиво подцепила край футболки Сахара, побуждая женщину приблизиться к подоконнику, на котором расположилась. Странная атмосфера между этими двумя вынудила Карину отвести взгляд, но в тоже время привлекала взглянуть снова. Уголь и Сахар смотрелись как ночь и день. В заботливых жестах Сахар читался необъяснимый трепет. Она водила руками по плечам Угля, будто бы приободряя девушку. Уголь, в свою очередь, смотрелась неестественно покорно. Склонив голову, она неотрывно наблюдала за светящимся мягкой радостью лицом Сахара.

— Опять любопытствуешь? — шепнула Гаер Карине на ухо, и та отвела глаза. Столкнувшись взглядом с Гаер, Карина непроизвольно нахмурилась. Тогда Гаер, весьма неожиданно, впервые за всё время, уловила чужой немой вопрос, застывший в глазах напротив. — Они очень близки, — делая акцент на каждом слове, отметила она почти шёпотом.

— В каком смысле?

— Да кто ж его знает, — Гаер передёрнула плечами. — Просто они давно знакомы, а ещё Уголь постоянно вытаскивала Сахар из дерьма. Это всё, что мне известно, — договорив, она тут же раскинула руки и потянулась всем телом, заговорив вновь обычным голосом: — Кстати, Уголь, эти двое опять себя плохо вели. — Гаер указала пальцем на грубиянку и подлизу.

— Мы? — возмутились они обе хором.

— Вы, — подтвердила своё заявление Гаер. — Предлагаю наказать их тремя днями исключения!

— Какая степень провинности? — спросила Уголь.

— Мы просто болтали с новенькой, — попыталась отмазаться грубиянка, копошась в ящике.

Но взгляд Карины привлекла бесшумно проникшая в комнату Волче. Казалось, никто не обратил на неё внимания, и только Карина проводила взглядом её до холодильника, за дверцей которого она скрылась.

— Думаю, будет достаточно, если они просто помоют посуду, — продолжил прорываться в сознание Карины голос Угля.

— Да ну, это слишком легко, — это уже Гаер.

— Мы правда пытались подружиться с ней…

На какой-то момент вниманием Карины полностью захватил человек, укрывшийся за металлической дверцей. Девушка прикидывала, как ей поступить дальше. Неспешно помешивая ложкой чайный пакетик в кружке, до краёв залитой кипятком, она никак не могла отвести взгляда от ряда потёртых магнитов.

Если Волче прикарманила себе её вещи, каковы шансы, что она согласится вернуть их ей обратно по собственной воле?

— А-а! — раздался оглушительный протяжный крик, и Карина поморщилась, пока медленно оборачивалась на звук. — Крыса! — кричала грубиянка, отшатнувшись от ящика. Следом за ней как волной от стеллажа отдёрнулась и подлиза. — Она укусила меня! — продолжала кричать грубиянка.

— А! Уберите её, — визжала подлиза, запрыгивая на диван.

Гаер, что до сих пор сидела рядом с Кариной, тоже вскрикнула, но это звучало странно. С ощутимым промедлением она тоже отдёрнула ноги от пола и вскочила на диван.

— Убейте её! — вопила подлиза, а затем и грубиянка, прижавшаяся спиной к Сахару.

— Не волнуйтесь, девочки, — попыталась успокоить их Сахар, на плечо которой опустилась ладонь Угля. Та подкурила очередную сигарету, беспристрастно наблюдая, как упитанное тело грызуна выскочило из ящика и залезло на столешницу.

Тогда девчонки закричали ультразвуком, а дверца холодильника захлопнулась. Карина, наблюдавшая за крысой, сместила взгляд на показавшуюся Волче. Девушка сделала несколько спокойных шагов, пока крыса металась по столешнице. В следующую секунду Волче сняла кухонный нож с петельки на стене и со всего маху всадила лезвие в животное. Крыса издала глухой писк, а девочки в последний раз взвизгнули. Неожиданное молчание вновь опустилось на кухню. Почему-то так всегда происходило, стоило в ней появиться Волче. Она посмотрела на девочек, и они синхронно отвели взгляды.

— Волче! — Только Сахар обеспокоенно шагнула к столешнице.

— Стой там, — приказала Волче, ввинчивая нож глубже. Когда крыса перестала сопротивляться, Волче потянула за хвост и швырнула окровавленный нож в раковину, а сама ушла, прихватив с собой животное.

Уголь шумно выпустила дым ноздрями, провожая Волче всё тем же нечитаемым взглядом.

— Она меня укусила, — опомнилась грубиянка, спрыгнув с дивана. — Что мне делать? — едва ли не хныкала она.

— Ох, деточка. — Сахар приблизилась к ней и взяла за руку. — Идём, надо промыть, — и увела за собой пострадавшую.

Гаер беззаботно села обратно, закидывая руки за голову.

— Ишь ты, выпендрилась, — неодобрительно хмыкнула девушка, вцепившись в свой чай.

— Она её убила… — подала голос подлиза. Карина краем глаза заметила, как девушку пробило лёгкой дрожью, и та неспешно вернулась на пол, прикрыв рот рукой. — Взяла и убила…

— Подумаешь! — возмутилась Гаер. — Много ума не надо.

— Да о чём ты?! — кричала подлиза. — Она убила живое существо!

— И что? — Гаер абсолютно не разделяла чужого удивления. Более того, в её голосе сквозило раздражение.

— Да то! Она монстр!

— Не ты ли просила её убить? — вмешалась Уголь, наконец-то встав с подоконника. Та подошла к подлизе и схватила её за плечо, наклонившись у чужому лицу слишком близко. Карине даже показалось, что Уголь сейчас начнёт что-то шептать подлизе, но та только посмотрела. Посмотрела так, что подлиза задрожала лишь сильнее.

— Я… — бормотала осипшим голосом подлиза. — Я… нет.

Уголь забросила окурок в пепельницу, даже не потушив. После этого она обратилась к Гаер:

— Есть разговор, — и покинула кухню.

— Разговор так разговор. — Вновь сладко потянувшись руками вверх, Гаер ненадолго обернулась к Карине и сверкнула широкой улыбкой сквозь зевок. — Ещё поболтаем, — сказала она и встала из-за стола, последовав за Углём.

Признаться честно, Карина даже не поняла, что произошло. Когда она пришла в себя, в кухне сидела только она и подлиза. Девушка нервно печатала что-то в телефоне одной рукой, а другой докуривала сигарету, оставшуюся от Угля.

Небольшой кровавый след от убийства остался на столешнице, а орудие валялось вместе с остальной посудой в раковине. Карина нервно сглотнула, представив, как нечто подобное Волче могла сотворить и с Надей, значит, могла и с ней. Впрочем, перспектива быть проткнутой ножом уже не казалась такой беззаботной. Стало в разы тревожнее.

— Как эта сучка вообще может работать с животными, — нервно покуривая сигарету, болтала подлиза. — Так хладнокровно взять и прикончить живое существо… пиздец, — она пробубнила это и заблокировала телефон, метнув в Карину напряжённый взгляд. Поднеся сигарету ко рту, она жадно затянулась и резко выпустила дым. — А ты чё сидишь? Тоже сумасшедшая?

— Что значит «тоже»?

— Да они все здесь ебанутые. — Передёрнувшись всем телом, подлиза спрятала телефон в карман и забычковала сигарету в пепельницу. — Ебанутые ебнутые ебанашки. И ты, судя по всему, такая же.

— А ты просто чья-то шестёрка, — огрызнулась Карина, наконец-то разжав руку, которой до сих пор держалась за свою кружку чая. — Наверное, в твоей роли жить гораздо проще.

— Охуела? — рявкнула подлиза. — Давно за патлы не таскали тебя, а, сучка?

— Только попробуй.

Подлиза даже не попыталась. Она, конечно, попыталась просверлить в Карине несколько сквозных дыр одним взглядом, но девушке недоставало смелости, чтобы сделать что-то больше этого. В конце концов громко выматерившись касательно низкого положения Карины в обществе,она подскочила и унеслась прочь, состроив обеспокоенную рожу. По всей видимости, решила разузнать о состоянии своей подруги. Но выглядело это все весьма гадко.

***

Положение Карины в обществе всегда вызывало сомнения. Всё шло из детства. Сперва её просто не существовало, и невозможно объяснить, чем Карина заслужила социальную роль под кодовым «никто». Когда Карине исполнилось шесть лет и пришло время выйти в большой мир, дабы наладить общение с другими детьми, первое время с ней ещё пытались контактировать. Но со временем другие дети прекратили попытки вовлечь Карину в игру или даже просто с ней поговорить. Доктор вызвал мать Карины на встречу и чуть позже в медкарте ещё маленькой Карины появился смутно установленный диагноз «аутизм». Но «аутизм» так и остался под вопросом. Продолжать обследование мать не стала, и Карина просто решила жить, как и жила, выделяясь из толпы только тем, что почти не шла на контакт с социумом.

Сколько Карина себя помнила, для неё не существовало любимых игрушек, как и не существовало оттенков эмоций — только белый шум и абсолютный разрушительный хаос, который невозможно выносить.

Мать припоминала Карине каждую детскую истерику, осуждала Карину за те случаи приступов асоциальности, когда девушка не желала идти в детский сад и, вместо этого, просто истерила в коридоре, пробуя расшибить голову о комод. Но лет до шести мать возилась. Мать правда пыталась поставить ребёнка на ноги, познакомить с миром, облегчить общение Карины со сверстниками, но потом отец ушёл из семьи, и отзывчивая сердобольная мать Карины обратилась в безразличную холодную незнакомку.

— Карина, — обратился к ней преподаватель по криминалистике. — Ты уверена, что выбранная тема для доклада… приемлемая? — Двадцативосьмилетний мужчина в клетчатой рубашке, от которого за три версты пасло свежим мужским одеколоном. Тонкая оправа на переносице с горбинкой скрывала прищуренные веки охотника за короткими юбками. Самый явственный представитель перспективных самцов, на которого охотилась половина университетских девиц, а достался он Дарье Фоминой, дочери бизнесмена.

Дарья Фомина училась на одном факультете с Кариной и нередко позволяла себе вещи, которые не одобрили бы другие преподаватели. Но только не этот. Из связи препода и молодой студентки могли раздуть большой скандал, тем более весь поток знал об их взаимной симпатии. Но пока Дарья Фомина счастлива и еженедельно удовлетворена, никто не посмеет заикнуться. Другим девчонкам приходится молча кусать локти и улыбаться Даше, пуская грязные слушки лишь за спиной. А Карина… а что Карина? У её голоса нет веса в этих стенах.

— Я уверена, — ответила девушка, непроизвольно отводя глаза.

— Чтобы осветить тему работы нашей милиции, тебе придётся сильно потрудиться, — сложив руки на груди, хмыкнул преподаватель. — Убийство Надежды Лариной — не слишком ли противоречивый случай? Её друзья и близкие ещё не отошли от похорон, а ты хочешь напомнить им об этом ужасном событии на летнем семинаре?

— Я обещаю вам основательно подготовиться к семинару.

— Подготовиться-то ты подготовишься, я не сомневаюсь… — неоднозначно протянул преподаватель, стуча пальцами по гладкой поверхности стола. — Другое дело, что это не очень этично.

— Я с вами не согласна.

— Подумай ещё немного над темой, хорошо? — протягивая Карине листок, настаивал учитель. — Предлагаю тебе выбрать что-то попроще. Тем более тебе будет весьма не просто добиться от наших властей комментариев по делу. Лишнюю мороку ты себе придумала зачем-то.

Карина переняла листок и тут же сложила его на стол. Подхватив карандаш, она быстро чиркнула в пустой ячейке под надписью «подтверждаю» и тут же вернула карандаш обратно на стол. В этот раз она взглянула преподавателю в глаза, уверенно заявляя:

— Я вас не разочарую.

И учитель сокрушённо закатил глаза.

У Карины никогда не было права голоса, но Карина часто оказывалась в нужном месте в нужное время. Именно поэтому ей было о чём поведать этому миру.